Файл: Содержание предисловие переводчика введение i. Сфера индуистского тантризма.pdf
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 930
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
132
Некоторые другие обряды
Культовое поклонение и инициация являются самыми важными и во многих отношениях наиболее интересными тантрическими обрядами, но они далеко не единственные. Жизненный путь индуиста отмечен совершением бесчисленных обрядов, многие из которых тантрические либо по форме, либо по духу. После инициации адепт обязан не только отправлять культ своего избранного божества, но и совершать некоторое число обрядов по случаю (naimittika), что приурочено к определенным моментам индуистского лунно-солнечного календаря, а именно к дням, называемым парван, по случаю которых проводятся, в частности, собрания йогини, описанные нами в 6-й главе. На этих собраниях адепты собираются по парам вокруг своего гуру и иногда совершают любовное соитие. Но имеются также и другие обряды поклонения или искупления, не говоря о шраддхе, погребальных обрядах. Ко всем этим частным обрядам добавляются еще культовые обряды, совершаемые в храмах и принимающие широкий размах: мы рассмотрим некоторые из них в 10-й главе, а именно обряды установления и одушевления божественных образов. Также имеются обряды, которые можно назвать «гражданскими» или «царскими», предназначенные обеспечить благополучие и мощь монарха, процветание царства и победу в войне: в них участвует царский жрец, пурохита, равно как и министры, именуемые словом мантрин, а этот термин обозначает как советника, так и специалиста по мантрам, при этом министр может (или должен) быть тем и другим
1
Но это не все. Существуют, кроме того, мантрические практики, которые мы рассматривали ранее и которые почти все обладают ритуальным аспектом, так как мощь слова становится здесь действенной благодаря обряду, простому или сложному. Таким образом, мы видели ритуальный способ «извлечения» мантр из фонем санскритского алфавита, чем обеспечивается их адаптация к использующему их человеку и к цели, которую он ставит, также как и долгая церемония мантра-садханы, посредством которой адепт управляет мантрой, что была ему дана. Другой упомянутый нами обряд это благоговейная рецитация мантры, джапа, совершаемая на четках (akṣamālā). Четки должны быть вначале ритуально изготовлены и они являются действенными, только если они освящены посредством достаточно длительного обряда, благодаря чему в них помещается мощь божества. Уничтожаются четки также ритуальным образом
2
Видно, насколько вездесущей является обрядность. И если бы мы исследовали все пути использования мантр в религиозной или мирской сфере
1
Различные тантрические тексты, такие как пураны, касаются этих вопросов, в частности,
Нетра-тантра. Некоторые предписания восходят иногда к ритуальным текстам, служащим дополнением к ведийским трактатам.
2
См. статью на эту тему из «Journal asiatique», седьмая глава, примеч. 21.
133
– в культовом ритуале, для почитания отдельного божества, для целей защиты или экзорцизма и т.д., мы бы увидели еще другие ритуальные действия.
Можно было бы все-таки по поводу этих последних обрядов обратить внимание читателя на один момент: дело в том, что это все обряды камья,
«дезиративные», как говорят иногда на французском, то есть совершаемые в силу личной заинтересованности. Верующий индуист, будь ли он тантрика или нет, раз он не выполняет обязательные обряды (повседневные или по случаю, на санскрите соответственно nitya или naimittika
1
), обращается к обрядам kāmya, потому что находит в них некоторую пользу, духовную или мирскую, что с индуистской точки зрения является вполне нормальным: эти обряды составляют лишь отдельную категорию, они никоим образом не занимают низшее положение по отношению к остальным. Как и во всех обрядах, здесь речь идет о том, чтобы овладеть формой энергии, шакти, и использовать ее, манипулировать ей для определенной цели, которая, впрочем, может быть бескорыстной. Подчеркнуть этот момент означает напомнить природу отношений верующего индуиста с божеством, одухотворяющим силы космоса: во многих случаях человек исполнен чувства преданности к божеству, но, без сомнения, более фундаментальное значение имеет прагматический поиск поддержки. И в этом мы оказываемся в мире, мало отличном от нашего.
Магические обряды, сверхъестественные силы
Существует еще одна категория обрядов, о которых необходимо сказать несколько слов: обряды магического характера, насколько, конечно, в
Индии, где вселенная выступает следствием майи, возможно с полным основанием провести различие между магическим действием и эффективным религиозным (символическим) действием.
