Файл: Риккерт_ ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ (Киев 1998).pdf

ния  исторического. Для того,  чтобы уяснить себе это, достаточ­
но  опять-таки  вспомнить,  что,  вследствие  индивидуальности  и 
необозримого многообразия действительности,  индивидуализи­
рующее понимание ее  не в состоянии рассмотреть 

всего инди­

видуального многообразия действительности,, но  что  историк, 
изображая  ее,  всегда принужден ее упрощать.  Возможно, что 
нам  на это  возразят,  что  ведь  историк в  большинстве случаев 
знает о событиях, которые он хочет изобразить, гораздо 

мень­

ше, чем ему это желательно,  и что,  стало быть, от него нельзя 

требовать  еще большего упрощения  имеющегося у  него  мате­

риала. Как ни мало правдоподобно такое возражение, мы  все- 

таки должны его рассмотреть. Не об упрощении 

э то го  матери­

ала, т.  е.  «источников»,  идет здесь речь;  ибо полнота  или  не­
полнота  его  с логической точки  зрения  случайна  и  потому  не 
может  нас  здесь  интересовать.  Мы  имеем здесь  в  виду лишь 

содержание исторических понятий,  которое несравненно про­

ще 

самих исторических событий во  всем их многообразии. Не 

все то, что мы  могли бы знать об этих событиях, является в них 
историческим, и потому историк всегда выбирает из содержания 

своих объектов то, что для него существенно. В исторической 

науке выбор этот и преобразование должны производиться на 

основании какого-либо 

принципа, и лишь по точном выяснении 

этого  принципа  мы  сможем  вполне  проникнуть  в  логическую 

сущность исторического метода.

Для того, чтобы  найти  этот принцип,  попробуем снова обра­

титься  к нашим  донаучным познаниям. Они находятся а тесной 

зависимости  от 

интереса,  возбуждаемого  в  нас окружающей 

нас  средой.  Что означает,  однако,  когда  мы  говорим, что нас 
интересуют какие-нибудь объекты? Это значит, что мы не только 
представляем  их,  но  вместе с тем ставим  их  в  известного рода 
отношение  к  нашей  воле,  связывая  их  с  нашими 

оценками 

(Wertung).  Если мы понимаем какой-нибудь объект индивидуали­

зирующим  способом,  то  особность2  его  должна  быть  связана 

каким-нибудь  образом  с  ценностями,  которые  уже  ни  с  каким 

другим объектом не могут находиться  в такой же связи; если же 

мы довольствуемся генерализирующим пониманием действитель­
ности, то с ценностью связывается лишь то, что одинаково име­

ется и у других объектов  и потому может быть вполне заменено 
другим экземпляром того же родового понятия. Эта еще не вы­
ясненная  нами сторона в различии генерализирующего и  инди­

видуализирующего понимания действительности имеет основное 

значение:  в  соответствии  с  ней  и  оба  научных  метода  также 

обнаруживают принципиальную противоположность.

Если от донаучного генерализирования  мы перейдем  к науч­

203

ному  подведению  объектов  под систему  общих  понятий, то  мы 

заметим, что при этом мы  не только лишь отвлекаемся от интере­

са  к  единичному  и  индивидуальному;  с  дальнейшим  развитием 
процесса построения системы  все более и более порывается так­

же и связь между ценностями  и тем, что обще известному мно­
жеству объектов. Допустим, что каждое общее понятие подчине­

но какому-нибудь еще более общему и что, наконец, все понятия 
подведены  под  одно  самое  общее  понятие,  которое  именно  и 

является  целью  всего исследования; в таком случае также  и  все 

объекты, для  которых система должна значить 

(gelten), 

должны 

рассматриваться таким образом, как будто бы они обладают оди­

наковой ценностью или одинаково лишены всякой ценности, ибо 
принцип,  определяющий  то,  что  существенно  в  каком-нибудь 
объекте, отнюдь не есть более первоначальный интерес, но лишь 
положение, которое занимает объект в системе общих понятий. 

Таким образом, в генерализирующей науке постепенно 

вытесня­

ется первоначальный тип отделения существенного от несущес­

твенного,  которое сначала повсюду совершалось на основании 
точек  зрения  ценности 

(Wertgesichtspunkte); 

оно 

заменяется 

тем, что,  существенное  в этих науках  совпадает с общим,  как с 
таковым. Это уничтожение всякой связи между объектами и цен­

ностями или 

отвлекающееся о т  ценностей 

(wertfrei) 

понима­

ние действительности составляет, следовательно, вторую, еще 
не выясненную нами сторону генерализирующего метода.

Можно, конечно, сомневаться  в том, чтобы в действительности 

возможно было совершенно отвлечься от всяких ценностей. Ник­

то  ведь  не  исследует  объектов,  которые  его  так  или  иначе  не 

«интересовали» бы, а там, где есть интерес, имеется уже налицо и 

связывание с ценностями 

(Wertverbindung). 

