Файл: Формы правления в прошлом и настоящем (Историческое развитие проблемы классификации формы государственного правления).pdf

Таким образом, главным критерием классификации форм правления, по И. А. Ильину, является именно уровень существующего правосознания граждан. В выводах своих работ И. А. Ильин приходит к мнению, что «корпорация» есть сущностный признак республиканской формы правления, а «учреждение» – монархической.

Следующая классификация, представляющая интерес, изложена С. В. Пушкаревым. Подход данного автора базируется на понимании формы правления как правоотношения. Такой подход, по мнению С. В. Пушкарева, позволяет учитывать юридический и фактический (реальный) аспекты построения высших государственных органов. Автор дает свое определение формы государственного правления: «Форма правления есть правоотношение, складывающееся между определенными субъектами государственной власти (суфражистами и гонорантами), имеющими соответствующие права, обязанности и полномочия и несущими за свои действия политическую и правовую ответственность (содержание правоотношения) по поводу государственной власти (объекта правоотношения)» ^[29]. При классификации форм правления в качестве основания С. В. Пушкарев предлагает использовать форму реализации правоотношения его субъектами и объем их правомочий. В соответствии с этим выделяются типичные (классические) и нетипичные (неклассические, смешанные) формы правления^[30]. Определяя классическую форму правления, С. В. Пушкарев пишет, что «это такая форма правления, при которой существуют четко определенные теории, имеющие ярко выраженные признаки и предпосылки правоотношения». Раскрывая неклассическую форму правления, автор концепции отмечает, что она характеризует такой порядок передачи государственной власти и характер взаимоотношений последних по поводу нее, при котором неизбежно смешение классических признаков формы правления между собой.

Любопытной является классификация, выведенная А. И. Черкасовым. В научной статье «Президенциализм и парламентаризм в странах современного мира» он приходит к выводу, что существующая традиционная классификация форм правления на монархии и республики не может полностью отражать реальные практические особенности каждого государства^[31]. В связи с этим А. И. Черкасов предлагает использовать известную категорию для конституционалистов «системы правления». Основываясь на выводах американских политологов А. Степана и С. Скач, российский правовед в качестве основных систем правления выделяет президенциализм и парламентаризм. При системе президенциализма доминирующее положение занимает глава государства. Он формирует правительство и обладает рядом полномочий, позволяющих воздействовать на парламент. При системе парламентаризма источником формирования правительства является парламент. Следовательно, возрастающая роль правительства сочетается с его ответственностью перед парламентом и ограничительным характером правомочий главы государства.

Сравнивая приведенную классификацию с существующей разновидностью форм правления в современных государствах, можно прийти к выводу, что в систему президенциализма входят страны, где установлены президентские и смешанные республики. К системе парламентаризма же будут относиться парламентарные монархии и парламентарные республики. Подходы российских правоведов иллюстрируют попытку ухода от традиционного деления форм правления на монархию и республику. Последнее, так называемое бинарное деление на монархии и республики уже давно главенствует в научной юридической мысли конституционалистов. Обоснование подобной классификации происходит в зависимости от того, сколько лиц осуществляет верховную власть, а также их правового положения и способа передачи верховной власти.

Наиболее популярным в этом свете является подход к делению формы государственного правления на монократию и поликратию. В числе российских исследователей, являющихся сторонниками подобной классификации, Д. А. Авдеев и М. О. Кульков. Они предлагают делить формы правления в зависимости от реального распределения властных полномочий на монократические (власть в одном центре) и поликратические (рассредоточение власти между органами)^[32]. Здесь же необходимо отметить, что, по идее Д. А. Авдеева, дефинитивное закрепление республики или монархии не гарантирует немедленного претворения в жизнь их признаков. Соотнесение формы государственного правления происходит на основе анализа общего законодательства, фактической организации и взаимодействия высших государственных органов.

Таким образом, проанализированные в историческом развитии виды форм государственного правления показывают, что у каждой эпохи есть свои отличительные черты. Например, в эпоху Древней Греции философы в качестве критерия деления отдавали предпочтение морально-этическим принципам, таким как справедливость или общее благо. В период XVI–XIX вв. французские, англо-американские политики, философы и юристы считали наиболее важным моментом способы передачи власти, природу и принципы правления или субъекта носителя суверена. Изучая отечественную юридическую мысль, можно отметить, что она отличается более вариативными подходами. Так, в качестве основания для классификации форм правления выделялись уровень правосознания граждан, форма правоотношений между властью и гражданами или нормативное закрепление субъекта, аккумулирующего верховную власть.

