Файл: Риккерт_ ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ (Киев 1998).pdf

му что субъект и объект суть  вещи  в  пространстве не только для 
наивного сознания  и  поэтому  названия  для  их отношения  друг к 
другу содержат пространственные  элементы,  но  потому,  что  мы 

вообще  не  можем  приобрести 

представления отношения  субъ­

ект-объекта иного, нежели  пространственное.  Кто раз сделал  по­
пытку  пробудить  в  себе  идею  солипсизма,  —   что  для  начинаю­
щего  поистине полезное упражнение, благодаря  которому он,  по 

крайней  мере, может освободиться от некоторых, возникающих с 
психологической  необходимостью гносеологических предрассуд­
ков,  —   тот при этом  может поразиться, что он  представляет себе 

свое  сознание  как  громадный  пустой  шар,  посредине  которого 

находится  он  сам,  и  мир  является  представлением  в  этом  шаре. 
Если  он  затем  это  сравнение  применит  к делу, то он  никогда  не 

справится  с  гносеологическими  рассуждениями.

Теория  познания  остается  не чем  иным,  как тем, что чем силь­

нее  вследствие психологической  привычки  и  принятых в  разгово­
ре обозначений  при обработке трансцендентальной  проблемы  в 
наши  мысли  проникает противоположение телесного я  простран­

ственному  внешнему  миру,  тем  решительнее  надо  подчеркнуть, 
что  ничего  подобного  нельзя  думать,  когда  говорится  о  созна­

нии  или  гносеологическом  субъекте  и  его  отношении  к  объек­

там. Другие элементы  наших  понятий также  нужно удалять. Точ­

но  так же,  как  с  пространством,  обстоит дело  именно  с  време­
нем.  Мы  будем  исходить  из  того,  что  прошедшее,  настоящее  и 

будущее  наличны  нам только  как факты  сознания,  и  мы  должны 

поэтому предположить, что всему, что существует как-нибудь опре­

деленно  во  времени,  присуще  только  имманентное  бытие.  Нас­

колько  это  само  собою  понятно,  настолько  все  же  оно  часто 
просматривается.  Определения  во  времени  настолько  неразрыв­
но  связаны  со  всем  действительным,  что  невольно  переносишь­
ся  также  к понятию трансцендентного,  хотя трансцендентное  все 

же,  очевидно,  нельзя  рассматривать  как происходящее, даже  не 

как  нечто,  что изменяется,  пока не определено, что  понимать под 
вневременным  происхождением  или  вневременным  изменением.

Мы  должны  обобщить  эти  замечания  в  том  отношении,  что 

о  положительных  определениях,  которые заимствуются  из дан­

ного  мира,  для  понятия  трансцендентного  вообще  не  может 
быть  речи,  что,  напротив,  о трансцендентном  можно  говорить 

только то,  чем  оно 

не может быть,  если  оно  не должно  перес­

тать  быть  трансцендентным,  и  вследствие  этого  вопрос  о  его 

реальности  должен  потерять  свой  смысл.  Во  всяком  случае, 
это  положение  нуждается  в  ограничении  постольку,  поскольку 

этим  не  должно  быть  сказано,  что если  трансцендентная  вещь 
в  себе  существует,  она  должна  быть  внепространственной,

37

вневременной  и т.  д., а только,  что она не  может быть  в извес­

тном  нам  пространственно-временном  мире.  Если же  кому-ни­
будь  угодно  мыслить  вещи  в  себе  в  другом  пространстве  и 
другом  времени, то он  может это делать.  Да,  он  может считать 
трансцендентное  красным,  теплым  или  кислым,  он  не  может 
только  все  это  воспринять  наперед  у  себя  в  понятии,  а  дол­
жен  его сперва обосновать.  В  начале теории  познания  о тран­

сцендентном  ничего  нельзя  сказать.

