Файл: Содержание предисловие переводчика введение i. Сфера индуистского тантризма.pdf

127 треугольников, окружающих центральную точку. Эти божества, мысленно помещенные посредством ньясы на шричакру, следует здесь воображать точным образом, перед тем как сделать каждое из них (или группу) предметом почитания: мы оказываемся здесь в точно такой же ритуальной фантасмагории, как и прежде. Этот обряд заканчивается достаточно особой джапой шривидьи, описанной нами в предшествующей главе. В действительности это является телесным поднятием этой мантры с кундалини (которую адепт должен, впрочем, также поднимать во время обряда). Тексты вишнуитской панчаратры содержат аналогичные описания.
Это базовая схема тантрической пуджи, и видно, что если она совершается в соответствии с предписаниями, то представляет собой напряженную работу зрительного воображения, как проецируемого внешним образом на изображение божества, так и в интериоризуемом виде, мысленно и физически переживаемого верующим. Если считать, что весь этот ритуальный процесс, в своих операциях, как и в своем духе, при отправлении вызывает к жизни опыт отождествления с божествами, осуществляемый посредством напряженного мыслительного усилия, которое каждый день повторяется, можно поинтересоваться, каким образом и с какими представлениями о собственном теле адепт возвращается к обычной жизни
1
Любая тантрическая практика имеет тенденцию к тому, чтобы оказывать трансформирующее воздействие, но эта должна обладать особенно напряженным характером.
Другие аспекты тантрического культа, в особенности взятые из тантр
Бхайравы, иногда весьма любопытны. Культу грозных божеств с неизбежностью присущи свои особенности. Для почитания Бхайравы, например, лучшим культовым изображением является не лингам в привычной более или менее фаллической форме, но тура (tūra), т.е. человеческий череп, украшенный надрезами; в 27-й главе «Тантралоки» описываются различные виды туры
2
. Для тантрического культа характерно также то, что совершаемые подношения (включая аргхью) не являются
«вегетарианскими», но включают алкоголь, а также жертвоприношение или подношение мяса (или рыбы), к которым иногда добавляется, как мы видели, соитие. Эти подношения или тантрические ритуальные действия являются тем, что иногда называют панчамакарой, «пятью буквами м», потому что с
«м» начинается обозначающее их слово: мадья (алкоголь), мамса (мясо),
1
Этот аспект затронут в превосходном исследовании пуджи в шайва-сиддханте: Davis
R.H. Ritual in an Oscillation Universe, Worshipping Siva in Medieval India (Princeton:
Princeton University Press, 1991), частью опирающемся на нынешнюю практику. Что касается деталей обряда, то обратимся к первому тому «Сомашамбху-паддхати» или к французскому переводу ритуального раздела «Мригендрагамы» Элен Брюннер. В отношении культа Трипурасундари см. «Le Coeur de la Yoginî».
2
Санскритский термин lin
̄ ga на деле обозначает любое изображение Шивы: tūra это разновидность lin̄ga, и он может быть изваян или нарисован, имея различные формы и состоя из различных материалов. Если он украшен одним или несколькими ликами
(mukha) Шивы, то речь идет о mukha-lin
̄ ga.

128 матсья (рыба), мудра (зерна?
1
) и майтхуна (соитие). Этот список пяти в действительности современный; в древних текстах упоминаются только мадья, мамса и майтхуна
2
Что касается шиваитских текстов кулы, то они предписывают использование кула-дравьи, «субстанций или действий кулы», которые бывают различных видов, включая, кроме сексуального союза, подношение различных секреций или телесных выделений
3
: чем больше нечистоты, тем больше, тем сильнее трансгрессия, а значит, задействуется больше энергии. В случае культа
Бхайравы «Тантралока» уточняет: совершенно необходимо, чтобы сосуд, содержащий подношения божеству, был до отказа наполнен этими субстанциями, поскольку иначе голодное божество набросится на отправляющего богослужение и сожрет его…

