Файл: Майкл крайтон стрела времени.pdf

– Андре, говорю тебе, нельзя верить ни единому ее слову.
– Ты думаешь? А мне показалось, что она говорила с изумительной прямотой, – возразил Марек. – Ей нужна защита. И она права.
Крис уставился на него.
– Защита?
– Да. Ей нужен боец, защитник, она хочет чемпиона, –
глубокомысленно произнес Марек.
– Защитник? О чем ты говоришь? У нас всего… Сколько времени осталось?
Марек взглянул на свой веревочный браслет.
– Одиннадцать часов десять минут.
– Ну вот. Так что ты там толкуешь насчет защитника?
– О, просто пришла одна мысль… – Марек положил руку Крису на плечо. – Но это неважно.
11:01:59
Они сидели в большом зале среди множества монахов за длинным столом. Перед ними стояла большая миска с мясным супом, от которого поднимался ароматный пар, а посреди стола было расставлено множество блюд с горами овощей, говядиной и жареными каплунами. Но никто не тянулся к ним, все головы были смиренно опущены, пока монахи пели
«Отче наш»:
Pater noster qui est in coelis
Sanctivicetur nomen tuum
Adveniat regnum tuum
Fiat voluntas tua.
Кейт непрерывно украдкой посматривала на пищу. Каплуны были только что сняты с вертелов! Они были необыкновенно упитанными,
желтоватый жир до сих пор продолжал стекать на блюда. Но тут она заметила, что ближайший к ней монах, видимо, озадачен ее молчанием.
Судя по всему, она обязательно должна была знать это песнопение.
Марек, находившийся по другую сторону от нее, громко пел:
Panem nostrum quotidianum

Da nobie hodie
Et dimmitte nobis debita nostra…
Она не понимала латыни и не могла присоединиться к хору, поэтому сохраняла молчание вплоть до заключительного «Аминь».
Ей показалось, что все монахи при этом посмотрели на нее и закивали.
Кейт вея напряглась, ей стало страшно, что они начнут заговаривать с нею,
а она не сможет отвечать им. Что же делать?
Взглянув на Марека, она увидела, что тот совершенно спокоен. Еще бы, он-то знает язык.
Монах, не сказав ни слова, передал ей блюдо с говядиной. Вообще,
здесь никто не разговаривал. Блюда с едой передавали друг другу без просьб и благодарностей; единственным звуком в трапезной было лишь негромкое позвякивание ножей о тарелки. Они ели молча!
Кейт взяла блюдо, положила себе большой кусок, потом еще один, но тут поймала неодобрительный взгляд Марека и вручила блюдо ему.
В углу трапезного зала один из монахов начал читать что-то по- латыни. Кейт воспринимала этот текст как своеобразную музыку и ела под нее с жадностью. Она была так голодна! Она не могла припомнить, когда еще еда доставляла ей такое удовольствие. Она искоса взглянула на
Марека. Тот ел с чуть заметной улыбкой на лице. Кейт попробовала суп:
восхитительный – и спустя еще несколько секунд вновь посмотрела на
Марека.
Он больше не улыбался.
* * *
Марек не сводил глаз с дверей. В этом длинном прямоугольном зале их было три одна справа от него, одна слева и одна прямо напротив них,
посреди стены.
Несколько секунд назад он увидел группу солдат в зеленном с черным около правого входа. Они заглядывали внутрь, как будто их интересовало,
что едят в монастыре, но оставались снаружи.
А теперь он увидел еще одну группу солдат: она собралась в центральном входе. Кейт подняла на Марека глаза, он склонился к ее уху и прошептал:
– Левая дверь.
Несколько монахов неодобрительно посмотрели на них. Кейт вновь

