ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 1170
Скачиваний: 1
К вопросу о методе геополитики в условиях многополярного мира
Желтов В.В., Желтов М.В.
Применительно к геополитике, вслед за французским геополитиком Фоансуа Тюалем, перефразируем формулу: «Нет фактов без теории, нет и теории без фактов» следующим образом: «Нет геополитики без метода, нети метода без геополитических фактов»1.
С этой точки зрения первый принцип методологии геополитики заключается в том, что международные элементы рассматриваются как феномены. Это позволяет обратиться к феноменологии Э. Гуссерля2.
Феноменология означает дескриптивный философский метод, открывающий возможность постигать именно сущность вещей, а не факты. Феноменология исследует и приводит в систему априорное в сознании, задавая тем самым основные понятия наукам.
Гуссерль исходит из того, что фундаментальными свойствами сознания является интенционность, т.е. своей нацеленностью на что-либо. На основе феноменологии открывается возможность оценить возникновение феноменов для того, чтобы лучше их понимать. Правда, интенцион-ность, как одно из основных мест философии Гуссерлю, хорошо применима для анализа психических феноменов. И она характеризуются своей нацеленностью на что-либо.
Концепция интенционности - один из краеугольных камней феноменологии. При этом данная концепция оказывается плодотворной не только в психологии, она может использоваться и другими науками, в частности, геополитикой. И первоочередной момент геополитического метода заключается в том, чтобы рассматривать международные феномены как выражением намерений (интенций). Геополитик призван отыскать реальные намерения правителей, например. Обратим внимание на то, что указанные намерения существуют поверх очевидностей и международных факторов.
Такая постановка вопроса является правомерной: геополитика изучает поведение государств или организованных групп. И это поведение проявляется в действиях, как мы сказали, - государств или организованных групп. Изучение конечных целей поведения, т.е. намерений является той красной нитью, опираясь на которую можно осмысливать кризисы и конфликты, что дает возможность лучше понимать причины из возникновения и их побудителей.
1 Thual F. Methodes de la geopolitique. Apprendre a dechiffrer l'actualite. P., 1996. P. 20.
2 Гуссерль Эдмунд (1859 - 1938) - немецкий философ, основоположник феноменологической философии
Нужно сказать, что геополитика, будучи синтетической наукой, использует при проведении анализов возможности различных наук, опираясь на свои методы осмысления всех политических феноменов, всегда связанных с определенным соотношением сил, действующими в данное время и в данном пространстве.
Это позволяет геополитике не только оценивать, но и понимать поведение государств и народов, осмысливать, например, современный мир, сложившийся в итоге крушения СССР и мировой системы социализма, а также изменяющийся под нарастающим влиянием процессов глобализации. Геополитика позволяет также срывать покровы таинственности и мистики с событий, связанных с разного рода конфликтами, какими бы комплексными они ни были.
Не менее эффективными являются и возможности геополитики при осмыслении тех позиций, которые занимают в отношении важных геополитических проблем, разные государственные и политические деятели12.
Это так потому, что осмысление любого поведения, будь-то индивидуального или коллективного, связано с анализом намерений, которые, в свою очередь, соответствуют определенным пожеланиям, например, руководителей государств. В этом смысле геополитическое поведение может быть представлено двумя категориями.
Не вызывает сомнения тот факт, что геополитический подход можно свести к двум его выражениям:
-
либо к воле по реализации амбиций;
-
либо к воле по противостоянию определенной угрозе.
Сопоставляя намерения государств и их поведение по линии амбиции-угрозы, геополитик получает возможность выявить намерения того или иного государства. Это в полной мере применимо для классификации дипломатических, военных или иных действий по линии амбиции-угрозы. Плодотворность такого подхода хорошо видна на примере анализа межвоенной ситуации 1930-х гг.
В 1939 г. геополитическая поляризация Европы была достаточно простой: существовал фашистский блок, имевший экспансионистские претензии. Германия стремилась ревизовать мирный договор 1919 г. и создать империю, основанную на идеологии нацизма и пан-германизма. Эта империя стремилась к гегемонии в Центральной и Западной Европе, а также распространении ее на весь славянский мир. Италия, геополитические амбиции которой были более скромными, чем у Германии, стремилась обеспечить свой контроль над Средиземноморьем, частью Центральной Европы и Балканами, а также укрепить свои позиции в Африке, не забывая об отторжении части территории Франции (Ницца, Корсика, Савойя).
Для того, чтобы реализовать свои амбиции фашистский блок и его союзники руководствовались, как уже отмечалось, стремлением в большинстве случаев пересмотреть границы, определенные Версальским договором. Немецкое руководство понимало, что Германии предстоит противостоять дипломатически, с одной стороны, либеральным демократиям (Франция, Великобритания), а с другой - СССР.
Во многом особой в этот период была позиция Франции: в 1939 г. впервые в своей истории, начиная с XVI в., Франция могла оказаться в окружении нацистской Германии, фашистской Италии и франкистской Испании. Каждая из этих стран представляла серьезную угрозу для Франции. Попав в окружение указанных стран, Франция оказалась бы в изоляции от своих союзников в Центральной Европе. В это же время Великобритания, как известно, предпринимала активные усилия для того, чтобы не участвовать в войне.
В концентрированном выражении указанная нами проблематика дала о себе знать в Мюнхене13. Для того, чтобы понять смысл того, что произошло в Мюнхене, необходимо выявить и осмыслить геополитическое позиционирование акторов данного действа.
