ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.10.2020
Просмотров: 1093
Скачиваний: 12
Авторами на основе информации из литературных источников изучались такие характеристики преступника, как психиатрический статус, возраст при первом убийстве, этнические особенности, криминальная деятельность убийцы (ее продолжительность, мотивация, число жертв, частота убийств, способ убийства), характеристики жертвы.
Ученые полагают, что собранные ими результаты эмпирических исследований подтверждают модель Е. Хиккея, и при качественном изучении серийных убийств (в частности, методом анализа истории случаев преступлений), необходимо, согласно данной модели, изучать предрасполагающие и травматизирующие факторы формирования криминального поведения и эволюцию управляющих фантазий.
Pistorius M. An explanation of the «boy next door» syndrome in serial killers. Interpol, 1997, № 465, p. 2—6.
Писториус М. Объяснение синдрома «парень из соседней квартиры» в случае с серийным убийцей. Интерпол, вып. 7, № 465, с. 2—6.
Ключевые слова: психосексуальное развитие серийного убийцы; сексуальная фантазия серийных убийц.
Автор статьи пытается объяснить причины «нормальности» (отсутствия серьезных психических расстройств) у некоторых серийных убийц. В рамках психоаналитического подхода он рассматривает механизм формирования личности конкретного (организованного) типа серийных убийц, которые, сохранив нормальность психики, совершают страшные преступления.
Динамика формирования криминального поведения связана, по мнению автора, со спецификой психосексуального развития преступника и влиянием на данное развитие сексуальных фантазий.
У человека в детские годы в период оральной, анальной или фаллической стадий сексуального развития происходит подсознательное формирование сексуальных, деструктивных и садистических фантазий. Остатки этих фантазий в виде половых, деструктивных и садистских инстинктов содержатся в таком психическом субстрате личности как «ид» (оно), подчиняющегося принципу удовольствия. Другая личностная структура («эго»), начинает формироваться, как только ребенок становится способен отличать себя от других людей и внешнего мира. «Эго» действует как посредник между «ид», реальностью окружающего мира и третьей структурой личности («супер-эго»), которая начинает формироваться из «эго» приблизительно к 6 годам, после эдиповой стадии психосексуального развития. При несовместимости требований между указанными выше структурами «эго» чувствует угрозу, что вызывает тревогу, для подавления которой «эго» использует различные защитные механизмы. «Супер-эго» развивается благодаря отождествлению с фигурами родителей, главным образом, отца. В период скрытой сексуальности или латентный период (6—12 лет) оно также впитывает в себя нравственные и этические ценности общества. «Супер-эго» формирует «идеальное я», которое устанавливает нормы поведения для «эго». Если эти нормы не соблюдаются, «супер-эго» способствует возникновению у «эго» ощущения собственной неполноценности и вины. При столкновении с деструктивными инстинктами «ид» «эго» генерирует тревогу и использует один из своих защитных механизмов против тревоги — репрессию (подавление) опасного инстинктивного импульса в подсознание. Оставаясь активными, эти импульсы проявляются в измененной форме как невротические симптомы. Если бы эти импульсы непосредственно бы реализовывались, то они проявлялись бы как перверсия (извращение, отклонение от нормы). Невроз является оборотной стороной перверсии.
Особенности психосексуального развития серийных убийц заключаются в том, что у них доминирует «ид», слабое «эго» и фактически отсутствует «супер-эго». В детские годы у них происходит фиксация на определенной стадии развития, появляются и становятся осознанными детские фантазии. В латентный период или период скрытой сексуальности серийный убийца не отождествляет себя с фигурой отца (в связи с его физическим или эмоциональным отсутствием) и плохо усваивает общепринятые нормы поведения. В результате у него не формируется «супер-эго». «Эго» же берет на себя роль опекуна для «ид». Когда у преступника наступает возраст достижения половой зрелости, сексуальные и деструктивные фантазии слабо подавляются «эго», легко проникая через его границы, поэтому остаются осознанными. «Эго» не требуется подавлять агрессивные импульсы, поэтому невротические симптомы не образуются. Отсутствие «супер-эго» облегчает непосредственную реализацию преступником своих фантазий во время преступлений. Совершению первого убийства в серии организованному убийце способствует фактор стресса, активирующие фантазии мести. Во время преступления фантазии воплощаются в жизнь, но это только на время освобождает преступника от влияния агрессивных импульсов, поэтому преступления повторяются.
Отсутствие же невротических симптомов в результате нарушений психосексуального развития приводит в случае с серийными убийцами к появлению феномена их «нормальности» — к типичному синдрому «парень из соседней квартиры».
Levin J., Fox J. Normalcy in Behavioral Characteristics of the Sadistic Serial Killer. Chapter 1. From Serial Murder and the Psychology of Violent Crimes. R. N. Kocsis, 2008, p. 3—14.
Левин Д., Фокс Д. Норма в поведенческих характеристиках серийного убийцы-садиста. Глава 1. В сборнике под ред. Р. Н. Коксис Серийные убийства и психология криминального насилия. 2008, с. 3—14.
