ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 04.04.2024
Просмотров: 191
Скачиваний: 0
Г л а в а II грузия под прессом этнотерриториальных конфликтов: проблема абхазии и южной осетии
Особое место среди комплекса проблем, связанных с обеспечением надежной безопасности и развития мирного процесса на Кавказе занимает межэтнический фактор. О значительном росте этого фактора свидетельствует этнополитическая ситуация, сложившаяся в государствах Южного Кавказа в постсоветский период.Высокий уровень конфликтности в этих государствах, базирующийся на многочисленных межэтнических разногласиях, переходит затем в межэтническое противостояние. В ходе межэтнических конфликтов правящая элита того или иного государства региона руководствуется чисто прагматическими соображениями, а именно – достичь политических и иных выгод путем использования определенных культурных, цивилизационных и религиозных различий для мобилизации своего населения на конфронтацию с малыми этносами. Такой характер носит межэтническое противостояние в Грузии, в рамках которого особо выделяются грузино-абхазский и грузино-югоосетинский конфликты, начавшиеся вскоре после распада СССР.
В то же время, вопросы безопасности и мирного развития Кавказского района тесно связаны с интересами национальной безопасности России. Их решение представляется особенно важным, учитывая, что взаимоотношения России с государствами региона Южного Кавказа, в частности с Грузией и Азербайджаном с начала 1990-х гг. стали носить весьма сложный, порой драматичный характер. Особенно это касалось отношений с Грузией, которая с самого начала своего суверенного развития столкнулась с целым рядом острых проблем в области межнациональных отношений.
Отправной точкой нагнетания напряженности в грузино-российских отношениях следует считать провокационные действия первого президента Грузии З. Гамсахурдиа. Именно он организовывал голодовки протеста и первым среди новых руководителей союзных республик объявил о выходе своей страны из состава СССР. Сторонники президента провозгласили лозунг «Грузия для грузин», потребовали от инородцев полной ассимиляции, а всем несогласным предлагали немедленно покинуть страну. Одновременно режим стремился всячески «решить» вопрос территориальной целостности Грузии. Для реализации этой программы созданный им образ «внутреннего врага» подкреплялся образом «врага внешнего» – России, которая якобы стремилась лишить Грузию независимости. При этом антироссийская политика осуществлялась вопреки тому очевидному факту, что в вопросах экономического выживания и энергоснабжения Грузия в наибольшей степени зависела именно от России. В свою очередь, США и их партнеры по НАТО, стремясь расширить свое присутствие в Южном Кавказе, оказывали поддержку воинствующему этнократическому режиму в Грузии, тем самым способствуя дестабилизации обстановки в этом регионе. Со своей стороны поддержку Запада грузинские власти интерпретировали, как индульгенцию на продолжение опасного конфронтационного курса с Россией. Однако она не проявляла готовности сдавать свои позиции на Кавказе: несмотря на давление США, Москва настаивала на российских интересах в регионе и при этом проявляла растущую готовность защищать их – «по-хорошему», или «по-плохому». В частности, в ответ на стремление Грузии войти в НАТО Россия стала проявлять интерес к участию в разрешении этнополитических конфликтов в стране – абхазском и югоосетинском. Необходимость в этом диктовалось также вследствие усилившейся антироссийской риторики в грузинских националистических кругах. Так, З. Гамсахурдиа объявил, что СССР – это «модернизированная Российская империя», выход из которой должен привести к полному восстановлению грузинской государственности и разрешению всех спорных вопросов с Абхазией и Южной Осетией – по сценарию, разработанному в Тбилиси.54 Эти националистические заявления грузинского лидера произвели в автономиях эффект разорвавшейся бомбы. Опасаясь нежелательных для себя последствий восстановления грузинской государственности, т.е. полного отчуждения абхазов и осетин, представители последних активно стали искать у Москвы поддержку в вопросе повышения статуса своих автономий с подчинением Центру. Их опасения вскоре стали подтверждаться. Так, 20 сентября 1989 г. был обнародован проект законов ГССР «Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) ГССР» в области избирательного законодательства. Был нанесен первый удар по суверенитету Южной Осетии: урезаны конституционные права Юго-Осетинской Автономной Области (ЮОАО) в части изменения границ ее территории, районирования, права законодательной инициативы и проч. Все это подкреплялось активной пропагандистской кампанией, направленной на обоснование неправомочности существования самого национально-государственного образования Южная Осетия.