ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 291
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
2.
Мы считаем, что если под виновностью понимать только причастность лица к преступлению, то это ориентировало бы субъектов расследования на установление причастности лица к событию, а не на выяснение всех обстоятельств конкретного дела. А преступлениям, у которых объективная сторона отличается сложностью, нанесло бы существенный вред. М.С. Строгович определил, что прямыми и косвенными являются те доказательства, которые относятся к установлению виновности или невиновности, а доказательства, устанавливающие различные обстоятельства преступления безотносительно к виновности или невиновности обвиняемого, лежат за пределами деления доказательств на прямые и косвенные1.
Как видно, вышеуказанные определения по своей сути схожи. Мы в свою очередь придерживаемся точки зрения А.А. Хмырова, которая ориентирована на традиционное деление, но имеет свои особенности. Так, более правильным представляется разграничение прямых и косвенных доказательств в зависимости от того, входит или не входит факт, сведения о котором содержатся в доказательстве, в предмет доказывания по делу2.
В зависимости от отношения к предмету обвинения все доказательства делятся на обвинительные и оправдательные. Обвинительными называются доказательства, на основании которых изобличается лицо в совершении преступления или устанавливаются обстоятельства, отягчающие его ответственность. Это показания обвиняемого, подозреваемого, признавшего свою вину, показания свидетеля о том, как подозреваемый или обвиняемый совершал преступление, показания потерпевшего аналогичного содержания и т.п. Обвинительными будут и доказательства, на основании которых выясняются одни лишь обстоятельства, отягчающие ответственность подозреваемого или обвиняемого.
Оправдательными называются доказательства, на основании которых не подтверждается обвинение лица в совершении преступления, а устанавливаются его невиновность или обстоятельства, смягчающие ответственность. К числу оправдательных доказательств будут относиться те, которые служат доказыванию отсутствия события преступления, когда исключается виновность как обвиняемого, так и любого другого лица. Данный пример наглядно продемонстрирует сказанное.
Так, в Мартыновский районный суд Ростовской области поступило уголовное дело по обвинению директора МОУ – средней общеобразовательной школы № 5 пос. Зеленолугский гр. Поповой Л.П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ. В ходе судебного разбирательства суд пришел к выводу, что стороной обвинения не предоставлены суду доказательства, бесспорно свидетельствующие о виновности подсудимой, также суду не были предоставлены доказательства, указывающие на то, что в действиях Поповой Л.П. установлена объективная сторона инкриминируемого ей состава преступления. В результате суд вынес оправдательный приговор1.
По мнению А.М. Ларина, в тех случаях, когда оправдательное доказательство получено с нарушением каких-либо процессуальных прав обвиняемого, это доказательство может быть признано допустимым по ходатайству защиты, т.к. фактически эти нарушения не достигли своей цели2.
Доказательства того, что действия обвиняемого не содержат состава преступления, также будут оправдательными. В подтверждение этого приведем конкретный пример. Дубовским районным судом Ростовской области было рассмотрено уголовное дело по обвинению сотрудника ДПС ГАИ УВД г. Волгодонска Тимоненкова В.Л. по обвинению его в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а, б» ч. 3 ст. 286 УК РФ. В ходе разбирательства было установлено, что в действиях подсудимого не содержится состава преступления, а именно в показаниях потерпевшего и свидетелей имелись существенные противоречия, которые не были устранены в суде. Вследствие этого суд постановил признать на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ подсудимого невиновным3.
Оправдательными будут все те доказательства, на основании которых устанавливаются обстоятельства, смягчающие ответственность обвиняемого, как перечисленные в законе, так и дающие основание суду смягчить меру наказания в зависимости от обстоятельств данного дела и личности подсудимого.