Ключевые слова: личностные нарушения серийного убийцы; самопрезентация; двойственность отношения к миру; дегуманизация; отсутствие сочувствия.
Данная работа также посвящена проблемам нормы в поведении серийного убийцы-садиста. Авторы обращают внимание на определенные личностные характеристики, которые, по мнению ряда исследователей, являются специфическими чертами серийных убийц-садистов, а именно: их умение манипулировать человеческим сознанием для создания определенного впечатления о себе (самопрезентация),двойственность отношения к реальности, отсутствие у них сочувствия при причинении страданий другому человеку. Некоторые специалисты пытаются объяснить эти качества последствием личностных нарушений — социопатии, психопатии, антисоциального нарушения личности.
Однако, авторы работы полагают, что указанные черты, рассматриваемые зачастую как составляющие нарушений, в действительности могут совпадать с качествами, имеющимися и у других людей.
Так, одно из проявлений предполагаемого социопатического расстройства серийного убийцы связано со способностью производить на окружающих выгодное впечатление. Они крайне умело умеют уйти от подозрения, вызывая симпатию у людей, в том числе и у жертв. Например, Гарри Ридгивей, осужденный в 2004 г. за убийство 48 проституток, на одно из мест преступления принес своего маленького сына, чтобы выглядеть «по-отечески» и создать у жертвы ложное чувство безопасности. Джон Вейн Гаци, убивший в общей сложности 33 человека, пользовался большим признанием у своих соседей. Он часто организовывал праздники у себя дома, исполняя роль клоуна. Но способность выставить себя в выгодном свете свойственна и обычным людям. Фактически успешные люди в ряде социально одобряемых профессий (в том числе политики) используют в личных целях «умение эффектно выглядеть». Таким образом, разница между серийными убийцами и обычными людьми заключается не в их способности управлять впечатлениями о себе, а в их большем желании мучить и убивать.
Двойственность отношения к миру — психологический инструмент, который позволяет серийным убийцам не испытывать чувства вины. Было бы ошибочным предполагать, что серийные убийцы не испытывают теплых чувств в отношении к окружающим. Они определяют иерархию в своем отношении, выделяя две категории человеческих существ: круг их семьи и друзей, о ком они заботятся, и других индивидуумов, которых они используют в криминальных целях, игнорируя их чувства. Так, хиллсайдский душитель Кеннет Бьянчи разделял мир на два лагеря: лица, по отношению к которым он не испытывал никаких чувств, включая 12 женщин, которых он измучил и убил, и близкий круг, куда входили мать, жена, его сын, а также его кузина-соучастница убийств. Однако, допущение того, что существуют группы людей, которые могут быть безвинно убиты, является проявлением всеобщего экзистенциального феномена. По мнению психиатра Роберта Джел Лифтона (Robert Jay Liftoon), врачи-фашисты, проводившие чудовищные эксперименты в концентрационных лагерях, отделяли свою служебную деятельность от эмоций. Посредством экстремального психологического процесса «дублирования» (раздвоения), чувство вины уменьшалось, так как врачи разрабатывали два раздельных и дистанцированных образа «Я». Одно «я» отвечало за то, чтобы делать грязную работу с заключенными в лагере, другое «я» — за жизнь вне лагеря. Будучи садистами на работе, они проявляли себя как внимательные мужья, заботливые отцы и почтенные врачи.
Процесс двойственного отношения к миру поддерживается другим универсальным процессом: способностью серийных сексуальных убийц «дегуманизировать» другого человека, считая его аутсайдером, животным для одноразового использования. Для убийц характерен этот процесс при отборе своих жертв. Они часто смотрят на проституток, как на машины для секса, на геев — как носителей СПИДа, обслуживаемых домашних пациентов — как на «овощи», на бездомных алкоголиков — как на нечто грязное. Смотря на своих жертв, как на низшие элементы общества, убийцы испытывают ложное убеждение, что они делают что-то позитивное, освобождая мир от грязи.
Явление психологического отделения одних категорий лиц от других характерно не только для серийных убийц, но и для других людей. Проявлением «дегуманизации» является коллективная мысль немецких граждан во время 1930—40 г.г. о стереотипизировании евреев как паразитов, что лежало в основе «антисемитизма».
Авторами данной работы подвергается также сомнению факт, что отличительной чертой сексуальных убийц является отсутствие у них способности к сопереживанию.
Способность испытывать сопереживание зависит от умения человека взять на себя, вжиться в роль другого человека. Ролевая способность принимает форму континуума, вдоль которой может находиться любая степень индивидуального сочувствия. Существуют люди, чье сочувствие является таким глубоким и всеобъемлющим, что они соболезнуют голодающим детям на другой стороне мира. На другом конце континуума существуют лица с недостатком сочувствия. Они могут не быть серийными убийцами, но они не чувствительны к человеческой трагедии. Р. Хейр (Hare R., 1993) оценивает, что, по крайней мере, 1% населения состоит из лиц, которых он называет «субклиническими психопатами». Иногда, это внешне очаровательные люди, использующие женщин для секса и денег, а потом оставляющие их: артисты, брокеры, финансовые менеджеры.