Ситуация еще больше осложнилась, когда в июне 1990 г. Верховный Совет ГССР принял решение об отмене всех законов и законодательных актов, принятых республикой после 1921 г. Незаконными также были объявлены Законы СССР о разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации и о выходе из состава СССР. В декабре 1990 г. парламент Грузии упразднил автономию Южной Осетии и ввел в Цхинвале чрезвычайное положение.55
Таким образом, Южная Осетия оказалась в исключительно сложной ситуации. Образовался правовой вакуум, поскольку действие нормативно-правовых актов, регламентирующих формат ее существования, начиная от Декрета об образовании ЮОАО от 22 апреля 1922 г. и до Закона Грузии о ЮОАО от 12 ноября 1980 г., было отменено. Исходя из этого, на XIII, XIV и XV сессии совета народных депутатов ЮОАО (сентябрь-июнь 1990 г.) был принят пакет решений: Декларация о суверенитете, о действии Конституции и законов СССР на территории ЮОАО, о преобразовании автономной области в республику. С этого времени Южная Осетия перестала быть частью Грузии, вернувшейся в правовое пространство, существующее до вхождения ЮОАО в ее состав. Соответственно, все претензии Грузии на ее территорию были уже незаконными.
После прекращения существования СССР тревога в автономиях за свое будущее продолжала расти. Как следствие, изменился настрой среди абхазского и югоосетинского населения: на смену недоверию грузинским властям пришла деятельность, направленная на их самоопределение в рамках своих территорий. Но эти действия были восприняты властями Грузии, как угроза территориальной целостности страны. Напряженность в отношениях с автономиями росла с каждым днем и вскоре она переросла в вооруженные межэтнические конфликты.
Таким образом, участниками этнических конфликтов в Грузии стали, с одной стороны, этническое большинство страны, а с другой – крайне политизированные группы населения автономий. Важнейшей причиной межэтнического противостояния являлся полный упадок государственных институтов Грузии, ослабление, а затем исчезновение авторитета всех государственных структур, поддержавших крайние формы грузинского национализма. Такая ситуация была чревата дестабилизацией обстановки в Грузии: она вела к кризису легитимации власти и ее неспособности решить проблемы населения автономий. Проживающие на своих «исконных» землях, абхазы и южные осетины воспринимали их, как «родные». Соответственно, отношение к этим землям было у них особенным и вполне понятным – исключительные права на владение своей территорией, и возникшее отсюда противостояние с грузинским этническим большинством, выступающим за территориальную целостность страны. Все это происходило в условиях, когда власти Грузии демонстрировали полную неспособность построить ответственное государство: согласно международной классификации, оно пребывало в состоянии несостоявшегося государства, которому грозили внешний патронаж и управление. В этих условиях и начались вооруженные конфликты Грузии с Абхазией и Южной Осетией, приведшие к трагическим последствиям. Остановимся на их освещении подробнее.
Грузино-абхазский конфликт являлся кульминационной точкой в той напряженности, которая наблюдалась во взаимоотношениях властей Грузии с Абхазией еще в период существования советского государства. Речь идет о миграционной политике, проводимой при Л. Берии. Она привела к тому, что абхазы стали составлять незначительный процент от численности населения региона (к началу 1990-х гг. их было не более 17% от всего населения Абхазии).56 Формировалась миграция грузин на территорию Абхазии (1937-1954 гг.) путем подселения в абхазские села, а также заселения греческих сел, освободившихся в результате депортации греков из Абхазии в 1949 г. Абхазский язык до 1950 г. был исключен из программы средней школы и заменен обязательным изучением грузинского языка.57 Эти насильственные меры спровоцировали акции протеста среди местного абхазского населения (апрель 1957 г., апрель 1967 г., май и сентябрь 1978 г.), требующего вывода Абхазии из состава Грузинской ССР.