Магия, как утверждают, столь же стара, как и Индия, в литературе она первый раз появляется в Атхарваведе. Традиционно она не образует особую категорию обрядов. То, что мы называем «магией», пропитывает всю религиозную сферу: богам присущи магические способности, какими обладают также человеческие существа, достигшие совершенства, сиддхи
(siddha) как их называют, владеющие сиддхи (siddhi), сверхъестественными способностями. Сверхъестественными, заметим, но не чудесными, так как мы всегда остаемся в мире природы: в этом смысле в Индии не существует чудес. И не бывает также мистических видений, как их представляет себе христианин: индуистские божества охотно являются своим почитателям, не
1
Индуистские обряды делятся на три категории: nitya, обязательные повседневные обряды, naimittika, обязательные обряды по случаю, то есть совершаемые по определенным датам или при определенных обстоятельствах (эти две категории обрядов ничего не дают, но не совершать их это грех, имеющий неприятные последствия); наконец, обряды kāmya.
134 стесняясь делать это на протяжении всей истории! Но возвратимся к магии: это мы полагаем, что в Индии существуют действия, называемые нами магическими, и будто бы признается, что их цель не принадлежит к сфере религии и метафизики. Тем не менее, индийцам известна категория вредоносных магических действий, abhicāra, которая якобы является черной магией, колдовством, впрочем, без того, чтобы ее ясно отличать от других видов магической деятельности. В этой области имеется, однако, группа действий, рассматриваемых как образующие совокупность, и эти действия занимают определенное место в тантрических текстах: ṣaṭ-karmāni (их также называют ṣaṭ-karman), «шесть действий» (которые мы определяем, как
«магические»), описываемые во множестве текстов, относящиеся ко всем направлениям тантризма.
К их числу принадлежат: śānti (умиротворение), vaśīkaraṇa
(подчинение), stambhana (обездвиживание), vidveṣaṇa (внесение раздора), uccāṭana (изгнание или искоренение) и maraṇa (умерщвление). К этому основному списку иногда добавляются mohana (сбивание с пути,) ākarṣaṇa
(привлечение, способность магически привлекать к себе) и puṣṭi (увеличение или создание процветания), при этом одно из трех действий может заменять любые из шести предшествующих, а стало быть, состав списка варьируется).
Все эти действия выполняются посредством ритуальных операций, сопровождаемых мантрами. uccāṭana, например, осуществляется, согласно
«Мригендрагаме», посредством подношения в огонь, после обряда, на котором используются «разрушительные» мантры, обряда, выполняемого либо на мандалу, либо на лингам, «обитаемый» грозными божествами.
Согласно другой агаме, подношение в огонь производится с возглашением биджа-мантры Ваю (ветра), за которой следует обычно phaṭ (слог, который служит обычно для изгнания) в направлении подношений, которыми являются перья вороны или совы, и на эти перья мысленно помещается жертва обряда и таким образом она отсылается на сотню лье. Можно было бы упомянуть много других подробностей этого рода. Эти обряды могут в принципе совершаться только посвященными, обладающими необходимой квалификацией, садхаками, либо для себя, либо для других, которые оплачивают их услугу. Некоторые обряды отправлялись (и, возможно, отправляются до сих пор) в особенности жрецами или йогинами из окружения князя для того, чтобы даровать мир (śānti) стране или увеличить ее процветание (puṣṭi) или для того, чтобы устранить или уничтожить его врагов (uccāṭana, maraṇa). Обряд привлечения, вероятно, носил прежде всего эротический характер
1
Что касается области обретения и манипулирования энергией (а это и составляет тему этой главы), нам необходимо вернуться к сиддхи, сверхъестественным способностям. Они важны, поскольку не являются привилегией одних только магов или некоторых исключительных существ.
1
На тему ṣaṭ-karman см. исследование Тена Гудриана «Mâyâ Divine and Human»; которое этой теме в значительной мере и посвящено.
135
Любой сиддха обладает сиддхи. Но почти все тантрические тексты, содержащие предписания культового почитания божеств, утверждают, что следование их учению наделяет способностями и освобождением (bhukti- mukti-dā). Тантрическое освобождение при этой жизни (jīvanmukti) представляет собой одновременно преодоление мира и власть над миром. На самом деле любой духовный учитель, достиг ли он освобождения, или нет, рассматривается, как обладающий способностями: это остается верным до сих пор (и не только в тантрической среде)
1
. Достигший освобождения при жизни может отвергнуть эти способности как привязывающие к миру, который он превзошел, но он все равно обладает ими: всезнание это освобождение, и оно также, по меньшей мере в принципе, всемогущество.
