Добавлен: 30.10.2023
Просмотров: 800
Скачиваний: 17
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
14.
Трудно не согласиться с позицией Л.А. Новоселовой, которая указывала: «сделка уступки права требования, как правило, представляет собой соглашение между кредитором и третьим лицом»15.
На это же указывали и Б.Л. Хаскельберг и В.В. Ровный, полагая, что «всякая передача основывается на взаимном волеизъявлении отчуждателя и приобретателя, а потому согласно принятой классификации сделок представляет собой договор»16.
Таким образом, цессию можно определить, как соглашение, т.е. взаимное и свободное проявление воли и волеизъявления его участников, предметом которого выступают действия, связанные с передачей права (требования) от прежнего кредитора по обязательству (цедента) новому кредитору (цессионарию). Уступка права (требования) представляет собой соглашение, по которому кредитор, т.е. цедент обязуется передать свои права (требования) к должнику полностью или в определенной части, другому лицу, т.е. цессионарию, а последний в свою очередь обязуется принять их. Поэтому данную сделку следует считать договорным17.
Вопрос о договорной природе цессии остается в юридической сфере спорным. Так, М.В. Кротов, утверждает, что «перемена лиц означает и уступку права требования, и перевод долга одновременно», однако перевод долга возможен только с согласия кредитора, а поэтому «невозможно разделить обязательство и уступить только права, сохранив за собой обязанности, равно как невозможно совершить уступку права требования, получив отрицательный ответ должника»18.
Отсутствие единообразия среди цивилистов в вопросе о правовой природе уступки прав (требований) накладывает отпечаток и на судебную практику
ГЛАВА 2. УСТУПКА ПРАВА (ТРЕБОВАНИЯ) КАК РАЗНОВИДНОСТЬ ПЕРЕМЕНЫ ЛИЦ В ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕ
Сделка цессии является абстрактной и не зависит от своего формирования. Действительно, договор уступки права требования самостоятелен, но не в смысле существования особого договорного основания приобретения имущества в виде права (требования) в отношениях между цедентом и цессионарием. Такие сделки могут быть оторваны от основания, но это не значит, что основания у них вообще нет или что это основание во всех случаях не должно приниматься во внимание.
Таким образом, в отношениях, складывающихся при уступке прав требования, можно указать на существование: а) обязательства, из которого возникли права, являющиеся предметом уступки; б) сделки, на основании которой прежний кредитор передает новому кредитору имущество в виде права требования (договор – основание передачи); в) сделки цессии (уступки права требования) как акта, действия первоначального кредитора по передаче права другому лицу.
Поскольку кодекс не устанавливает в решительном порядке, для таких сделок, какой серьезной определенной цели, она может быть совершена по самым различным основаниям. Как справедливо отмечал В.В. Почуйкин, «уступка требования всегда предполагает наличие обязательства, на основании которого первоначальный кредитор передает право требования новому кредитору. Никто не передает свое имущество (будь это вещь или имущественное право) просто так, не преследуя при этом никакой хозяйственной цели»19. Лица, вовлекающие в оборот обязательственные права, могут преследовать различные правовые цели, соответственно, оформляться такие отношения будут разными актами, лежащими в основании такой передачи. Это может быть договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом, но не противоречащий ему, как возмездный или безвозмездный, реальный или консенсуальный, односторонний или двусторонний. Так, например, можно уступить право требования в качестве отступного, погасив тем самым существующий долг; можно «продать» право требование, т.е. получить за переданное право денежную сумму, можно передать в дар, либо передать для целей получения иного предоставления (услуг, работ) и т.д.
Говоря о перечне предусмотренных гражданским законодательством договоров, выступающих в качестве формирования уступки права требования, наиболее диссеминированным является договор купли-продажи.
Согласно п. 4 ст. 454 ГК РФ позволяется применение общих положений о купле-продаже к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания и характера этих прав. Возможно, такой прием законодателя вызван однородностью отношений по возмездной передаче вещей и прав: в обоих случаях благо, переходит из имущественной сферы одной стороны в имущественную сферу другой, а у сторон возникают похожие основные права и обязанности (обязанность передать благо и право требовать его оплаты, и соответственно, обязанность оплатить и принять благо).
