Файл: Майерс Д. - Социальная психология.pdf

и шиповками, – был назван в газете

Sporting News

«открытием

года», а по результатам опроса занял второе место по
популярности, уступив только Бингу Кросби, самому
популярному мужчине Америки. Бейсбольные расовые барьеры
рухнули раз и навсегда.

По мнению социальных психологов Энтони Прэтканиса и

Марлен Тернер, Рикки, движимый как своей методистской
моралью, так и заботой о процветании бейсбола, начал
готовиться к этому шагу заблаговременно (Pratkanis & Turner,
1994a, b). Тремя годами раньше социолог, председатель
Комитета мэрии по десегрегации, обратился к нему с просьбой
десегрегировать свою команду. В ответ Рикки попросил
предоставить ему время (поэтому его решение нельзя приписать
внешнему давлению) и обратился за советом, как лучше это
реализовать. В 1945 г. Рикки был единственным владельцем
команды, который голосовал против правила, запрещающего
чернокожим играть в бейсбольных командах. В 1947 г. он
осуществил свой план, используя следующие принципы,
выявленные Прэтканисом и Тернер.

–

Создайте впечатление, что перемена неизбежна.

Позаботьтесь о том, чтобы, несмотря на протест или
сопротивление, не было никакой возможности «повернуть время
вспять». Рэд Барбер, южанин с традиционными взглядами,
вспоминал о том, как в 1945 г. Рикки пригласил его на ланч и
очень внятно и решительно сказал, что его агенты ищут
«первого чернокожего игрока», которого он сможет «ввести в
свою “белую” команду»: «Я не знаю, ни как его зовут, ни где он
сейчас, но то, что он скоро появится, – это точно».
Разозлившийся Барбер хотел сразу же подать в отставку, но со
временем передумал и решил смириться с этим и продолжать
комментировать «лучшую в мире игру». Не менее твердой
позиции придерживался Рикки в 1947 г. и с игроками своей
команды: он предупредил, что продаст любого, кто не захочет
играть с Робинсоном.

–

Установите равноправный контакт и определите

экстраординарную цель.

Как объяснил Рикки один социолог,

когда отношения подчинены достижению экстраординарной
цели, например победе в каком-либо турнире, «люди, от
которых это зависит, ведут себя адекватно». Один из игроков
команды, который первоначально был настроен против
Робинсона, а позднее стал помогать ему отрабатывать технику
удара, так мотивировал свои действия: «Если вы – члены одной
команды, значит, победа – ваша общая забота».

–

Пробейте брешь в предрассудках.

Прокладывал путь Рикки,

но остальные помогали ему. Капитан команды, шортстоп
[Шортстоп – в бейсболе игрок на поле, располагающийся между
второй и третьей базами. –

Примеч. перев.

] южанин Пи Ви Ризи,

первым стал подсаживаться к Робинсону во время трапез и есть
вместе с ним. Однажды в Цинцинатти, когда болельщики
бушевали, требуя «вышвырнуть с поля черномазого», Ризи
покинул свое привычное место, подошел к Робинсону, который
играл на первой базе, улыбнулся и заговорил с ним, а потом – на
глазах у ревущей толпы – обнял Робинсона за плечи.

–

Откажитесь от применения насильственных методов и

прервите тем самым эскалацию насилия.

Рикки, нуждавшийся в

игроке, «имеющем достаточно мужества для того, чтобы не
давать сдачи», тренировал Робинсона на то, чтобы тот не
реагировал ни на оскорбления, ни на грязную игру, которые
ожидали его во время матчей, и добился от него решимости не
отвечать грубостью на грубость. Когда Робинсона оскорбляли и
били, он предоставлял возможность отвечать своим товарищам,
что лишь способствовало большей сплоченности команды.

–

Индивидуализируйте нового члена группы.

Обращайтесь с

ним как с личностью, в данном случае – как с Джекки
Робинсоном, а не как с «чернокожим бейсболистом», Чтобы
представить Робинсона публике как всесторонне развитую и
сложившуюся личность, Рикки воспользовался помощью своих
друзей из масс-медиа.

Позднее Робинсон и Боб Феллер стали первыми в истории

бейсбола игроками, которые удостоились чести попасть в «Зал
Славы» в первый же год, когда они были номинированы на эту
почетную награду. Принимая её, Робинсон попросил выйти на
сцену и встать.

---

Спустя почти столетие то, к чему стремился Дюбуа, нашло

свое отражение в интервью, которое кандидат в президенты
Джесси Джексон дал Марвину Калбу (Meet the Press, 1984).

«Калб: Кто вы? Чернокожий, который, раз уж он родился в

Америке, хочет побороться за президентское кресло, или
американец, который хочет доказать, что и чернокожий может
попытать счастья в президентской гонке?

