Файл: Рубинштейн С. Я. 82 Экспериментальные методики патопсихологии.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 551
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
46
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДИКИ ПАТОПСИХОЛОГИИ
вый путь — кортикальный, это ассоциация, благодаря которой прежнее переживание повторяется как более или менее мимолетное воспоминание и уходит; второй путь, когда прежнее переживание возникает, выражаясь словами Ухтомского, во всей соматической констелляции, т. е. сопровождаясь сосудистыми, секреторными и прочими целостными телесными компонентами. Воспоминание, мысль о пережитом или даже представление о нем становится в этих случаях повторным чувственным переживанием. Этот второй путь наблюдался, видимо, и в наших опытах. Слушая разнообразные нейтральные звуки, больные-истерики как бы отбирают среди них те, которые ассоциируются с личными переживаниями и мечтами, затем с легкостью включаются в переживание воображаемой ситуации не только мыслью, но всеми своими чувствами, движениями и т. д.
Ассоциации по впечатлению, минуя сознательный контроль, реализуются в действиях. Вместо анализа и синтеза объективных звуковых раздражителей появляется иллюзорная переработка их.
Эти наблюдения подтверждают факты, известные давно. Особенностью их является, однако, то, что они вызываются экспериментально.
Именно в экспериментальной ситуации можно было с секундомером в руках измерять длительность подобных состояний, глубину погружения больных в эти состояния, наблюдать двойную ориентировку больных, изучать возможность преодоления иллюзорных состояний.
У больных во время депрессивных состояний на фоне сосудистой патологии выявлялась невозможность различения предметного источника звуков при нормальном слухе. Больные описывали слышимые звуки, правильно указывали, что звук стал тише или прекратился, но не могли узнать его. Эта невозможность узнать звук особенно ярко выступала в конце опыта, когда изредка звучали совершенно отчетливые звуки кашля, шепота и всхлипывания.
Следующее наблюдение относилось к больным, у которых до исследования клиницистами констатировался галлюцинаторно-параноидный синдром (реактивного происхождения). У этих больных в процессе прислушивания к звукам наблюдалось чередование правильного их восприятия с искаженным, преимущественно с вкраплением вербальных галлюцинаций.
Так, например, больная во время исследования сначала объективно характеризовала звуки, а затем при звуках перелистывания страниц
1
ИССЛЕДОВАНИЕ СЕНСОМОТОРНОЙ СФЕРЫ47
книги начинала произносить слова в ритме шелеста бумаги: «"Ты дрянь", "ты дрянь", "ты дрянь", "...тебя", "...тебя", "...тебя"... — так они говорят». При последующих звуках в ответах больной также чередуются описания этих звуков с повторением слов, слышимых больной галлюцинаторно. Обращает на себя внимание зависимость этих слов от фактически звучащих или слышимых ею звуков. Так, например, раздаются звуки ударов по стеклу («звон графина»). Больная описывает их так: «Звон, точно в церкви, — приглашает к обедне в немецкой кирке... На кладбище звонят». Следующий затем звук — «завод часов». Больная отвечает так: «Кто-то сказал, что я на кладбище нахожусь».
Звук падения на стол деревянных предметов очень многими испытуемыми принимается за выстрел, и действительно, некоторое сходство со слышным издалека выстрелом у этого звука есть. Больная М., услышав этот звук, улыбнулась и сказала: «Выкрик бандитский какой-то... как будто сказали „остановись». Следующее затем слово «восемнадцать» больная также воспроизвела как слово «остановись».
У больного Т., перенесшего реактивный галлюциноз, также наряду с неотчетливой, неопределенной характеристикой звуков наблюдалась переработка звуковых восприятий в вербальные галлюцинации. Так, например, при звуке журчания воды больной повторил услышанные им слова «пойдем, поплаваем» и в ответ на вопрос экспериментатора: «Что это означает?» — невозмутимо объяснил: «Так слышно... какой-то человек кого-то приглашает».
Больная Б. при звуках уличного шума говорит: «Снова слышу шум — не пойму что — может быть, поезд?» — и далее произносит тоном угрозы, как бы повторяя слова, которые ей сказали: «Я тебе дам поезд — так говорит кто-то (кто?) — я не знаю, кто так говорит». Далее слышны гудки проезжающих автомобилей (гудки машин). Больная произносит тоном человека, повторяющего чужую речь: «Нету... уехала, скрылась». Слышно пощелкивание, принимаемое обычно многими испытуемыми за стрельбу («щелчки»). Больная снова повторяет слова: «Раз... два... расстреляли дуру такую». Вслед за тем в звуке шепотной речи также слышит выстрел, в перекатывании шаров — также.
