Файл: История политических и правовых учений_под ред Лейста О.Э_2006.pdf

414 

История политических и правовых учений 

ний ни того, ни другого. Мы существуем как бы вне времени, и 
всемирное образование человеческого рода не коснулось нас". При­
чиной отрыва России от величественной истории западных народов 
Чаадаев считал православие: "Ведомые злою судьбою, мы заим­
ствовали первые семена нравственного и умственного просвещения 
у растленной, презираемой всеми народами Византии". 

Объединенные народы Европы, писал Чаадаев, в столкновении 

мнений, в кровопролитной борьбе за истину создали себе целый 
мир идей: "Это идеи долга, закона, правды, порядка. Они развива­
ются от происшествий, содействовавших образованию общества; 
они необходимые начала мира общественного. Вот что составляет 
атмосферу Запада; это более чем история: это физиология европей­
ца. Чем вы замените все это?" 

В странах Запада, подчеркивал философ, борьба за идеи при­

вела к важным социальным последствиям: "Искали истину и на­
шли [свободу]

1

 и благосостояние". 

Чаадаев оговаривает, что на Западе есть не только добродетели, 

но и пороки. Однако народы Европы, в отличие от России, имеют 
богатую историю: "Мир пересоздавался, а мы прозябали в наших 
лачугах из бревен и глины". "Мы живем лишь в самом ограниченном 
настоящем, без прошедшего и без будущего, [среди плоского застоя]". 

Из-за православия, считал Чаадаев, вся история России шла не 

так, как история западных народов: "В самом начале у нас дикое 
варварство, потом грубое суеверие, затем жестокое, унизительное 
владычество завоевателей, [дух которого национальная власть впос­
ледствии унаследовала], владычество, следы которого в нашем об­
разе жизни не изгладились совсем и поныне". 

Еще резче, чем самодержавие ("национальную власть"), Чаа­

даев порицал крепостничество: "Свергнув иго чужеземное, мы мог­
ли бы воспользоваться идеями, которые развились за это время у 
наших западных братьев, но мы были оторваны от общего семей­
ства, [мы подпали рабству, еще более тяжкому, и притом освящен­
ному самим фактом нашего освобождения]"

2

. 

Публикацию "Философического письма" Герцен назвал выст­

релом, раздавшимся в темную ночь: "Письмо Чаадаева потрясло 
всю мыслящую Россию". Письмо стало стимулом к обсуждению 

1

 В квадратных скобках здесь и далее — слова, опущенные или изме­

ненные редакцией в публикации "Телескопа". 

2

 Во втором "Философическом письме" в узаконении рабства в России 

прямо и резко обвиняется православная церковь: "Пусть скажет, почему 

она не возвысила материнского голоса против этого отвратительного наси­

лия одной части народа над другой... Христианский народ в 40 миллионов 

душ пребывает в оковах!... Одно это могло бы заставить усомниться в 

православии, которым мы кичимся". 

Гл. 20. Политико-правовые учения в России 1-й половины XIX в. 415 

исторических судеб страны. Главный упрек представителей власти 
Чаадаеву сводился к тому, что "Философическое письмо" противоре­
чит патриотизму и официальному оптимизму. Отвергая попытку 
одного из вельмож заступиться за Чаадаева,  ш е ф жандармов Бен­
кендорф писал: "Прошедшее России было удивительно, ее настоя­
щее более, чем великолепно, что же касается ее будущего, то оно 
выше всего, что может представить себе самое смелое воображе­
ние; вот, мой друг, точка зрения, с которой русская история должна 
быть рассматриваема и писана". 

Идеологи официальной народности называли Чаадаева преступ­

ником, предлагали выдать его православной церкви для смирения 
одиночеством, постом и молитвой. Николай I, чтобы сильнее уни­
зить автора, повелел считать его сумасшедшим. 

§ 6. Политико-правовые идеи западников 

и славянофилов 

Обсуждение перспектив развития России породило к концу 

30-х годов два идейных направления в среде столичной интеллиген­

ции — западников и славянофилов. 

