Файл: Майерс Д. - Социальная психология.pdf

Wiesel, 1985). Но ещё больше спасателей так и остались
безымянными. Каждый еврей, выживший в оккупированной
нацистами Европе, обязан этим десяткам людей, которые
нередко вели себя героически. Дирижер Конрад Латте, один из
2000 евреев, переживших Вторую мировую войну в Берлине,
был спасен благодаря героизму 50 немцев, вставших на его
защиту (Schneider, 2000).

Что же касается менее драматичных примеров заботы,

внимания и помощи, то их не счесть: не требуя ничего взамен,
люди показывают дорогу, жертвуют деньги, отдают свою кровь
и время. Почему и при каких обстоятельствах люди совершают
альтруистические поступки? И что можно сделать для того,
чтобы в нашей жизни стало меньше равнодушия и больше
альтруизма? Именно на эти вопросы мы попытаемся ответить в
этой главе.

{Картина «Добрый самаритянин». Карл Юлиус Мильде}

Альтруизм

– качество, диаметрально противоположное

эгоизму. Альтруист неравнодушен и готов помочь совершенно
бескорыстно, даже тогда, когда ему не предлагают ничего
взамен и когда он не ждет никакой благодарности.
Классическим примером альтруизма является библейская
притча о добром самаритянине. [Самаритяне – этническая
группа и религиозная секта в Палестине, отошедшая в VI в. до н.
э. от иудаизма. –

Примеч. перев.

]

«Один человек, возвращаясь из Иерусалима в Иерихон, попал

в руки бандитов, которые избили его до полусмерти, ограбили и
бросили на дороге. Проходивший мимо священник, увидев
умирающего, перешел на другую сторону. Точно так же
поступил и шедший следом за ним левит. [Левиты – служители
религиозного культа у древних евреев. –

Примеч. перев.

] Но

когда несчастного увидел самаритянин, его сердце наполнилось
состраданием, и он подошел к нему. Склонившись над
умирающим, он промыл его раны маслом и вином и перевязал
их. Затем посадил его на своего осла, привез на постоялый двор
и позаботился о нем. На другой день он вынул два динария, дал

их хозяину постоялого двора и сказал ему: «Позаботься о нем.
Если этих денег не хватит, я, вернувшись, расплачусь с тобой»«
(

Лк.

10:30-35).

Этот самаритянин – символ чистейшего альтруизма.

Сострадая совершенно незнакомому человеку и не ожидая ни
вознаграждения, ни благодарности, он не пожалел для него ни
времени, ни сил, ни денег.

ПОЧЕМУ ЛЮДИ ПОМОГАЮТ ДРУГ ДРУГУ?

Чтобы понять природу альтруистических поступков,

социальные психологи изучают условия, при которых они
совершаются. Но прежде чем обратиться к результатам их
исследований, давайте рассмотрим мотивацию альтруизма.
Некоторые представления о ней дают три дополняющие друг
друга теории.

СОЦИАЛЬНЫЙ ОБМЕН

Одно из возможных объяснений альтруизма содержится в

теории социального обмена

: взаимодействие людей

направляется «социальной экономикой». Мы обмениваемся не
только материальными ценностями и деньгами, но и такими

социальными ценностями

, как любовь, услуги, информация и

статус (Foa & Foa, 1975). При этом мы используем стратегию
«минимакса» – стремимся свести к минимуму собственные
затраты и получить максимально возможное вознаграждение. В
теории социального обмена не утверждается, что мы
сознательно «отслеживаем» затраты и вознаграждения; она
лишь допускает, что подобные рассуждения прогнозируют наше
поведение.

Представьте себе, что в вашем кампусе идет поиск доноров и

к вам обращаются с просьбой сдать свою кровь. Разве вы не
станете взвешивать возможные

негативные последствия

согласия (болезненная процедура, потеря времени, усталость) и
отказа (чувство вины, недовольство собой)? И сможете ли вы не
сравнивать позитивные последствия обоих поступков, а это, с

одной стороны, удовлетворенность тем, что помогли кому-то, и
бесплатный завтрак в случае согласия, а с другой – сохраненное
время, нервы и хорошее самочувствие в случае отказа. В ходе
изучения доноров в штате Висконсин в полном соответствии с
теорией социального обмена было экспериментально
подтверждено: такие скрытые расчеты всегда предшествуют
принятию решения о том, оказывать помощь или нет (Piliavin et
al., 1982). Словно в поиске предлога для оправдания
собственной щедрости, люди жертвуют больше денег на
благотворительность тогда, когда получают что-либо взамен,
например сласти или свечи. Даже если то, что они получают, им
совершенно не нужно и они сами никогда не стали бы этого
покупать, важен сам факт, свидетельствующий о том, что имеет
место социальный обмен (Holmes et al., 1997).

