Файл: Медушевский А.Н. - История русской социологии.(1993).doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 05.11.2020
Просмотров: 2709
Скачиваний: 14
Анализ Острогорского, основанный главным образом на английском и американском вариантах партийных систем, создал в то же время первые элементы подлинной социологии политических организаций. Можно констатировать, что его выводы перекликаются с теми, которые получил Р. Михельс при анализе другой и очень специфической партии — Социалистической партии Германии. Современная политическая социология констатирует, что анализ Острогорского или Михельса вполне применим не только к партиям, функционирующим в условиях парламентской демократии, но и к партиям тоталитарного типа. Дело в том, что подобные партии являются, при всем их своеобразии, абсолютизированной формой политической партии традиционного типа. Негативные стороны любой партийной организации приобретают здесь особенно опасный для общества характер.
Острогорский не ограничился анализом механизма политической партии и его функционирования, ведущего к генезису бюрократии. В этом смысле он пошел значительно дальше других политологов своего времени, стремясь анализировать данный феномен в его отношении к глобальной политической системе, предложить выход из кризисной ситуации. Важным положением являлось для него отрицание самого Принципа, по которому шло разделение общества на противостоящие друг другу постоянные политические партии. Он иронически называл такие партии «омнибусами», обвиняя их в претензии дать ответ на все вопросы, стоящие перед обществом. Они предстают как своего рода интегральные ассоциации, причем раскол общества на борющиеся партии ведет к тому, что в центре оказываются проблемы, являющиеся предметом разногласий между ними. При этом целая гамма других и, возможно, в большей степени поддающихся решению проблем оказывается отодвинутой на задний план. В ходе политической борьбы происходит нивелирование, обобщение, стирание разнообразия и богатства мнений внутри каждого из противоборствующих друг другу лагерей. Острогорский подчеркивал, что в реальном обществе нет универсальных расколов и что все конфликты отнюдь не сводятся к единой формуле.
Фундаментальным недостатком политической системы парламентской демократии Острогорский считает отчуждение общества от управления и государственной власти. Он показал, каким образом при наличии равного избирательного права основная масса населения вытесняется тем не менее из активной политической жизни, становится объектом манипулирования со стороны кокуса. Особенно опасными для общества в целом, считает он, являются такие последствия этой
практики, как отчуждение общества от политической жизни, разрыв между политикой и моралью, формирование конформистского сознания и гражданской индифферентности. Ликвидация всех этих опасных тенденций составляет главную цель автора «Демократии и политических партий». Большое место в этом труде составляет поэтому обоснование позитивной программы выхода из тупика партийной системы власти.
Основные положения позитивной программы Острогорского могут быть суммарно изложены в следующем виде. Прежде всего следует преодолеть распространенный стереотип восприятия общества как изначально расколотого одним основным конфликтом на две непримиримые части. Напротив, в обществе существует многообразие противоречий, конфликтов и интересов, которые перекрещиваются между собой в разнообразных сочетаниях. Поэтому следует отказаться от политических партий старого типа, противостоящих друг другу в борьбе за власть и влияние на общество, имеющих постоянную структуру и организацию. Опасным следствием этого противоборства он и считает отчуждение от политической жизни большей части населения и формирование кокуса. На место этих партий с жесткой бюрократической организацией должны быть, по его мнению, поставлены свободные общественные ассоциации, движения, лиги и т. п., ставящие перед собой более конкретные и выполнимые задачи разного рода, причем участие в одной из них не должно исключать участие в других. Участие в таких подвижных политических образованиях должно явиться мощным стимулом для подъема общественного сознания и индивидуальной ответственности граждан, роста их моральной свободы.
Очень важным в этой связи представляется Острогорскому переосмысление известной теории Руссо об «общей воле» или суверенитете народа как простом большинстве. Следствием практической реализации этого представления стал мистический страх индивида перед большинством голосов, невозможность противопоставления ему своего собственного индивидуального мнения. Общая воля не должна поэтому рассматриваться как нечто единое и постоянное, существующее вне времени и пространства. Мнение народа, по Острогорскому, есть живое воплощение реальных, меняющихся, высказываемых по разным поводам позиций. Высвобождение сознания от этого мистифицированного образа «общей воли» — чрезвычайно важная ступень развития политической культуры. Современным выражением этого принципа является в определенной мере плюрализм общественных движений и индивидуальных мнений.
Существующие политические партии видят основную цель своего существования в борьбе за власть, завоевание парламентского большинства. С этой целью они идут на унификацию мнений внутри партии, установление в ней жесткой дисциплины и отсечение инакомыслящих. Это ведет к запрограммированности поведения депутатов определенной фракции в парламенте, которые становятся не столько выразителями мнения своих избирателей, народа, сколько рупором своей партийной идеологии. Острогорский предлагает поэтому отказаться от выдвижения депутатов по признаку принадлежности к определенной партии (выборы «списком») и практиковать выдвижение их ; от различных общественных движений, более гибко выражающих разнообразные интересы населения.
