Файл: Майкл крайтон стрела времени.pdf

людей, ржание и храп лошадей, крики стражников на зубчатых стенах – все сливалось в невнятный гомон.
– Сюда, – сказала Кейт и, держась поближе к стене замка, повела
Марека и Криса в обход часовни во второй внутренний двор. Он оказался также переполнен людьми.
Они увидели Оливера верхом на коне. Рядом с ним были Профессор и несколько рыцарей в полном вооружении. Оливер что-то прокричал, и группа направилась к подъемному мосту.
Кейт покинула Марека и Криса и бросилась вслед за кавалькадой в одиночку. Но ей удалось лишь заметить, как верховые съехали с моста.
Оливер повернул налево, к ближайшему выезду из города. Стражник распахнул перед ним небольшие ворота в восточной стене, лорд со своими спутниками проехали через них, и они поспешно закрылись.
Ее догнали Марек и Крис.
– Куда? – спросил Марек.
Девушка указала на ворота. Их охраняли тридцать рыцарей. Еще кучка стояла на стене.
– Отсюда нам не выйти, – сказал Марек.
Невдалеке несколько десятков человек, сбросив бурые туники,
превратились в ратников в черно-зеленых сюрко. Воины бросились ко входу в замок. Цепи подъемного моста, зазвенев, натянулись.
– Пошли!
Они пробежали по мосту, слыша поскрипывание дерева, чувствуя, как настил у них под ногами начал подниматься. Когда они добежали до дальнего конца, мост уже поднялся на три фута над землей, им пришлось спрыгивать.
– И куда теперь? – спросил Крис. Он все еще держал в руке этот чертов меч.
– Сюда, – ответил Марек и пустился бежать к центру города.
* * *
Они добежали до церкви, а там свернули с узкой главной улицы, где уже начался бой: солдаты Оливера в малиново-серых одеяниях против солдат Арно в черно-зеленом. Марек вел своих спутников налево, через рынок. Он уже опустел, все товары были собраны, а торговцы разбежались кто куда. Навстречу, направляясь к замку, галопом пронеслись несколько рыцарей Арно. Один из них замахнулся на Марека мечом и что-то

прокричал. Марек проводил их взглядом, а потом двинулся дальше.
Крис искал глазами убитых женщин, расчлененных младенцев, но ничего этого не было. Он сам не мог понять, облегчение он испытывает от этого или разочарование. Ни женщин, ни детей вообще не было видно.
– Все убежали или спрятались в какие-нибудь укрытия, – словно отвечая на его невысказанный вопрос, сказал Марек. – Здесь уже давно почти непрерывно воюют. Люди знают, что делать.
– Куда теперь? – спросила Кейт, шедшая впереди.
– Налево, к главным воротам.
Они повернули налево, в совсем узенький переулок, и внезапно услышали позади крики. Оглянувшись, они увидели бегущих следом солдат. Крис не мог понять, то ли солдаты преследовали их, то ли просто бежали в том же направлении. Но дожидаться, чтобы выяснить это, не было никакого смысла.
Марек опять бросился бежать, остальные за ним. Через некоторое время Крис еще раз оглянулся, увидел, что солдаты отстали, и почувствовал какую-то странную гордость.
Но Марек не желал испытывать судьбу. Он свернул в переулок, где стоял резкий неприятный запах. Все лавки здесь тоже были закрыты, но между ними проходили узкие дорожки. Марек кинулся по одной из них, и беглецы оказались в огороженном дворе за домом. Там стояли огромные деревянные чаны, под большим навесом размещались решетчатые вешала.
Зловоние – смесь запахов разложения и фекалий – чуть не сбивало с ног.
Это была кожевенная мастерская.
– Быстро, – скомандовал Марек, и они, перебравшись через забор,
присели за смердящими чанами.
– Фу! – проворчала Кейт, зажимая нос. – Что это за смрад?
– Они дубят кожи в курином помете, – прошептал Крис. – Азот,
содержащийся в фекалиях, размягчает кожу.
– Великолепно, – с кислым видом согласилась Кейт.
– Собачье дерьмо тоже идет в дело.
– Еще лучше.
Крис оглянулся и увидел еще несколько чанов и разложенные на вешалах для просушки шкуры. На земле валялись кучи какой-то вонючей желтой гадости – это был полуразложившийся жир, счищенный с кож.
– У меня сейчас от этого духа глаза лопнут, – пробурчала Кейт.
Крис указал на белую корку, покрывавшую стенки окружавших их чанов. Там была известь, едкая щелочь, при помощи которой с очищенных кож удаляли волосы и остатки плоти. И глаза жгли именно пары извести, а