взглянула на Марека и слегка кивнула, давая понять, что все поняла.
Куда могла вести левая дверь? Там не было никаких солдат, комната,
куда вела эта дверь, была темна. Но, что бы там ни находилось, они были вынуждены идти на риск. Марек поймал взгляд Криса и слегка толкнул его
– пора вставать.
Крис почти незаметно кивнул. Марек отодвинул тарелку с супом и начал было подниматься, когда к нему подошел монах в белой рясе.
Наклонившись к самому уху, он прошептал:
– Аббат хочет сейчас же с вами увидеться.
* * *
Аббат монастыря Сен-Мер был энергичным человеком тридцати с небольшим лет, с телом атлета и острыми глазами торговца. Он был одет в изящно вышитую черную сутану, носил на шее тяжелое золотое ожерелье,
четыре пальца руки, которую он протянул для поцелуя, украшали перстни с драгоценными камнями. Он встретил их в залитом солнцем дворе и теперь шел бок о бок с Мареком, в то время как Крис и Кейт держались позади.
Повсюду толпились зелено-черные солдаты. Аббат держался добродушно,
но то и дело резко менял предмет разговора, как будто стремился поймать собеседника врасплох.
– Я глубоко опечален присутствием этих ратников, – сказал аббат, – но боюсь, что в монастырь пробрались незваные гости – кое-кто из людей
Оливера, – и пока мы не найдем их, придется быть поосторожнее. А лорд
Арно любезно предложил нам свое покровительство. Довольны ли вы трапезой?
– Благодарение богу и вам, мой лорд аббат, очень довольны.
Аббат улыбнулся.
– Я ненавижу лесть, – сказал он. – И наш устав ее запрещает.
– Я буду осторожнее выбирать слова, – ответил Марек.
Аббат посмотрел на солдат и вздохнул.
– Такое количество солдат погубит все развлечения.
– О каких развлечениях вы говорите?
– Об охоте, конечно, об охоте! – горячо воскликнул аббат. – Вчера утром мы поехали на охоту и вернулись ни с чем; даже не увидели ни одного оленя. А ведь люди Серволя еще не подошли. Теперь они здесь, их две тысячи. Что бы они ни затеяли, они распугают всю дичь. Пройдут месяцы, прежде чем в лесах все успокоится. Какие новости о магистре

Эдуардусе? Расскажите мне, потому что я изнемогаю от нетерпения.
Марек нахмурился. Аббат, похоже, действительно очень хотел узнать,
что сталось с Профессором. Но при этом он, очевидно, рассчитывал на какую-то определенную информацию.
– Мой лорд аббат, он находится в Ла-Роке.
– О? С сэром Оливером?
– Да, мой лорд аббат.
– Это просто несчастье. Он передал вам послание для меня? –
Вероятно, аббат заметил озадаченный взгляд Марека. – Нет?
– Мой лорд аббат, Эдуардус не давал мне никаких посланий.
– Возможно, тайное? Какая-нибудь тривиальная или, наоборот,
ошибочно построенная фраза?
– Я глубоко сожалею, – сказал Марек.
– Но не так глубоко, как я. И теперь он находится в Ла-Роке?
– Да, мой лорд аббат.
– Видит бог, как бы я хотел, чтобы это было иначе, – бросил аббат. –
Ибо я уверен, что Ла-Рок взять невозможно.
– Да, но если туда ведет секретный проход… – начал было Марек.
– Ах, этот проход! – воскликнул аббат, махнув рукой. – Он послужит причиной моей гибели. Только о нем я и слышу со всех сторон. Все желают узнать тайну этого прохода – Арно больше всех. Магистр помогал мне,
просматривая старые документы Марцеллуса. Вы уверены, что он ничего не сказал вам?
– Он сказал, что мы должны отыскать брата Марселя.
Аббат хмыкнул.
– Да, конечно, этот секретный проход был построен помощником и писцом Лаона – братом Марселем. Но уже несколько последних лет старый
Марсель был изрядно не в себе. Именно потому мы и позволили ему жить на мельнице. Он все время что-то бормотал про себя и потом внезапно начинал кричать, что видит демонов и духов, дико вращал глазами и трясся всем телом, пока видение не заканчивалось. – Аббат сокрушенно помотал головой. – Прочие монахи почитали его; они считали его видения доказательством благочестия, а не болезни, коей, по правде говоря, эти видения порождались. Но зачем магистр велел вам искать его?
– Магистр сказал, что у Марселя есть ключ.
– Ключ? – повторил аббат. – Ключ! – Он казался сильно раздраженным. – Конечно, у него был ключ, у него было много ключей, и все их можно найти на мельнице, но мы не можем… – Он вдруг споткнулся, качнулся вперед и с неописуемым изумлением посмотрел на

