ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 1166
Скачиваний: 1
Карта 6: Балканская геополитическая дуга Прибрежные „фасады"
-
Адриатический
-
Черноморский
III Эгейский
Паннонский
„веер"
Балканская
геополитическая дуга
А - северо-западная Б - юго-восточная
-
Истрия и Кварнер 1. Фессалоники
-
Цазинская Краина 2. Криволак
-
Гламочский полигон 3. Скопски-Петровац
-
Бутмирский аэропорт 4. Аэропорт Слатина
-
„Panhandle" (выступ) Горажде 5. Пештерское плоскогорье Источник: М. СтепиН, Српско питагъе - геополитическо питагъе. (стр. 218)
с балканским Heartland-ом. Также, и евразийский и балканский Rimland имеют одинаковую функцию: один - окружить, подавить и ослабить Россию, а второй - „сдержать" Сербию14. Если
Россия представляет глобальный „дестабилизирующий фактор" для талассократических интересов Запада, тогда то же самое представляет Сербия на Балканах. В соответствии с этим, с 1990-х создана стереотипная „формула":
сербы = русские = противники Запада сербские соперники = русские соперники = союзники Запада поражение сербов = поражение русских = победа Запада
Почти двадцатилетнее применение подобного подхода вызвало огромные масштабы десербофикации, территориального сдавливания и фрагментации сербского пространства на Балканах. НАТО, т.е. США и ЕС прежнюю титовскую формулу „Слабая Сербия - сильная Югославия", несколько видоизменили и продолжили применять на практике в неформальном виде „Маленькая Сербия - стабильные Балканы"15. Из этого последовало: уничтожение Республики Сербской Краины; уменьшение, ослабление, разоружение, лишение власти и постояные угрозы упразднения Республики Сербской; отделение Черногории от Сербии и лишение Сербии выхода к морю; ампутация Косова и Метохии от Сербии; антагонизирование БЮР Македонии (оформлена на территории южной части историко-географиче-ской Старой Сербии) с Сербией под угрозой разделения. Очевидны и действия, направленные на дальнейшую фрагментацию Сербии (прешево-буяновацкая область на юго-востоке Сербии, Воеводина, Рашкая область)16. НАТО обеспечила укрепление и экспансию сербских соседей, включая даже навязанным этноге-нетическим и государствообразовательным процессом полностью или частично возникших из сербской этнической группы, узурпировав обширные части сербской историко-государствен-ной территории. Таким образом из старых и новых сербских соседей вставлен балканский Rimland, послуживший для проведения балканской стратегии сдерживания сербского фактора. Не обошлось и без установки „противовеса" сербскому фактору: инструментализованное соперничающее окружение, награждение их активной пронатовской позиции отнятыми сербскими территориями, политическое, экономическое, транспортное и иное поощрение в ущерб сербам, создание и признание государ-ствоподобного образования Republika e Kosovbs насильственной ампутацией от Сербии, превращение косово-метохийского пространства в Fort Kosovo для стационирования и более широких
действий НАТО, а потом размещения военной базы Бондстил под Урошевацем как символа контроля. Специфичным видом „сдерживания" является интенсивное пропагандистское форсирование сербского (само)унижения в целях изменения традиционной геополитической идентичности и подготовки к якобы неминуемому вхождению в НАТО. Все эти антисербские удары косвенно являются и антирусскими.
Действительность и перспективы НАТО в европейском и сербском фокусах
Нередко высказываются мнения, что НАТО из бывшей защитницы Европы от „русской (советской, коммунистичекой) опасности" превратилась в анахронного оккупанта Европы. Подобная позиция исходит из предположения о том, что Холодная война закончена, что биполярного раздела Европы больше нет, что современная Россия является не угрожающей, милитаризованной, интервенционистской и имперской великой державой, а пространственым, многолюдным, богатым природными ресурсами и экономически желательным партнером Европы. Стратегическое мышление европейцев все очевиднее ориентируется к эмпирически обоснованным выводам, что европейское будущее решающим образом зависит не от инерции унаследованного трансатлантического союзничества с США, а от росийских энергоносителей. Более того, НАТО, как персонификация евро-американской „связи", все больше воспринимается как тормозящая Европу обуза в гонке за позиции на новой экономико-политической карте мира, обременяющая улучшение отношений с державами, уже релятивизирующими униполярную неприкосновенность США, т.е. закладывающими фундамент нового мирового мультиполярного порядка (Китай, Индия, Россия, Бразилия...).