не омерзительная вонь.
Затем его внимание вернулось к дорожке, откуда донесся тяжелый топот бегущих ног и грохот доспехов. Сквозь щели в заборе он разглядел
Роберта де Кера, с которым было семь человек ратников. Солдаты на бегу заглядывали в каждый закоулок – они искали именно их.
«Почему? – подумал Крис, осторожно выглядывая из-за чана. –
Почему они все еще гоняются за нами? Что в нас настолько важного, что де
Кер, вместо того чтобы отражать вражеское нападение, старается убить нас?»
Очевидно, аромат царивший в переулке, понравился преследователям не больше, чем Крису, потому что вскоре де Кер пролаял приказ, и вся группа рысцой выбежала на улицу.
– Что все это значит? – прошептал Крис.
Марек только мотнул головой.
Тут они снова услышали крики и шаги солдат, бегущих по переулку.
Крис нахмурился. Как могли они их услышать? Он взглянул на
Марека, тот тоже казался обеспокоенным. Из-за забора послышался голос де Кера.
– Ici! Ici!
[32]
– кричал он по-французски.
Вероятно, де Кер звал отставших. «Да, наверно, так, – подумал Крис, –
ведь он шептал очень тихо, и его, конечно, нельзя было услышать с улицы».
Марек двинулся было вперед, но остановился, заколебавшись. А де Кер и его люди уже лезли через забор – целых восемь человек. Они втроем никак не смогли бы отбиться от восьмерых умелых бойцов.
– Андре, – сказал Крис, указывая на чан. – Это щелок.
Марек усмехнулся.
– Тогда давайте попробуем, – сказал он.
Они втроем навалились на деревянную стенку и, напрягая все силы,
сумели опрокинуть чан. Пенящаяся едкая жижа выплеснулась на землю и потекла в сторону солдат. Испарения стали настолько густыми, что дышать было почти невозможно. Солдаты мгновенно поняли, что это такое – стоит капле этой жидкости попасть на кожу, как образуется болезненная, долго незаживающая язва, – и поспешно вскарабкались обратно на забор. А
щелок уже подтек под столбы забора, и древесина начала прямо на глазах темнеть, издавая шипящий звук. Забор закачался под тяжестью людей; те закричали и в испуге поспешили слезть обратно, в переулок.
– Быстро, – полушепотом произнес Марек. Он провел товарищей в глубь двора, под навес, а оттуда они выбрались в соседний переулок.

* * *
Близился вечер, начинало смеркаться. Теперь впереди были отчетливо видны горящие хижины; пламя отбрасывало на потемневшую землю мерцающие отблески Поначалу люди пытались побороть огонь, но теперь отчаялись, и соломенные крыши весело пылали и с треском выбрасывали в небо тучи искр.
Беглецы шли по узенькой дорожке, извивавшейся между свинарниками. Запертые в своих хлевах свиньи громко хрюкали и визжали,
испуганные близостью пламени.
Марек, обходя пожары, пробирался к южным воротам, через которые они впервые вошли в город. Но даже издалека можно было увидеть, что в воротах идет отчаянная схватка. Вход был завален убитыми лошадьми, и солдаты Арно взбирались по их трупам, чтобы добраться до защитников
Кастельгарда, которые встречали их боевыми топорами и мечами.
Марек свернул в сторону, и они опять углубились в путаницу крестьянских кварталов.
– Куда мы идем? – спросил Крис.
– Точно не знаю, – ответил Марек. Он смотрел на вал, окружавший город. Поверху бежали солдаты, торопясь к южным воротам, где кипел бой. – Я хочу забраться на стену.
– Туда?
– Нет, туда, – Марек указал на узкое темное отверстие в стене, к которому вела лестница.
Они поспешно вскарабкались на вал. Оттуда было видно, что значительная часть города охвачена огнем; пламя уже подбиралось к торговым кварталам. Пройдет немного времени, и запылает уже весь
Кастельгард. Марек внимательно осмотрел подножие вала с наружной стороны, оно было выложено камнем; там была почти отвесная стена. До земли было футов двадцать. А внизу тут и там росли кусты высотой примерно в пять футов, которые казались достаточно упругими для того,
чтобы смягчить падение. Но быстро темнело, и было видно уже плохо.
– Не напрягайтесь, – посоветовал Марек, – тело должно быть расслаблено.
– Как это – не напрягаться? – растерянно спросил Крис.
Но Кейт уже сползла со стены наружу и повисла на руках. Спустя секунду-другую она разжала руки и рухнула вниз. Она легко, как кошка,
приземлилась на ноги, посмотрела вверх и ободряюще помахала рукой.