Но противниками трансцендентного утверждалось  еще боль­

ше. Трансцендентное  никогда  не  может быть 

мыслимо,  потому 

что  уже  его 

понятие  содержит  противоречащие  друг  другу 

элементы.  Пытаясь  мыслить трансцендентное бытие,  его дела­

ют  вследствие этого  содержанием  сознания  и  мыслят,  следо­
вательно,  имманентное.  Если  это  верно,  то точно  также, толь­
ко  из  противоположного основания,  чем  прежде,  нельзя  было 

бы  говорить  о 

проблеме трансцендентного.

Но это неверно.  Конечно,  когда  пытались опровергнуть этот 

взгляд тем,  что  ведь должно  мыслиться не  само трансценден­

тное, а только  понятие трансцендентного, то это  говорит  мало, 

пока  под мышлением  разумеют 

процесс представления и  под 

понятием,  по обыкновению,  род  представления.  Именно,  если 

бы  хотели  представить  представление  безо  всяких  имманент­
ных составных частей, то  получили  бы  представление,  в  кото­
ром  ничего  не  представляется,  стало быть действительно  про­
тиворечие.  Следовательно, дело  обстоит не так просто.  Одна­
ко  понятие трансцендентного  можно действительно  мыслить, 
если  только  под  мышлением  понимать 

процесс  суждения  и 

выяснить себе, что понятие действительно можно мыслить, лишь 
разлагая  его  в  суждении*.  Тогда  все  еще  остается,  даже  если 
отмыслить от  понятия  вещи  все  имманентные составные части, 

т.  е. 

отр и ц а ть  ее,  идея  этого отрицания,  и понятие трансцен­

дентного  бытия  есть только  идея  этого  отрицания:  трансцен­
дентное  не есть содержание  сознания.

Таким образом, и положение, что не 

м ож ет быть объекта без 

субъекта, как в метком сравнении сказал Зигварт**, лишь в такой 
степени считается истинным,  как и положение:  всадник не может 
идти  пешком.  Но  Шуппе***,  объявляющий  трансцендентное  не­

* 

Ср. 

Rickert

, 

Zur  Lehre von  der  Definition  (1888).  Впервые  выставленную 

в  этом  сочинении  теорию  понятия  я  в  своей  книге  о  Границах  естественнона­

учного  образования  понятий  провел  дальше  и  старался  защитить  ее  от  выз­

ванных  ею  возражений.  (S.  64  ff.).  [Рус.  пер.  стр.  44  сл.].  Чем  отличаются 

друг  от  друга  процессы  представления  и  суждения,  мы  увидим  позже.

"   Logik I,  2. Aufl.  (1889).  S.  44.

***  Erkenntnjsstheoretische  Zogik  (1878).  S.  86  f.

38

мыслимым,  прав  постольку,  поскольку  ни  в  коем  случаем,  при 

отделении объекта от субъекта, невозможен действительный про­

цесс  представления,  как это  может  иметь  место  при  отделении 
всадника от его лошади, и поэтому 

представления трансценден­

тного  не  существует.  И лишь только,  как это бывает у большин­
ства  понятий,  с  которыми  мы  оперируем,  пытаются  образовать 

соответственное  представлению замещение для  понятия  транс­
цендентного,  необходимо попадают в  противоречие.  Но это за­
мещение отсутствует также и у других понятий, напрймер, у поня­
тия  пространства 

п измерений,  где никто не оспаривает возмож­

ности  образования  понятия. Таким образом,  пока под понятием 

трансцендентного подразумевают только понятие бытия,  назна­
чение  которого быть содержанием сознания отрицается, это по­

нятие  свободно  от  противоречия.  Мы  можем  довольствоваться 

отрицательным определением понятия, так как здесь, речь идет о 
двучленной дизъюнкции, случай, в котором определение устанав­
ливается  через  отрицание.  Бытие  как содержание  сознания  мы 
знаем, следовательно, и понятие бытия, которое не есть содержа­
ние сознания, есть, правда, отрицательное,  но тем не менее точно 
указанное,  «достаточно определенное»  понятие.