В Мюнхене Франция оказалась в одиночестве перед лицом фашистских государств. Действительно, ее союзник в лице Лондона не желал вступать в войну. СССР, который не был приглашен в Мюнхен, исходил из убеждения в том, что грядущая война будет войной между капиталистическими странами. А это в итоге может потом открыть путь для мировой революции.
Ключевой для понимания сути того, что произошло в Мюнхене, являлась, значит, позиция Великобритании. Политика этой страны в преддверии Второй мировой войны определялась тем, что страна стремилась прямо не вмешиваться в ситуацию, предпочитая идти на уступки экспансионизму Германии. Такая позиция определялась тем, что угроз для островной Великобритании было куда как меньше, чем для Франции, например. Для Великобритании принципиально более важным было стремление сохранить свою империю и, в частности Индию, как источник своих доходов и основу своего могущества. Правящие круги этой страны опасались, что новая война, если она состоится, приведет к крушению империи и утрате владения Индией. Именно поэтому правящие круги вели политику умиротворе
ния Гитлера. Для них было важно сохранить главное, а это главное находилось не в Европе, а в Азии.
Краткое упоминание нами о событиях, предшествовавших Второй мировой войне, показывает, что дипломатические позиции, а также их военное продолжение, вписываются в то, что называется намерениями и что геополитика заинтересована, как и феноменология, выявить эти намерения.
Нужно сказать, что именно в этом заключена центральная диспозиция для проведения геополитического анализа. Речь в данном случае идет об осмыслении триединого феномена: поведение, намерения, желания.
К такой схеме анализа могут, видимо, быть предъявлены претензии, связанные с тем, что происходит излишняя психологизация области геополитики. Но с подобной критикой, как справедливо отмечает Ф. Тюаль, нельзя согласиться.
Не вызывает никакого сомнения тот факт, что именно поведение государств, а, значит, поведение социальных групп как субъектов политики, является объектом геополитики. И она (геополитика) призвана выяснить «почему и как» образуются позиции данного государства. И учет влияния психологической составляющей позиций социальных акторов, значит, является не уступкой психологизму, а является реальной составляющей анализа движущих сил истории.
Перед лицом любого политического кризиса, возникающего в тот или иной момент на международной арене, геополитик задается вопросом: кто что хочет, почему и как? Что хочет страна, развязавшая войну? Кого она опасается? Каких выгод она стремится добиться?
Через посредство анализа дипломатического поведения и военного положения данной страны открывается возможность выявить реальную иерархизацию ее геополитических приоритетов.
Обычно любая страна имеет исторически сложившиеся, подчас, вполне определенные, в том числе и территориальные, амбиции. Это неизбежно приводит к появлению открытых или скрытых угроз в отношении других стран.
Какой же позицией следует руководствоваться геополитику, как, впрочем, и государственным деятелям, опираясь на возможности методов геополитики? Прежде всего, необходимо учитывать, что кризисы и геополитические конфигурации, связанные с ними, являются оригинальными. Каждому кризису присуща особая иерархизация детерминирующих факторов и причин.
Это означает, что не существует универсальной модели геополитического поведения. В каждом конкретном кризисе или конфликте политические, экономические, военные, идеологические или религиозные
факторы являются вполне определенным. А потому изучение поведения государства, выяснение его подлинных намерений в каждом конкретном случае есть непростая интеллектуальная задача.
Особый, индивидуальный, скажем так, характер указанной интеллектуальной задачи определяется тем, что в любом кризисе иерархиза-ция факторов всегда является специфически особенной. Иначе говоря, геополитический метод, если он строится на основе учета реальных фактов, должен оценивать и осмысливать эти факты в рамках специфической проблематики именно данного кризиса или конфликта.
Данная констатация нам необходима для того, чтобы сделать вывод о том, что в геополитике не существует общего закона, действующего подобно тому, как это полагали, например, основатели рассматриваемой нами науки. Для ответственного ученого-геополитика существуют только факторы, определяющие ту или иную геополитическую ситуацию, тот или иной геополитический кризис. При этом данные факторы комбинируются каждый раз весьма специфическим образом, даже если в разных геополитических кризисах сами эти факторы являются неименными.
Поясним. Любой геополитический кризис, чаще всего, характеризуется существованием вполне определенных амбиций и угроз, которые накладывают отпечаток на политику данного государства. И потому в основе геополитического подхода не может не учитываться существование двуединства угрозы-амбиции.
Излишне, видимо, говорить о том, что эти угрозы и амбиции проявляется различным образом в каждом из кризисов или конфликтов, возникающих в определенное время и в определенном месте.
Однако геополитика не является только интеллектуальным инструментом, который призван выявлять причины и характер возникшего в данный момент кризиса, конфликта или войны. Как мы уже отмечали, геополитический метод основывается на идентификации и анализе намерений, а также поведения, например, государств на международной арене. Именно в этом геополитический метод проявляется себя особенно плодотворно. Это так потому, что выявление намерений государств и соответствующих им человеческих групп, в том числе и политических руководителей, в исторический ретроспективе осуществляется в рамках значительных временных промежутков, в том числе и охватывающих несколько столетий.
Именно рассмотрение намерений и поведения в длительной ретроспективе, а вместе с ними и рассмотрение амбиций и угроз для данного государства, например, лежат в основе геополитических рассуждений.
В отличие, например, истории дипломатии, которая основывается на исследовании конъюнктуры, концентрируя свое внимание на текущем моменте, геополитика, вписывая результаты своих исследований в длительную