Таким образом, мы полагаем, что проверенные и оцененные обвинительные и оправдательные доказательства должны быть отражены в важнейших процессуальных документах: обвинительном заключении (ст. 220 УПК), обвинительном акте (ст. 225 УПК) и приговоре (ст. 310 УПК). Это означает, что при составлении обвинительного заключения и вынесении приговора надо указывать, почему одни доказательства признаны подтверждающими обвинение, а другие были отвергнуты.
2.2 Обоснование квалификации на прямые и косвенные
В рамках классификации уголовно-процессуальных доказательств традиционно деление доказательств на прямые и косвенные. Следует отметить, что как долгое время в советский период, так и в дореволюционный период времени применительно к данному делению среди ученых-процессуалистов имел место ряд дискуссий.
Причем часть дореволюционных ученых обосновывала мнение об утрате актуальности и устаревании данного деления доказательств в условиях отказа отечественного уголовного судопроизводства от формальной теории доказательств и перехода к доказыванию, основанному на свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению. В то же время большинством дореволюционных ученых1, а затем, по сути, всеми советскими процессуалистами признавалось, а ныне российскими процессуалистами признается значение этой классификации, ввиду очевидно осознаваемого отличия использования в доказательственном процессе (прежде всего, в его мыслительной части) прямых доказательств от использования в нем доказательств косвенных.
Так, особые этапы работы с косвенными доказательствами традиционно достаточно подробно описывались и описываются в разделах процессуальной литературы, посвященных теории доказывания1.
Одним из дискуссионных вопросов применительно к рассматриваемой классификации доказательств выступает вопрос о её основании (критерии деления), поскольку ответ на данный вопрос определяет то, какие именно доказательства относить к прямым, а какие – к косвенным.
Думается, наиболее удачно ответил на данный вопрос М.С. Строгович, указав в качестве такого основания отношение доказательства (его содержания, содержащихся в нем сведений) к главному факту предмета доказывания по уголовному делу: «Доказательства делятся на прямые и косвенные в зависимости от того, – пишет он, – устанавливает ли доказательство главный факт – совершение обвиняемым инкриминируемого ему преступления – или доказательственный факт… Прямое доказательство устанавливает главный факт …Косвенное доказательство устанавливает не главный факт, а доказательственный факт, который, в свою очередь, является доказательством главного факта»2.
И далее: «Значит, разница между прямым и косвенным доказательством состоит в том, что именно, какой факт устанавливается этим доказательством и как он относится к главному факту. Каждое косвенное доказательство является прямым по отношению к тому факту, который оно непосредственно устанавливает, и отличие его от прямого доказательства заключается именно в том, что этот факт, устанавливаемый косвенным доказательством, не есть главный факт (т.е. совершение обвиняемым преступления), а есть факт доказательственный, побочный, через который устанавливается главный факт».
Используя приведенные суждения, можно уточнить, что основанием классификации доказательств на прямые и косвенные следует рассматривать место факта, устанавливаемого доказательством, в структуре предмета доказывания по конкретному уголовному делу. При учете, что предмет доказывания по конкретному уголовному делу (индивидуальный или отдельный, единичный1 предмет доказывания) включает в себя как главный факт, так и вспомогательные (промежуточные, доказательственные) факты.
Под главным фактом принято понимать совокупность фактов, из которых складывается уголовно-наказуемое деяние, содержащее объективные и субъективные элементы состава преступления. Главный факт включает в себя такие элементы, как событие преступления, факт совершения деяния конкретным лицом, форма вины и мотивы совершения преступления, иные факты, соответствующие признакам состава преступления, предусмотренного статьей уголовного закона.
Можно сказать, что под главным фактом понимается совокупность фактов, охватываемых выражением «виновность определенного лица в совершении конкретного преступления, соответствующего признакам состава преступления, закрепленного в уголовном законе».
