ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.11.2020
Просмотров: 1377
Скачиваний: 2
-
Верховенство права ЕС.
Принцип
верховенства
права
Европейского Союза означает,
что нормы
данной правовой системы имеют большую
юридическую силу, чем правила, установленные
в рамках государств-членов.
Иными
словами, в случае несоответствия
(коллизии) между законом или другим
источником национального права,
с одной стороны, и источниками права
Европейского Союза - с другой, надлежит
руководствоваться последними.
Противоречия
между предписаниями Европейского Союза
и его государств-членов чаще всего
обнаруживаются в национальных судах
при рассмотрении конкретных дел. В
подобных обстоятельствах судебные
органы должны отдавать приоритет
Договору о ЕС, регламенту, директиве,
другому источнику права
Союза, при необходимости "откладывая
в сторону" противоречащий им
внутригосударственный закон или
подзаконный акт.
Если национальный
суд испытывает трудности или сомнения,
он может приостановить производство и
направить преюдициальный запрос в Суд
Европейских сообществ.
Один из функциональных принципов.
Функциональные принципы – основные начала права ЕС как интегрированной правовой системы, определяющие ее соотношение с другими правовыми системами гос-чл.
Был сформулирован Судом в решении по делу Costa v. ENEL.
Означает, что в случае коллизии норм права ЕС и норм национального права гос-чл приоритет имеют нормы права ЕС.
Условия реализации принципа (Simmenthal):
1. Приоритет в случае коллизии закрепляется только за положениями учредительного договора и имеющими прямое действие положениями институтов;
2. Противоречащие положения национального права не становятся ничтожными, а просто « не применимы» ( French Merchant Seamen – должны быть в последующем отменены государством);
3. Приоритет касается не только непосредственно противоречащих положений, но и норм, потенциально способных исказить правовое пространство Сооб-ва, в котором Сооб-во имеет законодательные полномочия.
В результате национализации в 1962 г. итальянскими властями промышленной отрасли по производству и распределению электроэнергии и передачи ее в ведение вновь созданной государственной корпорации ENEL перестали существовать многие негосударственные компании, работавшие в этой сфере. Как следствие, держатели акций этих компаний лишились возможности получать причитающуюся им прибыль в виде дивидендов по акциям. Один из таких держателей акций — итальянский гражданин по фамилии Costa — впоследствии отказался платить по представленным ему счетам за пользование электроэнергией, рассматривая это как своеобразную компенсацию за нанесенный ему ранее ущерб. Дело дошло до суда, где гражданин аргументировал свою позицию тем, что акт о национализации противоречил ряду положений Договора о создании Европейского экономического сообщества. Миланский суд, а именно там рассматривалось дело, был вынужден обратиться в Суд ЕС с тем, чтобы последний дал толкование некоторых положений вышеупомянутого Договора. При этом итальянское правительство, руководствовавшееся заключением конституционного суда своей страны, вынесенным несколько ранее по этому вопросу, категорически возражало против какого бы то ни было обращения в Суд ЕС. Основной аргумент итальянских властей состоял в том, что обращаться за толкованием в Суд ЕС нет никакой необходимости, ибо итальянский суд при рассмотрении конкретного дела может применять лишь свое внутреннее национальное право (в частности, акт о национализации, принятый к тому же позднее, нежели Договор о создании ЕЭС).
Суд Европейских сообществ, обстоятельно изучив материалы дела, не согласился с позицией итальянского правительства и указал на то, что сами государства — участники ЕС, создав на неопределенное время Сообщество, располагающее своей собственной организационной структурой, собственными право- и дееспособностью, правом выступать на международной арене в качестве самостоятельной юридической личности, ограничили свои суверенные права (хотя и в рамках лишь некоторых сфер) и создали систему права, обязательную как для них самих, так и для их юридических и физических лиц11.