Западники,

 вслед за Чаадаевым, видели в странах Западной 

Европы осуществление идей закона, порядка, долга, справедливос­
ти. Главой московских западников был профессор

 Тимофей Нико­

лаевич Грановский

 (1813—1855). В лекциях по всеобщей истории, 

которые он читал в Московском университете, Грановский почти 
открыто сопоставлял историю сословно-крепостнического строя и 
его разрушения в странах Западной Европы с состоянием и перспек­
тивами существования крепостничества в России. Подчеркивая, что 
феодальный произвол основан на "презрении к человечеству", Гра­
новский считал общей целью исторического развития (и критерием 
прогресса) создание нравственной и образованной личности, а так­
же общества, соответствующего потребностям такой личности

1

. 

Видным западником был историк и правовед

 Константин 

Дмитриевич Кавелин

 (1818—1885). Следуя мысли Гегеля о том, что 

в основе развития германских племен лежало "личностное начало", 
определившее всю послеантичную историю Западной Европы, Ка­
велин доказывал, что в истории русского права личность всегда 
поглощалась семьей, общиной, а позже государством и церковью. 
Поэтому если история Запада была историей развития свобод и 
прав личности, то

 русская

 история была историей развития само­

державия и власти. Как и другие западники, Кавелин осуждал 

1

 Эти идеи Грановского впоследствии были воспроизведены народни­

ком Лавровым в знаменитой "формуле прогресса" (см. § 5 гл. 22). 

416 

История политических и правовых учений 

крепостное право; в период подготовки крестьянской реформы он 
высказывался против политических преобразований, опасаясь, что 
конституцию, если она будет введена в России, дворянство исполь­
зует для сохранения своих привилегий и борьбы против реформ. 

В среде западников обсуждались не проекты конституции бу­

дущей России, а общие перспективы развития страны в связи с 

историей других европейских стран. 

Очень осторожно западники касались проблем самодержавия, 

православия, народности. По их мнению, развитие государствен­
ного строя России рано или поздно само собой встанет на консти­
туционный путь. Основной и первостепенной задачей западники 
считали крестьянскую реформу. Поэтому они опасались, что преж­
девременное создание в России представительных учреждений по 
западным образцам неизбежно усилит политическую роль дворян­
ства, а потому замедлит отмену крепостного права. Проблемы пра­

вославия затрагивались западниками в неподцензурной печати. В 

знаменитом "Письме к Гоголю" В. Г. Белинский писал, что право­
славная церковь в России "всегда была опорою кнута и угодницей 
деспотизма". 

Для западников первостепенной была проблема прав личности. 

Обсуждение проблем личности, ее прав и свобод закономерно при­
вело к вопросу о гарантиях этих прав и свобод в условиях ста­
новления промышленно-капиталистического общества. Часть за­
падников склонялась к идеям социализма (например, А. И. Герцен, 
В. Г. Белинский, Н. П. Огарев), другие же — были противниками 
этих идей (в частности, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чиче­
рин, И. С. Тургенев). 

К концу 30-х годов оформились в течение общественной мыс­

ли противостоящие западникам

 славянофилы.

 Ю. Ф. Самарин, 

А. С. Хомяков, братья К. С. и И. С, Аксаковы, И. В. и П. В. Киреев­
ские объединялись вокруг журналов "Русская беседа" и "Москови-
тянин". Они порицали западников за то, что те решали проблемы 
основ или начал русской (и вообще славянской) жизни отрицатель­
но, усматривая особенность русской жизни в том, что в ней нет 
чего-то, что есть в Европе. Славянофилы эту же проблему стреми­

лись решать положительно, исследуя те особенности русской и сла­
вянской жизни, которых нет у других народов. Такой подход при­
вел к противопоставлению Западу России, особенно допетровской 
Московской Руси. 

Славянофилы утверждали, что идеализированное западниками 

развитие германского начала личности не имеет ни конца, ни вы­
хода. На Западе личность понимается только в атомарном, индиви­
дуалистическом духе. Господствующий в странах Запада индивиду­
ализм породил эгоизм и грубый материализм, частную собствен-

Гл. 20. Политико-правовые учения в России 1-й половины XIX в. 417 

ность, погоню за наживой, стяжательство, суетность, "язву проле-
тариатства". Увлечение западных стран политикой и законотвор­
чеством создает лишь внешнюю свободу, повиновение независимо 
от моральных убеждений. Западное христианство (католицизм и 
протестантизм) искажено рационализмом, идущим от античного 
наследия. 

