Файл: Nalogovoe_pravo_Kurs_lektsiy__Tyutin_D_V__Podgotovlen_dlya.pdf

имел место отпуск товара (всегда есть некоторая вероятность того, что накладная могла быть  составлена

ошибочно,  в  ней  умышленно  могли  быть  искажены  сведения  и  т.д.).  Однако  в  отсутствие  значимых

оснований  для  сомнений  в  достоверности  накладной  суд,  скорее   всего,   воспримет   ее   именно   как

доказательство отраженной в ней поставки товара.

--------------------------------

<1053> URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Утиный_тест.

В плане общих подходов к бремени (стандартам) доказывания  следует  отметить  и  универсальный

принцип, сложившийся в практике Верховного суда США: больше доказательств требуется для  получения

вывода, что случилось нечто нерациональное или  необычное,  чем  в  случае,  когда  речь  идет  о  чем-то

обыденном   и   рациональном   <1054>.   С   точки   зрения   А.Г.   Карапетова,    чем    более    невероятно

доказываемое  обстоятельство,  тем  более  весомые  доказательства   должны   быть   приведены   в   его

подтверждение  для  целей  соблюдения  релевантного  стандарта  доказывания.  В  этой  связи  огромное

значение  при  оценке  соблюдения  стандарта  доказывания  имеет  адекватная  оценка  судом   реальной

картины мира и распространенности тех или иных явлений  <1055>.  Предельный  случай  такого  подхода

закреплен в ч. 1 ст. 69 АПК РФ, в ч. 1 ст. 61 ГПК РФ и в ч. 1 ст. 64 КАС РФ:  обстоятельства,  признанные

судом общеизвестными, не нуждаются  в  доказывании.

Quod constant dare, non debet  verificari

 - то, что

очевидно, не требует доказывания <1056>. Другой предельный случай - то,  что  в  принципе  невозможно,

доказано быть не может.

--------------------------------

<1054> Новиков В. Стал бы он оборачиваться? // Конкуренция и право. 2011. N 3. С. 21.

<1055> Карапетов А.Г. Проблемы доказательственного права: итоги круглого  стола  от  24  февраля

2014                                                                                 г.                                                                                  URL:

http://zakon.ru/Blogs/problemy_dokazatelstvennogo_prava_itogi_kruglogo_stola_ot_24_fevralya_2014/10881.

<1056> Латинские юридические изречения / Сост. проф. Е.И. Темнов. М., 2003. С. 165.

Что  может  быть  названо   необычным   с   точки   зрения   гражданско-правовых   сделок,   следует,

например,  из п. 2 Постановления Пленума ВАС  РФ  от  30  июля  2013  г.  N  62  "О  некоторых  вопросах

возмещения  убытков  лицами,  входящими   в   состав   органов   юридического   лица":   под   сделкой   на

невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно  в  худшую  для

юридического  лица  сторону  отличаются  от  цены  и  (или)   иных   условий,   на   которых   в   сравнимых

обстоятельствах  совершаются  аналогичные  сделки  (например,  если  предоставление,   полученное   по

сделке  юридическим  лицом,  в  два  или  более  раза  ниже   стоимости   предоставления,   совершенного

юридическим лицом в пользу  контрагента).  Впоследствии  в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ  от  16

мая  2014  г.  N  28  "О  некоторых  вопросах,  связанных  с  оспариванием   крупных   сделок   и   сделок   с

заинтересованностью"  разъяснено,   что   о   наличии   явного   ущерба   для   общества   свидетельствует

совершение сделки на заведомо и  значительно  невыгодных  условиях,  например  если  предоставление,

полученное по сделке обществом, в два или более раза  ниже  стоимости  предоставления,  совершенного

обществом в пользу контрагента. Сходный подход можно видеть и  в п. 93 Постановления Пленума ВС РФ

от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского

кодекса  Российской  Федерации":  о  наличии  явного  ущерба  свидетельствует   совершение   сделки   на

заведомо и значительно невыгодных условиях, например если предоставление, полученное  по  сделке,  в

несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента.