В решении по делу Costa v. ENEL Суд Европейских сообществ сформулировал два важнейших заключения применительно к соотношению права ЕС и национального права государств-участников. Во-первых, последние сообща и недвусмысленно передали часть своих суверенных прав в пользу созданного ими Сообщества и не вправе совершить обратное путем последующих односторонних действий, идущих вразрез с установленным в рамках ЕС правопорядком. Во-вторых, никакое государство-участник не может ставить под сомнение статус права ЕС как системы, единообразно и в целом применимой в отношении Сообщества. В развитие последнего из приведенных положений Суд ЕС в своем решении по делу Internationale Handelsgesellschaft (1970) особо подчеркнул, что "действительность того или иного акта Сообщества не может быть затронута, а его эффективное применение на территории государства — участника ЕС не может быть поставлено под угрозу в результате заявления о том, что данный акт противоречит основополагающим правам и свободам, закрепленным в национальной конституции, или же идет вразрез с принципами внутригосударственного устройства"12.
Одним из важнейших этапов в деле закрепления и дальнейшего развития принципа верховенства норм права ЕС над внутренними правовыми нормами государств-участников стало решение Суда Европейских сообществ по делу Simmenthal (1978), также получившее впоследствии значительный общественно-политический и правовой резонанс. Не вдаваясь в фактические подробности дела, хотелось бы отметить те основополагающие моменты, на которых Суд ЕС сделал особый акцент. Прежде всего, Суд отметил, что непосредственная обязанность национального суда — обеспечить на территории каждого государства-участника полное и эффективное действие норм права ЕС, равно как и воздерживаться от применения любых противоречащих ему положений внутреннего законодательства, даже если последние были приняты позднее13. Во-вторых, Суд Европейских сообществ особо подчеркнул, что верховенством обладают далеко не все правовые нормы, принимаемые в рамках ЕС, а лишь те, которые имеют статус норм "прямого действия" на территории государств-участников14.
Принцип верховенства права ЕС над внутренним национальным правом государств-участников рассматривается сегодня в качестве неписаного (ввиду отсутствия его закрепления в каком-либо из учредительных договоров о создании ЕС), но, вместе с тем, основополагающего правила, действующего в рамках Европейских сообществ. Он применяется независимо от того, какова природа и окончательная форма закрепления той или иной правовой нормы. Причем это одинаково характерно как для нормативных актов, принимаемых в рамках ЕС (будь то учредительный договор, акт органа международной организации или же, например, соглашение с каким-то третьим государством), так и для актов внутреннего права государств-участников (конституция либо иной производный по отношению к ней нормативный акт). Кроме того, как уже было отмечено выше, применение данного принципа не зависит от того, когда принята та или иная норма внутреннего национального права: до или после вступления в силу не соответствующей ей нормы права ЕС. Во всех случаях15 приоритет остается за последней.
-
Прямое действие права ЕС.
Принцип
прямого
действия означает, что
право Европейского Союза наделяет
субъективными правами
и обязанностями не только государства-члены,
но и непосредственно физических и
юридических лиц. Последние могут
основывать свои требования в национальных
судах, "напрямую" ссылаясь на статьи
учредительных документов или правовых
актов Союза.
При
этом в доктрине и судебной практике
различаются два вида прямого
действия -
горизонтальное и вертикальное:
а)
горизонтальное прямое действие
- это прямое действие
в "горизонтальных" правоотношениях,
т.е. отношениях между частными лицами
(например, обязательство из договора
между двумя предприятиями-контрагентами);
б)
вертикальное прямое действие
- прямое действие
в отношениях "индивид - власть",
т.е. в правоотношениях между частными
лицами и государственными органами и
учреждениями.
В
отличие от принципа
верховенства, принцип прямого действия
не имеет универсального характера. Его
реализация в жизнь зависит от вида
источника права
Европейского Союза, в котором закреплена
соответствующая норма:
-
нормы регламентов ("законов" Союза)
имеют прямое действие
в полном объеме; более того,
государствам-членам запрещено подменять
регламенты своим внутренним
законодательством (например, издавать
нормативные акты, воспроизводящие
предписания регламентов);
-
нормы учредительных договоров имеют
прямое действие,
если они достаточно четко закрепляют
субъективное право или обязанность, в
том числе обязанности государств-членов.