Жесткая связь между принадлежностью к определенной партии и деятельностью в парламенте имеет, как показывает ученый, ряд негативных следствий. С одной стороны, практически нивелируется личная ответственность за порученную работу, с другой — потеря партией своего ведущего положения ведет к отставке тех министров, которые вполне профессионально выполняли свои обязанности. Острогорский предлагает поэтому отказаться от принципа коллективной партийной ответственности, ведущей к отставке кабинета, и заменить его индивидуальной ответственностью министров и депутатов. Это тем более важно, считает он, потому, что личная компетентность, профессионализм, принципиальность и другие индивидуальные качества играют в сфере управления огромную роль. Острогорский с большой надеждой отмечает, что предрассудок о способности любого или первого встречного управлять страной начинает наконец изживаться.
Таким образом, основная магистральная идея творчества Острогорского состояла в отыскании путей уничтожения разрыва между гражданским обществом и государством. Основным из них он считал рост политической культуры населения, его активности в создании широких объединений с определенными конкретными целями. Анализируя в основном политический механизм западной демократии, Острогорский ясно представлял себе специфику русской общественной жизни его времени. Отмечая, что Россия или даже Германия находятся на низшей или промежуточной стадии политического прогресса, в силу чего перед ними стоят другие (по сравнению с западноевропейскими странами) задачи, он в то же время и здесь видит главный путь прогресса в гражданском просвещении, развитии общественной жизни, правовой культуры населения. «Задача, которую нужно выполнить,— говорит он,— колоссальна: надо вернуть гражданину власть над государством и восстановить действительные цели этого государства; надо уничтожить разделение между обществом и политической жизнью и аннулировать разрыв между политикой и моралью; нужно, чтобы гражданская индифферентность уступила место бодрому и бдительному общественному сознанию; нужно, чтобы сознание гражданина было освобождено от формализма, который его поработил, чтобы избиратели и высшие обладатели власти подчинили свою политическую деятельность существу дела, а не условности фраз; нужно, чтобы превосходство характера и ума, иначе говоря, истинное управление лидеров, вытесненное политическим машинизмом, было восстановлено в своем праве возглавлять собою управление республики; в политическом обществе необходимо восстановить авторитет так же, как и свободу, узурпированную людьми, которые торгуют общественным благом под флагом партии и именем демократии» .
Судьба основного труда М. Я. Острогорского «Демократия и политические партии» сложилась весьма своеобразно. Его книга, как и более ранние его сочинения, вышла на французском языке, многократно переиздавалась за границей и хорошо известна в истории западной социологии. Неоднократно отмечалось, в частности, влияние его идей на современную теорию элиты. В то же время остался совершенно вне поля зрения тот факт, что идеи Острогорского сложились в значительной степени под влиянием русского политического опыта. Традиции русской социологии, сравнительного метода, выявления социальных корней права получили в его труде дальнейшее развитие. Можно констатировать, что выход книги Острогорского на рубеже веков ознаменовал новый этап в истории русской социологии. Он состоял в рождении новой науки — политической социологии.
Глава 8
РЕФОРМА И РЕВОЛЮЦИЯ В РУССКОМ ИСТОРИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ.
П.Н. МИЛЮКОВ
g 1. Философские и социологические воззрения. Концепция русского исторического процесса. Место реформ и революций в нем. Теория и практика политической борьбы
Для русских социологов рассматриваемого периода характерна взаимосвязь научной, публицистической, политической деятельности. Яркое выражение нашла эта особенность в трудах П. Н. Милюкова. Его представления о русском историческом процессе складывались, особенно на раннем этапе, под влиянием идей государственной школы1. В Московском университете он успел еще слушать лекции
С. М. Соловьева, а затем испытал непосредственное влияние своего учителя В. О. Ключевского. Стремление осмыслить эти концепции, противопоставить им новые подходы к истории стали заметной чертой становления молодого историка. История хозяйства, общества и государственности стали предметом его рассмотрения при изучении средневековой истории Европы в рамках курса П. Г. Виноградова. В семинаре Виноградова Милюков встретил новых людей, среди которых были будущий лидер октябристов А. И. Гучков и историк М. Н. Покровский.
Окончив университет и блестяще сдав магистерские экзамены по русской и всеобщей истории, а также политэкономии, Милюков стал готовиться к написанию диссертации. Для того чтобы остаться при университете, необходимо было выступить с публичной лекцией по своему собственному выбору. Такая лекция была подготовлена и прочитана Милюковым в 1885 г., а темой ее, что весьма знаменательно, стала «Юридическая школа русской историографии». Лекция получила признание и была напечатана в следующем году в журнале «Русская мысль», сыгравшем затем большую роль в журналистской и публицистической деятельности Милюкова2.
