Файл: Майерс Д. - Социальная психология.pdf

К кому мы в первую очередь спешим на помощь? Имеет ли

значение пол попавшего в беду человека? Его расовая
принадлежность? Или, может, наша помощь зависит от того,
что именно случилось?

Говоря о норме социальной ответственности, мы отмечали,

что существует тенденция помогать тем, кто более всего
нуждается в поддержке и заслуживает её. Вспомните, что в
экспериментах, проводившихся в вагонах подземки, пассажиры
быстрее помогали «жертвам», которые держали в руках не
бутылки со спиртным, а трости. Покупатели бакалейных
магазинов с большей готовностью разменяют деньги женщине,
которая хочет купить молоко, а не той, которая покупает тесто
для печенья (Bickman & Kamzan, 1973).

ГЕНДЕР

Если верно, что оказание помощи кому-либо сильно зависит

от восприятия его потребности в ней, то тогда женщинам,
которые воспринимаются как более зависимые и беспомощные,
чем мужчины, должны помогать чаще, чем мужчинам. Так ли
это на самом деле? Да, так. Элис Игли и Морин Кроули провели
35 экспериментов, в которых сравнивали отношение
окружающих к жертвам мужского и женского пола (Eagly &
Crowley, 1986). (Авторы отмечают, что фактически все их
эксперименты – эпизоды, случайные встречи с незнакомыми
людьми, оказавшимися в затруднительном положении, т. е. те
самые ситуации, в которых люди ожидают от мужчин
галантности.)

Мужчины чаще помогают попавшим в беду женщинам.

Женщины в равной степени отзывчивы по отношению как к
мужчинам, так и к женщинам. Результаты нескольких
экспериментов свидетельствуют о том, что женщинам-
инвалидам, у которых в дороге лопнула шина, помогают чаще,
чем оказавшимся в аналогичной ситуации мужчинам-инвалидам
(Penner et al., 1973; Pomazal & Clore, 1973; West et al., 1975). To
же самое можно сказать и о женщинах, путешествующих в
одиночку «автостопом»: на их просьбы подвезти реагируют

охотнее, чем на просьбы мужчин или пар (Pomazal & Clore,
1973; М. Snyder et al., 1974). Разумеется, причиной галантного
отношения мужчин к одинокой женщине может быть и нечто
другое, а не альтруизм. Поэтому нет ничего удивительного в
том, что они чаще помогают привлекательным дамам, нежели
дурнушкам (Mims et al., 1975; Stroufe et al., 1977; West & Brown,
1975).

{Из бывших на борту «Титаника» в живых осталось 70%

женщин и 20% мужчин. Шансов на выживание у пассажиров
первого класса было в 2,5 раза больше, чем у пассажиров
третьего класса. Тем не менее благодаря гендерным нормам
альтруизма – в действительности спаслось больше пассажирок
третьего класса (47%), чем мужчин-пассажиров первого класса
(31%)}

Женщины не только получают больше предложений помощи,

но и чаще обращаются за ней. За медицинской или
психиатрической помощью они обращаются в 2 раза чаще, чем
мужчины. Слушательская аудитория консультационных
радиопрограмм и клиентура консультационных центров при
колледжах – преимущественно женщины. Женщины также
более склонны принимать помощь от друзей. Арье Надлер,
эксперт по вопросам поиска помощи из Университета Тель-
Авива, объясняет это гендерными различиями: мужчины более
независимы, чем женщины (глава 5) (Nadler, 1991).

СХОДСТВО

Поскольку сходство рождает симпатию (глава 11), а симпатия

– желание помочь, мы более склонны помогать тем, кто

похож

на нас. Причем речь идет как о внешнем, так и о внутреннем
сходстве. Помощники экспериментатора, одетые либо в
традиционную, либо в вызывающую одежду, обращались с
просьбой о монете для телефона-автомата к «нормальным» или
«хиппующим» студентам Университета Пердью (Emswiller,
1971). Менее половины из них выручили того, кто был одет не
так, как они, и две трети выручили тех, кто был одет так же, как
они сами. Покупатели в магазинах Шотландии менее охотно

выполняли просьбу разменять деньги, если с ней обращался
человек в футболке с явно гомосексуалистским слоганом (Gray
et al., 1991).

«Срабатывает» ли этот принцип предрасположенности в

пользу тех, кто похож на нас самих, и в отношении
представителей разных рас? Результаты исследований, в
которых изучался этот вопрос, неоднозначны.

– В некоторых исследованиях выявлена

предрасположенность в пользу собственной расы (Benson et al.,
1976; Clark, 1974; Franklin, 1974; Gaertner, 1973; Gaertner &
Bickman, 1971; Sissons, 1981).

– В других не обнаружено ничего подобного (Gaertner, 1975;

Lerner & Frank, 1974; Wilson & Donnerstein, 1979; Wispe &
Freshley, 1971).

