Файл: Подольный Николай Александрович (подпись) 20 г Заведующий кафедрой, обеспечивающей научное руководство.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 04.12.2023
Просмотров: 209
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
2. Подобное положение было закреплено и в полном сборнике церковных правил – Кормчей книге, датированной 1650 г. Послание Митриполита Фотия к псковскому духовенству 1417 г. содержало указания на отказ самоубийцам в церковном погребении.
Анализ законодательных актов Древней Руси, а также периодов феодальной раздробленности и становления централизованного государства позволяет сделать вывод о том, что само по себе самоубийство, а также действия, связанные с ним, не считались преступлением и осуждались обществом только с позиций религии и нравственности. Ни в Русской правде, ни в многочисленных княжеских уставах и грамотах X– XV вв. уголовная ответственность за самоубийство или доведение до него не устанавливалась.
Впервые правовые нормы, предусматривающие уголовную ответственность за суицидальные действия, появились в светском законодательстве в начале XVIII в. Преобразования всех сфер общественной жизни, проводимые Петром I, требовали значительных человеческих ресурсов, поэтому с самоубийством стали бороться. Артикулом воинским 1715 г. оно было отнесено к числу квалифицированных убийств. Артикул 164 предусматривал ответственность за лишение себя жизни, а также за попытку суицида, причем в первом случае наказание налагалось на труп: ««Ежели кто сам себя убьет, то надлежит палачу тело его в безчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам или обозу»1. Данное наказание не распространялось на лиц, добровольно ушедших из жизни в связи с беспамятством, болезнью или меланхолией. Лица, покушающиеся на свою жизнь, законодательно делились на две группы:
– тех, кто имел мотив к самоубийству: «учинит то от мучения и досады, чтоб более не жить, или в беспамятстве и за стыдом»;
– тех, кто пытался убить себя без повода.
С учетом причины суицида дифференцировалась ответственность за покушение на самоубийство: в первом случае это было позорное изгнание из полка, во втором – смертная казнь.
Аналогичная норма, направленная на борьбу с самоубийствами, содержалась и в Уставе морском, введенном в действие Указом Императора от 13 января 1720 г.
В послепетровский период значимых уголовных законов не издавалось, рассмотренные выше нормы действовали на протяжении более ста лет. Следует отметить, что Сводом законов 1832 г. наказание в виде смертной казни, применяемое в отношении лиц, покушающихся на свою жизнь, было заменено ссылкой в Сибирь.
В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. самоубийству была посвящена отдельная глава, в которой говорилось о добровольном лишении себя жизни, покушении на убийство самого себя и причастности к суициду. Нормы о самоубийстве практически без изменений перешли в редакцию Уложения 1885 г., где не предусматривалось уголовной ответственности за самоубийство и покушение на него, но было указано на его гражданские и духовные последствия. Абсолютно новым для уголовного права стало закрепление уголовной ответственности за пособничество и побуждение к самоубийству. Под пособничеством понималось склонение лица к добровольному принятию смерти, иными словами, подстрекательство, а также активное действие по доставлению средств для совершения суицида. Уложением было установлено строгое наказание за склонение к совершению самоубийства в виде лишения всех прав состояния, и ссылки на каторжные работы в Сибирь на срок от 15 до 20 лет1. Наказание назначалось только в том случае, если в действиях лица присутствовал прямой умысел, т. е. оно осознавало, что помогает потерпевшему лишить жизни самого себя и желало наступления таких последствий.
Статья 1476 Уложения 1885 г. предусматривала ответственность за доведение до самоубийства. Ей подлежали лица, обладающие признаками специального субъекта преступления: родители, опекуны и другие облеченные властью лица, действующие только в отношении тех, кто находится в зависимости от них. Законом был определен и способ побуждения подчиненного лица к самоубийству: «Явное, соединенное с жестокости злоупотребления власти. За такие деяния было установлено наказание в виде лишения прав и тюремного заключения, а для христиан дополнительно к этому было предусмотрено церковное покаяние. Необходимо отметить, что дифференциация наказания зависела от принадлежности виновного к определенному сословию. Так, лишение некоторых личных прав и преимуществ виновного ограничивалось для дворян запретом заниматься государственной или общественной деятельностью, участвовать в выборах и быть избранными на какие-либо должности (даже в опекуны по назначению дворянской опеки); для священнослужителей – потерей навсегда духовного сана; для почетных граждан и купцов – запретом участвовать в городских выборах и быть избираемыми в почетные или соединенные с властью городские должности; для людей всех прочих состояний – потерей права участвовать в выборах и быть избранными в почетные или соединенные с властью должности
2.