Сходный подход к "необычным" явлениям можно наблюдать и в налоговой  практике  отечественных

судов. В уже упомянутом Постановлении Президиума ВАС РФ от 3 июля 2012 г. N 2341/12 разъяснено, что

в случае,  когда  налоговый  орган  установил  непроявление  налогоплательщиком  необходимой  степени

осмотрительности при выборе контрагента, именно на  налогоплательщика  в  силу  требований ч. 1 ст. 65

АПК РФ возлагается обязанность доказать рыночность цен,  примененных  по  оспариваемым  сделкам.  В

свою очередь, налоговый орган, не соглашаясь с размером расходов, учтенных  налогоплательщиком  при

исчислении налога на прибыль по рассматриваемым хозяйственным  операциям,  не  лишен  возможности

опровергнуть   представленный   налогоплательщиком   расчет,   обосновав   несоответствие    таких    цен

рыночным и, как следствие, завышение соответствующих расходов.

Данное распределение бремени  доказывания  (налогоплательщик  доказывает  рыночность  цен  по

сделкам,  а  налоговый  орган  может   опровергнуть   расчет   налогоплательщика),   как   представляется,

является    следствием    того,    что    в    рассмотренной    судом    конкретной    ситуации     деятельность

налогоплательщика   по    приобретению    товара    не    выглядит    разумной,    а    скорее    может    быть

охарактеризована, как необычная. Проверенный налогоплательщик (завод) длительное время приобретал

сырье у определенного поставщика (юридического лица), в объемах, которые обеспечивали потребность в

нем для производства готовой продукции на 95,9% в 2006 году и  на  87%  в  2007  году  при  общей  сумме

поставки за данный период более 200 млн. руб. При этом имели место: регистрация поставщика по адресу

массовой  регистрации,  отсутствие   собственных   и   арендованных   основных   средств,   транспорта   и

персонала в  спорном  периоде,  отрицание  лицами,  являвшимися  руководителями  в  рассматриваемый

период, наличия хозяйственных отношений  с  заводом,  а  также  их  неосведомленность  о  деятельности

учрежденного общества. Необычность приобретения сырья у подобного поставщика  очевидна:  разумный

покупатель  при  такой  общей  сумме  поставки  и  подобной  зависимости  от  нее   определенно   должен

обладать  информацией  о  своем  поставщике,  включая  сведения  о  его   руководстве   и   коммерческих

возможностях.  Несмотря  на   то   что   в   тексте   рассматриваемого   судебного   акта   подобный   вывод

отсутствует,  он  очевиден:  реальная  поставка  производилась  не  тем  лицом,  которое  было  указано  в

документах,  документальное  оформление  сделок  не  соответствовало  имевшей  место   хозяйственной

деятельности, хотя  сам  факт  поставок  (и  соответствующих  им  расходов)  не  ставился  под  сомнение.

Именно по этим причинам ВАС РФ перераспределил бремя доказывания на  налогоплательщика,  хотя  не

менее логичным, без учета особенностей ситуации, выглядело бы и  иное  его  распределение  (например,

рыночность цен по сделкам налогоплательщика презюмируется, а  налоговый  орган  может  опровергнуть

эти цены, представив свой расчет, что, собственно, и было закреплено в п. 1 ст. 40 НК РФ).

Некоторую  процессуальную  проблему  представляют  и  сами  вопросы  установления  в   судебном

процессе рыночной стоимости товаров (работ, услуг), реализованных налогоплательщиком в проверенном

налоговым  органом  периоде.  Важность  подобных  вопросов  может  быть  весьма   существенной,   если

налоговым   органом   налоги   будут   исчислены    исходя    из    рыночной    цены    сделок,    значительно

отличающейся от примененной самим налогоплательщиком (в т.ч. п. 1 ст. 154, п. 1 ст. 211, п. п. 4, 5 ст. 274

, ст. 105.3 НК РФ). Исходя из  положений АПК РФ об экспертизе, сложно заключить, что  оценка  рыночной

цены  товара  (работы,  услуги)  может  быть  произведена  в  порядке  экспертизы,  поскольку   экспертиза

назначается для разъяснения возникающих при  рассмотрении  дела  вопросов,  требующих  специальных

знаний, а здесь вопрос в специальных знаниях, вообще говоря, не состоит.

