Файл: Образцов В.А., Богомолова С.Н. - Криминалистическая психология.pdf

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

76

уходил после отбоя и возвращался к подъему), держался особняком, "ходил как неприкаянный",
"был  каким-то  тормозом",  вступал  в  конфликты  с  сослуживцами.  За  грубые  нарушения
воинской дисциплины неоднократно наказывался начальством.

Отец  Кузнецова  на  допросе  показал, что  до  армии  сын  был  трусоват, часто  врал. После

службы  в  армии  стал  дерзким,  отчужденным,  к  его  советам  не  прислушивался.  У  него
появились прежде не наблюдаемые злобность, садистские замашки по отношению к женщинам.
При  виде девушек  его "начинало трясти". По свидетельству мачехи, у Олега после  армии "…
стали  появляться  различные  женщины, он  часто  их  менял, был  непостоянен, неразборчив  в
связях". С десяток допрошенных по делу случайных сожительниц Кузнецова характеризуют его
как высокомерного, легко возбудимого, плохо управляющего своими эмоциями человека. Ему
было  свойственно  применение физической силы при достижении сексуальных целей в  случае
нежелания в тот или иной момент вступать с ним в интимные отношения. По словам одной из
его  партнерш, Кузнецов  был "какой-то  нелюдимый, злой, ненавидел  женщин". Еще  более
красноречиво его облик был описан другой сожительницей. Она показала, что как-то, активно
добиваясь  от  нее  близости,  он  разозлился,  впал  в  бешенство,  говорил,  что  все  равно  своего
добьется, "будет  мстить  всем  женщинам  и  делать  это  жестоко". И  еще  одна  деталь:
новоявленный "мститель" очень заботился о своем здоровье, почти не употреблял спиртного, не
курил.

А  теперь  предоставим  слово  главному  персонажу  сего, мягко  выражаясь, не  совсем

обычного  дела. Вот  что  собственноручно  написал  Кузнецов  о  себе  в "Чистосердечных
признаниях" после ареста (воспроизводится дословно):

"С раннего возраста насмотревшись порнухи, мне стали сниться эротические сны, иногда

я  просыпался  с  мокрыми  трусами, меня  это  очень  пугало. В 7 классе  я  уже  не  мог  себя
сдержать, занялся онанизмом. Первая девушка  у меня была в конце 16 лет. Звали ее Оля, она
была  старше  меня, училась  в  институте. После  этого  я  начал  вести  интенсивную  половую
жизнь. С конца 16 лет до армии я вел интенсивную половую жизнь. Во время этих лет у меня не
было постоянных девушек. Переспавши с девушкой один раз, ну от силы два раза, меня влекло
к другой. Я никогда не ждал их согласия, а насильно требовал их подчинения. Если девушка от
меня не удовлетворялась, то есть не плакала или не кричала, я ей делал больно сжимая сильно
груди  или  кусая  зубами, она  начинала  кричать, от  этого  только  я  мог  кончить. Каждый  раз
после  этого  я  клялся  себе,  что  это  последний  раз,  но  наступал  вечер  я  себе  искал  новую
партнершу, с которой я повторял то же самое…"

Специалисты  в  области  судебной  психиатрии  и  сексологии, привлеченные  для

производства экспертизы Кузнецова, в своем заключении указали, что он вменяем в отношении
инкриминируемых  ему  преступлений. Вместе  с  тем  эксперты  отметили, что  он  обнаруживает
психопатические черты характера и садистские сексуальные влечения. Они развивались еще в
юношеские  годы  на  фоне  асинхронии  полового  развития  и  гиперсексуальности. Для
достижения сексуальной разрядки он стремился причинять жертвам физические мучения.