Однако, В. В. Витрянский, отрицает допустимость купли-продажи имущественных прав, утверждая, что, «поскольку имущественные права - самостоятельные объекты гражданских прав, не относящиеся к категории вещей, они не могут признаваться товаром по договору купли-продажи, а стало быть, и обмениваемыми товарами по договору мены». Он полагает, что сфера действия пункта 4 ст. 454 ГК РФ достаточно широкая, поскольку под регулирование данной нормы подпадают не только отношения между продающим и покупающим лицом, а любые отношения, что не влечет обозначения имущественных прав товаром, а сделки по их отчуждению (продаже) – договором купли-продажи20.
Вместе с тем В.В. Витрянский, считает субсидиарное применение к сделкам по передаче имущественных прав за деньги положений ГК РФ о купле-продаже в части, не соответствующей содержанию и характеру этих прав, подчеркивая, что правила об уступке требования (ст. ст. 382 – 390 ГК РФ) подлежат первостепенному применению.
Анализируя позицию В.В. Витрянского, Л.А. Новоселова указывает, конструкция особого договора возмездной уступки права требования (по терминологии В.В. Витрянского), отличного от договора «купли-продажи вещи», имеет право на существование при условии разграничения материальных вещей и прав (требований) как объектов гражданских прав и исключение рассмотрения последних в качестве объектов абсолютных прав. Эта позиция в определенной степени может быть обоснована посредством ссылки на положительное законодательство, так как законодатель действительно использовал прием распространения норм о купле-продаже на договоры, в рамках которых передается имущественное право, а не назвал такие объекты в качестве собственно объектов рассматриваемого договора
21.
Такой подход обусловлен рассмотрением прав требований и вещей в качестве диаметрально противоположных объектов гражданских прав. Однако при регулировании отношений вид имущества выпадает из поля зрения законоисполнителя.
На первый план выходит регулирование взаимных прав и обязанностей сторон, которые, по существу, однотипны в обоих рассматриваемых случаях22.
С этих позиций точка зрения М.И. Брагинского представляется более перспективной и учитывающей стремление максимально сблизить правовой режим таких объектов, как права требования, с режимом, которому подчинены вещи для целей регулирования их оборота.
Утверждать о том, что имущественные права также могут выступать в качестве товара, ссылаясь на норму закона, возможно лишь при условии с той оговоркой, что понятие товара (равно как и денег) является понятием экономическим. Еще К.П. Победоносцев, обращал внимание на то, что «с развитием промышленности и торгового рынка понятие о товаре более и более расширяется, простираясь и на такие имущества, которые по естественной природе первоначально считались не подлежащими товарному обращению»23.
Цель данной нормы, в первую очередь – определить круг отношений, непосредственно регулируемых нормами о купле-продаже, а не ограничить круг имущества, которое может выступать в качестве товара, как представляется на первый взгляд. Для верной квалификации договора на основании которого совершается уступка, он может быть назван сторонами как договор купли-продажи, несмотря на то, что его предметом выступают обязательственные права, плюс ко всему такое обозначение позволит отграничить его от самого акта передачи права (сделки цессии). Заключение договора купли-продажи права само по себе автоматически не порождает у нового кредитора уступаемого права, поскольку для этого требуется совершения дополнительного действия – сделки цессии. Не исключено, что акт передачи (сделка цессии) и договор, на основании которого совершается передача права, могут иметь временной разрыв.
Необходимо отметить, что нормы, регулирующие отношения, которые вытекают из отдельных видов договора купли-продажи (розничная купля - продажа, энергоснабжение, поставка и др.) не распространяют свое действие на отношения по продаже прав требования. Отдельные виды купли-продажи выделяются, главным образом, по специфике объекта (производимые или закупаемые предпринимателем товары, электроэнергия, сельскохозяйственная продукция и др.). Исключение составляет только параграф 8 гл. 30 ГК РФ «Продажа предприятия», поскольку такой договор всегда сопровождается уступкой прав требования продавца покупателю.
В случае совершения возмездной уступки прав (требований) в дополнительном обсуждении между сторонами нуждается вопрос о виде встречного предоставления от цессионария. Такая необходимость обусловлена выбором норм, регулирующих складывающиеся между цедентом и цессионарием отношения, поскольку, в том случае, когда встречное предоставление будет не в денежной форме, а виде иного имущества, нормы о купле-продаже не могут применяться, соответственно будут применяться нормы, регулирующие отношения из договора мены.