В период 1886—1892 гг. основным направлением научной деятельности Милюкова стала работа над диссертацией «Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII столетия и реформа Петра Великого»3. Обращение Милюкова к изучению реформ Петра отнюдь не случайно. Дело в том, что они, бесспорно, составляют важнейшую переломную эпоху в русской истории вплоть до революций начала XX в., а потому становятся неизбежно ключевой проблемой всякой историографической теории. «Подобно тому, как во Франции каждый новый этап в развитии исторической мысли находит себе выражение в новом пересмотре истории Великой французской революции,— справедливо писал А. А. Кизеветтер,— так и в России такую роль, как бы сказать, пробного камня для проявления того или иного исторического мировоззрения играло то или иное отношение историка к пониманию реформы Петра»4. Ретроспективно оценивая свою работу в «Воспоминаниях», Милюков отмечал, что она «носила двойственный характер»: «С одной стороны, это была работа, построенная на громоздком и обширном архивном материале, до тех пор никем не тронутом, и касалась истории учреждений и финансов в связи с государственной экономикой Петра Великого. Тема подсказывалась новыми взглядами на задачи исторической науки, усвоенными нами под влиянием П. Г. Виноградова. С другой стороны, работа имела известный политический оттенок, так как врывалась в самую гущу споров между западниками и славянофилами. Моя задача была — объяснить значение петровской реформы. Но я отвергал старую постановку спора, как он велся в поколениях 40—70-х годов. Славянофилы стояли на принципе русской самобытности, западники — на принципе заимствования западной культуры. Мой тезис был, что европеизация России не есть продукт заимствования, а неизбежный результат внутренней эволюции, одинаковый в принципе у России с Европой, но лишь задержанный условиями среды»5. С этой точки зрения подход Милюкова оказывался своеобразным синтезом двух предшествующих взаимоисключающих позиций славянофилов и западников, означал более сложное видение реформ. «Меня потом упрекали в умалении роли Петра,— писал ученый в этой связи,— не понимая моей основной цели
-
стать при оценке реформы над упрощенным противопоставлением неподвижной самобытности и насильственной ломки» .
Несмотря на явное неудовольствие Ключевского, Милюков решил рассмотреть принципиальную проблему — экономическое положение России в период царствования Петра Великого. Выбирая экономический подход, он действовал вполне в духе времени. По признанию самого ученого, экономический материализм оказал на него в то время существенное влияние. Кроме того, дыбирая в качестве темы реформы Петра, он имел возможность по-новому посмотреть на традиционные споры в русской общественной мысли, занять свою позицию.
Работа над диссертацией, требовавшая обращения к архивам, проходила главным образом в петербургских архивохранилищах, где Милюков провел специально два лета, и нашла отражение в многочисленных выписках из источников, сохранившихся в личном фонде ученого7.
К этому времени относится знакомство Милюкова с петербургскими историками, которые подразделялись на две группы: к первой, или «официальной», школе, к которой принадлежало большинство ученых, относились С. Ф. Платонов, Н. П. Павлов-Сильванский и А. С. Лаппо-Данилевский. Первый из названных историков оказал Милюкову содействие в публикации результатов его исследования в журнале Министерства народного просвещения. Другая, менее представительная, группа историков в лице В. И. Семевского и В. А. Мя- котина, занимавшаяся преимущественно крестьянским вопросом в России, находилась в некоторой оппозиции к академическим кругам и тяготела к народническому направлению общественной мысли. Сблизившись с Мякотиным, Милюков получил возможность лучше ориентироваться в воззрениях народников, познакомиться с их ведущим теоретиком Н. К. Михайловским и начать сотрудничество в известном народническом журнале «Русское богатство».
Однако, когда Милюков вернулся из Петербурга с новыми архивными находками, преисполненный энтузиазма от проделанной работы, и показал ее Ключевскому, учитель лишь выразил свой скептицизм на сей счет и посоветовал Милюкову сохранить сделанные открытия для докторской диссертации, сказав, что для получения степени магистра вполне достаточно обследовать грамоты одного из северных монастырей. Лишь позднее, как пишет он сам, Милюков начал понимать причины такой позиции: Ключевский никогда не любил Петра и его наследников и предпочитал допетровский период истории. По существу, Ключевский всегда был ближе к славянофильскому, чем к западническому, взгляду на историю России, скептически относился к европеизации.
17 мая 1892 г. состоялась публичная защита диссертации Милюкова. Слухи о разногласиях Ключевского с его выдающимся учеником распространились в университете, и зал был полон. Студенты были настроены сочувственно к Милюкову и враждебно к Юпочевскому. Речь Милюкова, как отметили современники, была весьма умеренной по тону и представляла собой короткий обзор исследовательских методов и полученных выводов. Ключевский оценил труд Милюкова как сырой материал, нуждающийся еще в осмыслении, обработке и литературной шлифовке, и закончил свое выступление формальным одобрением работы и предложением дать Милюкову степень магистра. Друзья Милюкова, в частности Виноградов, надеялись на большее, полагая, что Милюков заслуживает присвоения докторской степени. Однако Ключевский выступил против данного предложения Виноградова, и оно было отвергнуто.