Начало преступной деятельности

По  официальным  данным  следствия, на  тропу  кроваво-сексуальной  агрессии  Олег

Кузнецов  встал  в  мае 1991 г. За  сравнительно  непродолжительный  период (с  мая 1991 по 21
марта 1992 гг.) он совершил 15 тягчайших преступлений. Безвинно пролитые кровь и слезы его
жертв  окропили  землю  Москвы, Подмосковья, Киева  и  Киевской  области. Действовал  он
стереотипно. Поле  его  деятельности – улица. Основной  способ – подстеречь, выследить,
познакомиться  с  будущими  жертвами,  а  затем,  выбрав  подходящий  момент  и  удобное  место,
осуществить  задуманное. Главным, определяющим  мотивом  было  стремление  удовлетворить
свою  похоть  –  движущую  силу,  "локомотив"  его  криминальной  активности.  Сфера  его
преступлений  в  начальный  ее  период  не  выходила  за  пределы  города  Балашихи  и
примыкающей к нему территории ближайшего Подмосковья.

Как  и  многие  другие  любители  преступно-сексуального  промысла, на  первых  порах

Кузнецов не рассматривал убийство жертв в качестве обязательного для всех случаев элемента.

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

77

В значительной мере это объясняется тем, что пострадавшие сдавались практически "без боя".
Запуганные, подавленные  им  психологически  и  физически, они  не  несли  угрозы  его
разоблачения. Одни  из  них  не  заявили  в  милицию  потому, что  боялись  мести, другие – из
нежелания  огласки, пересудов, позора. Отсутствие  необходимой  информации – главная
причина  того, что  следствие  не  смогло  установить  исчерпывающе  полное  количество
изнасилованных  Кузнецовым  в  1991  г.  Во  всяком  случае,  если  даже  судить  только  по
первоначальным  его  показаниям, их  было  значительно  больше  того  количества, которое
указано в обвинительном заключении.

Этот, в основном бескровный этап преступной деятельности нашего "героя" (в 1991 г. им

была убита одна потерпевшая), внезапно оборвался осенью 1991 г.

В ночь с 13 на 14 ноября острое желание потешить похотливую плоть свою вытолкнуло

его из тепла на холод в промозглую темень улицы. Он пришел к автобусной остановке и стал
вести наблюдение в поисках объекта нападения. Прошло немного времени и из затормозившего
автобуса  вышла  девушка. Крадучись, Кузнецов  пошел  за  ней. Возле  кладбища  он  догнал
одинокую  путницу  и  в  грубой  форме  предложил  ей  совершить  с  ним  половой  акт.  Девушка
бурно  запротестовала, стала  кричать, пыталась  убежать. Он  догнал  ее, избил  и  затащил  на
территорию кладбища. Там под угрозой ножа, преодолев отчаянное сопротивление непокорной
жертвы, Кузнецов изнасиловал ее. Припугнув  девушку убийством в случае, если она вздумает
обращаться в милицию, он безмятежно удалился восвояси. Утро, однако, принесло неприятную
неожиданность. По заявлению потерпевшей прокуратура Балашихи возбудила уголовное дело.
Подозрение пало на Кузнецова. Узнав о том, что его разыскивают, насильник изрядно струхнул
и заметался. Чтобы избежать ареста, перестал появляться дома, ночевал у знакомых, прекратил
визиты в общественные места. Балашиха – городок небольшой. Все на виду. Долго от милиции
не  побегаешь.  Рано  или  поздно  схватят.  Кузнецов  это  понимал.  Поэтому  надумал  податься  в
Киев, отсидеться  там  до  лучших  времен. Выбор  на  этот  город  пал  не  случайно. Во-первых,
государство,  хотя  и  доступное,  да  все  же  другое.  Достать  его  там  будет  сложнее.  Во-вторых,
там у него были знакомые женщины, с которыми крутил любовь во время службы в армии. Их
адреса он еще не забыл. У них и собирался укрыться. Нет, со своими гнусными проделками не
собирался  расставаться. Просто  решил  поставить  их  на  новые  основы. Реально  замаячивший
перед  ним  призрак  тюрьмы  подтолкнул  к  мысли  не  оставлять  в  будущем  живых  свидетелей
своих пакостей. Твердые решения подкреплялись делом: собираясь в дорогу, сунул в сумку с
барахлишком  остро  заточенный  нож. С  этого  момента  начался  заключительный, усеянный
трупами этап преступного промысла балашихи не кого Лжедмитрия.