Вопрос о возможности распространения на сделки с имущественными правами норм ГК о договоре мены является дискуссионным. В ряде работ приводятся аргументы, призванные обосновать невозможность использования имущественных прав в качестве предмета договора мены. Так, Б.Я. Полонский, приводит следующие доводы: «предметом договора мены является товар, к договору мены применяются правила о купле- продаже, отождествляющие понятия товара и вещи, следовательно, эти понятия совпадают и для договора мены, что исключает права из круга объектов договора мены»24.
Аналогичные доводы, как указывалось выше, приводятся и В. В. Витрянским, который добавляет, что «положения Гражданского кодекса о договоре мены (гл. 31) не включают в себя норму, распространяющую их действие на сделки, по которым стороны взаимно уступают друг другу имущественные права, аналогичную норме, содержащейся в п. 4 ст. 454 ГК РФ»25.
Современная научная литература, допускает возможность передачи прав требования в рамках этого договора. Один из современных научных деятелей предполагает, что «из содержания гл. 31 ГК РФ невозможно усмотреть прямого запрета мены имущественных прав, а также мены вещи на имущественное право». Возможность применения норм ГК РФ о мене к отношениям по поводу передачи права требования допускают Ю.Е. Туктаров и А.В. Власова26. Данная позиция представляется более обоснованной.
Согласно нормам действующего ГК РФ к отношениям, возникающим из договора мена, подлежат применению нормы о купле продаже, если это не противоречит ст. 567-571 ГК РФ и существу мены. Соответственно, если законодательство не запрещает применение к отношениям по передаче обязательственного права норм о купле-продаже, нет оснований и для запрета применения к ним норм о мене. При этом, авторы, отрицающие такую возможность, не приводят доказательств того, что отношения по передаче права в рамках договора мены противоречат существу и природе данного договора. Ссылка на невозможность передачи права в собственность подтверждает лишь необходимость, как и в отношениях по купле-продаже, учета характера передаваемого объекта.
Трудно не согласиться с позицией Л.А. Новоселовой, которая указывала: «сделка уступки права требования, как правило, представляет собой соглашение между кредитором и третьим лицом»15.
На это же указывали и Б.Л. Хаскельберг и В.В. Ровный, полагая, что «всякая передача основывается на взаимном волеизъявлении отчуждателя и приобретателя, а потому согласно принятой классификации сделок представляет собой договор»16.
Таким образом, цессию можно определить, как соглашение, т.е. взаимное и свободное проявление воли и волеизъявления его участников, предметом которого выступают действия, связанные с передачей права (требования) от прежнего кредитора по обязательству (цедента) новому кредитору (цессионарию). Уступка права (требования) представляет собой соглашение, по которому кредитор, т.е. цедент обязуется передать свои права (требования) к должнику полностью или в определенной части, другому лицу, т.е. цессионарию, а последний в свою очередь обязуется принять их. Поэтому данную сделку следует считать договорным17.
Вопрос о договорной природе цессии остается в юридической сфере спорным. Так, М.В. Кротов, утверждает, что «перемена лиц означает и уступку права требования, и перевод долга одновременно», однако перевод долга возможен только с согласия кредитора, а поэтому «невозможно разделить обязательство и уступить только права, сохранив за собой обязанности, равно как невозможно совершить уступку права требования, получив отрицательный ответ должника»18.
Отсутствие единообразия среди цивилистов в вопросе о правовой природе уступки прав (требований) накладывает отпечаток и на судебную практику
ГЛАВА 2. УСТУПКА ПРАВА (ТРЕБОВАНИЯ) КАК РАЗНОВИДНОСТЬ ПЕРЕМЕНЫ ЛИЦ В ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕ
2.1 Основания цессии в обязательстве
Сделка цессии является абстрактной и не зависит от своего формирования. Действительно, договор уступки права требования самостоятелен, но не в смысле существования особого договорного основания приобретения имущества в виде права (требования) в отношениях между цедентом и цессионарием. Такие сделки могут быть оторваны от основания, но это не значит, что основания у них вообще нет или что это основание во всех случаях не должно приниматься во внимание.
