ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 02.11.2020
Просмотров: 1348
Скачиваний: 3
Узнавание лица в суде есть действенный тактический прием допроса, в отдельных ситуациях может обладать признаками улики, но никак не может быть расценено как прямое судебное доказательство.
Заканчивая анализ процессуально-тактических приемов предъявления для опознания, приведем дело некого Леготина, рассмотренное Пленумом Верховного Суда СССР 18 декабря 1964 г., при расследовании которого было предпринято буквально все, чтобы ... нарушить закон, исключить либо опорочить доказательственную ценность этого следственного действия.
Увы, выявленные при том ошибки и прямое нарушения уголовно-процессуального закона типичны, к сожалению, и для практики предъявления для опознания и в наши дни.
Леготин осужден Ошским областным судом за изнасилование несовершеннолетней. При этом в основу обвинительного приговора был положен ряд опознаний, которые, однако, как установлено Верховным Судом, были проведены следующим образом.
...Еще до официального предъявления Леготина для опознания следователь привел его в числе трех мужчин в больницу под окно палаты, в которой находилась Таня (потерпевшая — авт.). Последняя, посмотрев на них через окно и указав на Леготина, сказала, что он немножко похож на того «дядю», который сделал ей больно, но оговорилась, что у «дяди», который сделал ей больно, были «большие волосы». А допрошенный в суде эксперт заявил, что Таня, посмотрев через окно на представленных людей, первоначально Леготина не опознала. Эта процедура, по существу являвшаяся опознанием, не была оформлена никакими процессуальными документами.
После такой неправильной предварительной подготовки Леготин был официально предъявлен Тане для опознания среди таких лиц, приметы которых явно отличались от описанных потерпевшей ранее примет преступника, в частности Леготин был предъявлен среди лиц, из которых один был узбеком, другой русским, одетыми в черные костюмы, в то время как Леготин был одет в клетчатую рубашку.
При таком предъявлении потерпевшая Таня, не приведя каких-либо индивидуальных и внешних примет Леготина, заявила, что она опознает в нем лицо, причинившее ей боль».
Это опознание, согласно показаниям в суде матери потерпевшей, осуществлено было следующим образом: Когда у следователя проводилось опознание подозреваемого, то на вопрос следователя, кто из трех мужчин угощал ее конфетами, увел в пещеру, Таня, опустив голову, молчала. После этого следователь, подойдя к Леготину и взяв его за воротник, спросил у Тани: «Этот был дядя?» Она ответила: «Да».
Далее мать потерпевшей показала, что когда она с Таней вышла из кабинета следователя, Таня ей сказала: «Обманула, был не этот дядя».
Ошский облсуд в обвинительном приговоре также сослался на опознание Леготина двумя малолетними свидетельницами. Однако Верховный Суд из протоколов опознания Леготина сделал, что они «опознали его только по клетчатой рубашке, в которую на опознании был одет только он».
Для опознания Хамракулову, чьи показания и факт опознания им Леготина являлись серьезной уликой против Леготина, последний «был предъявлен вместе с Галудиновым и Казаковым, без описания их внешности и других индивидуальных признаков.
«Хамракулов, не приведя каких-либо индивидуальных и внешних признаков Леготина, на основании которых у него сложилось мнение, что перед ним именно тот человек... заявил, что из предъявляемых ему лиц опознает личность Леготина».
Таким образом, сделал вывод Верховный Суд, «опознание Хамракуловым личности Леготина носит сугубо общий характер, т.е. опознавший не объяснил, по каким приметам или особенностям узнал Леготина»1.
8.
СЛЕДСТВЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ И ПРОВЕРКА
ПОКАЗАНИЙ НА МЕСТЕ
(ст. 181, 194; 289 УПК РФ)
Следственный эксперимент — следственное (судебное) действие, состоящее в воспроизведении действий, обстановки, иных обстоятельств определенного события с целью проверки и уточнения имеющих значение для дела данных и (или) получения по нему новых доказательств.
При следственном эксперименте проверяется возможность:
— восприятия каких-либо фактов;
— совершения определенных действий;
— наступления какого-либо события;
А также выявляется:
— последовательность происшедшего события;
— механизм образования следов.
Производство этих перечисленных в законе видов следственного эксперимента наиболее востребовано при расследовании преступлений. В то же время, на наш взгляд, не будет нарушением закона производство и иных видов следственного эксперимента, продиктованных обстоятельствами конкретных уголовных дел и проводимых в соответствии с общими процессуальными требованиями к производству этого следственного действия.
Анализ статьи 181 УПК РФ показывает, что сформулированные в ней цели следственного эксперимента, способы их достижения, большинство процессуальных требований к его производству, практически всецело соответствуют осуществлению проверки показаний на месте (ст. 194 УПК РФ). Как и следственный эксперимент, данное процессуальное действие направлено на проверку и уточнение данных (в этом случае, как, впрочем, и в большинстве видов следственного эксперимента, показаний ранее допрошенных лиц); так же как следственный эксперимент, оно заключается в воспроизведении на месте обстановки и обстоятельств исследуемого события, демонстрации определенных действий.
Хотя статья181 УПК РФ не содержит указания на такую цель следственного эксперимента, как получение новых доказательств (а ст. 194 основную цель проверки показаний на месте формулирует весьма неопределенно как «установление новых обстоятельств, имеющих значение для дела»), нет сомнений, что в ряде случаев при его производстве таковые могут быть получены.
У С. при его задержании по подозрению в совершении квартирной кражи изъяли связку ключей. В результате проведенного следственного эксперимента было установлено, что один из ключей, найденный у С., открывает замок двери квартиры, из которой совершена кража. Этот факт явился косвенным доказательством по делу, так как послужил средством установления интересующих следствие и суд обстоятельств и, в частности, позволил ответить на вопрос о том, как С. удалось проникнуть на место преступления.