Киевский сериал

Взбудораженный  Киев  бурлил, возмущался, негодовал, теряясь  в  догадках, фактах  и

измышлениях. По  городу  ползли  самые  невероятные, фантастические  слухи, один  страшнее
другого. Для всеобщей тревоги и панического настроения были серьезные основания: в городе
и  его  окрестностях  зверствует  кровожадный  охотник  на  девочек  и  молодых  женщин. Нечего
сказать – хорошенькое начало нового года. Только в одном Ленинском районе в январе были
обнаружены  с  интервалом  в  несколько  дней  три  полуобнаженных, изрезанных  трупа. Люди
поговаривали, что  таинственный  маньяк  выслеживает  свои  жертвы, внезапно  нападает  и
извращенно глумится  над ними. Потом  убивает  и  оставляет истерзанные тела  в  неприличных
позах как бы для показа и устрашения.

Воображение посвященных в детали поражало то, что четверо из пяти потерпевших были

тезками. Их звали Светланами.

Что  стоит  за  этим: случайность, простое, ничего  не  значащее  совпадение  или  какая-то

закономерность, фатальная  неизбежность, целенаправленная  избирательность  расчетливого
злодея?

Ничего  определенного  по  этому  поводу  никто  сказать  не  мог. Пройдет  немало  полных

тревожных  ожиданий  дней  и  ночей,  и  лишь  тогда  наконец  успокоятся  люди  и  перестанут
дрожать  от  страха  потенциальные  жертвы, их  родственники  и  близкие, лишь  тогда  затихнут

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

78

страсти  и  схлынет  волна  напряжения, когда  вздохнувшие  с  облегчением  киевляне  услышат
долгожданную  новость: преступник  пойман и  посажен за  решетку. И  лишь  немногие  узнают,
как  непросто  это  было  сделать, как  много  сил  было  затрачено  впустую  на  поиск
несуществующего, мифического Димы из Балашихи, Димы Фадеева.

Много воды утечет, пока те, кто вел его розыск, поймут, что они дезориентированы, пока

не выяснят, преодолев нагроможденные преступником и его благодетелями препятствия, что за
балашихинским Лжедмитрием стоит вполне реальный Олег Кузнецов со всей его подлинной и
полной атрибутикой…

Избыточность  сексуального  влечения  и  желания  его  удовлетворить  насильственным

способом не покидали Кузнецова ни до, ни после его киевского вояжа. И на украинскую землю
он прибыл не только для того, чтобы оттянуть как можно на больший срок нежелательные для
него контакты с балашихинской прокуратурой и милицией.

Инстинкт самосохранения подсказывал, что с ходу, прямо с вокзала слишком рискованно

браться  за  реализацию  обуревавших  желаний. Нужна  была  пауза  для  решения  прозаических
вопросов: подыскать надежную крышу над головой, основательно устроиться и оглядеться.

Старые  связи  пригодились, но  они  могли  обеспечить  лишь  временное  пристанище. Это

его не устраивало. Пришлось заняться свободным поиском по отработанной методике. Наконец
повезло. На улице познакомился с Аллой Уголь. Слово за слово – и он убедился, что нашел ту,
какая ему нужна.

Скудное  философское  кредо  Кузнецова  исходило  из  одной  идеи – рассмотрение  лиц

женского  пола  в  качестве  средства  удовлетворения  потребностей. Его  каннибальски
примитивное деление их основывалось на убеждении, что одна часть – это те, у кого он берет
(они должны содержать и ублажать его), другая – те, кого он берет, кого насилует и убивает.

Алла  подходила  под  первую  категорию:  молодая,  заботливая  до  услужливости,

нетребовательная. Небольшая имитация возвышенных чувств – и вот  уже рекламируемый как
жених  неискушенной  в  любовных  интригах  Адлой, Кузнецов  со  всеми  своими "походными"
пожитками перебирается на  снятую им и  его сожительницей квартиру. Надежная  хата, база и
явка обеспечены.