Таким образом, в отношениях, складывающихся при уступке прав требования, можно указать на существование: а) обязательства, из которого возникли права, являющиеся предметом уступки; б) сделки, на основании которой прежний кредитор передает новому кредитору имущество в виде права требования (договор – основание передачи); в) сделки цессии (уступки права требования) как акта, действия первоначального кредитора по передаче права другому лицу.
Поскольку кодекс не устанавливает в решительном порядке, для таких сделок, какой серьезной определенной цели, она может быть совершена по самым различным основаниям. Как справедливо отмечал В.В. Почуйкин, «уступка требования всегда предполагает наличие обязательства, на основании которого первоначальный кредитор передает право требования новому кредитору. Никто не передает свое имущество (будь это вещь или имущественное право) просто так, не преследуя при этом никакой хозяйственной цели»19. Лица, вовлекающие в оборот обязательственные права, могут преследовать различные правовые цели, соответственно, оформляться такие отношения будут разными актами, лежащими в основании такой передачи. Это может быть договор как предусмотренный, так и не предусмотренный законом, но не противоречащий ему, как возмездный или безвозмездный, реальный или консенсуальный, односторонний или двусторонний. Так, например, можно уступить право требования в качестве отступного, погасив тем самым существующий долг; можно «продать» право требование, т.е. получить за переданное право денежную сумму, можно передать в дар, либо передать для целей получения иного предоставления (услуг, работ) и т.д.
Говоря о перечне предусмотренных гражданским законодательством договоров, выступающих в качестве формирования уступки права требования, наиболее диссеминированным является договор купли-продажи.
Согласно п. 4 ст. 454 ГК РФ позволяется применение общих положений о купле-продаже к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания и характера этих прав. Возможно, такой прием законодателя вызван однородностью отношений по возмездной передаче вещей и прав: в обоих случаях благо, переходит из имущественной сферы одной стороны в имущественную сферу другой, а у сторон возникают похожие основные права и обязанности (обязанность передать благо и право требовать его оплаты, и соответственно, обязанность оплатить и принять благо).
Однако, В. В. Витрянский, отрицает допустимость купли-продажи имущественных прав, утверждая, что, «поскольку имущественные права - самостоятельные объекты гражданских прав, не относящиеся к категории вещей, они не могут признаваться товаром по договору купли-продажи, а стало быть, и обмениваемыми товарами по договору мены». Он полагает, что сфера действия пункта 4 ст. 454 ГК РФ достаточно широкая, поскольку под регулирование данной нормы подпадают не только отношения между продающим и покупающим лицом, а любые отношения, что не влечет обозначения имущественных прав товаром, а сделки по их отчуждению (продаже) – договором купли-продажи20.
Вместе с тем В.В. Витрянский, считает субсидиарное применение к сделкам по передаче имущественных прав за деньги положений ГК РФ о купле-продаже в части, не соответствующей содержанию и характеру этих прав, подчеркивая, что правила об уступке требования (ст. ст. 382 – 390 ГК РФ) подлежат первостепенному применению.
Анализируя позицию В.В. Витрянского, Л.А. Новоселова указывает, конструкция особого договора возмездной уступки права требования (по терминологии В.В. Витрянского), отличного от договора «купли-продажи вещи», имеет право на существование при условии разграничения материальных вещей и прав (требований) как объектов гражданских прав и исключение рассмотрения последних в качестве объектов абсолютных прав. Эта позиция в определенной степени может быть обоснована посредством ссылки на положительное законодательство, так как законодатель действительно использовал прием распространения норм о купле-продаже на договоры, в рамках которых передается имущественное право, а не назвал такие объекты в качестве собственно объектов рассматриваемого договора
21.
Такой подход обусловлен рассмотрением прав требований и вещей в качестве диаметрально противоположных объектов гражданских прав. Однако при регулировании отношений вид имущества выпадает из поля зрения законоисполнителя.
На первый план выходит регулирование взаимных прав и обязанностей сторон, которые, по существу, однотипны в обоих рассматриваемых случаях22.
С этих позиций точка зрения М.И. Брагинского представляется более перспективной и учитывающей стремление максимально сблизить правовой режим таких объектов, как права требования, с режимом, которому подчинены вещи для целей регулирования их оборота.
