По мнению Сорокина, данный подход означает, что место одного фактора должно занять множество их. «Нельзя сводить истории той или другой эпохи к решению уравнения с одной неизвестной»,— цитирует он любимое изречение Ковалевского. В результате, считает он, чем больше будет выявлено причинных или функциональных зависимостей, тем более будет проясняться сложный узор обществен­ных процессов: «...место одного уравнения с одним неизвестным займет множество таковых». Можно взять в качестве независимой переменной и экономику, и идеи, и религию, и инстинкт питания, и т. д., причем логически при таком подходе для подобного выбора нет никаких пре­пятствий. Именно такой путь формулирования отдельных теорем, отражающих функциональную взаимозависимость явлений, и поз­волит, как считал Сорокин, раскрыть истинную механику обществен­ной жизни. Отметим, что именно такой подход и был положен в основу созданной им впоследствии социологической теории. Взяв, таким обра­зом, взгляды Ковалевского за отправную точку, Сорокин значительно усилил их субъективное толкование.

В связи с рассмотрением теории факторов Ковалевского встает важ­ная проблема отношения его к монизму вообще и изучению сравнительной важности отдельных факторов в развитии общества. В историографии имели и имеют место различные точки зрения, одни исследователи (как, например, уже цитировавшийся П. А. Сорокин) вообще отрицают тот факт, что Ковалевский когда-либо был монистом, считая, что он на протяжении всего творчества оставался последова­тельным плюралистом. Другие, напротив, полагали и полагают, что мировоззрение Ковалевского, формировавшееся первоначально, как известно, под определенным влиянием Маркса, претерпело существен­ную эволюцию — от осторожного и слабовыраженного монизма к плю­рализму. В дискуссиях по этому вопросу постоянно обращается внимание на значение в социологической концепции Ковалевского рос­та населения как такого фактора социально-экономического развития, которому ученый долгое время придавал если не решающее, то, во всяком случае, весьма важное значение в ряду других факторов. Отметим, что русским социологам конца XIX в. вообще был свойствен поиск такого рода главного фактора, на позитивистской, впрочем, основе. JI. И. Мечников, близкий друг Ковалевского, видел его в гео­графических условиях, де Роберти, основавший вместе с Ковалевским первую в России кафедру социологии (в Психоневрологическом институте),— в росте знания, К. А. Тимирязев, издававший вместе с Ковалевским ряд популярных трудов, склонялся к дарвинистской интерпретации эволюции, В. И. Вернадский создал концепцию ноо­сферы, высказывались и другие точки зрения .

Рассмотрим в этой связи теорию экономического роста Ковалев­ского. Проблема эта стала предметом дискуссии. Большинство совре­менников Ковалевского понимали дело таким образом, что для этого мыслителя рост населения являлся, по крайней мере на начальном этапе творчества, определяющим фактором развития общества в це­лом. Однако уже Н. Д. Кондратьев, ученик Ковалевского, а впос­ледствии известный экономист и социолог, отметил неправомерность такой широкой трактовки роли данного фактора в социологической теории Ковалевского, считая, что он распространял его действие глав­ным образом на сферу экономических и связанных с ними непосред­ственно социальных явлений. Современные исследователи или, по крайней мере, некоторые из них также склоняются к этой точке зрения. Так, Б. Г. Сафронов отмечал, что рост населения для Кова­левского был главным фактором только при изучении экономического развития, а в целом он подчеркивал плюрализм воззрений ученого³⁶. Другой исследователь, А. П. Казаков, также отмечавший, что «в действительности Ковалевский всегда был плюралистом», солидаризировался с Сафроновым по вопросу о росте населения как факторе экономического развития . Основные их аргументы сводятся к тому, что, во-первых, сам Ковалевский писал о росте населения лишь как движущей силе в развитии экономики; во-вторых, что он, не бу­дучи марксистом и не распространяя действия экономики на надстрой­ку, не был, следовательно, в полной мере сторонником определяющей роли демографического фактора. Однако, поскольку Ковалевский в своих работах на экономические темы испытал существенное влияние Маркса, а также школы экономического материализма (Лориа) и к тому же находился под определенным влиянием социал-дарвинизма, данный вопрос требует более подробного рассмотрения.