А  вскоре, отоспавшись  в  теплой  постели  своей  пассии, обустроившись  и

сориентировавшись  в  обстановке, Кузнецов  приступает  к  основному "делу  своей  жизни".
Отсюда  он  уходит  в  вечерне-ночные  рейды  по  полутемным  улицам, темным  переулкам  и
глухим  местам  города. Сюда  же  возвращается, утолив  свои "печали", чтобы  отдышаться,
привести  себя  в  безопасности  в  порядок,  почистить  перышки,  осмыслить  текущие  события  и
перспективу. Отсюда же, когда  откроются неблагоприятные  обстоятельства, сложив пожитки,
он рванет на вокзал, чтобы вновь, как ни в чем не бывало, возродиться в Московии.

Но  это  случится  лишь  через  месяц  после  последнего  здесь  убийства. А  первым  в  его

киевском сериале было убийство, совершенное на шестой день января…

Вечером  Света, пятнадцатилетняя  ученица 9-го  класса  одной  из  киевских  школ, ехала  в

пригородной  электричке. Она  собралась  навестить  своих  родственников  из  деревни  в
окрестностях города. Помогал коротать ей дорогу говорливый москвич по имени Дима, только
что с ней познакомившийся и набившийся в провожатые.

Сойдя  на  станции "Макийчуково", в  сопровождении  нового  знакомого  Света  пошла  по

дороге, ведущей в деревню. Когда они зашли в лесной массив, ее спутник вдруг достал нож и
под  угрозой  убийства  раздел, изнасиловал, а  спустя  некоторое  время  и  убил  ее. Прихватив  с
собой деньги, кое-что из вещей потерпевшей, Дима-Кузнецов покидает место происшествия и
вместе  с "товаром" как  ни  в  чем  не  бывало  приезжает  на "явку". Пылая  свежестью  и  негой,
сожительница открывает ему дверь и видит в его руке целлофановый пакет…

Пройдет  несколько  месяцев, будет  арестован и  изобличен Кузнецов, и  лишь после этого

Алла  Уголь  на  допросе  раскроет  тайну  содержимого  пакета. Она  расскажет, что  в  нем
находились  книга  Коллинза "Женщина  в  белом", обруч  для  волос, одноразовые  шприцы,
кошелек, косметичка, губная помада, две коробки теней, кисточки, тональный крем, зеркало и
15 рублей. А  тогда, вечером 6 января, увидев  пакет  у  Кузнецова, она  спросила: "Откуда  эти
вещи?" В ответ безмятежное, как улыбка ребенка: "Грохнул подругу!" А потом прозаично, без
всяких эмоций: "Она была малолеткой".

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

79

Сожитель помылся и поужинал. Потом они легли спать. Спали без сновидений. Вот и все,

чем закончилась сцена признания убийцы, посвятившего сожительницу в суть своего "хобби".

Нет, все  же  не  все. Наутро  Кузнецов  выбросил  пакет  с  большей  частью  похищенных

вещей. Сожительница  настояла. Вещи  не  представляли  ценности. Вот  теперь  все. Так  Алла
совершила  свой  первый  шаг  на  пути  того, что  на  юридическом  языке  квалифицируется  как
недоносительство, укрывательство  преступления  и  преступника. У  нее  было  много
возможностей для того, чтобы помочь правоохранительным органам поставить точку, оборвать
преступную цепь Кузнецова. Выходец из глубоко религиозной семьи, сама верящая в Бога, она
могла  и  должна  была  это  сделать  и  по  закону,  и  по  христианской  морали,  хотя  бы  из
сострадания к будущим жертвам сожителя. Она не сделала этого, и кровь еще четырех киевских
и  пятерых  московских  жертв  сожителя  мрачной  тенью  легла  на  ее  совесть  как  тяжкий,
несмываемый грех…

* * *

Седьмого  января  Алла  была  свободна  от  работы.  Этот  день  и  ночь  с  7  на  8  января