В ст. 3 Федерального закона от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в  Российской

Федерации"  дано  определение  рыночной  стоимости  объекта  оценки.  Под  ней   понимается   наиболее

вероятная цена, по которой данный объект оценки может быть отчужден  на  открытом  рынке  в  условиях

конкуренции, когда стороны сделки действуют разумно, располагая всей необходимой информацией, а  на

величине цены сделки не отражаются какие-либо чрезвычайные обстоятельства, то есть когда:

-  одна  из  сторон  сделки  не  обязана  отчуждать  объект  оценки,  а   другая   сторона   не   обязана

принимать исполнение;

- стороны сделки хорошо осведомлены о предмете сделки и действуют в своих интересах;

- объект оценки  представлен  на  открытом  рынке  посредством  публичной  оферты,  типичной  для

аналогичных объектов оценки;

- цена сделки представляет  собой  разумное  вознаграждение  за  объект  оценки  и  принуждения  к

совершению сделки в отношении сторон сделки с чьей-либо стороны не было;

- платеж за объект оценки выражен в денежной форме.

Тем не менее судебной практикой объект экспертизы в определенной степени расширен. Исходя  из

п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 мая 2005 г. N 92 "О рассмотрении арбитражными

судами  дел  об  оспаривании  оценки  имущества,  произведенной  независимым   оценщиком"   возможно

назначение экспертизы в виде независимой оценки.

С учетом того что обязанность по  уплате  налога  является  правовым  последствием  деятельности

налогоплательщика,  в  налоговых   спорах,   вообще   говоря,   не   должны   использоваться   в   качестве

доказательств заключения судебных экспертов, в  которых  дается  ответ  на  вопрос  типа:  "При  такой-то

совокупности условий какая сумма налогов не была уплачена субъектом?"  В п. 4 Постановления Пленума

ВС РФ от 21 декабря 2010 г. N 28 "О судебной экспертизе по  уголовным  делам"  разъяснено  следующее:

вопросы,  поставленные  перед  экспертом,  и  заключение  по  ним  не  могут  выходить  за   пределы   его

специальных знаний. Постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных  с  оценкой  деяния,  как

не входящих в его  компетенцию  не  допускается.  Исходя  из п. 8 Постановления Пленума ВАС  РФ  от  4

апреля 2014 г. N 23 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства

об экспертизе", определяя круг и содержание вопросов, по которым необходимо провести экспертизу,  суд

исходит  из  того,  что  вопросы  права  и  правовых  последствий  оценки  доказательств   не   могут   быть

поставлены перед экспертом.

Однако нельзя  не  отметить,  что решением ВС РФ от 26 марта  2008  г.  N  ГКПИ08-334  отказано  в

признании      недействующим

Перечня    родов    (видов)    судебных    экспертиз,     производимых     в

экспертно-криминалистических   подразделениях    органов    внутренних    дел    Российской    Федерации,

утвержденного    Приказом    МВД    РФ    от    29    июня    2005    г.    N    511,    в    части    проведения     в

экспертно-криминалистических    подразделениях    органов    внутренних    дел    Российской    Федерации

налоговой  судебной  экспертизы  на  предмет  исследования  исполнения  обязательств   по   исчислению

налогов и сборов.