---

Если в своих теоретических трудах главным образом позднего перио;ы творчества Ковалевский выступал принципиальным противником всякого монизма, то в конкретных исследованиях историко-экономического характера он несомненно ставил на первый план такой фактор, как рост населения. «Первый вопрос,— говорит он,— который должен себе поставить социолог, внимательно исследу­ющий основы определенного экономического строя, есть вопрос о том, какова плотность населения как в данной стране, так и в тех, с ко­торыми она состоит в более или менее тесном общении, ибо достаточно населению сделаться более плотным, чтобы заставить народ выйти из своей обособленности и принудить соседей своих служить интересам своего собственного производства и потребления. Таким образом, для меня главным двигателем экономической эволюции является рост на­селения»³⁸. В другом труде того же времени, задавшись вопросом о том, что является причиной экономической эволюции, он говорит: «Продолжительное изучение привело меня к тому заключению, что увеличение населения является главным фактором всех изменений в экономическом строе». Как подчеркивает ученый, это и есть «главный двигатель экономической эволюции». Поэтому «первый вопрос, кото­рый должен ставить себе социолог, занятый изучением определенного экономического строя, есть вопрос о плотности населения как данной страны, так и стран, ее окружающих»³⁹. Наконец, в главном своем экономическом труде, подводящем итог его многолетних исследований в этой области,— «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» Ковалевский вновь возвращается к это­му вопросу в связи с формами хозяйства в различные эпохи эко­номической эволюции. Формы народного хозяйства, считает он, не следуют друг за другом в произвольном порядке, но подчинены опре­деленному закону преемственности. При этом «важнейшим фактором их эволюции является в каждый данный момент и в каждой данной стране рост населения, большая или меньшая его густота, а во всех вместе — обусловленная тем же ростом большая или меньшая зависимость отдельных национальных хозяйств в деле производства и потребления друг от друга» .

Значение данного фактора для Ковалевского подчеркивается также тем, что он фактически кладет его в основу периодизации экономиче­ской истории человечества. Критикуя имеющиеся воззрения по этому вопросу (К. Бюхера, Э. Мейера, В. Рошера и JI. Брентано), Кова­левский решает проблему, выделяя два основных периода: 1) эпоха хозяйства непосредственного потребления и 2) эпоха менового хозяй­ства. Рассмотрим подробнее действие роста населения как фактора эко­номического развития в каждый из периодов.

Первая эпоха открывается временем расселения племен. В действие вступает географический фактор. При наличии земельных просторов и малой плотности населения преобладает охотничье хозяйство. Когда же, с ростом населения места перестает хватать, охота заменяется животноводством, появляется потребность собственной производствен­ной деятельности. В дальнейшем с увеличением населения происходит переход к новому способу производства — скотоводству, а затем — к рабству. Тот же демографический фактор ведет к смене различных форм хозяйства, появлению соответствующих социальных институтов, таких, как род, община, крепостное право и пр. Эпоха натурального хозяйства сменяется далее эпохой хозяйства менового. Рост населения и здесь признается главным фактором этой смены. Обращение к мно­гочисленным конкретным трудам ученого по истории экономического развития стран Европы и России показывает, что увеличение плот­ности населения выступает скорее как отправная точка, предпосылка изменений в экономическом укладе. В то же время при обращении

---

• к каждой конкретной эпохе ученый стремился дать всю палитру отно­шений и взаимосвязей, существующих в обществе, а также разнооб- разных причин их изменений. В русле науки своего времени большое {.внимание уделяет Ковалевский проблемам разложения общины, развитию таких институтов, как кредит, торговля и обмен, ремесло и цеховое устройство, наконец, его занимает комплекс вопросов

• .истории города⁴ . Главным достоинством принятого подхода Кова­левский считал раскрытие эволюции экономического строя. «Преиму­щество нашей классификации,—писал он,— заключается прежде ^всего в известной градации, позволяющей прослеживать эволюцию ^экономического строя шаг за шагом, по мере тою, как государство 'поглощает собой независимые хозяйства, роды, селения, поместья, го­рода, которые долго останавливали его рост. В пользу нашей доктрины говорит еще то, что она позволяет нам искать зародыш национального ; хозяйства в эпоху, предшествующую установлению регулярного обме- ; на между производителями одного или нескольких государств»⁴ .