Главной особенностью России, отличающей ее от Запада, сла­

вянофилы называли "общинное начало", "соборность", единодушие 
и согласие. В славянском мире личность органически включена в 
общность. "Общинный быт славян основан не на отсутствии лично­
сти, — писал Самарин, — а на свободном и сознательном ее отрече­
нии от своего полновластия". Самосознание и внутренняя свобода 
славян опираются на "просветление общинного начала общинным 
церковным (началом)". Это просветление и гарантии внутренней 
свободы даются православием, сохранившим подлинное христиан­
ство, не оскверненное античным рационализмом: "Истина науки в 
истине православия". Славянский мир выше всего ценит общность 
и свободу внутреннюю (свое духовное единство и единение с Богом). 
Поэтому у России свой, особый путь, отличный: от "ложных начал 
исторической жизни Запада"; славяне для того и призвали варягов, 
чтобы избежать государственных забот и сохранить свободу внут­
реннюю. 

Славянофилы утверждали, что до Петра I Московская Русь 

была единой великой общиной, единением власти и земли. Петр I 
разрушил это единство, внедрив в государство бюрократию и уза­
конив "мерзость рабства". С Петра I берет начало "душевредный 
деспотизм". 

Резко осуждая "петербургскую бюрократию", славянофилы одоб­

ряли самодержавие: самодержавие лучше всех других форм имен­
но по той причине, что любое стремление народа к государственной 
власти отвлекает его от внутреннего, нравственного пути. Необхо­
димость и полезность самодержавия объяснялись тем, что народ не 
стремится к политической свободе, а "ищет свободы нравственной, 
свободы духа, свободы общественной — народной жизни внутри 
себя". 

Самарин возражал против дарования народу какой бы то ни 

было конституции еще и на том основании, что такая конституция, 
не основанная на народных обычаях, неизбежно будет чужой, ан­
тинародной — немецкой, французской или английской, но не рус­
ской конституцией. 

Исходя из суждения, что "государство как принцип — ложь", 

славянофилы пришли к своей знаменитой формуле: "Сила влас­
ти — царю; сила мнения — народу". Они утверждали, что в до­
петровской Руси проявлением единства власти и народа были Зем-

418 

История политических и правовых учений 

ские Соборы, которые выражали свободное мнение народа. Прежде 
чем принимать решение, власть должна выслушать землю. Един­
ство власти и народа в Московской Руси XVII в. понималось как 
союз самоуправляющихся земледельческих общин при самодер­
жавной власти царя. 

Развивая свои мысли о соотношении внутренней и внешней 

свобод, славянофилы порой приходили к радикальным для России 
того времени выводам: "Правительству — право действия и, следо­
вательно, закона, народу — силу мнения и, следовательно, слова". 

Славянофилы, как и западники, выступали за освобождение 

крестьян. 

Славянофилы первыми обратили внимание на сохранение у 

славянских народов общинного землевладения. В крестьянской об­
щине они видели проявление соборности, коллективных начал сла­
вянского быта, преграду частной собственности и "язвы пролетари-
атства", "балласт разумного консерватизма против наплыва всяких 
чужеземных теорий демократизма и социализма". При отмене кре­
постного права славянофилы предлагали наделить крестьян зем­
лей, сохранив общину как залог "тишины внутренней и безопасно­
сти правительства". 

Славянофилам были присущи идеи панславизма и мессианской 

роли России. Порицая порядки буржуазного Запада, они утвер­
ждали, что православный русский народ — богоносец с его старин­
ными формами общинности избавит от "скверны капитализма" сна­
чала славян, а затем и другие народы. 

Ряд идей славянофильства совпадал с лозунгами официальной 

народности. Тем не менее критика бюрократии, защита свободы 
мнения и свободы слова стали причиной преследования славяно­
филов правительством (за ними был установлен тайный надзор, им 
запрещалось выступать в печати, Аксаков и Самарин подвергались 
арестам и допросам). 

Острота споров славянофилов и западников не мешала обмену 

идеями. Под влиянием западников славянофилы познакомились с 
философией Гегеля. Западники признали значение самобытности 
России и преодолели бытовавшее среди них презрение к "лапотной 
и сермяжной действительности". Западники Герцен, Огарев и Ба­
кунин взяли у славянофилов идею крестьянской общины, увидев в 
ней основу "русского социализма". 

§ 7. Заключение 

В первой четверти XIX в. в России наметились три основных 

течения политико-правовой идеологии, ставшие актуальными на 
ряд десятилетий: либеральная идеология, предлагавшая путь ре-