– Тем не менее результаты некоторых исследований,

особенно те, в которых изучались ситуации «лицом к лицу»,
выявили предрасположенность в пользу представителей не
собственной, а другой расы (Dutton, 1971; 1973; Dutton & Lake,
1973; Katz et al., 1975).

Вряд ли кому-нибудь хочется прослыть человеком с

предрассудками. А если это так, то, возможно, люди не
демонстрируют своих предпочтений, чтобы не портить свой
имидж? Если это так, то предпочтение представителям своей
расы должно оказываться только в том случае, кода неоказание
помощи представителю другой расы можно объяснить какими-
либо иными причинами. Именно это и наблюдалось в
экспериментах, которые были проведены Самюелем Гартнером
и Джоном Довидио (Gaertner & Dovidio, 1977; 1986). Так, белые
студентки Университета штата Делавэр были менее склонны
помогать попавшей в беду чернокожей женщине, чем белой
женщине, оказавшейся в аналогичной ситуации, если у них была
возможность разделить ответственность с другими очевидцами
(«Я не помогла чернокожей женщине, потому что это могли
сделать и другие»). В отсутствие других очевидцев студентки

были одинаково склонны к помощи, независимо от того, кто
нуждался в ней – белая или чернокожая женщина. Судя по
всему, действует общее правило: если нормы допустимого
поведения четко сформулированы, белые не допускают
дискриминации, если же нормы нечеткие или противоречивые,
может возобладать оказание помощи по расовому принципу.

Однажды мне в реальной жизни пришлось оказаться в одной

из тех ситуаций, которые обычно создают в лаборатории. Дело
было в Вашингтоне, округ Колумбия. Я возвращался с делового
ужина к себе в отель. На пустынной улице ко мне подошел
хорошо одетый мужчина примерно моего возраста и стал
умолять меня дать ему доллар. Судя по его виду, мужчина был
чем-то очень расстроен. Он объяснил мне, что он только что
прилетел из Лондона и после посещения музея Холокоста
оставил бумажник в такси. У него не осталось ни цента, а ему,
чтобы добраться до живущего в пригороде друга, нужно $24.

«– Почему же вы просите один? – спросил я. – Один доллар

вас не устроит.

– Я просил больше, но никто не выручил меня. – Он едва

сдерживался, чтобы не разрыдаться. – Вот я и решил, что, может
быть, так мне удастся собрать нужную сумму.

– А почему вы не можете поехать на метро? – не унимался я.
– Мне нужно в Гринбрайер, а это в пяти милях от станции

метро, – объяснил он. – Господи, неужели мне придется
ночевать на улице! Если вы выручите меня, я в понедельник
вышлю вам деньги.»

Как говорится, приехали. Я оказался в положении участника

полевого эксперимента по альтруизму. Как человек, выросший в
большом городе и часто бывающий в Нью-Йорке и Чикаго, я
привык к попрошайкам и никогда не подаю им. Но я также
никогда не считал себя черствым человеком. Более того, этот
человек совершенно не был похож на попрошаек, которых мне
доводилось встречать раньше. Он был прекрасно одет.
Интеллигентен. В то, что я услышал от него, вполне можно

было поверить. И он был так похож на меня! «Если он лжет, он
– негодяй, – сказал я себе, – и дать ему деньги – глупо и наивно.
К тому же это будет означать, что я поощряю мошенничество.
Но если он говорит правду, а я откажу ему в помощи, негодяем
окажусь я».

Он просил у меня один доллар. Я дал ему тридцать, приложив

к ним свою визитку. Он поблагодарил и растворился в ночи.

Идя к своему отелю, я начал понимать, что меня обвели

вокруг пальца. Впоследствии оказалось, что так оно и было.
Почему, когда он сказал, что прилетел из Лондона, я не
проверил, насколько он знает Англию? Почему не пошел с ним
в телефонную будку и не позвонил его другу? И наконец,
почему я не остановил такси и не отдал деньги шоферу с
просьбой отвезти его, а отдал их ему в руки? И почему я,
никогда раньше не попадавшийся на подобные уловки, на этот
раз позволил надуть себя?

Смущаясь, потому что привык считать себя человеком,

лишенным этнических предрассудков, я вынужден был
признать, что дело не только в его хороших манерах и
интеллигентной речи. Все гораздо проще: я помог ему, потому
что он похож на меня.

РЕЗЮМЕ

В кризисных или эпизодических ситуациях женщинам чаще

предлагают помощь, чем мужчинам, и предложения эти исходят
в большинстве случаев от мужчин. Женщины также чаще
обращаются за помощью. Принимая решение об оказании
помощи, мы исходим как из того, насколько человек нуждается
в ней и заслуживает её, так и из того, насколько он похож на нас
самих.

КАК СДЕЛАТЬ ОКАЗАНИЕ ПОМОЩИ БОЛЕЕ

РАСПРОСТРАНЕННЫМ ЯВЛЕНИЕМ?

Чтобы сделать оказание помощи более распространенным

явлением, мы должны устранить факторы, которые