Установление обстоятельств, составляющих главный факт в изложенном понимании, необходимо для правильной квалификации совершенного лицом преступления, и, думается, в любом случае именно на их установление должны в первую очередь и в основном направляться усилия уполномоченных субъектов в доказывании по уголовному делу. Особая роль главного факта в изложенном понимании среди других обстоятельств, устанавливаемых по уголовному делу, предопределила и признание особого значения тех доказательств, каждым из которых совокупность фактов, составляющих главный факт, может быть установлена непосредственно (с точки зрения сведений, содержащихся в таких доказательствах) и полно.
Именно возможность непосредственного и полного установления главного факта (т.е. виновности определенного лица в совершении конкретного преступления) с помощью даже одного отдельного из таких доказательств (разумеется, после его тщательной проверки с использованием, в том числе, косвенных доказательств) определяет наименование их прямыми, с признанием их преимущественного доказательственного значения, по сравнению с доказательствами косвенными.
Думается, что и в формальной теории доказательств преимущественная ценность прямых доказательств определялась именно их свойством непосредственно (прямо) и полно указывать на виновность определенного лица в совершении конкретного преступления. Так, в период господства этой теории судья «обязан был постановлять приговор исключительно на основании прямых доказательств, не оставлявших места судейскому размышлению»
1.
Сравнивая главный факт в изложенном понимании с кругом обстоятельств, закрепленных в ст. 73 УПК РФ (взятой в редакции Федерального закона от 27.07.2006 г. № 153-ФЗ, Федерального закона от 28.06.2014 г. № 179-ФЗ, Федерального закона от 31.12.2014 г. № 530-ФЗ), мы видим среди последних обстоятельства, выходящие за пределы главного факта.
Так, обстоятельства, закрепленные в п. 6 и 8 ч. 1 этой статьи, вообще не требуются при решении вопросов квалификации деяния, а обстоятельства, указанные в её п. 3 и 4, используются исходно для решения вопросов назначения наказания, а для решения вопросов квалификации деяния используются лишь в случаях прямого указания их в качестве признаков конкретных составов преступлений в Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. Аналогично в основном для решения вопросов определения ответственности и наказания используются обстоятельства, указанные в п. 7 ч. 2 ст. 73 УПК РФ.
Лишь криминологическое значение имеют обстоятельства, указанные в ч. 2 этой статьи. Как видно, все отмеченные обстоятельства используются в основном для решения задач, вторичных по отношению к первичной задаче правильной квалификации преступления. Это качественно иного уровня обстоятельства, чем обстоятельства главного факта, и отнесение отмеченных обстоятельств к главному факту, как это следует из мнения об отождествлении всего предмета доказывания, закрепленного в ст. 73 УПК РФ, с главным фактом, представляется принципиально неверным подходом. Во-вторых, как следствие предыдущих рассуждений, неверной представляется и привязка прямых доказательств ко всему предмету доказывания, закрепленному в ст. 73 УПК РФ.
Прежде всего, невозможно представить себе существование доказательства, устанавливающего своим содержанием этот предмет доказывания в полном объеме, с соответствующим называнием такого доказательства прямым. В то же время прямые доказательства, устанавливающие напрямую своим содержанием в полном объеме именно виновность определенного лица в совершении конкретного преступления, т.е. главный факт, общеизвестны. Как общеизвестно, причем, как отмечалось выше, ещё со времен господства формальной теории доказательств, и очевидно их особое (разумеется, после тщательной проверки) и непосредственное доказательственное значение для разрешения уголовного дела.
Их немного: это, прежде всего, показания свидетеля- очевидца, воспринимавшего процесс совершения преступления и способного уверенно опознать его совершителя, аналогичные показания потерпевшего и признательные показания самого обвиняемого (подозреваемого), а в настоящее время к прямым доказательствам можно добавить и видеозаписи процесса совершения преступления (при возможности опознания преступника), сделанные с различных камер наблюдения. Следует отметить, что именно перечисленные доказательства приводятся в качестве примера прямых доказательств в работах процессуалистов, посвященных изложению рассматриваемой классификации доказательств, в том числе тех авторов, которые указывают основанием классификации отношение доказательства к предмету доказывания, а не к главному факту
Мы считаем, что если под виновностью понимать только причастность лица к преступлению, то это ориентировало бы субъектов расследования на установление причастности лица к событию, а не на выяснение всех обстоятельств конкретного дела. А преступлениям, у которых объективная сторона отличается сложностью, нанесло бы существенный вред. М.С. Строгович определил, что прямыми и косвенными являются те доказательства, которые относятся к установлению виновности или невиновности, а доказательства, устанавливающие различные обстоятельства преступления безотносительно к виновности или невиновности обвиняемого, лежат за пределами деления доказательств на прямые и косвенные1.