Джексон: Я одновременно и американец, и чернокожий. И то,

и другое…

Калб: Возможно, я нечетко сформулировал вопрос. Мне

хотелось бы понять, каковы ваши приоритеты? В глубине души
кем вы себя считаете? Чернокожим, родившимся в Америке, или
американцем с черной кожей?

Джексон: Я родился в Америке с черной кожей, а не

американцем в той стране, где живут чернокожие! Вы задаете
забавный вопрос. Прямо настоящая Ловушка-22. Мои интересы
– это интересы моей страны.»

Ответ Джексона отражает то, что специалист по проблеме

идентификации Джин Финни называет «бикультурной
идентификацией», т. е. идентификацией и с культурой
собственного этноса, и с культурой той страны, в которой он
живет (Phinney, 1990). Осознающие свою этническую
принадлежность выходцы из Азии, которые живут в
Великобритании, могут ощущать себя истинными британцами, а
могут и не ощущать себя таковыми (Hutnik, 1985). Точно так же
и граждане Канады французского происхождения,
идентифицирующие себя со своими этническими корнями,

могут чувствовать себя настоящими канадцами, а могут и не
чувствовать (Driedger, 1975). Граждане США испанского
происхождения, остро ощущающие свою связь с предками,
жившими на Кубе, в Мексике или в Пуэрто-Рико, могут либо
чувствовать себя стопроцентными американцами, либо нет
(Roger et al., 1991).

Со временем идентификация с новой культурой становится

более сильной. Второе поколение китайских иммигрантов,
живущее в Австралии или в США, ощущает свою китайскую
идентификацию несколько менее остро, а свою новую
идентификацию несколько более остро, чем первое поколение,
родившееся в Китае (Rosenthal & Feldman, 1992). Однако
нередко бывает так, что третье поколение иммигрантов,

внуки

первопроходцев, ощущают большую связь со своим этносом,
нежели их родители (Triandis, 1994).

Исследователей вопрос о том, конкурирует ли чувство

гордости за свой этнос с идентификацией со страной
проживания, интересует ничуть не меньше, чем Марвина Калба.
Как уже отмечалось в главе 9, мы оцениваем себя частично с
позиций той группы, к которой принадлежим. Если мы считаем
свою собственную группу (свою школу, своего работодателя,
свою семью, свою расу или свою нацию) хорошими, это
помогает нам быть довольными и собой. Следовательно,
позитивная этническая идентификация вносит свой вклад в
позитивную самооценку. То же самое можно сказать и
позитивной социальной идентификации тех, кто
ассимилировался в стране проживания и «вписался» в её
культурный контекст. Маргиналам, не имеющим ни этнической,
ни культурной идентификации, нередко присуща низкая
самооценка (табл. 13.3).

Таблица 13.3. Этническая и культурная идентификация

Идентификация с этнической группой

Идентификация с

большинством

Сильная

Слабая

Сильная

Бикультурная

Ассимиляция

Слабая

Изоляция

Маргиналы

Люди с бикультурной идентификацией, т. е.

идентифицирующие себя как со своей этнической группой, так и
со страной в целом, как правило, имеют высокую позитивную
самооценку (Phinney, 1990). Нередко они «мигрируют» между
двумя культурами, адаптируя свой язык и поведение к языку и
поведению той группы, членом которой они ощущают себя в
данный момент (LaFromboise et al., 1993).

Гипертрофированная этническая гордость превращается в

деструктивный национализм. Чрезмерное внимание к различиям
– альтернатива «универсализма» – основы ненасильственного
разрешения конфликтов (Mayton et al., 1996). Стремясь понять,
по достоинству оценить и защитить всех людей, такие
универсалисты, как Махатма Ганди, Мартин Лютер Кинг-
младший и Нельсон Мандела, защищают мирный путь к
справедливому миропорядку.

{

Достижение баланса интересов – трудная задача.

Не все

из этих канадцев, этнических французов, поддерживающих
Билль 101 «Быть французом в Квебеке», ощущают себя и
стопроцентными гражданами страны, в которой живут.
Поскольку в современном мире тенденция к полиэтничности
становится все более и более заметной, людей не может не
волновать проблема построения обществ, нравственные
ценности которых объединяют разные этносы}

Такие иммигрантские страны, как США, Канада и Австралия,

избежали этнических войн, потому что усиливали
национальную идентификацию общенациональными идеалами.
В этих странах ирландцы и итальянцы, шведы и шотландцы,
выходцы из Азии и выходцы из Африки редко убивают друг
друга по причине межнациональной розни. Тем не менее даже в
тех странах, население которых сплошь состоит из
иммигрантов, идет борьба между сепаратизмом и единством,
между стремлением людей сохранить уникальность своего
этноса и их единством как нации, между признанием
этнического разнообразия фактом реальности и стремлением к