Например,
ст. 23 Договора о ЕС 1957 г., отменяющая
таможенные пошлины или эквивалентные
сборы внутри Сообщества, позволяет
любому хозяйствующему субъекту
предъявлять судебные иски, если какое-либо
государство или иной субъект потребует
уплаты подобного сбора.
С другой
стороны, ст. 136 Договора о ЕС, согласно
которой "Сообщество и государства-члены...
ставят целями содействие
занятости, улучшение условий жизни и
труда...", не является нормой прямого
действия,
так как из нее невозможно вывести четкое
субъективное право, которое можно
отстаивать в судах.
Аналогичные
условия действуют
для норм, которые закреплены в соглашениях
(международных договорах), заключенных
ЕС с третьими странами, в том числе с
Россией;
-
директивы (основы законодательства
Союза), по общему правилу, не имеют
прямого
действия,
так как их нормы подлежат трансформации
в национальное законодательство (см.
вопрос N 5). Иными словами, директива
действует
"опосредованно", через изданные
на ее основе нормативные акты
государств-членов, в которых и закрепляются
соответствующие права
и обязанности частных лиц.
Но
как быть, если некоторое государство-член
не приняло в установленный срок (срок
трансформации) необходимые меры в
соответствии с директивой ЕС? Суд
Европейских сообществ постановил, что
в подобных условиях физические и
юридические лица вправе опираться на
положения директивы в спорах с
государственными органами и учреждениями.
Таким
образом, при определенных обстоятельствах
директивы все же могут непосредственно
наделять людей субъективными правами.
В то же время содержащиеся в директивах
обязанности частных лиц приобретают
законную силу только после их трансформации
в национальное законодательство.
Итак,
директивы, в отличие от регламентов и
учредительных договоров, способны
обладать только вертикальным, но не
горизонтальным прямым действием;
-
в праве Европейского Союза существуют
также источники, которые вовсе не имеют
прямого
действия. К
ним относятся акты, принимаемые в рамках
второй и третьей опор: общей внешней
политики и политики безопасности - ОВПБ,
сотрудничества полиций и судебных
органов в уголовно-правовой сфере –
СПСО.
Один из функциональных принципов. Функциональные принципы – основные начала права ЕС как интегрированной правовой системы, определяющие ее соотношение с другими правовыми системами гос-чл.
Определен Судом в решении по делу Van Gend en Loos.
Представители голландской транспортной компании Van Gend en Loos, импортировавшей химическую продукцию в Нидерланды, обратились в суд с обвинениями в адрес таможенных властей своей страны в связи с тем, что последние увеличили размеры импортных таможенных платежей. По мнению представителей компании, это явилось прямым нарушением статьи 12 Договора о создании ЕЭС, которая запрещала государствам — участникам Европейского сообщества в одностороннем порядке вводить новые, а также увеличивать размеры уже существующих в рамках ЕС таможенных платежей. В конечном счете для решения вопроса по существу необходимо было установить, обладает ли статья 12 Договора о создании ЕЭС силой "прямого действия" на территории государства-участника. Иными словами: могут ли физические или юридические лица этого государства в обоснование своих требований непосредственно ссылаться на нарушение противоположной стороной упомянутой статьи Договора? Ответ на этот вопрос состоял, по сути, в толковании статьи 12 Договора о создании ЕЭС. В этой связи суд Нидерландов, не располагавший соответствующими полномочиями, был вынужден приостановить рассмотрение дела и передал вопрос на рассмотрение Суда ЕС (как известно, лишь Суд ЕС вправе осуществлять толкование норм права Европейских сообществ).