129 прост, хотя существуют различные виды этого обряда, иногда сложные, но он включён в совокупность операций, можно было бы сказать, в мизансцену, которая, особенно в древних текстах, может проходить с размахом и длиться иногда несколько дней. Направляющая идея и базовая схема дикши носят уникальный характер, потому что речь всегда идёт о том, чтобы ритуально умертвить старого человека и посредством обрядов заменить его новым человеком: если не тотчас же создать целиком совершенно новую ситуацию, то по крайней мере её предвосхитить, поместить её зародыши в посвящаемого через передачу этому последнему энергии божественной природы, а также космической и человеческой, которой обладает инициирующий наставник
1
Как и любой тантрический обряд, дикша должна происходить в освящённом месте. В принципе, это может быть павильон, воздвигнутый для этой цели, где устанавливается алтарь и где размещаются ритуальные сосуды и роются ямы для огня, а за этими приготовлениями следуют очищение и предварительные обряды. Всё это занимает два дня. Затем происходит сама инициация. Возьмём пример из жизни шиваитов: наставник, тщательным образом представляющий своё тождество с божеством, завязывает глаза ученика и вводит его в павильон, что символизирует присоединение к традиции. Тогда он подвергает его трансформации, которую мы уже наблюдали во время пуджи, вместе с мантрами налагая на него составные элементы космоса, помещая на его тело с головы до пят элементы, которые он тогда заставляет раствориться один в другом, от самого грубого до самого тонкого. А это означает, что отныне ученик обладает телом, созданным из мантр. Ныне он достоин предстать перед божеством. На его голову учитель налагает тогда свою руку, которую он подверг трансформации при помощи мантр, так что она является «рукой Шивы». Бог таким образом овладевает учеником. Затем его ставят перед мандалой, где Шива и его пантеон присутствуют (незримо) в форме мантры; с него снимают его повязку, чтобы он узрел Шиву. Он бросает тогда на мандалу цветок, и место, куда упадёт этот цветок, определит имя посвященного. Сюда добавляется несколько завершающих обрядов. Конечно, существуют варианты (например, где именно Шива, как предполагается, направляет руку ученика, что бросает цветок).
Такова первая, регулярная инициация. Последующие, предоставляя доступ на более высокие духовные уровни, содержат другие обряды, но всегда воспроизводят одно и то же символический процесс, осуществляемый посредством ментальных репрезентаций, приложимых к телу и идущих от очистительного разрушения низшего состояния до достижения самого
1
Факт, что в «Сомашамбху-паддхати» Элен Брюннер том, посвященный дикши, где показаны только три формы посвящения, насчитывает восемьсот страниц, и что эта тема занимает главы с 14 по 25 «Тантралоки» (при этом 15-я глава является одной из самых длинных в произведении), наглядно показывает важность и разнообразие обряда посвящения.

130 высокого уровня. Среди этих инициаций существует прежде всего нирвана- дикша (nirvana-dīkṣā), которая важна, поскольку, кроме того, что она дает права отправлять обряды, именно она открывает по-настоящему путь к освобождению. Она превращает посвящённого в духовного сына (putraka) своего наставника. В одном из вариантов она служит также для инициации садхаки, наделяя его способностью управлять мантрой, благодаря которой он сможет использовать сверхъестественные силы (siddhi). Наконец, существует инициация духовного наставника (guru, ācārya), которая, как и предшествующий обряд, содержит ритуальное окропление (abhiṣeka).
Рассмотрим несколько примеров этих четырёх инициатических обрядов. Так, во время нирвана-дикши все связи, от которых необходимо освободить Атман ученика, так как они привязывают его к миру (а это значительная часть составных элементов космоса) переносится посредством мантр на шнур, помещенный по длине его тела, где они последовательно разрушаются посредством соответствующего обряда, при этом его Атман
(его душа, которую надо очевидно сохранять!) ритуально помещается в укрытие на время обряда. Сам обряд производится на следующий день, когда все эти элементы последовательно убираются со шнура и сжигаются в жертвенном огне. Так как в это время представляется союз Шивы и Шакти, гуру поместит этот Атман в лоно Богини, откуда он заново родится очищенным. Между тем этот обряд должен совершаться заново и отдельно для каждого из разрушаемых элементов – очевидны длительность и сложность совершаемых действий! Остальные дикши, с другими обрядами, заслуживали бы также описания, но это потребовало бы много места.
Дело в том, что тантрический индуизм свидетельствует об огромной ритуальной изобретательности в манере постановки и мысленной манипуляции образами, являющимися абстракциями, с которыми обращаются, как если они были бы конкретными элементами, так как ритуальное действие вызывает к жизни эти наглядные образы: замечательные примеры эффективности проживаемых репрезентаций, или, если угодно, символической наглядности. Таким образом мы обнаруживаем описываемую в некоторых тантрах варнамайи-дикшу, инициацию через фонемы, где именно энергия слова действует почти на протяжении всего обряда. При этой форме инициации санскритские фонемы налагаются посредством ньясы на тело на тело адепта в их обычном порядке; после чего они удаляются в обратном порядке, начиная с последней: они помещаются таким образом одна в другую вплоть до начальной фонемы, А, которая рассматривается как высшая основа всего алфавита. Следовательно, тело, которое было пропитано этими фонемами, оказывается символически поглощённым, единым с абсолютом и очищенным. Гуру в таком случае отождествляет себя посредством мысленного сосредоточения (bhāvanā) с учеником, объединяет свой Атман с Высшим началом, откуда он извлекает (мысленно) фонемы, чтобы поместить их на тело ученика. Последний, пронизанный благодаря