Отказавшись от преследования самоубийства и покушения на него, а также от побуждения к самоубийству зависимого от виновного лица, Уголовное уложение 1903 г. предусматривало уголовную ответственность за два самостоятельных состава: содействие самоубийству путем доставления средств (ст. 462) и подговор к самоубийству (ст. 463). Они кардинально отличались друг от друга прежде всего тем, что в первом случае была предусмотрена уголовная ответственность за содействие самоубийству дееспособного лица, а во втором – за содействие недееспособным, беспомощным лицам. Различались рассматриваемые преступления и по объективной стороне. По статье 462 наказуемым считалось только действие, выраженное в предоставлении средств к осуществлению задуманного самоубийства, если в результате их использования дееспособное лицо покончило с жизнью.
Иные действия, фактические относимые к содействию: уговор, вовлечение, побуждение, физическое или психическое принуждение – данной статьей не преследовались. Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 463, была представлена несколькими альтернативными действиями: подговором, содействием советом или указанием, а также доставлением средства или устранением препятствий. Совершение любого из них в отношении слабоумного или лица, не достигшего 21 года, влекло уголовную ответственность лишь в случае, если последовало самоубийство или покушение на него. В обоих рассматриваемых составах были наказуемы только умышленные действия виновного.
Уголовно-правовые нормы, регламентирующие ответственность за доведение до самоубийства, предусмотренные Уложением 1903 г., так и не вступили в силу, поэтому подход государства к суициду и действиям, связанным с ним, закрепленный в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных, не менялся вплоть до 1918 г. – до полного отказа от дореволюционного законодательства.
Первый уголовный кодекс советского государства появился в 1922 г. Примечательно, что, рассматривая самоубийство как действие, противоречащее нормам этики и морали, законодатель не внес в уголовный закон правовую норму, устанавливающую наказание за его совершение, посчитав этот шаг нецелесообразным. Таким образом, впервые произошел действительный отказ от уголовного преследования самоубийц и лиц, предпринявших попытку добровольного ухода из жизни. По Уголовному кодексу РСФСР 1922 г. (далее – УК РСФСР 1922 г.) преследовалось только причастность к самоубийству, которая не выделялась в качестве отдельного преступления и, поскольку объектом
посягательства в нем выступала жизнь другого человека, рассматривалась как разновидность убийства. Согласно ст. 148 ответственность устанавливалась за содействие или подговор к самоубийству независимо от способа их совершения, если они заведомо были направлены на беспомощных лиц, неспособных правильно оценивать свои действия, при том условии, что последовали самоубийство или покушение на него. Под подговором понимались разного рода деяния, которые вызывали у человека, ранее не помышлявшего о самоубийстве, решимость лишить себя жизни.
Под содействием – деятельность виновного по оказанию помощи лицу, самостоятельно принявшему решение о самоубийстве, в реализации задуманного.
Подговор и содействие самоубийству вменяемых и совершеннолетних лиц не образовывали состава преступления, предусмотренного ст. 148 УК РСФСР 1922 г. Считалось, что полноценный здравомыслящий человек никогда не поддастся на уговоры и не лишит себя жизни, удовлетворяя интересы других лиц. Но, если подобное случалось, действия лица, подговорившего к суициду или способствовавшего самоубийце, расценивались как исполнение умышленного убийства и наказывались в соответствии со ст. 143 УК РСФСР 1922 г.1.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. (далее – УК РСФСР 1926 г.) установил ответственность за доведение до самоубийства, разграничив составы преступления и дифференцировав наказание. Так, в ч. 1 ст. 141 главы VI Особенной части предусматривалась ответственность за доведение до самоубийства или покушения на него лица, находящегося в материальной или иной зависимости от виновного, жестоким обращением или иным подобным путем. Совершение таких деяний влекло за собой наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет. Наряду с этим в ч. 2 ст. 141 сохранились положения ст. 148 УК РСФСР 1922 г., предусматривающие назначение наказания в виде лишения свободы сроком до трех лет за содействие и подговор к самоубийству несовершеннолетнего или лица, заведомо неспособного понимать значение совершаемого им или руководить своими поступками, если последовали самоубийство или покушение на него [9]. Под доведением до самоубийства понимались активные действия виновного, толкающие потерпевшего к суициду: в первую очередь к ним было отнесено жестокое обращение с жертвой, например, побои, лишение пищи, издевательства. Под иным подобным путем доведения до самоубийства – систематическое, более или менее длительное злостное обращение с потерпевшим: постоянные оскорбления, унижения достоинства и т. п. Для квалификации действий по ч. 1 ст. 141 УК РСФСР не требовалось намерения со стороны виновного заставить другое лицо добровольно уйти из жизни. Преступление могло быть совершено как умышленно (с косвенным умыслом), так и неосторожно. При наличии у виновного прямого умысла на доведение лица до самоубийства совершенное деяние рассматривалось как убийство.