Идеи Ковалевского, несмотря на их противоречивость, занимают ; особое место в истории русской социологической и экономической мысли. Для современников они представляли несомненный интерес уже потому, что были построены на значительном материале евро­пейской экономической истории, который при этом сопоставлялся с русским материалом с целью увидеть в нем проявление общих за­кономерностей. «Экономическая эволюция, совершающаяся в наше время в России,— писал Ковалевский,— заслуживает внимания всех, интересующихся социальными науками, ибо в лице ее мы имеем дело с самим возникновением капитализма, уже более двухсот лет суще­ствующего в Европе. Перед нами — явления, вполне аналогичные тем, которые совершались в XVIII и первой половине XIX века, но здесь они захватывают более значительные пространства и проявляются с большей силой»⁴³.

Сформулированный вывод, имевший несомненное общественное значение, вызывал интерес к методам, на основании которых он был получен. Анализ этих методов и их дальнейшее развитие можно пока­зать на примере работы известного экономиста Н. Д. Кондратьева, специально рассмотревшего интересующую нас здесь проблему. Учение Ковалевского о росте населения как факторе социально-эко­номического развития Кондратьев ставит в контекст той общей линии развития общественных наук, которая стала преобладающей в XIX в., обозначив переход от статической теории XVIII в. к новой — динамической. После Кондорсе, Тюрго и Сен-Симона, считает он, Конт провозгласил преобладающее значение динамической теории над теорией статической в социологии. Отмечая, что динамическая точка зрения постепенно проникает в самые различные отрасли общество­ведения, Кондратьев проводит определенную параллель между развитием общественных и естественных наук, где под влиянием

---

открытий Ламарка, Бэра и Дарвина развертывается стройная система эволюционного развития. После Спенсера» который сопоставляется с Дарвином, доктрина эволюционизма, «динамическа51 точка зрения», стала господствующим направлением и в общественной науке. В этой исторической перспективе рассматриваются и взгляды Ковалевского, в заслугу которому ставится внимание к вопросам генезиса и развития общественных иститутов, а также применение сравнительно-историче­ского метода с эволюционной точки зрения. В соответствии с этим интерпретируется значение роста населения как самостоятельного фактора в социологической концепции Ковалевского, причем увеличение численности и плотности населения рассматривается как биосоциальный фактор. Следуя логике рассуждений Ковалевского, Н. Д. Кондратьев раскрывает принцип действия демографического фактора, его влияние на развитие экономических отношений. Согласно данной теории, увеличивая спрос на предметы потребления, рост на­селения способствует интенсификации хозяйства, «рост населения поэтому объясняет главным образом всю экономическую эволюцию общества»⁴⁴.

Интерпретируя Ковалевского, Кондратьев, по существу, придает его схеме большую стройность, связывая формы хозяйства непосред­ственно с их экономическим базисом. В центре внимания при этом оказывается воздействие прогрессивного роста населения на пот­ребительное родоплеменное хозяйство, эволюционирующее от охотничьего и рыбачьего к пастушескому и далее — земледельческому. Процесс развития частной собственности, идущий одновременно с этим, распространяется сначала на движимость, а затем — на недвижимость. Коллективная собственность постепенно исчезает, пере­ходя в частную. Эволюция хозяйства идет от племенного и родового к сельскообщинному, а затем поместному и городскому, причем поме­стное хозяйство основывается на системе крепостного труда, а город­ское— на системе цеховой организации. Дальнейший рост населения вызывает развитие спроса на продукты, стимулируя тем самым развитие рынков и обмена, что, в свою очередь, способствует интенсификации хозяйства. Из городов промышленность проникает в деревню, нарушая прежнюю замкнутость цеховой организации. В то же время рост населения повышает ценность земли и способствует бо­лее производительным формам ее эксплуатации. В соответствии с этим происходит изменение систем землепользования, трехполье сменяется многопольем. Идет разложение крепостного права, поместной системы, возникает крупное фермерское хозяйство. В результате — на смену старым экономическим порядкам, пережитки которых сохраняются, однако, еще долгое время, идет новый капиталистический строй, за­чатки которого Ковалевский считал возможным усмотреть в Европе начиная с XIII в.