Это верно для всех направлений индуизма – и даже для того, что находится за его рамками.
Как и для шести магических действий, существует традиционный список восьми сиддхи, первая из них это способность тонкости (aṇimā): способность становиться столь же малым, как и атом (aṇu)
2
. Имеются, очевидно, многие другие, описываемые в текстах всех направлений.
Например, сиддхи меча (khaḍga) позволяют становиться неуязвимым посредством мантр. Но их природа и число имеют небольшое значение. Что принимается в расчет, так это роль, место, отводимое обретению и манипулированию силой сверхъестественного порядка. Но, может быть, эти силы являются скорее естественными? Что для индийцев природа, если не майя, космическая магия? Что такое тантрическая вселенная, если не магический мир, мир, не являющийся более нашим, который, как мы знаем,
«расколдован» с тех пор, как он отыскал свою основу в себе самом, а не в трансцендентальном Другом
3
– но это другая проблема.
1
В данном отношении показательно то, что к тем, кто стремится только к освобождению
(mumukṣu на санскрите), тантры наряду с духовными людьми относят женщин и детей…
2
К этим другим принадлежат способности легкости (laghimā), величины (mahimā), достижения того, что желаешь (prāpti), быть неодолимым (prakāmya), господствовать
(is`itva), навязывать свою волю (vās`itva) и переноситься туда, куда желаешь
(yatrakāmavas`āyitā).
3
Я охотно отправил бы к этому вопросу, анализом которого занимался Марсель Гоше, но это означало бы выйти за пределы нашего исследования.
136
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 21
9.
ДУХОВНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ТАНТРИЗМА
Мы рассмотрели путь к сверхъестественным способностям и освобождению через ритуал, а сейчас коснемся того, что стоит выше ритуала.
Не следует преувеличивать значение тантрического гиперритуализма, также как, конечно, и привлекательность духовного и мистического. Но у мистики есть свое место, что необходимо подчеркнуть. Тантрики не стремятся только к сверхъестественным способностям. Как и любые другие индуисты, они желают обрести освобождение, мокшу или мукти, переживание божественного, которое по сути своей носит мистический характер – в широком смысле живого приближения к божественному началу или погружения в него. В этом отношении, как и во многих других, тантризм является частью не подверженной изменениям индийской традиции.
Разумеется, классическая шайва-сиддханта утверждает, что именно только посредством обрядов можно избавиться от изначальной нечистоты, привязывающей нас к миру, и достичь освобождения – мы наблюдали спасительные обряды шиваитов и вишнуитов. Но ритуальная деятельность, как все признают, обладает действенностью, только если она сопровождается пониманием значения обрядов (которые никогда не бывают rules without meaning
1
) и преданностью божеству, бхакти, чья роль в агамах и тантрах на протяжении веков только возрастала. Недуалистический шиваизм (и
Абхинавагупта более, чем кто-либо другой) осуждает позицию приверженцев шайва-сиддханты, утверждая, что невежество является единственной причиной человеческого рабства и что, стало быть, только знание Высшей реальности, гнозис, способно привести к освобождению. Между тем, это знание, это припоминание, пратьябхиджня, нашей глубоко божественной природы обретается прежде всего через духовный поиск. На иной теологической основе эту позицию разделяют (даже в еще большей степени) панчаратра и другие течения, относящиеся к тантрическому вишнуизму или отмеченные влиянием тантризма.
Здесь мы всегда оказываемся в области религиозного чувства и мистики: она занимает меньше места и особенно гораздо менее заметна в текстах, чем все то, что связано с обрядами, теоретическими предписаниями и правилами поведения, но тем не менее выступает одним из важных аспектов тантрической вселенной. Богомолец, мистик, внутренне единый с
Богом, не заметен, как человек, отправляющий обряд или обладающий сверхъестественными способностями, но разве не к этому состоянию в глубине души стремится всякий тантрик, даже ритуалист? Благодаря бхакти тантризм обладает еще одной точкой соприкосновения с индуизмом в целом,