– Тут довольно высоко, – проворчал Крис, – я не хочу сломать ногу…
Справа послышались крики. По стене бежали трое солдат с обнаженными мечами.
– Не хочешь – значит, не ломай, – ответил Марек и спрыгнул вниз.
Крис последовал за ним и со сдавленным криком покатился по земле.
Медленно поднялся на ноги. «Кажется, все цело».
Он испытывал большое облегчение и был очень доволен собой, но в этот момент стрела просвистела буквально у него над ухом и вонзилась в землю у самых ног. Солдаты со стены стреляли в них почти отвесно сверху.
Марек схватил Криса за руку и бросился к плотному кустарнику, росшему в каком-нибудь десятке ярдов. Там они залегли и принялись выжидать.
Сразу же над головами беглецов засвистели новые стрелы, но на сей раз они летели с противоположной стороны. В сгущавшейся темноте Крис с трудом разглядел на склоне холма под ними солдат в черно-зеленых одеяниях.
– Это же люди Арно! – удивился он. – Почему они стреляют в нас?
Марек не ответил; он уже отползал в сторону, прижимаясь всем телом к земле. Кейт ползла рядом с ним. Стрела чуть не угодила в Криса;
железный наконечник порвал ему камзол, и Крис почувствовал, что на плече у него появилась новая царапина.
Он прижался всем телом к земле и пополз следом за товарищами.

лаборантам частым гребешком. Она даже провела с троими из них исследование на магниторезонансном томографе. Она потребовала предоставить ей томограф, как только узнала, что несчастный случай связан с МТК.
– Томограф? – Дониджер нахмурился. – Это означает, что ей должно быть известно о наличии у Трауба странной патологии.
– Да, – согласилась Крамер. – Поскольку она, по всей видимости,
поместила Трауба в томограф. А сейчас она, совершенно ясно, искала нечто определенное. Физические дефекты. Телесные аномалии.
– Вот дерьмо! – повторил Дониджер.
– Она вложила столько энергии в свои изыскания, что могла сделать всех врачей в больнице параноиками. К тому же она позвонила в Галлап этому копу, Уонеке. Похоже, что они друзья.
– Мне это нужно, – простонал Дониджер, – как вторая дырка в заднице.
– А хотите хорошие новости?
– Я готов.
– Уонека позвонил в полицию Альбукерке. В клинику лично прибыл шеф полиции с парой репортеров. Они долго сидели там, рассчитывая узнать что-то сенсационное. Они ожидали, что у наших людей окажется лучевая болезнь. Что они будут светиться в темноте. Вместо этого получился большой конфуз. Все травмы оказались незначительными.
Главным образом это были порезы стеклом. Даже осколочные ранения поверхностные: металл всего лишь рассек кожу.
– Водные щиты должны были задержать осколки, – заметил
Дониджер.
– Я думаю, что так и случилось. Но народ был разочарован. И наконец
– томограф – развенчанная королева – три безрезультатных обследования.
Ни у одного из наших людей не оказалось никаких ошибок транскрипции.
Конечно, потому, что они простые лаборанты. Директор клиники писал кипятком. Шеф полиции писал кипятком. Репортеры умчались, чтобы успеть на пожар в жилом доме. Тем временем какой-то парень с камнями в почках чуть не отдал богу душу, так как его нельзя было обследовать, пока мисс Цоси насиловала томограф. И сейчас она беспокоится, как бы не лишиться работы. Уонека полностью обгадился. Оба теперь забьются в щели.
– Чудесно! – сказал Дониджер, постукивая пальцами по столу. – Эти говнюки получили то, чего заслуживали.
– И, в довершение успехов, – торжествующе провозгласила Крамер, –