В 1960 г. на смену УК РСФСР 1926 г. пришел новый уголовный кодекс, в котором интересующий нас состав – доведение до самоубийства – был закреплен в ст. 107. На этот раз законодатель не установил различий между доведением до самоубийства взрослого и несовершеннолетнего. Ответственность за содействие или подговор к самоубийству беспомощных лиц не предусматривалась. В остальном позиция государства в определении доведения до самоубийства практически не изменилась, в том числе с точки зрения наказания. Статья 107 Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. гласила: «Доведение лица, находившегося в материальной или иной зависимости от виновного, до самоубийства или покушения на него путем жестокого обращения с потерпевшим или систематического унижения его личного достоинства – наказывается лишением свободы на срок до пяти лет». Законодатель, как и прежде, не дал определения понятию «доведение до самоубийства», но привел более точную формулировку деяния, заменив словосочетание «иным подобным путем», содержащееся в диспозиции ч. 1 ст. 141 УК РСФСР 1926 г. и вносящее сложности в правоприменительную практику, указанием на признак систематического унижения личного достоинства потерпевшего. Под действиями, унижающими достоинство, понимались оскорбления, насмешки, неприличные шутки, ложные обвинения, систематические преследования, хулиганские выходки и даже изуверские обряды. Объектом рассматриваемого преступления выступала жизнь человека, находящегося в материальной или иной зависимости от виновного. Такая зависимость могла быть обусловлена различными обстоятельствами: взаимоотношениями в семье, трудовым соглашением, совместной работой и т. п. Вопрос об установлении факта зависим ости при рассмотрении дел о доведении до самоубийства разрешался судом, и, если по убеждению последнего, она отсутствовала, виновное лицо к уголовной ответственности не привлекалось.1
Современный этап развития уголовно-правового запрета доведения до самоубийства также имеет свои особенности. В статье 110 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) уголовно наказуемым признано «доведение лица до самоубийства или до покушения на самоубийство путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего». Таким образом, уголовным законом изначально была установлена ответственность за доведение до самоубийства широкого круга лиц, без выделения их по признакам зависимости от виновного, возраста, что позволило обеспечить более эффективную защиту прав и законных интересов граждан.
Анализ законодательных актов Древней Руси, а также периодов феодальной раздробленности и становления централизованного государства позволяет сделать вывод о том, что само по себе самоубийство, а также действия, связанные с ним, не считались преступлением и осуждались обществом только с позиций религии и нравственности. Ни в Русской правде, ни в многочисленных княжеских уставах и грамотах X– XV вв. уголовная ответственность за самоубийство или доведение до него не устанавливалась.
Впервые правовые нормы, предусматривающие уголовную ответственность за суицидальные действия, появились в светском законодательстве в начале XVIII в. Преобразования всех сфер общественной жизни, проводимые Петром I, требовали значительных человеческих ресурсов, поэтому с самоубийством стали бороться. Артикулом воинским 1715 г. оно было отнесено к числу квалифицированных убийств. Артикул 164 предусматривал ответственность за лишение себя жизни, а также за попытку суицида, причем в первом случае наказание налагалось на труп: ««Ежели кто сам себя убьет, то надлежит палачу тело его в безчестное место отволочь и закопать, волоча прежде по улицам или обозу»1. Данное наказание не распространялось на лиц, добровольно ушедших из жизни в связи с беспамятством, болезнью или меланхолией. Лица, покушающиеся на свою жизнь, законодательно делились на две группы:
– тех, кто имел мотив к самоубийству: «учинит то от мучения и досады, чтоб более не жить, или в беспамятстве и за стыдом»;
– тех, кто пытался убить себя без повода.
С учетом причины суицида дифференцировалась ответственность за покушение на самоубийство: в первом случае это было позорное изгнание из полка, во втором – смертная казнь.
Аналогичная норма, направленная на борьбу с самоубийствами, содержалась и в Уставе морском, введенном в действие Указом Императора от 13 января 1720 г.
В послепетровский период значимых уголовных законов не издавалось, рассмотренные выше нормы действовали на протяжении более ста лет. Следует отметить, что Сводом законов 1832 г. наказание в виде смертной казни, применяемое в отношении лиц, покушающихся на свою жизнь, было заменено ссылкой в Сибирь.