Рассматривая  общие  вопросы  доказывания  в   налоговых   спорах,   следует   учитывать   и   такой

принципиальный   аспект:   даже   при   наличии   достоверных    сведений    об    относительно    массовом

противозаконном  поведении,  имеющем  место   в   некоторой   группе   лиц,   подобное   противозаконное

поведение конкретного лица,  относящегося  к  данной  группе,  не  может  презюмироваться  -  оно  может

только доказываться. Принцип презумпции добросовестности (законности)  не  подлежит  игнорированию:

omnia   praesumuntur   legitime   facta   donee   probetur    in    contrarium

  -  все   вещи   презюмируются

совершенными  законно,  пока  не   доказано   обратное   <1057>.   Например,   в   условиях   относительно

массового  уклонения  от  уплаты  налогов  путем  использования  так  называемых  однодневок  и  выплат

"черных"  зарплат  само  по  себе  утверждение   о   том,   что   некоторый   субъект   предпринимательской

деятельности наверняка уклоняется от  уплаты  налогов  сходными  способами,  поскольку  так  поступают

очень  многие,  с  правовой  точки  зрения  безосновательно.  При  этом  не   принципиально,   кто   именно

является источником такого  утверждения  (налоговый  орган,  иной  частный  субъект  и  т.д.).  Исходя  из

Постановления  Президиума  ВАС  РФ  от  15  июля  2014  г.  N  5798/14  квалификация   судом   чьих-либо

действий или бездействия в качестве злоупотребления (нарушения) в любом случае исключена,  если  эти

лица не привлечены к участию в деле и по этой причине не могут представить возражения в свою защиту.

--------------------------------

<1057> Латинские юридические изречения / Сост. проф. Е.И. Темнов. М., 2003. С. 283.

Интересно то, что термин "фирма-однодневка" уже применяется в  актах  высших  судебных  органов

фактически как общеизвестный. Так, исходя из п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г.  N

62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического  лица"

лицо, заведомо неспособное исполнить  обязательство,  обозначено  именно  так.  В п. 10  Постановления

Пленума ВС РФ от  7  июля  2015  г.  N  32  "О  судебной  практике  по  делам  о  легализации  (отмывании)

денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о  приобретении  или  сбыте

имущества, заведомо добытого преступным путем"  разъяснено,  что  цель  придания  правомерного  вида

владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенными

преступным  путем   (в   результате   совершения   преступления),   как   обязательный   признак   составов

преступлений,    предусмотренных ст. ст.  174 и 174.1  УК  РФ,  может  быть  установлена  на   основании

фактических  обстоятельств  дела,  указывающих  на  характер  совершенных  финансовых  операций  или

сделок, а также иных сопряженных с ними действий виновного лица и его соучастников,  направленных  на

сокрытие  факта  преступного  приобретения  имущества  и   обеспечение   возможности   его   свободного

оборота. Такая цель может проявляться, в частности, в совершении финансовых операций или  сделок  по

обналичиванию   денежных   средств,   приобретенных   преступным   путем   (в   результате   совершения

преступления), в том числе с использованием расчетных счетов фирм-однодневок или счетов  физических

лиц, не осведомленных о преступном происхождении соответствующих денежных средств.

Также представляет интерес Определение ВС РФ от 4 июня 2013 г. N 44-КГ13-1: заключение  сделки

неустановленным лицом имеет те же правовые последствия, что и заключение сделки неуполномоченным

лицом. Сходная позиция изложена и в Постановлении Президиума ВАС РФ от 6 ноября 2012 г. N 8728/12:

договор,  заключенный  неустановленным  лицом,  не  отвечает  требованиям  закона,   поэтому   является

ничтожным согласно ст. 168 ГК РФ независимо от признания его таковым судом.

Изложенное   позволяет   утверждать,   что   бремя   доказывания   в   налоговых   спорах    является

достаточно стабильным правовым явлением, стандарты доказывания чаще подвергаются ревизии (как  по

воле законодателя, так и вследствие изменения позиции высших судебных органов или даже положения в

стране).   Интересно   то,   что,    с    точки    зрения    В.В.    Бациева,    дело,    рассмотренное    в    пользу

налогоплательщика   в Постановлении Президиума ВАС РФ  от  9  апреля  2013  г.  N  15570/12,  если  бы

рассматривалось   года   на   два   раньше,   наверняка   разрешилось   бы   в   пользу   фиска   <1058>.   С

общетеоретической позиции А.А. Тилле, закон - это только написанные на бумаге слова. Государственная

власть делает его живым, меняет его содержание путем  его  применения  и  истолкования.  Жизнь  закону

дает не текст, а практика, сила государственного принуждения <1059>.