Больная П. в перелистывании бумаги также слышала слова: «идем, идем, идем». Больной Ф. в грохоте шаров услышал разговор, заявил, что «это вроде нерусский разговор». В следующем затем звуке шелеста бумаги услышал слово «бежать», повторил его, волнуясь.
Приведенные примеры не дают еще оснований для объяснения механизмов наблюдавшихся вербальных галлюцинаций. Однако зависимость слов, которые больные слышали, от реальных звуков, воспроизводимых магнитофоном, выступала в этой серии
48ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДИКИ ПАТОПСИХОЛОГИИ
экспериментов довольно отчетливо. Происходила трансформация звукового образа в словесный.
У больных, страдавших вербальным галлюцинозом, как при шизофрении, так и при алкогольных психозах выявилось плохое качество слуховых восприятий. Это можно было установить по следующим признакам: большое количество звуков, в том числе самых явных и определенных, больные не опознавали; недостаточное или ошибочное узнавание звуков сопровождалось часто скудностью и однообразием гипотез. «Какое-то шорканье», «шум какой-то» — заявляли больные относительно всех или почти всех звуков подряд; плохое узнавание предметного источника звуков сопровождалось ошибочной локализацией их источника: больные слышали их из окна, сзади себя, сверху, указывали самые различные направления, откуда якобы доносились разные звуки. Некоторые ошибки в узнавании предметного источника звуков были связаны с ранее описанным нами явлением запаздывающего узнавания.
Это запаздывающее узнавание нельзя назвать эйдетизмом, так как между поданным объективно звуковым раздражителем и ошибочным его узнаванием вклиниваются два или три иных, иногда даже правильно распознаваемых звука. Однако это запаздывающее узнавание может рассматриваться как родственное эйдетизму явление.
Наряду с признаками сходства имели место также и различия.
У больных, перенесших различные психотические эпизоды алкогольного генеза, во время эксперимента наблюдалась ярко выраженная образность восприятий. В некоторых случаях слуховые восприятия сопровождались зрительными обманами; больные «видели» на стенке репродуктора сцены и видения, соответствующие по содержанию тому, что они слышали. При шизофрении этого не наблюдалось.
У многих больных шизофренией, возникшей на органически измененной почве, с синдромом вербального галлюциноза эксперимент вызывал заметное усиление вербальных галлюцинаций.
Так, например, у одной больной по данным клинического наблюдения можно было предполагать наличие отдельных отрывочных редких вербальных галлюцинаций (больная рассказала, что слышала слова «задавим, задавим»). Во время эксперимента, особенно к концу его, больная наряду с описанием предметных звуков «слышит» и воспроизводит много галлюцинаторных приказаний: «пойдем домой», «давай пол мыть», «пол мыть», «давай купать», «кукла» и т. д.
49
ИССЛЕДОВАНИЕ СЕНСОМОТОРНОЙ СФЕРЫ
Некоторые больные воспроизводили слова и фразы, которые они ошибочно воспринимали, другие вступали в разговор с предполагаемым собеседником, отвечали ему либо просто реагировали на реплики неприятного содержания.
Так, одна больная с возмущением произносит: «Ну, нет, спасибо, отказываемся!» Она же отвечает, обращаясь в сторону репродуктора: «На самой высокой планете» — и объясняет врачу: «Спросила, как везли вас». Иногда больные, прислушиваясь, отказывались повторять слова, объясняя, что они были неприличными.
Больная Е. услышала (среди очень плохо различавшихся ею звуков), как мужской голос сказал: «Держите ее целый час», и, повторив эти слова, обратилась к экспериментатору с вопросом, верно ли это.
Другая больная, О., страдавшая вербальными галлюцинациями, но к периоду экспериментального исследования избавившаяся от них и относившаяся к ним в дни перед исследованием с критикой, вскоре после начала эксперимента заявила: «Точно так слышу, как голоса у меня были раньше» — и объяснила, что с ней разговаривают, как и прежде, «покойники и аборты». После окончания исследования, а также в последующие дни галлюцинаций не наблюдалось.
Таким образом, описанная экспериментальная методика позволяет установить разные формы искаженных ассоциаций между звуковыми раздражителями и возникающими у больных представлениями.
Особо следует отметить роль прислушивания к слабым раздражителям для провокации слуховых обманов. Только функциональной перегрузкой слухового анализатора можно объяснить такого рода наблюдения, как усиление слуховых обманов к концу опытов, а также возникновение слуховых иллюзий у лиц, ранее ими не страдавших.
Функциональная перегрузка слухового анализатора вызывает у многих больных легкое гипноидное состояние. Наступление таких гипноидных состояний сочетается с возбуждением чувствующих центров, что вполне соответствует представлениям В. X. Кандинского о механизмах возникновения слуховых обманов.