Все это  верно. Тем 

не менее, этого рода интерес относится к 

психологическим пред­

посылкам, а не к логической структуре наук. Мы должны  всегда 

иметь  в  виду  лишь  логический  идеал.  И  с  этой  точки  зрения, 

естествоиспытателя объекты интересуют лишь постольку, поскольку 

он  их  стремится  понять  генерализирующим  образом;  поэтому 

каждый  из  них  неизбежно  становится  для  него  безразличным 

экземпляром рода. Можно однако пойти еще дальше и утверж­

дать, что как-никак, а интерес к генерализирующему образова­
нию понятий все же есть интерес, что отделение существенного 
от  несущественного  есть  уже  акт  оценки 

(Werten), 

и  что  если 

таким образом понятие существенного само становится понятием 

ценности 

(Wertbegriff), 

то и связывание с ценностями не только 

психологически, но и логически  неотделимо от понятия  научно­
го  образования  понятий.  И  это тоже  верно.  Но  дело  в том,  что 

этого  рода  связывание с ценностями  не касается  самих 

объек­

204

то в  науки; при этом оценивается только логическая цель науки, 

образование понятий; и именно потому, что эта 

логическая оценка 

цели есть предпосылка 

всякой науки, как бы последняя ни расс­

матривала своих 

объектов, т. е. отвлекаясь или не отвлекаясь от 

ценностей, —  именно  потому  мы  должны  теперь  отвлечься  от 
неё,  ибо мы хотим сейчас уяснить себе различные виды образо­
вания  понятий, и к  тому же нас интересует лишь связь 

объектов 

с ценностями. Если, таким образом, мы пожелаем придать нашему 
утверждению  наиболее безукоризненную  форму,  то мы  можем 
его формулировать хотя бы следующим образом: независимо от 
всех только психологических  и  потому с логической точки зре­
ния несущественных связей с ценностями, и независимо от приз­
нанной ценности цели генерализирования  и вытекающего отсю­

да значения 

(Bewertung) 

общего, являющегося существенным, — 

генерализирующий метод уничтожает всякую связь между свои­
ми 

объектами и  ценностями,  получая  таким  образом  возмож­

ность рассматривать их как экземпляры общих родовых понятий, 
причем каждый экземпляр свободно может быть заменен любым 

другим.

Обстоятельство  это  для  нас  имеет  большое  значение:  оно 

указывает нам также на другую еще не выясненную нами сторо­

ну научного 

индивидуализирования.  Может быть,также  и  в  на­

учном индивидуализировании остается  в конце  концов лишь 

т а  

связь с ценностями, которая является логической предпосылкой 

всякой науки, поскольку цель науки повсюду имеет значение цен­

ности, причем отделение существенного от несущественного, пред­
принятое  на  основании  этой  цели,  и  является  известного  рода 

оценкой?  Или  иными словами: может быть,  историческая наука 

точно  также  отличается  от  донаучного  индивидуализирования 
тем, что ведет к уничтожению всякой связи  между объектами и 

ценностями, сохраняя  лишь чисто логические оценки своих це­

лей?  На  этот  вопрос  можно  ответить  лишь  отрицательно,  ибо 

невозможно представить себе, на основании какого другого прин­
ципа,  кроме  принципа  связи  объектов  с  ценностями,  могло  бы 
вообще возникнуть индивидуализирующее понимание этих объек­

тов. Если мы уничтожим всякую связь между объектом и  нашим 

интересом  к  нему,  то  он  будет  для  нас  иметь  лишь  значение 

экземпляра  какого-нибудь  общего понятия. 

Только логическая 

цель 

генерализирования вытесняет и заменяет вместе с тем связь 

объектов с ценностями, на которой,вообще говоря,основывается 
различие существенного от несущественного, причем достигается 
это тем, что общее, как таковое, является  вместе с тем и сущест­
венным. В противоположность этому логическая цель индивиду­
ализирующего понимания действительности, как таковая, не дает

205

еще никакого  указания  на то,  индивидуальность 

каких именно 

объектов  существенна  и 

что именно  из  их  индивидуальности 

должно быть  принято  во  внимание  историческим  изложением. 
Соответственно этому оба вида образования понятий обнаружи­

вают новую  противоположность. 

Лишь под углом зрения какой- 

нибудь ценности индивидуальное может стать существенным, и 

потому  уничтожение  бсякой  связи  с  ценностями  означало  бы 
также и уничтожение исторического интереса и самой истории.