--------------------------------

<1058> Бациев В.В. Чувство права // Налоговед. 2015. N 1. С. 17.

<1059> Тилле А.А. Занимательная юриспруденция. М., 2000. С 73, 74, 85.

Сам  по  себе  стандарт  доказывания  в  конкретной   категории   споров   в   определенной   степени

соотносится  с  идеей  о  так  называемом  среднем,  разумном   человеке,   для   которого   при   заданной

совокупности доказательств факт и будет являться доказанным.

Идея о "среднем" человеке, представляющем собой некий эталон восприятия и поведения, является

достаточно универсальной. Именно через нее и трактуются такие обобщенные правовые категории (в  т.ч.

примененные  в Постановлении Пленума ВАС РФ от 12  октября  2006  г.  N  53),  как  "добросовестность",

"разумность", "заботливость", "осмотрительность", "неосторожность" и др. В частности, с точки зрения В.И.

Емельянова, формулы "знал", "знал или мог знать" и "не знал и не должен был знать" основаны, так же как

и понятия виновности и недобросовестности, на среднем предвидении вменяемого  человека.  Разумными

следует считать действия, которые совершил бы  человек,  обладающий  нормальным,  средним  уровнем

интеллекта, знаний и жизненного опыта. Абстрактная  личность,  обладающая  такими  качествами,  может

быть названа разумным человеком. Юридически  значимым  качеством,  критерием  правомерности  актов

психической (разумное предвидение, разумное  понимание)  или  физической  (разумные  меры,  разумное

ведение  дел)  деятельности  реального  субъекта   в   предусмотренных   законом   случаях   является   их

соответствие возможному поведению разумного человека в конкретной ситуации <1060>.

--------------------------------

<1060> Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление  гражданскими  правами.

М., 2009; СПС "Гарант".

Вопрос о пределах активности суда в налоговых  спорах  является  непростым.  Достаточно  жесткая

позиция изложена в Постановлениях Президиума  ВАС  РФ  от  3  июля  2012  г. N  3170/12 и N  3172/12. В

отношении   вручения   требования   об   уплате   страховых   взносов   бухгалтеру   (вообще    говоря,    не

являющемуся  законным  представителем  плательщика-организации)  Суд  отметил,  что  плательщик  не

сообщал о неполучении требования. При таких обстоятельствах у  арбитражного  суда  первой  инстанции

не   было   оснований   ставить   под   сомнение   вручение    требования    надлежащему    представителю

учреждения. Суд  первой  инстанции  в  нарушение  принципов  состязательности  и  равноправия  лиц,  по

существу, возложил на себя функции одного из лиц, участвующих в деле. В рамках  гражданского  дела  в

Постановлении Президиума ВАС РФ от 15 октября 2013 г. N 8127/13  указано,  что  суд  первой  инстанции

фактически исполнил обязанность  ответчика  по  опровержению  доказательств,  представленных  другой

стороной,   тем   самым   нарушив   такие   фундаментальные   принципы    арбитражного    процесса,    как

состязательность и равноправие сторон, что могло привести к принятию неправильного решения.

Несколько иной подход,  предполагающий  активность  суда  при  разрешении  гражданско-правовых

споров, изложен  в п. 3 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 29 апреля  2010  г.  N  10/22:  ссылка

истца в исковом заявлении на не подлежащие применению, по мнению суда, в данном деле  нормы  права

сама   по   себе   не   является   основанием   для   отказа   в   удовлетворении   заявленного   требования.