Марека.
Люди, заполнявшие двор, подняли крик, указывая куда-то наверх.
– Мой лорд аббат… – начал Марек.
Аббат выплюнул большой сгусток крови и обвис на руках Марека.
Марек аккуратно положил его на землю. Он почувствовал стрелу в спине аббата даже раньше, чем увидел ее. Еще несколько стрел просвистели рядом и, дрожа, впились в землю среди травы.
Подняв глаза, Марек увидел на колокольне несколько малиново-серых фигур, с неописуемой быстротой стрелявших из луков. Одна стрела сбила у
Марека с головы шапку, другая порвала рукав туники. Еще одна стрела глубоко воткнулась в плечо лежавшего ничком аббата.
Следующая стрела ударила Марека в бедро. Он почувствовал боль,
пронзившую его ногу, как раскаленная игла, и, потеряв равновесие, упал наземь. Попытался встать, но у него кружилась голова, и он не смог удержаться на ногах. Он снова упал, а стрелы свистели, втыкаясь в землю вокруг него.
* * *
На противоположной стороне двора Крис и Кейт бежали, стремясь укрыться от ливня стрел. Кейт вдруг громко вскрикнула и упала: стрела ударила ее в спину. Но девушка тут же поднялась на ноги, и Крис увидел,
что стрела порвала ее тунику ниже подмышки, но не ранила. В этот момент другая стрела оцарапала ему ногу, порвав шоссы. А затем они оказались в крытой галерее и рухнули на пол за массивным столбом, стараясь отдышаться. Стрелы с цоканьем отскакивали от каменных стен и арки рядом с ними.
– Ты цела? – спросил Крис.
Она кивнула.
– А где Марек?
Крис поднялся на ноги и осторожно выглянул из-за столба.
– О, нет! – вдруг воскликнул он и вновь выскочил во двор.
* * *
Марек все же встал на ноги. Он увидел, что аббат еще жив.
– Простите меня. – С этими словами он взвалил аббата на плечо и,

шатаясь, неуверенными шагами побежал к спасительному углу. Солдаты,
сбежавшиеся во двор, непрерывно стреляли в лучников, забравшихся на колокольню, и град летевших сверху стрел заметно ослабел.
Марек вбежал под крышу галереи и опустил аббата боком на пол. Тот вырвал стрелу из своего плеча и отбросил в сторону. Усилие, казалось,
совсем лишило раненого сил.
– Моя спина… спина, – пробормотал он. Марек осторожно,
поддерживая, усадил его. Стержень стрелы, торчавший из спины,
покачивался в такт сердечному ритму.
– Мой лорд, может быть, я вытащу ее?
– Нет. – Аббат, сделав отчаянное усилие, закинул руку Мареку на шею,
подтащил поближе к себе. – Нет еще… священника .. священника… – Его глаза закатились.
Священник уже бежал к ним.
– Он уже идет, мой лорд аббат.
От этих слов аббату, казалось, полегчало, но он все также из последних сил обнимал Марека.
– Ключ к Ла-Року… – очень тихо, почти шепотом заговорил он.
– Да, мой лорд?
– …Комната ..
Марек выждал несколько секунд.
– Какая комната, мой лорд? Какая комната?
– Арно… – сказал Аббат, мотнув головой, как будто желая отогнать от себя это имя. – Арно будет в ярости… комната… – Его рука бессильно упала. Марек выдернул стрелу из спины и помог аббату лечь навзничь. –
Каждый раз, когда он хотел… сделать… не сказал никому… поэтому…
Арно… – Аббат закрыл глаза.
Монах втиснулся между ними. Он, быстро говоря что-то по-латыни,
снял с аббата туфли, поставил на землю бутылочку с елеем и приступил к выполнению последней требы.
* * *
Прислонясь к столбу галереи, Марек вырвал стрелу из бедра. Она ударила его вскользь и вонзилась вовсе не так глубоко, как ему сначала показалось: острие было испачкано кровью не более чем на дюйм. Он бросил стрелу на землю, в этот момент к нему подбежали Крис и Кейт.
Они остановились, глядя на стрелу и рану в ноге. Рана кровоточила.