Как видно, вышеуказанные определения по своей сути схожи. Мы в свою очередь придерживаемся точки зрения А.А. Хмырова, которая ориентирована на традиционное деление, но имеет свои особенности. Так, более правильным представляется разграничение прямых и косвенных доказательств в зависимости от того, входит или не входит факт, сведения о котором содержатся в доказательстве, в предмет доказывания по делу2.
В зависимости от отношения к предмету обвинения все доказательства делятся на обвинительные и оправдательные. Обвинительными называются доказательства, на основании которых изобличается лицо в совершении преступления или устанавливаются обстоятельства, отягчающие его ответственность. Это показания обвиняемого, подозреваемого, признавшего свою вину, показания свидетеля о том, как подозреваемый или обвиняемый совершал преступление, показания потерпевшего аналогичного содержания и т.п. Обвинительными будут и доказательства, на основании которых выясняются одни лишь обстоятельства, отягчающие ответственность подозреваемого или обвиняемого.
Оправдательными называются доказательства, на основании которых не подтверждается обвинение лица в совершении преступления, а устанавливаются его невиновность или обстоятельства, смягчающие ответственность. К числу оправдательных доказательств будут относиться те, которые служат доказыванию отсутствия события преступления, когда исключается виновность как обвиняемого, так и любого другого лица. Данный пример наглядно продемонстрирует сказанное.
Так, в Мартыновский районный суд Ростовской области поступило уголовное дело по обвинению директора МОУ – средней общеобразовательной школы № 5 пос. Зеленолугский гр. Поповой Л.П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ. В ходе судебного разбирательства суд пришел к выводу, что стороной обвинения не предоставлены суду доказательства, бесспорно свидетельствующие о виновности подсудимой, также суду не были предоставлены доказательства, указывающие на то, что в действиях Поповой Л.П. установлена объективная сторона инкриминируемого ей состава преступления. В результате суд вынес оправдательный приговор1.
По мнению А.М. Ларина, в тех случаях, когда оправдательное доказательство получено с нарушением каких-либо процессуальных прав обвиняемого, это доказательство может быть признано допустимым по ходатайству защиты, т.к. фактически эти нарушения не достигли своей цели2.
Доказательства того, что действия обвиняемого не содержат состава преступления, также будут оправдательными. В подтверждение этого приведем конкретный пример. Дубовским районным судом Ростовской области было рассмотрено уголовное дело по обвинению сотрудника ДПС ГАИ УВД г. Волгодонска Тимоненкова В.Л. по обвинению его в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а, б» ч. 3 ст. 286 УК РФ. В ходе разбирательства было установлено, что в действиях подсудимого не содержится состава преступления, а именно в показаниях потерпевшего и свидетелей имелись существенные противоречия, которые не были устранены в суде. Вследствие этого суд постановил признать на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ подсудимого невиновным3.
Оправдательными будут все те доказательства, на основании которых устанавливаются обстоятельства, смягчающие ответственность обвиняемого, как перечисленные в законе, так и дающие основание суду смягчить меру наказания в зависимости от обстоятельств данного дела и личности подсудимого.