Впоследствии данный подход был  применен  в п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ  от  15

января 2013 г. N 153: квалификация спорного отношения возлагается на суд, а ссылка на  не  подлежащие

применению статьи законов не является основанием для  отказа  в  удовлетворении  иска.  Определенное

разъяснение также содержится и  в Постановлении Президиума ВАС РФ от 15 октября 2013 г.  N  8094/13:

исходя из п. 3 Постановления N 10/22 в случае ненадлежащего формулирования истцом  способа  защиты

при  очевидности   преследуемого   им   материально-правового   интереса   суд   обязан   самостоятельно

определить, из  какого  правоотношения  возник  спор  и  какие  нормы  права  подлежат  применению  при

разрешении дела. С учетом того что в обосновании данных разъяснений сделаны  ссылки  исключительно

на нормы процессуального  законодательства  (АПК РФ и ГПК РФ), они, очевидно,  имеют  универсальное

значение.

Данная линия фактически продолжена в п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. N 25

"О применении судами некоторых положений раздела I  части  первой  Гражданского  кодекса  Российской

Федерации": если при принятии искового заявления суд  придет  к  выводу  о  том,  что  избранный  истцом

способ защиты  права  не  может  обеспечить  его  восстановление,  данное  обстоятельство  не  является

основанием для отказа в принятии искового заявления, его возвращения либо  оставления  без  движения.

В  соответствии   со ст.  148  ГПК  РФ  или ст.  133  АПК  РФ  на  стадии  подготовки   дела   к   судебному

разбирательству суд выносит на обсуждение вопрос о  юридической  квалификации  правоотношения  для

определения того, какие нормы права подлежат применению при разрешении спора.

Таким  образом,  вопрос  о  пределах  активности  российского  суда  в  налоговых  спорах   остается

дискуссионным,  однозначно   решить   его   как   в   варианте   полной   пассивности,   так   и   в   варианте

относительной активности пока не представляется возможным (различные варианты  потенциально  могут

быть поставлены под сомнение высшими  судебными  органами  со  вполне  логичным  обоснованием  для

каждого случая). В данной ситуации фактически проявляется то, что некоторые правовые принципы (в  т.ч.

и  процессуальные)  иногда  могут  находиться  в  явном  либо  в  косвенном   противостоянии   (например,

требования установления истины по делу и состязательности процесса), а конкретный  судебный  процесс

вполне  может  представлять  собой  поиск  разумного  баланса  между   ними.   В Особом   мнении судьи

Арановского К.В. к Определению КС РФ от 28  июня  2012  г.  N  1274-О  верно  подмечено,  что  издержки,

впрочем, и злоупотребления известны правосудию всех типов, но и  в  стороне  от  вопроса  о  том,  хорош

розыскной процесс или плох, можно утверждать, что всесторонность  с  видами  на  абсолютную  (полную)

истину объективно противоречит состязательности.

Впрочем, маловероятна общая характеристика  судебного  процесса  в  конкретном  государстве  как

абсолютно состязательного либо как полностью розыскного. Русский юрист Е.В. Васьковский полагал,  что

состязательное и следственное начала комбинировались как в римском, так и в основанном на нем общем

германском  процессе.  Оба   они   были   построены   на   состязательном   принципе,   но   с   некоторыми

отступлениями в сторону следственного <1061>.

--------------------------------

<1061> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1914. С. 157.

В настоящее время, например,  как  указано  в ч. 1 ст. 57 ГПК  РФ,  доказательства  представляются

сторонами   и   другими   лицами,   участвующими   в   деле;   суд   вправе   предложить   им    представить

дополнительные  доказательства.  В ч. 3 ст. 152 КАС РФ установлено, что суд  может  отложить  судебное

разбирательство  административного  дела  по  ходатайству   лица,   участвующего   в   деле,   в   связи   с

необходимостью   получения   судом    дополнительных    доказательств    и    иных    сведений    в    целях

всестороннего, полного  и  объективного  выяснения  обстоятельств  данного  административного  дела.  В

силу ч. 2 ст. 66 АПК РФ арбитражный суд вправе предложить  лицам,  участвующим  в  деле,  представить

дополнительные доказательства,  необходимые  для  выяснения  обстоятельств,  имеющих  значение  для

правильного  рассмотрения  дела  и  принятия  законного  и  обоснованного  судебного   акта,   до   начала

судебного заседания или в пределах срока, установленного судом.