Кейт задрала камзол, кинжалом отхватила полосу от своей полотняной рубахи и перевязала бедро Марека.
– Это вовсе не опасно, – сказал Марек.
– Перевязка тебе не повредит, – резко проговорила Кейт. – Ты можешь идти?
– Конечно, – ответил он.
– Ты очень бледен.
– Я в полном порядке, – ответил Марек и, выпрямившись, принялся осматривать двор.
На земле лежали четверо солдат, утыканные стрелами. Остальные солдаты куда-то делись; больше никто не обстреливал колокольню, а оттуда, из верхних окон, валил дым. На противоположной стороне двора, из трапезной, тоже поднимались все более густые клубы черного дыма.
Вскоре пламя должно было охватить весь монастырь.
– Мы должны найти этот ключ, – сказал Марек.
– Но ведь он находится в его комнате.
– Я в этом не уверен.
Марек помнил, что одна из последних фраз, которые он услышал на раскопках от Элси, графолога экспедиции, как раз касалась ключа. И еще какого-то слова, которое поставило ее в тупик. Он не мог вспомнить подробности – тогда он очень волновался за Профессора, – но помнил достаточно ясно, что Элси просматривала лист пергамента из связки,
найденной в монастыре. Той самой, в которой обнаружилась записка
Профессора.
И теперь Марек знал, где искать эти пергаменты.
* * *
Они бегом, насколько позволяла раненая нога Марека, бросились вдоль галереи к церкви. Часть витражей уже была разбита, из окон вырывались клубы дыма. Изнутри доносились крики, а мгновением позже из дверей вывалилась группа солдат. Марек резко повернулся и повел своих спутников обратно.
– Что мы делаем? – поинтересовался Крис.
– Ищем дверь.
– Какую?
Марек метнулся влево по неприметному коридору, затем еще раз повернул налево в очень узкое сводчатое отверстие, за которым

обнаружилась тесная комнатушка, похожая на кладовку, в которой уборщицы в Йеле держат свои ведра. На стене в подставке торчал горящий факел. Посреди пола находилась деревянная крышка люка. Марек откинул ее, под ней оказалась лестница. Он снял со стены факел и начал спускаться.
За ним пошла Кейт. Крис, шедший последним, аккуратно закрыл крышку и спустился по лестнице в темное сырое помещение.
* * *
Пламя факела мерцало в прохладном затхлом воздухе. В его мятущемся свете они увидели вдоль стен огромные – по шесть футов в диаметре – бочки. Археологи очутились в винном подвале.
– Вы, конечно, понимаете, что солдаты довольно скоро обнаружат это, – сказал Марек. Он без колебаний провел их через несколько уставленных бочками подвальных помещений, как две капли воды похожих одно на другое.
– Ты что, знаешь, куда идти? – спросила шедшая позади Кейт.
– А ты разве не знаешь? – вопросом на вопрос ответил он, не оборачиваясь.
Нет, она не знала. Кейт и Крис держались поближе к Мареку, стараясь не выходить из неустойчивого круга света. Так было спокойнее. Теперь они шли мимо могил, небольших открытых ниш в стенах, где покоились тела усопших монахов; саваны на большинстве трупов уже рассыпались от ветхости. Порой они видели верхушки черепов, на которых каким-то образом сохранялись останки волос, иногда видели покойников с обнажившимися из-под плоти костями. Из темноты доносился негромкий писк крыс.
Кейт содрогнулась.
Марек шел дальше и вдруг остановился. Они оказались в ничем не примечательном, почти пустом помещении.
– Почему мы остановились? – удивилась Кейт.
– Разве ты не знаешь? – повторил свой интригующий вопрос-ответ
Марек.
Девушка огляделась вокруг и поняла, что находится в той же самой палате, в которую ее спускали на веревке несколько дней назад. Так же стоял у стены саркофаг рыцаря, правда, сейчас гроб был накрыт крышкой.
У противоположной стены помещался грубый деревянный стол, на котором лежали несколько кусков клеенки и связок пергаментов, перевязанных