Литература
Рубинштейн С. Я. О рефлекторной природе галлюцинации. Доклад на Всесоюзном совещании по психологии. Материалы совещания по психологии. Изд. АПН РСФСР, 1957.
Рубинштейн С. Я. Использование экспериментального метода для изучения психопатологических явлений. — В сб.: Вопросы экспериментальной патопсихологии. М., 1965.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 20
50
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДИКИ ПАТОПСИХОЛОГИИ
ИССЛЕДОВАНИЕ СЕНСОМОТОРНОЙ СФЕРЫ
51
Корректурная проба
-
Методика выявляет колебания внимания больных по
отношению к однообразным зрительным раздражителям в условиях
длительной перегрузки зрительного анализатора. Заимствована из
психологии труда (проба Бурдона), но нашла широкое применение
в клинике. Применялась для выявления утомляемости, упражняе-
мости, колебаний внимания и т. д. -
Для проведения опыта необходимы бланки и секундомер.
Существует много разных вариантов типографских бланков для
корректурной пробы. Выбор варианта бланка небезразличен для
получения однозначных результатов опыта. Поэтому лучше всего
пользоваться вариантом, принятым в лаборатории Института
психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР (см. бланк
№1 в приложении в конце книги). Для проведения опыта необ
ходимо, чтобы в лаборатории было хорошее освещение и тишина.
При проведении опыта следует учитывать состояние зрения больного; при недостаточном или не корригированном очками зрении результаты исследования нельзя сравнивать с данными исследования других больных.
Нецелесообразно также проводить эту пробу с малограмотными больными.
3. Больному дают два хорошо отточенных простых мягких
карандаша (один запасной) и бланк. Его предупреждают, что пред
стоит проверка его внимания. Ему говорят: «Вы должны просмат
ривать эти буквы строчка за строчкой, слева направо и вычерки
вать все буквы «К» и «Р». Вычеркивать нужно вот так (экспе
риментатор показывает, вычеркивая буквы на первой строчке
вертикальной черточкой). Иногда я сам буду ставить на вашем
листке черточки — это будет отметка времени, на это вы не должны
обращать внимания. Старайтесь просматривать строчки и вычер
кивать буквы как можно быстрее, но самое главное в этом зада
нии — работать без ошибок, внимательно, ни одной буквы «К»
или «Р» не пропустить и ни одной лишней не вычеркнуть. Понятно?
Начнем со второй строчки».
Экспериментатор включает секундомер и дает больному сигнал начать. По прошествии каждой минуты (точно по секундомеру) экспериментатор ставит такой знак в том месте, где больной держит в это время карандаш, стараясь по возможности не мешать больному.
Общая длительность проведения опыта определяется в зависимости от задачи исследования — 10,5 или 3 минуты.
Проверка правильности выполнения задания проводится по заранее изготовленному «ключу». «Ключ» представляет собой бланк, на котором все подлежащие вычеркиванию буквы обведены ярким цветным карандашом, а в конце каждой строчки проставлена цифра, обозначающая число таких букв в данной строке. «Ключ» должен быть тщательно проверен и по традиции даже подписан двумя психологами. С помощью такого «ключа» производится проверка правильности работы больного следующим образом: «ключ» и бланк кладут рядом и, передвигая линейку, сравнивают строчку за строчкой.
Поскольку результаты работы больного остаются на бланке, особого отдельного протокола опыта можно не вести.
Обработка экспериментальных данных проводилась разными исследователями по-разному. Наибольшую трудность при оценке результатов работы больного представляет сочетание показателей ее скорости и точности. За одну минуту больной (или вообще испытуемый) мог успеть просмотреть больше или меньше знаков — число просмотренных в минуту знаков и будет показателем скорости. За ту же минуту исследуемый мог допустить то или иное количество ошибок — это число ошибок и будет показателем точности. Попытки с помощью разных формул (например, с помощью формулы Уиппла) сочетать показатели скорости и точности в одну величину в клинической практике малоэффективны. Гораздо более показательны простые графики, где совмещены две кривые: изменение скорости работы (по количеству знаков, просмотренных в единицу времени) и изменение точности (по количеству ошибок в те же интервалы). Построение таких графиков позволяет выявить утомляемость больных (снижение скорости и точности), врабатываемость (повышение скорости, точности), колебания того или иного показателя. Возникает также возможность сравнивания качества работы больного в разные дни и часы.
4. При рассмотрении результатов выполнения корректурной пробы также рассматриваются два показателя — скорость и точность.