Таким образом, мы полагаем, что проверенные и оцененные обвинительные и оправдательные доказательства должны быть отражены в важнейших процессуальных документах: обвинительном заключении (ст. 220 УПК), обвинительном акте (ст. 225 УПК) и приговоре (ст. 310 УПК). Это означает, что при составлении обвинительного заключения и вынесении приговора надо указывать, почему одни доказательства признаны подтверждающими обвинение, а другие были отвергнуты.
2.2 Обоснование квалификации на прямые и косвенные
В рамках классификации уголовно-процессуальных доказательств традиционно деление доказательств на прямые и косвенные. Следует отметить, что как долгое время в советский период, так и в дореволюционный период времени применительно к данному делению среди ученых-процессуалистов имел место ряд дискуссий.
Причем часть дореволюционных ученых обосновывала мнение об утрате актуальности и устаревании данного деления доказательств в условиях отказа отечественного уголовного судопроизводства от формальной теории доказательств и перехода к доказыванию, основанному на свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению. В то же время большинством дореволюционных ученых1, а затем, по сути, всеми советскими процессуалистами признавалось, а ныне российскими процессуалистами признается значение этой классификации, ввиду очевидно осознаваемого отличия использования в доказательственном процессе (прежде всего, в его мыслительной части) прямых доказательств от использования в нем доказательств косвенных.
Так, особые этапы работы с косвенными доказательствами традиционно достаточно подробно описывались и описываются в разделах процессуальной литературы, посвященных теории доказывания1.
Одним из дискуссионных вопросов применительно к рассматриваемой классификации доказательств выступает вопрос о её основании (критерии деления), поскольку ответ на данный вопрос определяет то, какие именно доказательства относить к прямым, а какие – к косвенным.
Думается, наиболее удачно ответил на данный вопрос М.С. Строгович, указав в качестве такого основания отношение доказательства (его содержания, содержащихся в нем сведений) к главному факту предмета доказывания по уголовному делу: «Доказательства делятся на прямые и косвенные в зависимости от того, – пишет он, – устанавливает ли доказательство главный факт – совершение обвиняемым инкриминируемого ему преступления – или доказательственный факт… Прямое доказательство устанавливает главный факт …Косвенное доказательство устанавливает не главный факт, а доказательственный факт, который, в свою очередь, является доказательством главного факта»2.
И далее: «Значит, разница между прямым и косвенным доказательством состоит в том, что именно, какой факт устанавливается этим доказательством и как он относится к главному факту. Каждое косвенное доказательство является прямым по отношению к тому факту, который оно непосредственно устанавливает, и отличие его от прямого доказательства заключается именно в том, что этот факт, устанавливаемый косвенным доказательством, не есть главный факт (т.е. совершение обвиняемым преступления), а есть факт доказательственный, побочный, через который устанавливается главный факт».
Используя приведенные суждения, можно уточнить, что основанием классификации доказательств на прямые и косвенные следует рассматривать место факта, устанавливаемого доказательством, в структуре предмета доказывания по конкретному уголовному делу. При учете, что предмет доказывания по конкретному уголовному делу (индивидуальный или отдельный, единичный1 предмет доказывания) включает в себя как главный факт, так и вспомогательные (промежуточные, доказательственные) факты.
Под главным фактом принято понимать совокупность фактов, из которых складывается уголовно-наказуемое деяние, содержащее объективные и субъективные элементы состава преступления. Главный факт включает в себя такие элементы, как событие преступления, факт совершения деяния конкретным лицом, форма вины и мотивы совершения преступления, иные факты, соответствующие признакам состава преступления, предусмотренного статьей уголовного закона.
Можно сказать, что под главным фактом понимается совокупность фактов, охватываемых выражением «виновность определенного лица в совершении конкретного преступления, соответствующего признакам состава преступления, закрепленного в уголовном законе».
Установление обстоятельств, составляющих главный факт в изложенном понимании, необходимо для правильной квалификации совершенного лицом преступления, и, думается, в любом случае именно на их установление должны в первую очередь и в основном направляться усилия уполномоченных субъектов в доказывании по уголовному делу. Особая роль главного факта в изложенном понимании среди других обстоятельств, устанавливаемых по уголовному делу, предопределила и признание особого значения тех доказательств, каждым из которых совокупность фактов, составляющих главный факт, может быть установлена непосредственно (с точки зрения сведений, содержащихся в таких доказательствах) и полно.
