Файл: Презумпции и фикции в праве (Понятие и виды презумпций в праве).pdf
Добавлен: 28.03.2023
Просмотров: 233
Скачиваний: 3
Например, при совершении преступлений, предусмотренных частями 1, 3 и 5 ст. 264 УК РФ[21], неосторожная форма вины устанавливается, исходя из показаний обвиняемого и наличия других доказательств (протокол осмотра места происшествия, показания потерпевшего, заключение транспортно-трасологической экспертизы, протокол следственного эксперимента). Предположим, что форму вины в конкретной ситуации возможно установить исключительно со слов обвиняемого (подозреваемого). В этом случае обвиняемый будет настаивать на неосторожности своего деяния. Опровергнуть эти утверждения следователь не может, а в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого. Предположим, что обвиняемый лжет и на самом деле он умышленно, используя автомобиль, причинил смерть человеку. При этом деяние квалифицируется ошибочно, наказание назначается значительно менее строгое, чем за убийство. Фактически преступник уходит от ответственности.
Рассмотрим другой пример. Двое молодых людей в шутку скидывают третьего с моста в реку. Он не умеет плавать и тонет. Дознаватель очевидно квалифицирует данное деяние по ст. 125 УК РФ «Оставление в опасности», то есть заведомое оставление без помощи лица, находящегося в опасном для жизни или здоровья состоянии и лишенного возможности принять меры к самосохранению вследствие своей беспомощности, в случаях, если виновный имел возможность оказать помощь этому лицу либо сам поставил его в опасное для жизни или здоровья состояние. В рассматриваемой ситуации отличие ст. 125 УК РФ от ст. 105 УК РФ заключается только в субъективной стороне – на что направлен умысел субъектов преступления. И опять, достоверно, средствами объективного контроля не возможно установить, направлены ли действия лиц на причинение смерти с имитацией несчастного случая, или это действительно была трагическая случайность, и при других условиях человек остался бы жив.
Так же дело обстоит и с факультативными признаками субъективной стороны преступления – мотивом и целью. В ситуациях, когда они играют роль квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков, а в ряде случаев и указаны в качестве обязательного признака в определении конкретного преступления, их наличие невозможно установить объективными методами[22].
Рассмотрим несколько примеров.
Примечание к ст. 158 УК РФ дает нам понятие хищения. Под хищением в статьях УК РФ понимается совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. В качестве обязательного признака указана корыстная цель. Можно согласиться с мнением А.В. Архипова, что в настоящее время существует правовая неопределенность в понимании корыстной цели как конструктивного признака хищения, вследствие чего судьи, зачастую, вынуждены принимать решение о наличии или отсутствии в действиях лица состава хищения, основываясь не на четких предписаниях закона, а на основе своих личных представлений о корыстной цели или даже интуитивно[23].
На практике возникает еще одна проблема, связанная с рассматриваемым в настоящей статье признаком хищения, - это проблема квалификации действий, связанных с противоправным изъятием и обращением чужого имущества, совершаемым не только с корыстной, но и с иными целями. Отсутствие в деянии корыстной цели влечет за собой либо прекращение уголовного преследования за отсутствием состава преступления, либо квалификацию по другой статье УК РФ. Объективно установить наличие корыстной цели органы предварительного расследования иногда не в состоянии.
Мотивы играют роль смягчающих и отягчающих наказание признаков. Например, п. «д» ч. 1 ст. 61 УК РФ предусматривает смягчающее наказание обстоятельство - совершение преступления по мотиву сострадания.
Другие статьи УК РФ предусматривают мотив в качестве обстоятельства, отягчающего наказание или квалифицирующего признака: совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «е» ч. 1 ст. 63, п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ), по мотиву кровной мести (п. «е.1» ч. 2 ст. 105 УК РФ), из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и др.
Можно предположить, что лица, совершившие преступление, могут скрывать свои реальные мотивы для того, чтобы избежать ответственности или смягчить ее. Единственным существующим на данный момент способом более-менее объективно установить признаки субъективной стороны преступления является использование полиграфа. Однако в перечне доказательств, указанном в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, сведения, полученные с помощью полиграфа, не содержатся. Следовательно, УПК РФ не предоставляет возможности использования подобных сведений в качестве доказательств в уголовном процессе.
В ст. 6 Федерального закона от 12.08.1995 №144-ФЗ[24] отмечается: в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий (например, опроса) могут использоваться технические и иные средства, не наносящие ущерба жизни и здоровью людей и не причиняющие вреда окружающей среде. Верховный Суд РФ неоднократно указывал, что результаты исследования с использованием детектора лжи (полиграфа) не отвечают требованиям, предъявляемым законом к доказательствам, в том числе требованию достоверности, использование такого рода исследований применяется на стадии предварительного расследования в целях выработки и проверки следственных версий, результаты психофизиологического исследования с использованием полиграфа не являются доказательством, а используются в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий[25]. Следовательно, сведения, полученные с помощью полиграфа, не являются доказательствами и используются только для проверки информации.
Таким образом, несмотря на достаточно полно разработанное учение о составе преступления важнейший элемент состава преступления – субъективная сторона - фактически остается юридической фикцией. Это значит, что всегда остаются сомнения в правильности квалификации содеянного, а значит и сомнения в правильности назначенного наказания и, как следствие, в эффективности работы всей правоохранительной системы.