шпагатом. Сбоку была выложена невысокая каменная перегородка, на которой лежала еще одна связка рукописей, а рядом с ней сверкала линза из очков Профессора.
– Наверно, он потерял ее вчера, – предположила Кейт. – Должно быть,
именно здесь солдаты и схватили его.
– Вполне возможно.
Кейт следила за тем, как Марек принялся просматривать связанные листы. Он быстро нашел записку Профессора, затем вернулся к предыдущему листу и принялся, нахмурившись, рассматривать его при свете факела.
– Это описание подземной реки, – ответил Марек, – вот оно. – Он указал на широкие поля пергамента, на которых было мелко нацарапано что-то по-латыни. – Здесь сказано: «Марцеллус владеет ключом». – Он ткнул пальцем в соответствующее место. – А дальше говорится что-то насчет… э-э… двери, или прохода, и больших ног.
– Больших ног? Тут что, живет снежный человек?
– Подожди минуточку, – пробормотал Марек, – не то, не то… – В его памяти начал проявляться последний разговор с Элси. – Здесь сказано
«ноги гиганта». Да, именно так.
– Ноги гиганта, – повторила Кейт, с сомнением глядя на товарища. –
Ты уверен, что правильно прочитал?
– Так здесь написано. А это что такое?
Чуть ниже того места, на которое Марек указывал пальцем, были написаны два слова, одно над другим:
DESIDE VIVIX
– Я помню, – медленно сказал Марек, – что Элси удивилась, увидев новое для нее слово, «vivix», но она тогда не говорила ничего насчет
«deside». А по-моему, это совершенно не похоже на латинский язык. Это и не окситанский, и не старофранцузский.
Он отрезал кинжалом уголок от пергамента, нацарапал на нем эти два слова, сложил клочок и сунул его в карман.
– Но что это означает? – не унималась Кейт.
Марек растерянно потряс толовой:
– Понятия не имею.
– Это было приписано на полях, – заметила девушка, – и, возможно,
вовсе ничего не означает. Может быть, это бессмыслица, нацарапанная от нечего делать, или заметка для памяти, или еще что-нибудь в этом роде.

– Сомневаюсь.
– Они и тогда вполне могли рисовать рожицы на полях.
– Я знаю, но это не кажется мне рожицей. Это серьезная запись. – Он вернулся к рукописи и принялся вновь водить пальцем по строчкам. –
Вот… вот… Здесь написано, что «transitus occultus incipit…», проход начинается «…propre ad capellam viridem, sive capellam mortis» – в Зеленой часовне, также известной под названием «Часовня смерти»… и…
– Зеленая часовня? – каким-то странным голосом переспросила Кейт.
Марек кивнул, – Правильно. Но здесь не сказано, где эта часовня находится. – Он вздохнул. – Если проход действительно соединяется с известняковыми пещерами, то это может оказаться где угодно.
– Нет, Андре, – уверенно сказала Кейт, – нет.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, – ответила девушка, – что знаю, где находится
Зеленая часовня.