Сейчас все большую популярность набирает тенденция отказа от бинарного подхода к делению форм правления на монархию и республику, который по своей природе разграничивается без учета определения фактического центра власти. По данному вопросу справедливо замечание Георга Еллинека о том, что «классификация форм правлений на монархию и республику является лишь общей классификацией, тогда как оба типа включают в себя разнообразные подвиды форм правления, объясняемые теми или иными конкретными различиями в организации государственной власти»^[33]. В связи с этим удачной является концепция разделения монократии и поликратии, которая способна учитывать как дефинитивное, так и реальное закрепление власти в государстве.

Глава 3 Современные формы правления

3.1 Российская форма правления

Конституция России в части 1 статьи 1 определяет Российскую Федерацию как «государство с республиканской формой правления». При этом Основной Закон молчит по поводу того, к какому типу республики оно относится. Формально-юридически Россия отвечает минимальным требованиям полупрезидентской системы: Президент избирается народом, существует дуализм исполнительной власти (Президент и премьер-министр, возглавляющий Правительство), Президент наделен существенными полномочиями, Правительство ответственно перед Государственной Думой, которая может быть распущена Президентом в четко оговоренных Конституцией случаях, при назначении Председателя Правительства требуется согласие нижней палаты парламента, депутаты Государственной Думы не могут совмещать свой мандат с правительственной должностью. Но политическая практика функционирования режима во многом схожа с президентской формой правления.

Выбор полупрезидентской формы правления в Российской Федерации не был единовременным актом. Ему предшествовала серия политических событий начала 1990-х годов: создание института президентства в СССР, борьба между Б.Н. Ельциным и М.С. Горбачевым, создание института президентства в России, противостояние между Президентом и парламентом, работа Конституционного Совещания, октябрьские события 1993 года в Москве. Возникновение формы правления с сильным Президентом было вполне закономерно: скоротечный крах советской государственности, всеобщий хаос, нарастание разного рода конфликтов придавали институту президентства характер оплота стабильности; к тому же элиты считали этот институт самым эффективным инструментом приватизации собственности и борьбы против попыток коммунистической реставрации.^[34]

Ключевой момент создания формы Российского государства - введение должности Президента Российской Федерации. Как пишет В.Л. Шейнис, «модель президентской республики, реализованная в ныне действующей Конституции, была заложена еще в 1991 году и притом, подчеркнем это, до августа. Главным побудительным мотивом поддержки этих коренных конституционных изменений большинством на Съезде было стремление противостоять властям СССР, которое объединило и демократов, и националистов, хотя те и другие вдохновлялись разными мотивами»^[35]. Институт российского президентства создавался в противовес советскому президентству в лице М.С. Горбачева, по его образцу и подобию и персонально «под Б.Н. Ельцина».

В конце 1990 года - начале 1991 года обсуждались два проекта российской формы правления: вариант премьер-президентской системы, при которой Правительство было бы подотчетно только Съезду народных депутатов, и вариант президентской республики, где Президент становился бы главой исполнительной власти.^[36] Однако была избрана другая модель^[37], при которой Правительство подотчетно как Съезду, утверждающему кандидатуру премьер-министра, так и Президенту, назначающему Правительство. Данный выбор, справедливо полагает В.Я. Гельман, диктовался особенностями политической ситуации того времени: Съезд народных депутатов России был готов уступить Президенту часть полномочий по формированию Правительства, лишь обладая гарантиями против возможности своего роспуска, а Б.Н. Ельцин, в свою очередь, опирался на поддержку парламента как союзника в борьбе против М.С. Горбачева, но готов был уступить Правительству полномочия управления текущими делами государства; такая практика опиралась на предшествующий опыт разделения властных полномочий между ЦК КПСС и Советом Министров в советский период и между царем и кабинетом министров - в досоветский период^[38].