В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. самоубийству была посвящена отдельная глава, в которой говорилось о добровольном лишении себя жизни, покушении на убийство самого себя и причастности к суициду. Нормы о самоубийстве практически без изменений перешли в редакцию Уложения 1885 г., где не предусматривалось уголовной ответственности за самоубийство и покушение на него, но было указано на его гражданские и духовные последствия. Абсолютно новым для уголовного права стало закрепление уголовной ответственности за пособничество и побуждение к самоубийству. Под пособничеством понималось склонение лица к добровольному принятию смерти, иными словами, подстрекательство, а также активное действие по доставлению средств для совершения суицида. Уложением было установлено строгое наказание за склонение к совершению самоубийства в виде лишения всех прав состояния, и ссылки на каторжные работы в Сибирь на срок от 15 до 20 лет1. Наказание назначалось только в том случае, если в действиях лица присутствовал прямой умысел, т. е. оно осознавало, что помогает потерпевшему лишить жизни самого себя и желало наступления таких последствий.
Статья 1476 Уложения 1885 г. предусматривала ответственность за доведение до самоубийства. Ей подлежали лица, обладающие признаками специального субъекта преступления: родители, опекуны и другие облеченные властью лица, действующие только в отношении тех, кто находится в зависимости от них. Законом был определен и способ побуждения подчиненного лица к самоубийству: «Явное, соединенное с жестокости злоупотребления власти. За такие деяния было установлено наказание в виде лишения прав и тюремного заключения, а для христиан дополнительно к этому было предусмотрено церковное покаяние. Необходимо отметить, что дифференциация наказания зависела от принадлежности виновного к определенному сословию. Так, лишение некоторых личных прав и преимуществ виновного ограничивалось для дворян запретом заниматься государственной или общественной деятельностью, участвовать в выборах и быть избранными на какие-либо должности (даже в опекуны по назначению дворянской опеки); для священнослужителей – потерей навсегда духовного сана; для почетных граждан и купцов – запретом участвовать в городских выборах и быть избираемыми в почетные или соединенные с властью городские должности; для людей всех прочих состояний – потерей права участвовать в выборах и быть избранными в почетные или соединенные с властью должности
2.
Отказавшись от преследования самоубийства и покушения на него, а также от побуждения к самоубийству зависимого от виновного лица, Уголовное уложение 1903 г. предусматривало уголовную ответственность за два самостоятельных состава: содействие самоубийству путем доставления средств (ст. 462) и подговор к самоубийству (ст. 463). Они кардинально отличались друг от друга прежде всего тем, что в первом случае была предусмотрена уголовная ответственность за содействие самоубийству дееспособного лица, а во втором – за содействие недееспособным, беспомощным лицам. Различались рассматриваемые преступления и по объективной стороне. По статье 462 наказуемым считалось только действие, выраженное в предоставлении средств к осуществлению задуманного самоубийства, если в результате их использования дееспособное лицо покончило с жизнью.
Иные действия, фактические относимые к содействию: уговор, вовлечение, побуждение, физическое или психическое принуждение – данной статьей не преследовались. Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 463, была представлена несколькими альтернативными действиями: подговором, содействием советом или указанием, а также доставлением средства или устранением препятствий. Совершение любого из них в отношении слабоумного или лица, не достигшего 21 года, влекло уголовную ответственность лишь в случае, если последовало самоубийство или покушение на него. В обоих рассматриваемых составах были наказуемы только умышленные действия виновного.
Уголовно-правовые нормы, регламентирующие ответственность за доведение до самоубийства, предусмотренные Уложением 1903 г., так и не вступили в силу, поэтому подход государства к суициду и действиям, связанным с ним, закрепленный в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных, не менялся вплоть до 1918 г. – до полного отказа от дореволюционного законодательства.
Первый уголовный кодекс советского государства появился в 1922 г. Примечательно, что, рассматривая самоубийство как действие, противоречащее нормам этики и морали, законодатель не внес в уголовный закон правовую норму, устанавливающую наказание за его совершение, посчитав этот шаг нецелесообразным. Таким образом, впервые произошел действительный отказ от уголовного преследования самоубийц и лиц, предпринявших попытку добровольного ухода из жизни. По Уголовному кодексу РСФСР 1922 г. (далее – УК РСФСР 1922 г.) преследовалось только причастность к самоубийству, которая не выделялась в качестве отдельного преступления и, поскольку объектом
посягательства в нем выступала жизнь другого человека, рассматривалась как разновидность убийства. Согласно ст. 148 ответственность устанавливалась за содействие или подговор к самоубийству независимо от способа их совершения, если они заведомо были направлены на беспомощных лиц, неспособных правильно оценивать свои действия, при том условии, что последовали самоубийство или покушение на него. Под подговором понимались разного рода деяния, которые вызывали у человека, ранее не помышлявшего о самоубийстве, решимость лишить себя жизни.