сожители  провели вместе. Утром она  поехала  на  работу  в  онкологический  центр  на  суточное
дежурство. Кузнецов остался один в квартире. От нечего делать мысли поплыли в привычном
направлении. Размышления на сексуальную тему не покидали его весь день. Ни о чем другом
не  умел  и  не  мог  думать  этот  извращенный, ограниченный, нищий  духом  бездельник, не
обремененный нервными, интеллектуальными и физическими затратами. Свободного времени
для этого у него было сколько угодно. Да и возможности для реализации навязчивой идеи были
богатые. Их  повсеместно  предоставляла  наша  непутевая, уродливая, расхристанная
действительность, одуревшая от кризисов, шараханий, катаклизмов. Все шло к тому, что пора
бы  и  отправляться  на "охоту". Ситуация  подсказывала, что  лучше  всего  ее  предпринять  на
окраине города в районе онкологического центра. Места там ему известные, к тому же глухие,
пути-дороги знает. И он поехал в онкологический центр. Навестил сожительницу, поболтали о
том, о сем, потом попрощался и сказал, что едет домой. В ночь на 9 января он вышел на улицу,
огляделся и отправился на поиск.

В  это  время  после  вечерней  смены  домой  возвращалась  шестнадцатилетняя  работница

одной из фабрик. Кузнецов завел с ней разговор, узнал, что девушку зовут Светланой, стал ее
сопровождать.

Когда  они  оказались  в  районе  новостройки, Кузнецов  затащил  Светлану  в  ближайший

подъезд  недостроенного  дома  и, сопровождая  свои  действия  угрозами, стал  раздевать  ее.
Девушка отдала ему 500 рублей с тем, чтобы он отпустил ее. Затем он стал избивать ее ногами.
Девушка кричала. Кузнецов достал нож и дважды ударил ее. Потерпевшая увернулась и сталь
клинка ножа причинила повреждения лишь одежде.

Сопротивляясь, Светлана ударила Кузнецова ногой в живот. Он споткнулся о кучу мусора

и упал. Воспользовавшись этим и темнотой, Светлана выскочила на улицу и забежала в подъезд
расположенного напротив жилого дома. Жильцы укрыли ее, а затем проводили домой. Утром о
случившемся Светлана заявила в местное отделение милиции.

Милиция  на  этот  раз  оказалась  не  в  состоянии  оперативно  найти  и  обезвредить

мародерствующего  на  местах  совершенных  им  изнасилований  и  убийств "мстителя",
приметами  которого  располагала. И  пока  его  безуспешно  искали  или  делали  вид, что  ищут,
Кузнецов тоже искал. Прежде всего он искал то же самое, что и до этого – очередных жертв.
Искал и находил, а найдя, добивался своих целей.

19 января, вечером, находясь  неподалеку  от  онкологического  центра, Кузнецов  заметил

девушку, гулявшую  с  собачкой. Далее  все  шло  по  отработанной  схеме: вступил  в  контакт,
завязал разговор, легкий флирт, знакомство, совместная прогулка.

Ничего  не  подозревающая  школьница  по имени  Света, пятнадцати  лет, заходит  во  двор

школы-интерната. Еще  мгновение  и  обходительный  молодой  человек  вдруг  резко  сбрасывает
маску. Школьница  подвергается  жестокому  избиению. Преступник  срывает  с  нее  одежду,
насилует  и  наносит 20 ножевых  ранений  в  область  шеи, груди  и  спины. Жертва  умирает  от

Виктор Александрович Образцов, Сапфо Николаевна Богомолова: «Криминалистическая психология»

80

острой потери крови, а Кузнецов покидает место происшествия.

* * *

В  эти  дни  Кузнецов  искал  не  только  тех, кому  уготовил  мученическую  смерть. Много

хлопот и беспокойства ему доставил поиск исчезнувшей из его поля зрения сожительницы.

Ах, какие  мы  стали  твердокожие, непробиваемые, отстраненные. Для  реального

прозрения, для нормальной оценки нормальной ситуации мало, оказывается того, что лежит на
поверхности, бросается в глаза и лезет в уши. Надо, чтобы все было доведено до крайности, до
точки, до  полного  распада  и  обнажения, чтобы  все  из  области  чужого, отдаленного,
расплывающегося  перешло  в  нечто  личное, кровное, необратимое. Только  тогда  начнет
действовать  внутри  защитный  механизм, сработает  сигнал  пожарной  опасности, проснется  от
сна разум.