Основные нормы того времени, конституирующие форму правления (Президент избирается всенародно, Правительство ответственно перед парламентом, на назначение премьер-министра требуется парламентское согласие), сохранились и в Конституции Российской Федерации 1993 года, которая, правда, существенно усилила власть Президента и «приструнила» парламент путем закрепления возможности его роспуска Президентом.

В основе ожесточенной борьбы между Президентом Б.Н. Ельциным и Съездом народных депутатов лежала существовавшая на тот момент форма правления, которая не давала возможностей для разрешения конфликта между ветвями власти. «Наспех сколоченный каркас российской государственности страдал большими изъянами, -- пишет В.Б. Кувалдин. -- И Съезд, и Президент были избраны всенародным голосованием и имели одинаковую легитимность. Их прерогативы то расширялись, то сужались и никогда не были четко разделены. Свои конфликты они не могли урегулировать ни на основе прецедента, ни при помощи Конституционного Суда, ни путем референдума»^[39]. Конституционная реформа была жизненно необходима. В мае 1993 года Б.Н. Ельциным было созвано Конституционное Совещание для разработки и одобрения проекта новой Конституции. Был принят проект, в котором отсутствовал контроль парламента над Правительством и Президент обладал правом роспуска парламента. Верховный Совет, в свою очередь, подготовил свой проект, где Правительство ставилось под жесткий контроль парламента. Ни о каком компромиссе сторон речь не шла, и конфликт перешел в стадию активного противостояния, завершившуюся роспуском парламента, обстрелом «Белого дома», приостановлением деятельности Конституционного Суда Российской Федерации. Президент, чьи незаконные действия были поддержаны обществом, остался на политическом поле единственным игроком, чем он не преминул воспользоваться: в декабре 1993 года пропрезидентский проект Конституции был выставлен на референдум и одобрен. Тем самым была поставлена точка в спорах о форме правления в России. Начался процесс ее институционализации.

Институционализация формы правления - это процесс создания, укрепления, стабилизации и укоренения формы правления в обществе, это процесс, посредством которого форма правления приобретает ценность и устойчивость. Благодаря этому процессу конституционные нормы, устанавливающие ту или иную форму правления в стране, превращаются в укорененную, долговременную и социально значимую практику взаимоотношений ветвей власти, которая стандартизируется, рутинизируется и становится «обычной». В результате институционализации треугольник связей «глава государства - правительство - парламент» прочно и надежно вписывается не только в существующую политическую систему, но и в систему политических представлений, установок, ценностей и образцов поведения, то есть в политическую культуру.

Российская форма правления отличается институционализированностью. Такой вывод можно сделать, прежде всего, исходя из ее «возраста».

Во-первых, со времени принятия Конституции Российской Федерации прошло шестнадцать лет.

Во-вторых, адаптивность российской полупрезидентской системы проявилась в том, что она осталась прежней при смене политического лидера и правящих элит. В 1990-е годы было распространено мнение, что поскольку Конституция написана «под Ельцина», то после его ухода она будет обязательно изменена. Однако эти предположения не оправдались. Переход власти от Б.Н. Ельцина к В.В. Путину не сказался на форме правления, по крайней мере на ее конституционных составляющих. Это особенно важно подчеркнуть, поскольку попытки подстроить политические институты под себя предпринимались неоднократно советскими и российскими лидерами. На протяжении 1990-х годов конституционная реформа рассматривалась и Президентом Б.Н. Ельциным, и левыми как способ достижения и удержания власти. В 2000-е годы ситуация изменилась: в политическом соперничестве конституционные вопросы отошли на задний план.

В-третьих, российская форма правления адаптировалась к изменениям среды и политического курса. В частности, при Б.Н. Ельцине одной из главных функций формы правления было стремление сохранить у власти действующего Президента любой ценой, несмотря на давление оппозиции, парламента и других политических актеров. Собственно говоря, Конституция Российской Федерации создавалась в 1993 году именно с учетом интересов Президента. При В.В. Путине основная миссия бюрократически-авторитарной системы заключается в сохранении гарантий для воспроизводства правящей верхушки и передачи власти назначенному Президентом преемнику^[40]. Сегодня политическая элита и лидеры ценят форму правления в России (они называют ее президентской) ради нее самой. Эта форма обретает собственную жизнь, не сводящуюся к конкретным функциям - в этом заключается, по словам С. Хантингтона, «триумф» института над его функцией^[41].