Под содействием – деятельность виновного по оказанию помощи лицу, самостоятельно принявшему решение о самоубийстве, в реализации задуманного.
Подговор и содействие самоубийству вменяемых и совершеннолетних лиц не образовывали состава преступления, предусмотренного ст. 148 УК РСФСР 1922 г. Считалось, что полноценный здравомыслящий человек никогда не поддастся на уговоры и не лишит себя жизни, удовлетворяя интересы других лиц. Но, если подобное случалось, действия лица, подговорившего к суициду или способствовавшего самоубийце, расценивались как исполнение умышленного убийства и наказывались в соответствии со ст. 143 УК РСФСР 1922 г.1.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. (далее – УК РСФСР 1926 г.) установил ответственность за доведение до самоубийства, разграничив составы преступления и дифференцировав наказание. Так, в ч. 1 ст. 141 главы VI Особенной части предусматривалась ответственность за доведение до самоубийства или покушения на него лица, находящегося в материальной или иной зависимости от виновного, жестоким обращением или иным подобным путем. Совершение таких деяний влекло за собой наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет. Наряду с этим в ч. 2 ст. 141 сохранились положения ст. 148 УК РСФСР 1922 г., предусматривающие назначение наказания в виде лишения свободы сроком до трех лет за содействие и подговор к самоубийству несовершеннолетнего или лица, заведомо неспособного понимать значение совершаемого им или руководить своими поступками, если последовали самоубийство или покушение на него [9]. Под доведением до самоубийства понимались активные действия виновного, толкающие потерпевшего к суициду: в первую очередь к ним было отнесено жестокое обращение с жертвой, например, побои, лишение пищи, издевательства. Под иным подобным путем доведения до самоубийства – систематическое, более или менее длительное злостное обращение с потерпевшим: постоянные оскорбления, унижения достоинства и т. п. Для квалификации действий по ч. 1 ст. 141 УК РСФСР не требовалось намерения со стороны виновного заставить другое лицо добровольно уйти из жизни. Преступление могло быть совершено как умышленно (с косвенным умыслом), так и неосторожно. При наличии у виновного прямого умысла на доведение лица до самоубийства совершенное деяние рассматривалось как убийство.
В 1960 г. на смену УК РСФСР 1926 г. пришел новый уголовный кодекс, в котором интересующий нас состав – доведение до самоубийства – был закреплен в ст. 107. На этот раз законодатель не установил различий между доведением до самоубийства взрослого и несовершеннолетнего. Ответственность за содействие или подговор к самоубийству беспомощных лиц не предусматривалась. В остальном позиция государства в определении доведения до самоубийства практически не изменилась, в том числе с точки зрения наказания. Статья 107 Уголовного кодекса РСФСР 1960 г. гласила: «Доведение лица, находившегося в материальной или иной зависимости от виновного, до самоубийства или покушения на него путем жестокого обращения с потерпевшим или систематического унижения его личного достоинства – наказывается лишением свободы на срок до пяти лет». Законодатель, как и прежде, не дал определения понятию «доведение до самоубийства», но привел более точную формулировку деяния, заменив словосочетание «иным подобным путем», содержащееся в диспозиции ч. 1 ст. 141 УК РСФСР 1926 г. и вносящее сложности в правоприменительную практику, указанием на признак систематического унижения личного достоинства потерпевшего. Под действиями, унижающими достоинство, понимались оскорбления, насмешки, неприличные шутки, ложные обвинения, систематические преследования, хулиганские выходки и даже изуверские обряды. Объектом рассматриваемого преступления выступала жизнь человека, находящегося в материальной или иной зависимости от виновного. Такая зависимость могла быть обусловлена различными обстоятельствами: взаимоотношениями в семье, трудовым соглашением, совместной работой и т. п. Вопрос об установлении факта зависим ости при рассмотрении дел о доведении до самоубийства разрешался судом, и, если по убеждению последнего, она отсутствовала, виновное лицо к уголовной ответственности не привлекалось.1
Современный этап развития уголовно-правового запрета доведения до самоубийства также имеет свои особенности. В статье 110 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) уголовно наказуемым признано «доведение лица до самоубийства или до покушения на самоубийство путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего». Таким образом, уголовным законом изначально была установлена ответственность за доведение до самоубийства широкого круга лиц, без выделения их по признакам зависимости от виновного, возраста, что позволило обеспечить более эффективную защиту прав и законных интересов граждан.