французская журналистка Луиза Дельвер согласилась приехать сюда за наш счет.
– Ну, наконец-то! Когда?
– На следующей неделе. Мы устроим ей обычную экскурсию для дураков.
– Похоже, что день начался на редкость хорошо, – подвел итог
Дониджер. – У нас появилась реальная возможность загнать этого духа обратно в бутылку. Это все?
– Журналисты приедут к полудню.
– Это относится к плохим новостям, – сказал Дониджер.
– А Стерн нашел старую машину опытного образца и намерен отправиться на ней туда. Гордон наотрез отказал ему, но Стерн хочет, чтобы вы сказали: можно или нельзя ею воспользоваться.
Дониджер задумался на несколько секунд.
– А я скажу: пусть валит.
– Боб…
– Почему бы ему не отправиться? – спросил Дониджер.
– Потому что это чертовски опасно. У этой машины минимальный уровень экранирования. Она не использовалась уже несколько лет, и за ней числится множество серьезных ошибок транскрипции у тех людей,
которые ею пользовались. Она даже может вообще не вернуться.
– Я знаю это, – махнул рукой Дониджер. – Все это неважно.
– А что же важно? – растерянно спросила Крамер.
– Баретто.
– Баретто?
– Это что, эхо? Диана, подумайте, ради Христа.
Крамер, нахмурившись, мотнула головой.
– Соберите все вместе. Баретто погиб то ли на первой, то ли на второй минуте поездки. Разве не так? Кто-то утыкал его стрелами сразу же после перехода.
– Да..
– Первые несколько минут, – продолжал Дониджер, – это время, когда все, группой, стоят вокруг машин. Правильно? Так почему мы должны считать, что Баретто погиб, а остальные уцелели?
Крамер промолчала.
– Вполне резонно считать, что тот, кто прикончил Баретто, скорее всего расправился и со всеми остальными. Со всей группой.
– Ну, да…
– Это означает, что они, вероятнее всего, не вернутся. Профессор не

вернется. Вся группа погибла. Конечно, это неудача, но объяснить исчезновение нескольких человек мы сможем: трагический несчастный случай в лаборатории, при котором все тела сгорели дотла, или авиационная катастрофа .. Ни у кого не хватит ума…
Наступило молчание.
– Не считая того, что здесь находится Стерн, – сказала Крамер. – Ему- то все известно.
– Правильно.
– Значит, вы хотите послать его туда же. Заодно избавиться и от него.
Выиграть с чистой победой.
– Ни в коей мере, – быстро возразил Дониджер. – Эй, я, конечно,
против этого. Но ведь парень рвется. Он хочет помочь своим друзьям. И с моей стороны было бы нехорошо встать у него на пути.
– Боб, – сказала Крамер, – иногда вы бываете настоящим засранцем.
Дониджер внезапно рассмеялся. Он смеялся высоким, крикливым,
истеричным смехом, как порой смеются маленькие дети. Почему-то именно так смеялись многие ученые, но Крамер всегда казалось, что именно так хохочут в темноте гиены.
– Если вы позволите Стерну отправиться туда, я уйду.
После этих слов Дониджер расхохотался еще сильнее. Он откинулся на спинку кресла, запрокинул голову. Это совершенно взбесило Крамер.
– Я говорю совершенно серьезно.
Он наконец перестал хихикать и вытер слезы.
– Диана, хватит валять дурака, – сказал он. – Это я шалю. То есть балуюсь. Конечно, Стерну нельзя отправляться туда. Где ваше чувство юмора?
Крамер повернулась, чтобы уйти.
– Я сообщу Стерну, что это невозможно, – проронила она, стоя к нему спиной. – Но вы не шалили.
Дониджер снова засмеялся. Кабинет заполнило мерзкое хихиканье гиены. Крамер вышла, громко хлопнув дверью.
27:27:22
В течение последних сорока минут беглецы пробирались сквозь лес,
раскинувшийся к северо-востоку от Кастельгарда. Наконец они оказались на вершине холма, самой высокой точке всей округи, и смогли перевести