Утверждать о том, что имущественные права также могут выступать в качестве товара, ссылаясь на норму закона, возможно лишь при условии с той оговоркой, что понятие товара (равно как и денег) является понятием экономическим. Еще К.П. Победоносцев, обращал внимание на то, что «с развитием промышленности и торгового рынка понятие о товаре более и более расширяется, простираясь и на такие имущества, которые по естественной природе первоначально считались не подлежащими товарному обращению»23.
Цель данной нормы, в первую очередь – определить круг отношений, непосредственно регулируемых нормами о купле-продаже, а не ограничить круг имущества, которое может выступать в качестве товара, как представляется на первый взгляд. Для верной квалификации договора на основании которого совершается уступка, он может быть назван сторонами как договор купли-продажи, несмотря на то, что его предметом выступают обязательственные права, плюс ко всему такое обозначение позволит отграничить его от самого акта передачи права (сделки цессии). Заключение договора купли-продажи права само по себе автоматически не порождает у нового кредитора уступаемого права, поскольку для этого требуется совершения дополнительного действия – сделки цессии. Не исключено, что акт передачи (сделка цессии) и договор, на основании которого совершается передача права, могут иметь временной разрыв.
Необходимо отметить, что нормы, регулирующие отношения, которые вытекают из отдельных видов договора купли-продажи (розничная купля - продажа, энергоснабжение, поставка и др.) не распространяют свое действие на отношения по продаже прав требования. Отдельные виды купли-продажи выделяются, главным образом, по специфике объекта (производимые или закупаемые предпринимателем товары, электроэнергия, сельскохозяйственная продукция и др.). Исключение составляет только параграф 8 гл. 30 ГК РФ «Продажа предприятия», поскольку такой договор всегда сопровождается уступкой прав требования продавца покупателю.
В случае совершения возмездной уступки прав (требований) в дополнительном обсуждении между сторонами нуждается вопрос о виде встречного предоставления от цессионария. Такая необходимость обусловлена выбором норм, регулирующих складывающиеся между цедентом и цессионарием отношения, поскольку, в том случае, когда встречное предоставление будет не в денежной форме, а виде иного имущества, нормы о купле-продаже не могут применяться, соответственно будут применяться нормы, регулирующие отношения из договора мены.
Вопрос о возможности распространения на сделки с имущественными правами норм ГК о договоре мены является дискуссионным. В ряде работ приводятся аргументы, призванные обосновать невозможность использования имущественных прав в качестве предмета договора мены. Так, Б.Я. Полонский, приводит следующие доводы: «предметом договора мены является товар, к договору мены применяются правила о купле- продаже, отождествляющие понятия товара и вещи, следовательно, эти понятия совпадают и для договора мены, что исключает права из круга объектов договора мены»24.
Аналогичные доводы, как указывалось выше, приводятся и В. В. Витрянским, который добавляет, что «положения Гражданского кодекса о договоре мены (гл. 31) не включают в себя норму, распространяющую их действие на сделки, по которым стороны взаимно уступают друг другу имущественные права, аналогичную норме, содержащейся в п. 4 ст. 454 ГК РФ»25.
Современная научная литература, допускает возможность передачи прав требования в рамках этого договора. Один из современных научных деятелей предполагает, что «из содержания гл. 31 ГК РФ невозможно усмотреть прямого запрета мены имущественных прав, а также мены вещи на имущественное право». Возможность применения норм ГК РФ о мене к отношениям по поводу передачи права требования допускают Ю.Е. Туктаров и А.В. Власова26. Данная позиция представляется более обоснованной.
Согласно нормам действующего ГК РФ к отношениям, возникающим из договора мена, подлежат применению нормы о купле продаже, если это не противоречит ст. 567-571 ГК РФ и существу мены. Соответственно, если законодательство не запрещает применение к отношениям по передаче обязательственного права норм о купле-продаже, нет оснований и для запрета применения к ним норм о мене. При этом, авторы, отрицающие такую возможность, не приводят доказательств того, что отношения по передаче права в рамках договора мены противоречат существу и природе данного договора. Ссылка на невозможность передачи права в собственность подтверждает лишь необходимость, как и в отношениях по купле-продаже, учета характера передаваемого объекта.