---

Оценивая место данного фактора — роста населения — в общем процессе социально-экономического развития общества, Кондратьев справедливо считает, что нет оснований преувеличивать монизм рас­сматриваемой историко-социологической концепции. «Таким обра­зом,— подчеркивает он,— Ковалевский ограничивает непосредственно определяющую роль роста населения пределами только что выяснен­ного экономического и близкого к нему сословно-классового строя». Не считая данную концепцию монистической, Кондратьев в то же вре­мя показывает, что рост населения служит в ней главным фактором экономического развития, его постоянным импульсом, позволяющим дать достаточно четкое объяснение процесса экономической эволюции.

Теоретические основы социологической концепции Ковалевского нашли свое наиболее полное выражение в обосновании и применении сравнительно-исторического метода. Мы видели, что Ковалевский, определяя социологию как науку о порядке и прогрессе или, точнее, об организации и эволюции общества, подчеркивал специфику ее пред­мета по сравнению как с философскими дисциплинами (философия истории, история цивилизации, социальная психология), так и кон­кретными общественными науками (этнография, этнология, политиче­ская экономия, археология и др.). То новое, что внес Ковалевский в развитие социологической науки, состояло прежде всего в широком синтезе достижений конкретных дисциплин в рамках сравнительно- исторического метода.

S 2. Сравнительно-исторический метод явился одним из наиболее важных достижений науки рассматриваемого периода. Одним из пер­вых в России обосновал его применение к социальным явлениям М. М. Ковалевский, давший также образцы его практического исполь­зования в своих трудах по праву, социологии, истории. Сравнитель­но-исторический метод можно считать не только основной идеей социологии Ковалевского, но и важнейшим выводом из нее. Обосно­ванию сравнительного метода посвящены в той'или иной степени все труды ученого, причем ряд их непосредственно раскрывает как его теоретические основы, так и конкретные направления.

Вопрос о соотношении общесоциологической теории и сравнитель­ного метода в воззрениях Ковалевского нуждается в специальном рас­смотрении. К тому же он стал предметом осмысления в одной из специальных работ ученого — «Сравнительно-историческое правове­дение и его отношение к социологии. Методы изучения права» (1899). В этой работе ученый исходил из идеи неразрывной связи двух наук

• права и социологии. Социология, считал он, лучше позволяет понять место и реальное значение права, подходя к нему с точки зрения методов социальной статики и динамики. Социальная динамика дает, в частности, общую формулу прогресса или законы, управля­ющие ростом человеческой солидарности. Иначе говоря, социология дает общие принципы подхода к социальным явлениям в целом. Кон­кретные же науки, такие, как право, история религии, искусства и науки, морали и права, экономическая и политическая история, изу­чают в соответствии с этим отдельные стороны жизни общества. «Ска­занным,— считает Ковалевский,— определяется действительное отношение сравнительной юриспруденции к социологии. От последней первая вправе ждать руководящей нити при установлении различных стадий развития права»⁴⁵.

---

Смотрите также файлы

• Kots_Ya_M_-_Sportivnaya_fiziologia_Uchebnik_dlya_institutov_fizicheskoy_kultury.doc

• Pravila_po_sportivnomu_orientirovaniyu_2017_goda.pdf

• Pravila_povedenia_zanimayuschikhsya_v_sportivnom_zale.docx

• Pravila_vida_sporta_quot_Sportivny_turizm_quot.doc

• Shashkova_I_M_Sportivnoe_pravo.pdf