Перед нами, таким образом, не только открывается необходи­

мая связь 

генерализирующего метода с отвлечением о т  вся­

ких ценностей (в указанном нами смысле), но также и столь же 

-необходимая  связь между 

индивидуализирующим пониманием 

объектов и 

привлечением точек зрения ценности (W ertverbin­

dende); говоря точнее, ценность, являющуюся предпосылкой исто­

рии,  составляет не только сама ее научная 

щель, как это имеет 

место во всякой науке,  но к логической сущности ее привходят 

еще и 

другие ценности, связанные с ее объектами, и без кото­

рых  невозможно вообще никакое  индивидуализирующее пони­

мание  действительности.  Поэтому,  чтобы  понять  и  эту  сторону 

логической структуры исторической науки, нам нужно теперь поб­

лиже ознакомиться  с тем,  каковы  эти  исторические  ценности и 
каким образом они приводятся в связь с историческими объекта­

ми. Установив сначала то, что обще как донаучному, так и науч­

ному связыванию с ценностями, нам теперь, конечно, необходимо 

будет резко отделить одно от другого.

Тот факт,  что ценности  вообще  играют в науке решающую 

роль  и даже  должны  быть  принципами  образования  понятий, 

по-видимому,  противоречит существу науки. Не без основания 

требуют именно от историка, чтобы он был возможно «объек­

тивнее» в своих исследованиях,  и если цель эта до сих пор еще 

никем  вполне  не  достигнута,  то  она  во  всяком  случае  служит 

логическим  идеалом.  Как согласовать с этим то  утверждение, 

что связывание с ценностью составляет одну из самых сущест­

венных  сторон  исторического  метода?  Разве  не  должны 

все 

науки отвлекаться от всякого рода ценностей, кроме чисто ло­
гических?  В  противном случае  они  ведь теряют свой  научный 

характер?  Многие  действительно  придерживаются  этого  мне­

ния, и еще недавно Ксенополь именно на этом основании пост­
роил свои возражения против защищаемой здесь нами теории. 
На возражения последнего мы должны ему прежде всего заме­

тить, что не только его определение исторического,  как «ряда», 

недостаточно и слишком широко, но что также и другие попыт­
ки  определить  историческое  без  понятия  ценности  потерпели 
неудачу.  Всякий должен признать, что история  изображает не

206

«все»  индивидуальное,  но лишь «важное», «значительное»,  «ин­

тересное», короче говоря — существенное. Что же, однако, явля­
ется существенным,  если  не  иметь  в  виду  генерализирующего 

образования понятий,  — у которого существенное совпадает с 

тем, что обще известному множеству объектов? Эд.  Мейер гово­

рит  в одном  месте:  историческим  является  все то,  что 

д ей ст­

венно (wirksam),  или было  когда-нибудь таковым. Этим однако 

проблема отнюдь не  решена,  но лишь отодвинута. Действенно 

все в мире, только большая часть действий не интересует исто­

рика,  последний  принимает  во  внимание  одни  лишь  «сущест­
венные»  действия.  Не  действенное  вообще,  но  лишь  то,  что 
имеет  или  имело  существенные действия и  потому  само также 
существенно, является, таким образом, историческим. А без но­
вых понятий ценности, дополняющих чисто логические ценнос­

ти, это понятие исторически существенного совершенно не под­
дается определению.

И  все-таки  стремление  исключить  из  науки  и, стало  быть, 

также  из  истории  все  нелогические  ценности  имеет за собой 

некоторые основания. Эмпирическая наука действительно-таки 
не может высказывать общеобязательных (allgemeingültig) суж­

дений  о  положительной  или  отрицательной  ценности  вещей. 

И  если  все же связывание  объектов с ценностями составляет 

одну из существенных сторон  исторической  науки,  не нарушая 

вместе с тем ее объективности, то это только потому, что име­

ется еще такой  род связывания  с  ценностью,  который  не сов­

падает с практическим отношением к объекту и с актом оценки 

его, что,  напротив,  можно также и чисто 

теоретическим  обра­

зом относить  (beziehen) объекты к ценностям, при этом не оце­

нивая  их.  Иными  словами,  суть  дела  заключается  в  следую­
щем: не является ли необходимым  следствием того,  что инди­
видуальность объекта становится существенной под углом зре­
ния какой-нибудь ценности, также и положительная либо отри­
цательная  оценка  этого  объекта,  что  противоречило  бы  су­
ществу науки?  На этот вопрос мы  должны дать  резко отрица­

тельный ответ.  Историческая  наука, если мы отвлечемся от ло­

гической  ценности ее  научной  цели» имеет дело с ценностями 

лишь постольку,  поскольку объект, понятый  индивидуализиру­

ющим способом, имеет вообще 

какое-нибудь значение для цен­

ности; ей  не  нужно,  однако,  разрешать вопроса о том,  какую 
ценность  имеет  данный  объект:  положительную  или  отрица­

тельную;  поэтому она и  может совершенно отвлечься  от  вся­

кой — непременно положительной или отрицательной — оцен­
ки. Таким образом,'объективность истории,  вопреки моменту 
ценности, совершенно не нарушается.

207