Три правительства, а также генеральный адвокат Суда ЕС выразили свое отрицательное отношение относительно возможности удовлетворения иска транспортной компании, указав при этом, что статья 12 Договора о создании ЕЭС налагает определенные международно-правовые обязательства на государства-участники и не имеет никакого отношения к их юридическим и физическим лицам. Однако Суд Европейских сообществ принял иное решение, поддержав позицию Комиссии ЕС, настаивавшей на том, что статья 12 Договора о создании ЕЭС обладает силой "прямого действия" на территории стран-участниц. В своем окончательном решении по данному делу Суд ЕС особо подчеркнул, что "...Сообщество сформировало новую разновидность правопорядка в международном праве... субъектами которого являются не только государства-участники, но также и их граждане. В силу этого, независимо от законодательства стран-участниц, право Европейских сообществ может предусматривать для индивидов определенные права и налагать на них определенные обязанности..."7. Суд также указал, что все правовые нормы, содержащиеся в учредительных договорах Европейских сообществ и выраженные в безусловной форме, обладают такими качествами, как действительность, самодостаточность, юридическая целостность, и могут непосредственно применяться в отношении физических и юридических лиц государств-участников, не требуя особой процедуры имплементации.
Кроме того, весьма важное значение имел вывод Суда ЕС о том, что определенные права у индивида могут возникать даже в тех случаях, когда это непосредственно и не предусмотрено учредительным Договором, однако вытекает из содержания обязательств, которые этот Договор совершенно определенным образом накладывает на государства-участники, органы Европейских сообществ либо непосредственно на индивидов8. В силу этого доктрина "прямого действия" может применяться на практике в отношении не только уже упоминавшихся ранее регламентов, но и положений, содержащихся в учредительных договорах, международных соглашениях ЕС, а также в отношении директив и решений, принимаемых органами международной организации.
Закономерным результатом приведенных Судом ЕС аргументов стало его решение о том, что компания Van Gend en Loos вправе заявлять о своих правах, вытекающих из содержания статьи 12 Договора о создании ЕЭС, а национальный суд обязан принять все необходимые меры по восстановлению и защите нарушенных прав индивида. Логическим же следствием данного решения стало то, что внутригосударственные правовые нормы, установившие, в нарушение
Договора о создании ЕЭС, повышенные ставки импортных таможенных платежей, были признаны не имеющими юридической силы.
Решение Суда Европейских сообществ по делу Van Gend en Loos стало, по сути, первым шагом в деле реального нормативного закрепления принципа прямого действия норм права ЕС на территории государств-участников. Впоследствии Суд Европейских сообществ неоднократно подтверждал, что действие данного принципа распространяется и на целый ряд других положений учредительных договоров ЕС, в том числе имеющих гораздо более важное значение для реализации правосубъектности индивида, нежели упоминавшаяся выше статья 12 Договора о создании ЕЭС. Вот лишь некоторые примеры: статья 48 (свобода передвижения в рамках ЕС), статьи 52 и 59 (право создавать предприятия и оказывать услуги в любом государстве-участнике), статья 119 (равенство прав мужчины и женщины и недопущение дискриминации по половому признаку)9.
2 аспекта принципа:
1. Право европейских Сообществ признается правоприменительными органами гос-чл в качестве действующих и обязательных к исполнению норм.
2. Право Европейских сообществ непосредственно, достаточно ясно и точно наделяет ФЛ и ЮЛ конкретными правами или госорганы – полномочиями по их защите.
Если ЮЛ/ФЛ обратится в национальный суд с требование о защите по законодательству Сообществ. Национальный суд обязан предоставить ему такую защиту.
Ограничения принципа:
1. не распространяется на нормы, принятые в реализацию положений о деятельности Е.Союза по 2 и 3 опоре.
2. не распространяется на положения, принятые в сфере, охватываемой разделом 4 части 3 Договора о ЕС «Визы. Предоставление убежища, иммиграционная политика и другие направления политики, связанные со свободой передвижения людей» до ее коммунитаризации.