С другой стороны, американское восприятие прежней, нынешней и будущей Европы ясно: „Европа - важнейший американский геополитический плацдарм на евразийском континенте"17. De facto США в глобальном плане считают Европу манипулятив-ным геополитическим объектом. Под американской контролем она и впредь будет инструментализованной как „трамплин" для прорыва в Россию. Американское практическое применение посылок из концепций Мэхэна, Макиндера и Спайкмена, а также их противодействие примению идей Ратцеля, Челлена, Хаусхо-фера, Савицкого и прочих классиков геополитической мысли, оказалось действенным в осуществлении Pax Americana. Зачем
б
ы
США от них по сути отказываться, пусть
даже невозможно сохранить глобальное
имперское господство, а только глобальное
предводительство?18
В этом контексте, позиция ЕС как
экономико-политического выражения
трансатлантизма, по-сути, исскуственно
отделяется от его военно-силового альтер
эго - НАТО. Отношения между НАТО и ЕС
неявно утверждены: „Это две
взаимодополняющиеся организации",
т.е. мало сказать, что „НАТО - это
аппаратура, а ЕС - программное обеспечение";
эти две организации являются „левой и
правой ногами" трансатлантической
безопасности19.
(карта 7)
Россия стремится не только по-новому воспринимать Европу, но и это новое восприятие превратить в действительность. Европа для России является не только в физико-географическом смысле частью евразийской суши, но должна стать тем же и в экономическом и геополитическом смыслах. Но так как Европа под покровительством НАТО и после завершения Холодной войны сохранила и территориально расширила роль наступательной американской „передовой позиции", она все еще, зачастую вопреки своей воле и интересам, является политико-силовой угрозой для России. Поэтому Россия стремится „перехватить" Европу у США в нескольких циклах, избегая при этом военного столкновения с более сильным соперником и его (по своей воле или нет) вассалами. Эта рискованная и филигранная геополитическая и геоэкономическая „игра" ведется на глазах современного мира. Российское предложение Европе заманчиво - будущий статус самостоятельного
полюса могущества в качестве „Великого европейского пространства" в мультиполярной мировой системе. Не исключено, что это является лишь промежуточной стадией в переориентации Европы с навязанной неестественной интеграцией трансокеанического типа (евроатлантической) на географически более логичную, а в будущем и экономически более утилитарную - трансконтинентальную (евразийскую)20. Эпилогом может стать создание заинтересованными сторонами Евророссии как геоэкономической-геополитической-геостратегической интеграции21.
Отказавшись от методов противостояния (военного, политического, экономического, пропагандистского), какой иной аппарат имеет Россия в распоряжении для „освобождения" Европы? Что же в будущем Европе станет заманчивее и необходимее чем НАТО в качестве отжившей американской защиты? Возможно, это очертания альтернативной „архитектуры" безопасности, интенсивно озвучиваемые Россией? Или пока еще речь идет о чем-то более жизненном? От чего такого Европа будет жизненно зависеть, чтобы ориентироваться на (не)добровольное дистанцирование от США и приближение к России? Что за российский козырь, от которого Европа даже при желании не может отказаться, без того, чтобы поставить под вопрос не только свою позицию глобально важного фактора, но и традицию беспечной жизни своих жителей? Ответ однозначен: это энергоносители, газ и нефть! Итак, российским геополитическим инструментарием являются газопроводы и нефтепроводы. Это вовсе не конспиративный, криптогеополитический сценарий. Более того, российские трубопроводы не направлены эксклюзивно только к Европе, но и к более надежным, платежеспособным и перспективным дальневосточным рынкам - Китаю и Японии. Но энергозависимая Европа не имеет географически более близкого, стабильного и, по имеющимся количествам, более богатого поставщика, трубопроводы которого уже стали интегральной частью европейского газового и нефтяного „кровообращения".
Не нужно было обладать большой прозорливостью, чтобы США не только распознали „европейскую игру" России, неоднократно предостерегая, что Россия геополитически (зло) употребляет энергозависимостью Европы, но и предприняли конкретные меры по пресечению потенциальной европейско-российской „оси", базирующейся на трубопроводах как „минимальном общем знаменателе" интересов. В уже известной геополитической манере они установили заградительную зону от