Показатели скорости представляют интерес лишь в самых крайних отклонениях: чрезвычайно быстрый темп работы (сопровождающийся, конечно, неточностью) наблюдается при маниакальных и паралитических синдромах, а чрезвычайно медленный — при депрессии. Промежуточные же показатели скорости работы не
52
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДИКИ ПАТОПСИХОЛОГИИ
всегда имеют клиническое значение, так как могут зависеть от индивидуальных особенностей больного, т. е. от его привычных личностных установок. Большее значение имеет показатель точности работы, хотя, как доказано Т. И. Тепеницыной, и этот показатель меняется в зависимости от отношения больного к исследованию; заинтересованный в хорошей оценке при прохождении экспертизы больной может почти вдвое улучшить свои показатели. Тем не менее показатель точности в основном зсе же отражает состояние общей психической работоспособности больного, степень устойчивости и утомляемости его внимания. Психически здоровые молодые люди при десятиминутной работе допускали от одной до 10—15 ошибок, а больные с сосудистыми и иными органическими поражениями мозга за то же время допускали 40— 60 ошибок. Следует обращать внимание на распределение ошибок по минутам. При общем снижении работоспособности число ошибок равномерное или нарастает к концу работы по мере утомления; при некоторых же функциональных расстройствах психической деятельности наблюдается, по данным Т. И. Тепеницыной, неравномерное распределение ошибок: на фоне безошибочной работы возникают небольшие периоды скопления ошибок и даже пропуски целых строк подряд.
Влияние упражняемости на выполнение корректурной пробы невелико. Ее можно сколько угодно раз применять повторно. Больше того, она настолько чувствительна и так тонко отражает изменения психического состояния больных (и даже здоровых), что ею неоднократно пользовались для оценки изменений состояния людей под влиянием фармакологических воздействий, терапии, трудовой нагрузки, настроения и т. д.
Литература очень обширна, приводим только основные источники.
Литература
Анфимов В. Я. "Обозрение психиатрии", 1908, № 11—12. Васильев Ю. А. Журнал психологии, неврологии к психиатрии, № IV,
1924. Гутман Л. С. Экспериментально-психологические исследования
маниакально-меланхолического психоза (состояние сосредоточения
внимания, умственная работоспособность и ассоциации). — Серия
докторских диссертаций. Спб., 1909, № 15. Сагалова С. Р. Некоторые данные психологического исследования
больных. — В кн.: Артериосклероз головного мозга и трудоспособность.
М., 1934. ТепеницынаТ. И. "Вопросы психологии", 1959, № 5.
ИССЛЕДОВАНИЕ СЕНСОМОТОРНОЙ СФЕРЫ 53
Отыскивание чисел
| 14 | 18 | 7 | 24 | 21 | ||||
| 22 | 1 | 10 | 9 | 6 | ||||
| 16 | 5 | 8 | 20 | 11 | ||||
| 23 | 2 | 25 | 3 | 15 | ||||
| 19 | 13 | 17 | 12 | 4 | ||||
| 9 | 5 | 11 | 23 | 20 | ||||
| 14 | 25 | 17 | 19 | 13 | ||||
| 3 | 21 | 7 | 16 | 1 | ||||
| 18 | 12 | 6 | 24 | 4 | ||||
| 8 | 15 | 10 | 2 | 22 | ||||
1. Методика заимствована из психологии труда (так называемые таблицы Шульте), но имеет большое применение в области патологии. Может быть использована для исследования психического темпа, точнее для выявления скорости ориентировочно-поисковых движений взора, для исследования объема внимания (к зрительным раздражителям).
| 21 | 12 | 7 | 1 | 20 |
| 6 | 15 | 17 | 3 | 18 |
| 19 | 4 | 8 | 25 | 13 |
| 24 | 2 | 22 | 10 | 5 |
| 9 | 14 | 11 | 23 | 16 |
| 22 | 25 | 7 | 21 | 11 | | 5 | 14 | 12 | 23 | 2 |
| 6 | 2 | 10 | 3 | 23 | 16 | 25 | 7 | 24 | 13 | |
| 17 | 12 | 16 | 5 | 18 | 11 | 3 | 20 | 4 | 18 | |
| 1 | 15 | 20 | 9 | 24 | 8 | 10 | 19 | 22 | 1 | |
| 19 | 13 | 4 | 14 | 8 | 21 | 15 | 9 | 17 | 6 |
Рис. 13. Таблицы для отыскивания чисел
-
Для проведения опыта нужно иметь пять таблиц размером
50x50 см с написанными на них в беспорядке числами от 1 до 25
(см. цветное приложение). На каждой из пяти таблиц числа
расположены по-разному. Кроме того, нужен секундомер и
небольшая, примерно в 30 см, указка. Опыт можно проводить с
больными, имеющими не меньше 4 классов образования (фото 1). -
Больному мельком показывают таблицу, сопровождая этот
показ словами: «Вот на этой таблице числа от 1 до 25 расположены