Деннис Кребс пишет: «Своим интересом к альтруизму я

обязан великодушию тех людей, которые помогли мне
освободиться от моего прошлого» (Krebs, 1999). После переезда
из Ванкувера (Британская Колумбия) в Калифорнию Кребс, 14-
летний школьник, превратился из лидера в аутсайдера. Его
многократные столкновения с законом завершились сначала
попаданием в исправительную колонию для малолетних
преступников, а затем и в тюрьму, откуда он сбежал.
Вернувшись в Британскую Колумбию, Кребс поступил в
университет, блестяще его закончил и был принят в
докторантуру Гарвардского университета. Однако прошлое не
отпускало его; боясь неминуемой огласки – ведь он снова
оказался в Калифорнии, – Кребс сам все рассказал о себе,
однако в конце концов благодаря поддержке со стороны многих
людей был прощен и впоследствии стал профессором
Гарвардского университета и руководителем факультета
психологии Университета Симона Фрейзера. «Я поведал людям
историю своей жизни, – говорит Кребс, – чтобы убедить
остаться в игре тех из них, кто уже получил пару ударов».

О

КАЗАНИЕ ПОМОЩИ КАК ЗАМАСКИРОВАННЫЙ ЭГОИЗМ

Вознаграждения, мотивирующие оказание помощи, могут

быть внешними и внутренними. Когда бизнес жертвует деньги
на благотворительность, чтобы сделать свой корпоративный
имидж более привлекательным, или когда кто-либо предлагает
подвезти кого-либо в расчете на благодарность или дружбу, речь
идет о внешнем вознаграждении. Мы отдаем, чтобы получать. А
это значит, что мы более склонны помогать тем, кто нам
симпатичен и чье одобрение мы стремимся заслужить (Krebs,
1970; Unger, 1979).

К вознаграждениям, которые мы получаем, помогая другим,

относятся также и внутренние самовознаграждения. Находясь
рядом с человеком, который чем-то расстроен, мы, как правило,
сочувствуем ему. Если через окно до вас донесется женский
крик, вы встревожитесь и испугаетесь. Если вы не можете
интерпретировать этот крик как шутливый или игривый, то для
того, чтобы успокоиться, вы постараетесь узнать, в чем дело,
или оказать помощь (Piliavin & Piliavin, 1973). То, что это
действительно так, экспериментально доказал Деннис Кребс
(Krebs, 1975): те из его испытуемых, студентов Гарвардского
университета, самоотчеты и физиологические реакции которых
свидетельствовали о наиболее эмоциональном восприятии
чужой беды, оказывали попавшему в нее человеку и самую
существенную помощь. Эверетт Сандерсон, спасший девочку,
которая упала с платформы на станции метро, сказал: «Если бы
я не попытался спасти эту малышку, если бы я просто стоял и
ждал развязки, как все остальные, моя душа умерла бы. И я бы
никогда не простил себе этого».

Совершая альтруистические поступки, мы вырастаем в

собственных глазах. Едва ли не все доноры из тех, что приняли
участие в исследовании, проведенном Джейн Пильявин,
согласились, что донорство «заставляет человека уважать себя»
и «дает ему чувство самоудовлетворения». Зная это, легче
понять, почему люди оставляют чаевые официантам, даже если
знают, что они никогда больше не вернутся в этот ресторан, и
проявляют доброту по отношению к незнакомым, которых
никогда больше не увидят.

Проанализировав мотивацию волонтеров, в частности тех,

кто ухаживает за больными СПИДом, Марк Снайдер, Аллен
Омото и Джил Клэри выявили шесть побуждающих к этому
причин (Clary & Snyder, 1993, 1995; Clary et al., 1998, 1999).

– Нравственные причины: желание действовать в

соответствии с общечеловеческими ценностями и неравнодушие
к другим.

– Когнитивные причины: желание лучше узнать людей или

приобрести навыки.

– Социальные причины: стать членом группы и заслужить

одобрение.

– Карьерные соображения: приобретенный опыт и контакты

полезны для дальнейшего продвижения по службе.

– Защита собственного Я: желание избавиться от чувства

вины или бегство от личных проблем.

– Повышение самооценки: укрепление чувства собственного

достоинства и уверенности в себе.

Подобный подсчет затрат и выгод может показаться

унизительным. Однако у защитников теории социального
обмена возникают законные вопросы: что оскорбительного для
гуманности в том, что мы получаем удовольствие, помогая
другим? Разве это не делает ей чести? Разве не делает ей чести
то, что мы чаще ведем себя не антисоциально, а
«просоциально»? В том, что мы реализуем себя, отдавая другим
свою любовь? Насколько хуже было бы всем нам, если бы мы
получали удовольствие, заботясь только о самих себе.

«Верно, – могут возразить мне некоторые читатели. – И все

же, разве не следует из теории социального обмена, что
оказание помощи никогда не бывает истинно альтруистическим
актом и что мы лишь называем его “альтруистическим”,
поскольку выгоды от него не очевидны? Если мы помогаем
попавшей в беду женщине, чтобы заслужить социальное
одобрение, избавиться от собственного чувства тревоги и