Именно возможность непосредственного и полного установления главного факта (т.е. виновности определенного лица в совершении конкретного преступления) с помощью даже одного отдельного из таких доказательств (разумеется, после его тщательной проверки с использованием, в том числе, косвенных доказательств) определяет наименование их прямыми, с признанием их преимущественного доказательственного значения, по сравнению с доказательствами косвенными.
Думается, что и в формальной теории доказательств преимущественная ценность прямых доказательств определялась именно их свойством непосредственно (прямо) и полно указывать на виновность определенного лица в совершении конкретного преступления. Так, в период господства этой теории судья «обязан был постановлять приговор исключительно на основании прямых доказательств, не оставлявших места судейскому размышлению»
1.
Сравнивая главный факт в изложенном понимании с кругом обстоятельств, закрепленных в ст. 73 УПК РФ (взятой в редакции Федерального закона от 27.07.2006 г. № 153-ФЗ, Федерального закона от 28.06.2014 г. № 179-ФЗ, Федерального закона от 31.12.2014 г. № 530-ФЗ), мы видим среди последних обстоятельства, выходящие за пределы главного факта.
Так, обстоятельства, закрепленные в п. 6 и 8 ч. 1 этой статьи, вообще не требуются при решении вопросов квалификации деяния, а обстоятельства, указанные в её п. 3 и 4, используются исходно для решения вопросов назначения наказания, а для решения вопросов квалификации деяния используются лишь в случаях прямого указания их в качестве признаков конкретных составов преступлений в Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. Аналогично в основном для решения вопросов определения ответственности и наказания используются обстоятельства, указанные в п. 7 ч. 2 ст. 73 УПК РФ.
Лишь криминологическое значение имеют обстоятельства, указанные в ч. 2 этой статьи. Как видно, все отмеченные обстоятельства используются в основном для решения задач, вторичных по отношению к первичной задаче правильной квалификации преступления. Это качественно иного уровня обстоятельства, чем обстоятельства главного факта, и отнесение отмеченных обстоятельств к главному факту, как это следует из мнения об отождествлении всего предмета доказывания, закрепленного в ст. 73 УПК РФ, с главным фактом, представляется принципиально неверным подходом. Во-вторых, как следствие предыдущих рассуждений, неверной представляется и привязка прямых доказательств ко всему предмету доказывания, закрепленному в ст. 73 УПК РФ.
Прежде всего, невозможно представить себе существование доказательства, устанавливающего своим содержанием этот предмет доказывания в полном объеме, с соответствующим называнием такого доказательства прямым. В то же время прямые доказательства, устанавливающие напрямую своим содержанием в полном объеме именно виновность определенного лица в совершении конкретного преступления, т.е. главный факт, общеизвестны. Как общеизвестно, причем, как отмечалось выше, ещё со времен господства формальной теории доказательств, и очевидно их особое (разумеется, после тщательной проверки) и непосредственное доказательственное значение для разрешения уголовного дела.
Их немного: это, прежде всего, показания свидетеля- очевидца, воспринимавшего процесс совершения преступления и способного уверенно опознать его совершителя, аналогичные показания потерпевшего и признательные показания самого обвиняемого (подозреваемого), а в настоящее время к прямым доказательствам можно добавить и видеозаписи процесса совершения преступления (при возможности опознания преступника), сделанные с различных камер наблюдения. Следует отметить, что именно перечисленные доказательства приводятся в качестве примера прямых доказательств в работах процессуалистов, посвященных изложению рассматриваемой классификации доказательств, в том числе тех авторов, которые указывают основанием классификации отношение доказательства к предмету доказывания, а не к главному факту