Как следует из Постановления Президиума ВАС РФ от 14 февраля 2012 г. N 13253/11,  арбитражный

суд наделяется этими правомочиями в целях правильного и всестороннего рассмотрения дела и принятия

законного и обоснованного судебного акта.  В Постановлении Президиума ВАС РФ от 29 октября 2013 г.  N

6098/13 разъяснено, что отказ судов первой  и  апелляционной  инстанций  в  удовлетворении  требования

общества "ГРИН" по основанию недоказанности размера иска  противоречит  принципу  справедливости  и

препятствует восстановлению его прав. В данном случае судам следовало,  используя  предусмотренные

ч. 2 ст.  66  АПК   РФ   полномочия,   предложить   сторонам   представить   доказательства   экономически

обоснованных затрат ответчика на производство, передачу и сбыт тепловой  энергии,  в  том  числе  путем

проведения судебной экспертизы.

Но   очевидно,   что   с   точки   зрения   "жесткого"   требования   состязательности   процесса    сама

возможность предложения суда к конкретной стороне спора представить дополнительные  доказательства

является сомнительной -  такое  действие  может  создать  впечатление,  что  суд  помогает  этой  стороне

выиграть дело.

Другие  примеры:  в  соответствии   с ч. 3 ст.  246  ГПК  РФ  при  рассмотрении  и  разрешении   дел,

возникающих  из  публичных  правоотношений,  суд  не   связан   основаниями   и   доводами   заявленных

требований. Как следует  из ч. 2 ст. 256 ГПК РФ, суд определяет, какие  обстоятельства  имеют  значение

для дела, какой стороне надлежит  их  доказывать,  выносит  обстоятельства  на  обсуждение,  даже  если

стороны  на  какие-либо  из  них  не  ссылались.  В п. 3 ст.  62  КАС  РФ  установлено,  что  суд  не  связан

основаниями   и   доводами   заявленных   требований   по   административным   делам   об   оспаривании

нормативных   правовых   актов,   решений,   действий    (бездействия),    соответственно    принятых    или

совершенных органами государственной власти, органами местного самоуправления,  иными  органами  и

организациями,  наделенными  отдельными  государственными  или  иными  публичными   полномочиями,

должностными    лицами,     государственными     или     муниципальными     служащими,     а     также     по

административным делам о  защите  избирательных  прав  и  права  на  участие  в  референдуме  граждан

Российской Федерации.

Представляется,   что   данные    полномочия    суда    тоже    не    вполне    соответствуют    "чистой"

состязательной модели процесса.

Интересно и то, что русский ученый Т.М.  Яблочков,  анализируя  положения  отечественного  Устава

гражданского  судопроизводства,  отмечал,  что  в  нем,  в  отличие  от  западноевропейских   (германских,

австрийских и венгерских) процессуальных кодексов, говорится о бремени доказывания не утверждений, а

обстоятельств, на которых основано заявленное требование. Данный юрист писал, что такой  постановкой

судоотправления из под нашей  проблемы  выдергивается  основа  состязательного  процесса,  ибо  центр

тяжести кладется не в состязательности в смысле  борьбы  утверждениями,  а  в  объективном  выяснении

судом действительных обстоятельств дела, т.е. материальной истины. Закону и судье  важна  истина,  кем

бы она ни утверждалась <1062>. Но при этом нельзя не заметить,  что ч. 1 ст. 65 АПК РФ (как, впрочем, и

ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, ч. 1 ст. 62 КАС РФ)  сохраняет  определенную  преемственность  с  дореволюционным

законодательством: каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на  которые  оно

ссылается  как  на   основание   своих   требований   и   возражений.   С   этой   точки   зрения,   положения

современных процессуальных  кодексов,  требующие  доказывания  обстоятельств,  а  не  утверждений,  в

некоторой  степени  способствуют  квалификации  отечественных  судебных  процедур  как   сохраняющих