Новое обострение ситуации в Абхазии произошло 18 марта 1989 г., когда в с. Лыхны, древней столице абхазских князей, состоялся 30 тыс. Сход абхазского народа, выдвинувший предложение о выходе Абхазии из состава Грузии и восстановлении ее в статусе союзной республики.58 Вслед за этим в столице автономии произошли кровавые столкновения между грузинами и абхазами. С целью недопущения дальнейшей эскалации насилия грузинские власти прибегли к использованию военной силы. В результате, конфликт был временно урегулирован, а произошедшее событие осталось без серьезных последствий. Позднее ситуацию стабилизировали также некоторые уступки требованиям абхазов, сделанные со стороны режима З. Гамсахурдиа.
Однако грузино-абхазские взаимоотношения вновь осложнились после того, как 21 февраля 1992 г. правящий в Грузии Военный Совет принял решение об отмене Конституции Грузинской ССР 1978 г. и восстановлении конституции Грузинской демократической республики 1921 г. Абхазское руководство восприняло это, как фактическую отмену статуса автономии Абхазии. Исходя из этого, 23 июля 1992 г. Верховный Совет республики восстановил в полном объеме действие Конституции Абхазской Советской республики 1925 г., согласно которой Абхазия была объявлена суверенным государством. 14 августа 1992 г. между Грузией и Абхазией начались вооруженные действия с применением авиации, артиллерии и других видов оружия. Цель, которую преследовало грузинское руководство, заключалась в установлении контроля над Абхазией. В свою очередь, автономия стремилась решить задачу по расширению прав и, в конечном счете, получении полной независимости от Грузии. В военных действиях с грузинской стороны выступали Национальная Гвардия, неформальные военизированные отряды и отдельные добровольцы, со стороны абхазского руководства - вооруженные формирования негрузинского населения абхазской автономии и, кроме того, прибывшие с Северного Кавказа добровольцы, а также российские казаки.
3 сентября 1992 г. в Москве Б. Ельцин и Э. Шеварднадзе подписали документ, предусматривающий мирное решение проблемы путем полного прекращения огня, вывода грузинских войск из Абхазии и возвращения беженцев.59 Но поскольку конфликтующие стороны не выполнили ни одного пункта соглашения, военные действия продолжились. К концу 1992 г. война приобрела позиционный характер, где ни одна из сторон не могла одержать победу. 15 декабря 1992 г. Грузия и Абхазия подписали ряд документов о прекращении военных действий и выводе всех тяжелых вооружений и войск из района боевых действий. В регионе наступил период относительного затишья. Но в начале 1993 г. военные действия возобновились: началось наступление на столицу Абхазии, занятую грузинскими войсками. После длительных боев, 27 июля 1993 г. в Сочи было подписано Соглашение о временном прекращении огня, в котором Россия выступала в роли гаранта, а в конце сентября 1993 г. Сухуми перешел под полный контроль абхазских войск. Вскоре после этого грузинские войска были вынуждены окончательно покинуть Абхазию.
Вооруженный конфликт 1992‑1993 гг. унес жизни 4 тыс. грузин (еще 1 тыс. пропала без вести) и 4 тыс. абхазов. Потери экономики автономии составили 10,7 млрд. долл. Не менее 250 тыс. грузин (почти половина населения) были вынуждены оставить свои дома в Абхазии и перебраться в центральные и восточные районы Грузии, а также в Тбилиси.60
14 мая 1994 г. в Москве между грузинской и абхазской сторонами при посредничестве России было подписано Соглашение о прекращении огня и разъединении сил. На основе данного документа и последующего решения Совета глав государств СНГ в зоне грузино-абхазского конфликта были размещены Коллективные силы по поддержанию мира. Они приступили к осуществлению контроля 30 км зоны безопасности в районе конфликта. Одновременно в зоне конфликта были размещено более 3 тыс. миротворцев сроком на шесть месяцев. В дальнейшем, по мере необходимости, мандат их пребывания здесь мог быть продлен Советом глав государств СНГ. 2 апреля 2002 г. был подписан грузино-абхазский протокол, предусматривающий патрулирование верхней части Кодорского ущелья (абхазской территории, контролируемой Грузией) российскими миротворцами, а также военными наблюдателями ООН.61
Летом 2006 г. ситуация на грузино-абхазской границе обострилась в связи с вводом в Кодорское ущелье подразделений грузинских вооруженных сил и МВД численностью 1,5 тыс. человек для проведения операции против вооруженных сванских отрядов, отказывающихся подчиняться центральным властям. Эта акция привела к полному прекращению официальных грузино-абхазских переговоров. Необходимым условием их возобновления абхазская сторона считала соблюдение официальным Тбилиси специальной резолюции Совета Безопасности ООН, предусматривающей вывод грузинских воинских подразделений из Кодори. В ответ руководство Саакашвили переименовало Кодорское ущелье в Верхнюю Абхазию, а в с. Чхалта на территории ущелья разместилось «законное правительство Абхазии» в изгнании, не признанное абхазскими властями, выступающими против его присутствия в этом районе.