Перейдем к анализу еще одной фикции, находящейся в КоАП РФ. Ряд его статей предусматривают ответственность за отказ от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения - ст.ст. 6.9, 11.5, 11.9, 12.26, 20.8, 20.20 КоАП РФ. Ответственность за отказ от прохождения, с одной стороны, - это стимулирующая норма, которая заставляет граждан соблюдать законное требование уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения под угрозой применения административного наказания. С другой стороны, сам отказ является административным правонарушением, при этом факт нахождения в состоянии алкогольного опьянения не устанавливается, но лицо привлекается к ответственности как совершившее правонарушение в состоянии опьянения[26].
По нашему мнению, нормы об ответственности за отказ от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения содержат все признаки юридической фикции. Рассмотрим их подробней.
1. Формальность. При использовании рассматриваемой нормы не имеет никакого значения, находился ли человек в состоянии опьянения или нет. Нет необходимости устанавливать объективную истину по делу.
2. Неопровержимость. Рассматриваемые нормы неопровержимы, то есть положения не могут быть опровергнуты в силу их императивности.
3. Основа фикции - заведомо ложное положение, признаваемое истиной. Объективно установить состояние опьянения невозможно (закон не позволяет это сделать без согласия лица), поэтому предположение о нахождении лица в состоянии опьянения принимается как истинное.
4. Исключительность. Невозможно другими способами привлечь лицо к ответственности за правонарушение, совершенное в состоянии опьянения, если оно отказывается от прохождении медицинского освидетельствования.
5. Общеобязательность. Данный признак предполагает закрепление в норме права.
Из вышесказанного следует, что хотя норма об ответственности за отказ от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения - это самостоятельное правонарушение, одновременно она является и юридической фикцией.
Существование и использование фикций обладает и положительными, и отрицательными свойствами. Их наличие объективно обусловлено современным развитием права, а также достижениями науки и техники. В некоторых случаях использование фикций оправдано с точки зрения сложности и финансовых затрат на установления истины. Несмотря на положительные свойства фикций, их применение негативно сказывается на установлении истины по делу, а также на соблюдение прав и свобод участников различных правоотношений.
2.2 Соотношение правовых фикций с правовыми презумпциями
Большинство современных ученых не находят негативным существование презумпций и фикций, однако сохраняется убежденность в необходимости минимизировать использование таких приемов как неопровержимые презумпции и фикции.
Правовая фикция – это прием юридической техники, при помощи которого заведомо не существующее положение (отношение или состояние) признается существующим, либо заведомо существующее положение закрепляется как не имевшее место. При помощи метода правовой фикции, например, закрепляются в Конституции РФ такие положения как «разделение властей», «равенство всех перед законом и судом», «непосредственное осуществление народом своей власти», «территория государства» и т.д.
Правовая презумпция – это прямо или косвенно закрепленное в законодательстве предположение о существовании определенного юридического факта, основанное на существовании другого юридического факта, установленное с целью охраны особо важных общественных отношений и действующее до тех пор, пока не будет опровергнуто в установленном законодательством порядке.
Различия между правовыми презумпциями и правовыми фикциями предлагаем провести по двум признакам: 1) возможность опровержения, 2) вероятность положения, принимаемого за истину.
Возможность опровержения. Невозможность опровержения фикции предопределяется ее сущностью. Ссылаясь на фикцию как на существующий юридический факт, законодатель предписывает нам действовать определенным образом, поэтому не имеет смысла предусматривать возможность доказывания того, что этот факт не существует[27].
Большинство презумпций же лишь устанавливает существующим наиболее вероятный или благоприятный с точки зрения гуманизма факт в конкретной ситуации. Возможность опровержения вытекает из сути правовой презумпции, и порядок такого опровержения четко закреплен законами государства.
Вероятность положения, принимаемого за истину. Этот критерий тесно связан с предыдущим. Вероятность того, что положение, закрепляемое правовой фикцией как существующее, является таковым на самом деле, незначительна и стремится к нулю. Вероятность правовой презумпции часто является достаточно высокой, так как исходит из практики человеческих правоотношений. Однако есть и исключения. Презумпция невиновности, на наш взгляд, закреплена исключительно с целью гуманизации законодательства. На практике есть объективно высокая вероятность того, что подозреваемый (обвиняемый) все-таки виновен.
Изложенное позволяет заключить, что правовые презумпции и фикции имеют множество сходств (принимаются за истину без доказательств, закрепляются в нормах права, имеют сходные цели и задачи), поэтому для разграничения этих категорий предлагаем опираться прежде всего на такой критерий как вероятность положения, принимаемого за истину. Ведь если положение можно опровергнуть, это автоматически становится презумпцией. Фикция по умолчанию не опровержима.
Заключение
Подводя итоги проведенного исследования, сформулируем основные выводы.
Обобщив множество точек зрения, обозначим, что в своем большинстве презумпция понимается как предположение, основанное на каком-либо установленном факте, о возможности возникновения связанного с таким фактом другом факте, который пока не существует, но, как показывают прошлые ситуации, должен проявиться при возникновении подобной ситуации. Поэтому сущностным свойством правовой презумпции является предположение или суждение о факте, принятое как достоверное, до тех пор, пока не будет доказано обратное.
Из всей совокупности существующих в юридической литературе классификаций правовых презумпций можно обозначить следующую систему классификационных критериев, способных качественно охарактеризовать виды правовых презумпций:
- общеправовые (общеотраслевые) презумпции;
- отраслевые презумпции;
- специально правовые (отраслевые) презумпции;
- прямые презумпции, которые можно выделить в соответствии с непосредственным закреплением в нормативно-правовом акте и косвенные презумпции, которые можно выделить с учетом «подразумевающихся» положений, не имеющих непосредственного правового закрепления в качестве презумпции, но вытекающих из смысла правовой нормы посредством осуществления толкования нормы права или умозаключения;