Так  и  было  в  случае  с  Аллой  Уголь.  Она  спокойно,  как  должное,  приняла  известие  о

совершении сожителем убийства школьницы под Киевом. И только тогда, когда узнала о том,
чем систематически занимается он вне дома, страшно испугалась и забила тревогу.

Ее не очень волновало то, что происходит и может произойти с другими девушками. До

сознания  дошло,  что  ее  жених  может  учинить  расправу  и  над  ней.  И  тогда,  почувствовав
смертельную  опасность, она  сбежала  к  отцу  и  попросила  спрятать  ее. Отцу  она  передала
записку, в которой на всякий случай сообщила, что если ее найдут убитой, это сделал Дима из
Балашихи…

Вечером 24 января, надеясь застать Уголь у нее на работе, Кузнецов опять (в который уже

раз) приехал  в  онкологический  центр. И  снова  неудача. На  работе  ее  не  оказалось.
Предупрежденные ею сослуживцы скрыли от Кузнецова, что Уголь взяла отпуск за свой счёт.
Раздосадованный, Кузнецов покинул здание медицинского учреждения. Он понимал что Алла
"пропала  без  вести" совсем  не  случайно. Никто  не  делал  секрета  из  того, что  она  жива  и
здорова,  что  она  ушла  в  "подполье"  по  причинам,  напрямую  связанным  с  ним.  Подобное
развитие ситуации вело к тому, что его в любой момент могли "сдать" милицейским властям.
Нужно  было  быть  предельно  осторожным. Однако  эти  тревожные  мысли  не  особенно
досаждали ему. Они заглушались привычным утробным позывом. Даже в условиях возросшего
риска он не смог совладать с собой и не желал "тормозиться".

На  этот  раз  будущая жертва нашла  его сама. В 21 час 15 минут на  проспекте  Победы  к

нему  обратилась  молоденькая  жертва  с  просьбой  дать  ей  двухкопеечную  монету, чтобы
позвонить.  Подождав,  пока  девушка  наговорится  по  телефону-автомату,  Кузнецов  предложил
ей погулять. На свою беду та согласилась. Прогулка завершилась традиционным для Кузнецова
финалом.  Он  и  на  этот  раз  ничего  оригинального  не  содержал:  те  же  действия,  те  же
последствия. Жизнь  еще  одной  Светланы  из  Киева  оборвалась  за  пару  месяцев  до  ее
совершеннолетия. Прошло еще три дня. Все эти дни Кузнецов безуспешно искал Аллу Уголь.
Она  как  в  воду  канула.  Тучи  сгущались.  В  Киеве  оставаться  было  небезопасно.  "Пора
сматываться", – подумал  Кузнецов. Его  решение  окрепло  после  того, как 27 января  попытка
застать Аллу на работе ничего не дала.

Покидая  онкологический  центр, Кузнецов  заметил, как  следом  за  ним  на  улицу  вышла

молодая  женщина. Не  нее  и  пал  выбор. С  двадцатилетней  Ольгой, сотрудницей
онкологического центра, связан последний эпизод кровавой киевской эпопеи Кузнецова.

Ольга  была  избита  и  изнасилована  Кузнецовым  в  лесном  массиве  около  Киевской

окружной автострады. Затем он убил ее. Девять ножевых ударов в шею, пять в грудь, четыре в
веки глаз и шесть в спину. Но и это было не все. "На прощанье" он снял с трупа зимние сапоги,
золотую  цепочку  с  нательным  крестиком, серебряное  кольцо. Кроме  того, похитил  сумку,
косметичку, деньги  и  портмоне. Перед уходом  с места происшествия  Кузнецов положил труп
спиной  на  пень. В  этом  положении, напоминающем  гимнастический  мостик, с  обнаженной
нижней половиной туловища его и обнаружили на следующий день.

Благополучно  добравшись  до  своего  опустевшего  пристанища, Кузнецов  отоспался  и,

нацепив на свою шею трофейную цепочку с крестиком, стал собираться в путь-дорогу. Перед