131 этим фонемам всемогуществом Слова, обретает высочайшее блаженство, союз с абсолютом.
Наконец, необходимо упомянуть форму инициации, которая, как и предыдущая, не принадлежит к сфере ритуала, но её своеобразие заключается в её йогической природе, так как она состоит в телесной манипуляции энергией, основывающейся на структуре воображаемого тела.
Именно эту форму называют ведха-дикша (vedhadīkṣā, или ведхамайи- дикша), «инициация через пробивание или проникновение». Она действует через прямую передачу энергии или духовной мощи гуру к его ученику, то, что, как полагают, открывает путь к освобождению. Эта форма инициации важна, так как она используется для передачи инициатической линии от одного наставника к другому, а также служит для раджабхишеки
(rājābhiṣeka), церемонии царского помазания. Она считается, особенно в школах кулы и у натхов, наивысшей среди всех видов инициации.
Существует несколько форм ведха-дикши, шесть среди них описывается в
29-й главе «Тантралоки»
1
. Все они заключаются в том, что дающий инициацию наставник посредством одновременно мысленного и телесного усилия доводит в себе до максимума энергию, которой он обладает, сплавляя её с божественной энергией, а затем пронизывает ей тело и дух своего ученика, которые отныне восходит на самые высокие человеческие, космические и божественные уровни. Это проникновение связано с восходящим движением кундалини, чьи центры «пронизываются» энергией, исходящей от гуру. Кундалини, войдя в ученика и поднимаясь по сушумне, приводит его к полному слиянию с абсолютом, что позволит ему обрести сверхъестественные способности или освобождение. На практике она осуществляется через телесное взаимодействие жизненного дыхания учителя и ученика. Они должны держаться лицом к лицу, устами к устам, разделяя таким образом одно и то же дыхание, обычное и жизненное, так как все их чувства должны переплестись и объединиться, а дыхание, наполненное божественной мощью гуру, проникнуть и наделить божественной природой дыхание ученика, который таким образом станет посвящённым. В зависимости от его формы, это проникновение наделит ученика разными способностями, при этом проникновение в его наивысшей форме, параведха
(paravedha), сделает его настоящим божеством. Для того чтобы придать картине еще большую живописность, можно сказать, что существует тула- дикша, инициация посредством взвешивания, когда об очищении адепта судят по уменьшению его веса вследствие участия в обряде.
1
Строфы 186–292 двадцать девятой главы «Тантралоки» посвящены инициациям, которые могут практиковаться после сексуального обряда кула-яга, некоторые из них по- настоящему любопытны; строфы 236–270 описывают vedha-dīkṣā. Эти строфы частично перевела и прокомментировала Лилиан Сильбюрн в «La Kundalinî ou L’énergie des profondeurs», p. 107–126.