Наличие же сочувствия у серийных убийц-садистов доказывается двумя аспектами. Во-первых, их жертвы требуют высоко развитых способностей когнитивного сочувствия, чтобы суметь привлечь к себе жертв. Убийцы, которые не понимают своих жертв, не могут эффективно ими управлять. Например, Теодор Банди, понимая хорошо особенности восприятия и сферы чувств своих жертв, играл на их склонности к сочувствию к его «псевдобеспомощности». Он заманивал привлекательных молодых женщин, притворяясь ущербным и прося помощи.
Во-вторых, развитое чувство эмоционального сочувствия — эмпатии, является критическим для садистов-убийц, получающих наслаждение от страданий жертв. Для садистических целей, с точки зрения успешности их реализации, убийца, который истязает, насилует, должен быть в состоянии понимать, как страдает жертва. Иначе, он не получит наслаждение, не произойдет активации сексуального возбуждения. Чем больше сочувствия в нем, тем больше его наслаждение от страданий жертвы.
Таким образом, резюмируя изложенную в своей работе информацию, авторы делают следующие выводы. Садистические потребности представлены у представителей человеческой популяции более широко, чем принято считать. Обычные люди в состоянии удовлетворить данные потребности социально приемлемым путем: лидеры бизнеса проявляют жесткость в отношении подчиненных, учителя используют излишне суровые меры к своим ученикам, родители проявляют жестокость к детям. Серийные убийцы по различным причинам испытывают недостаток в возможностях достижения реализации такой потребности легитимным способом. Но по своему психологическому содержанию серийные убийцы могут не отличаться от других людей. Отнесение убийц-садистов к социопатам некорректно. Если убийцы — садисты качественно не отличаются от других людей по их способностям к самопрезентации, двойственности в отношении к людям, их дегуманизации, сочувствию — они не могут считаться социопатами, как предполагалось ранее. Это не значит, что психика серийного убийцы подобна психике нормального человека. Это значит, что основание их различий определено ошибочно.
Schlesinger L. Compulsive-Repetitive Offenders: Behavioral Patterns, Motivational Dynamics. Chapter 2. From Serial Murder and the Psychology of Violent Crimes. R. N. Kocsis, 2008, p. 15—33.
Шлезингер Л. Компульсивно-повторяющиеся преступники: поведенческие паттерны, мотивационная динамика. Глава 2. В сборнике под ред. Р. Н. Коксис. Серийные убийства и психология криминального насилия. 2008, с. 3—14.
Ключевые слова: компульсивно-повторяющиеся преступники; преступники с навязчивыми повторяющимися состояниями; сексуальная фантазия; личностные нарушения компульсивного преступника; терапия компульсивных преступников.
В указанной работе рассматривается феномен преступников, повторно совершающих преступления под влиянием навязчивого сексуального влечения. Представлен исторический аспект данного феномена, описаны мотивационные составляющие, дана характеристика различных представителей данной категории преступников, рассмотрены вопросы терапии данной популяции преступников.
Автором подчеркивается, что эти преступники имеют серьезные расстройства сексуальной сферы, заключающиеся в получении сексуального удовлетворения посредством различных криминальных действий: убийств, насилия, демонстрации своих половых органов, организации поджогов, домогательств в отношении детей. Такие преступники находятся под влиянием навязчивых внутренних потребностей в реализации своих искаженных сексуальных фантазий. Часто сексуальная подоплека их преступлений не очевидна. Половой контакт далеко не всегда необходим им для сексуального удовлетворения. У преступников с повторяющимися навязчивыми состояниями сексуальное возбуждение и удовлетворение может наступать и при отсутствии прямой стимуляции половых органов (например, при виде пожара, страха жертвы, ее физических мучений).
Автор работы разъясняет специфику термина «компульсивный преступник» (с навязчивыми повторяющимися состояниями), его отличие от термина «серийный преступник». Понятие «серийный» преступник — более широкое, оно объединяет различные виды повторяющегося криминального поведения, природа которых может быть не связана с изменением психического состояния человека (например, при убийствах по найму). Понятие же «компульсивный преступник» указывает на мотивационный аспект преступления, характеризующийся навязчивым побуждением к криминальному поведению.
В представленной работе дается характеристика отдельных представителей рассматриваемой категории преступников с навязчивыми повторяющимися состояниями, совершающими преступления на сексуальной почве — убийц, насильников, поджигателей, лиц, совершающих «burglary» (кражи с взломом). Описываются научно-прикладные разработки в США, возникшие в связи с изучением феномена «компульсивного преступника», совершенствующие деятельность по раскрытию, расследованию и профилактике серийных преступлений. Так, эмпирическое исследование серийных сексуально мотивированных убийц, проведенное специалистами ФБР (Р. Ресслером и др.), послужило отправной точкой в развитии метода психологического портретирования неустановленного преступника. Изучение феноменологии других повторных преступлений на сексуальной почве, совершаемых насильниками в отношении женщин и детей, явилось основанием, во-первых, для создания сети специализированных центров по лечению и коррекции данных преступников, во-вторых, для разработки системы регистрации и контроля местонахождения таких лиц.