18 октября 2006 г. Народное собрание Абхазии обратилось к властям России с просьбой признать независимость республики и установить друг с другом ассоциированные отношения.62 Со своей стороны российские власти неоднократно заявляли о признании территориальной целостности Грузии. Однако их позиция в данном вопросе кардинально изменилась в конце лета 2008 г., когда президент России Д. Медведев подписал указ о признании Россией независимости Абхазии и Южной Осетии. Свою позицию Москва пересмотрела после попытки грузинских властей силой вернуть под свой контроль Южную Осетию. Вскоре примеру России последовали Никарагуа, Венесуэла, островные государства Науру и Тувалу. В 2011 г. к ним также присоединилась Республика Вануату, но после смены там власти решение о признании было аннулировано. В свою очередь, в Грузии расценили этот шаг, как желание России аннексировать часть ее законной территории.
Если косвенным виновником драматических событий, разыгравшихся в Абхазии, грузинская сторона считала Россию, то в случае Южной Осетии даже в Тбилиси были согласны, что основная вина за разжигание грузино-югоосетинского конфликта лежит на режиме Гамсахурдиа. Лидер грузинских националистов, ставший первым президентом страны, всенародно объявил осетин «пришлым народом», который должен покинуть Грузию. «Осетины – прямые агенты Кремля и террористы, у них нет права на эту землю. Они – новые здесь люди», говорил З. Гамсахурдиа о населении Южной Осетии.63 В ноябре 1991 г., отвечая на вопросы журналистов и телезрителей в прямом эфире «Москва – Тбилиси», он прямо заявил: «Цхинвальский регион всегда назывался Внутренним Картли. В 1922 г. большевиками был изобретен новый термин – Южная Осетия. Но Южная Осетия – не географический термин. Никакой Южной Осетии нет, и она никогда не существовала. Такого географического термина нет в природе».64 Столь жесткая позиция вела к росту антиосетинских настроений среди большинства грузинского населения страны. Вскоре репрессивная машина звиадистов заработала в полную силу: прежде всего, была упразднена автономия Южной Осетии;65 одновременно начались гонения против осетинских семей, проживающих во внутренних районах Грузии. Эти обстоятельства и предопределили начало грузино-югоосетинского конфликта. В ходе него югоосетинская сторона защищала свою землю и одновременно стремилась решить сложную задачу, связанную с разделением осетинского народа, путем воссоединения со своими северо-осетинскими собратьями. Решение второй задачи представлялась особенно важным, учитывая, что проблема «разделенной нации» является основным препятствием в процессе национального строительства осетинского народа. Курс на воссоединение со своими северными собратьями лежал в основе вооруженной борьбы южных осетин с грузинскими националистами. Главной ее характеристикой было стремление осетинской этнической группы юга изменить существующие границы для воссоединения с этническими «родственниками», живущими на севере. При этом важным компонентом воссоединительного движения была апелляция к северным собратьям части осетинского этноса, которая проживала в Южной Осетии и подвергалась насилию со стороны грузинского этнического большинства, пользующегося поддержкой официальных властей.