«Приведенный пример, — справедливо пишут Р. С. и А. Р. Белкины, из работы которых, посвященной следственному эксперименту, мы его заимствовали, — особенно нагляден потому, что в нем путем следственного эксперимента было установлено доказательственное значение предмета (ключа), т.е. фактически получено новое вещественное доказательство»1.
Заметим, что законодатель в статье 181 УПК РФ не регламентируется какие-либо тактические требования, приемы и рекомендации по производству следственного эксперимента (как то имело место в статье 183 УПК РСФСР 1960г.). Он оставляет их на усмотрение следователя, который должен их реализовывать с учетом вида производимого следственного действия, его направленности и сложившейся следственной ситуации.
А потому на производство следственного эксперимента и проверки показаний на месте следует экстраполировать соответствующие процессуально-тактические положения, которые содержатся в ранее проанализированных статье 164 УПК РФ («Общие правила производства следственных действий») и в статье 177 УПК РФ («Порядок производства осмотра») — в силу «генетической близости» этих действий к осмотру, в частности, к осмотру места происшествия.
Из этого следует, что:
- следственный эксперимент и проверка показаний на месте производятся в присутствии понятых.
Обратим внимание, что особенности производства следственного эксперимента проводимого с целью проверки особенности субъективного восприятия (как его называют следователи, «на слышимость», «на видимость»), предполагают необходимость привлечения к нему не двух, как в других следственных действиях, а, как минимум, четырех понятых. Двое понятых удостоверяют действия дублера, имитирующего поведение лица при совершении расследуемого события, двое других — их восприятие лицом, чьи показания в этом отношении проверяются.
- следователь имеет право на производство при следственном эксперименте и проверке показаний на месте в необходимых случаях измерений, фотографирования, видео- и киносъемки, составление планов и схем, использование технических средств и способов обнаружения, фиксации и изъятия следов и вещественных доказательств;
- следователь имеет право на привлечение в необходимых случаях к участию в следственном эксперименте подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля (очевидно, что при проверке показаний на месте участие лица, чьи показания проверяются, обязательно) а также специалиста и сотрудников органа дознания. (Поскольку сущность этих процессуальных требований, процессуально-тактических приемов и рекомендаций достаточно подробно рассмотрена нами применительно к осмотру (см. § 4 данной работы), нет необходимости здесь вновь на них останавливаться).
С учетом специфики рассматриваемых следственных действий необходимо особо обратить внимание еще на одно процессуальное требование к их производству, следующее из статьи 164 УПК РФ: при производстве следственного эксперимента и проверки показаний на месте недопустимо создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц.
Кроме того, недопустимо проведение следственного эксперимента и проверки показаний на месте, если при этом унижается честь и достоинство участвующих в них лиц. К сожалению, текстуально такое положение применительно к следственному эксперименту и проверке показаний на месте Уголовно-процессуальный кодекс не содержит (как то было в статье 183 УПК РСФСР), но оно всецело вытекает если не из буквы, то из самого духа уголовно-процессуального закона, и представляется аксиоматичным.
Однако, увы, следственной практике известны далеко не единичные случаи пренебрежения этими требованиями, в одних из которых унижались честь и достоинство участвующих в нем лиц и окружающих, в других — подвергались реальной опасности не только здоровье, но и жизнь этих лиц, в третьих, — и то, и другое.
Установленные в статье 194 «Проверка показаний на месте» УПК РФ дополнительные (относительно следственного эксперимента) запреты на какое-либо постороннее вмешательство в ход проверки показаний на месте и наводящие вопросы, а также на одновременную проверку на месте показаний нескольких лиц преследуют цель обеспечить «чистоту» уточнения показаний ранее допрошенных по делу лиц.
При проверке показаний на месте следует учитывать ряд тактико-процессуальных особенностей, с которыми она связана:
1) проверка проводится только в отношении ранее данных показаний подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или свидетеля. Задачи следственного эксперимента шире. Он проводится для проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дела. Такие данные могут быть получены как процессуальным, так и непроцессуальным путем;
2) при проверке показаний на месте обязательно участие лица, чьи показания проверяются. При отказе подозреваемого, обвиняемого от дачи показаний в соответствии со статьей 51 Конституции Российской Федерации, проверка показаний на месте не может быть проведена;
3) целью проверки показаний на месте является установление новых обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Данное положение закона преследует, представляется, вполне корректную цель: не допустить подмену следственного действия простым «закреплением» ранее данных показаний, ситуации, когда увеличение объема следственной работы (за счет многочисленных дублирующих следственных действии) не приводит к значительному изменению качественной характеристики доказательственной базы обвинения. В ходе проверки показаний на месте выполняется также дополнительная задача: проверка собранных доказательств, их уточнение;
В отдел внутренних дел обратилась Казакова о том, что два дня назад ее муж Казаков на личном микроавтобусе уехал из дома, имея с собой крупную сумму денег для покупки автомашины, и не вернулся. По данному факту было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 1 ст. 105 УК РФ. Спустя некоторое время, труп Казакова с признаками насильственной смерти был найден в лесу закопанным в землю. В ходе расследования была установлена причастность к убийству Золотарева, который сознался в совершенном преступлении. В ходе проведения проверки показаний на месте происшествия Золотарев не только точно указал место, на котором ранее был обнаружен труп, но и обнаружил оставленный там при осмотре места происшествия «маячок» (условный ориентир, о необходимости использования которого при осмотре места происшествия говорилось нами выше - авт.). Также он показал местонахождение сожженного кузова микроавтобуса, брошенного им после убийства в 10 км от места нахождения трупа.