2.  Точка  зрения 

имманентности

Мы  пытались  показать, что трансцендентное  в установленном 

смысле  не  может быть допущено теорией  познания  как 

предпо­

сылка  и  мы  можем  это  выразить  также,  приняв  во  внимание 

выше  приведенное троякое  противоположение субъекта объекту 

следующим  образом.  Первое  противоположение  психофизичес­

кого  субъекта  пространственному  внешнему  миру  не  имеет ров­
но  ничего  общего  с  основной  гносеологической  проблемой. 

Субъект  второго  противоположения,  как  бы  требующий  транс­
цендентного мира, оказался  имманентным .Я-объектом,  и хотя,  по­

этому,  можно вообще допускать  противоположение  имманентно­

го  мира трансцендентному,  в  начале теории  познания  оно долж­
но  оставаться  совершенно  проблематичным.  Трансценденталь­
ная  философия  может  начинаться только третьим  противополо­

жением,  т.  е.  отношением  сознания  к  его  имманентным  объек­
там.  К  трансцендентному  необходимо  нужно 

заключить,  если 

оно  вообще  должно  быть  допущено.  Действительны  ли  заклю­
чения,  ведущие  к этому допущению? Обратимся  к этому вопросу 
и  попробуем  показать,  что  все  аргументы  в  пользу  допущения 

трансцендентного  бытия  основываются  на смещении  различных 

понятий субъекта.  Если же  понятие сознания  берется так,  как оно 

единственно  может  браться  в  трансцендентальной  философии, 

то  нет  никакого  основания,  которое  могло  бы  принудить  нас  к 
допущению трансцендентной действительности.  Напротив, единс­
твенно  возможной,  пока мы  исходим  из 

представляющего  соз­

нания оказывается  точка зрения имманентности.

|.  Трансцендентное как причина

Положение:  мир есть содержание сознания,  нередко считает­

ся  равнозначащим  положению:  мир  есть  только 

явление  и  с 

этим, ставшим благодаря  Кантовой философии  популярным сло­

вом  связывается  множество попыток, допустить  «позади»  чувст­
венного  мира 

основу явлений.  Чтобы что-нибудь  могло явиться,

40

думают,  должно  быть  что-нибудь,  что  является,  и  это  именно 
есть трансцендентное. Аргументация звучит убедительно,  но она 
становится  шаткой, лишь только мы откажемся 

называть содер­

жание  сознания  явлением,  так  как  ведь  она  создает  суждение 
только  из  понятия,  которое  было  вложено  в  него  единственно 
благодаря  названию. Так как мы  избегали слова «явление», вместо 

«феноменальность»  говорим  «имманентность»,  нам  нет  надоб­

ности опровергать аргументацию, опирающуюся  на слово.

Но,  быть  может,  скажут,  речь,  конечно,  идет  не о  слове.  Под 

этим  разумеется только, что и содержание сознания, как все, дол­

жны  иметь 

причину  и  что  последнюю  можно  найти  только  в 

трансцендентном.  Если  у  кого-нибудь  есть  ощущение  цвета  или 
звука, то ощущение,  конечно,  обусловлено состоянием  возбужде­

ния  его  зрительных  или  слуховых  нервов  и  постольку  лишь 

«субъективно».  Но  для  этого  состояния  возбуждения  тем  не 
менее  справедливо  ищут  причину  и  находят  ее  в  колебаниях 
пространственного субстрата,  которые извне попадают в сетчатку 
глаза  или  барабанную  перепонку.  Следовательно,  именно ощу­
щения зависят от субъекта, а колебания существуют, как их причи­
ны,  независимо от субъекта.

Эта мысль  находится, действительно,  во  всяком учебнике фи­

зиологии,  и  гносеологу,  поскольку  он  здесь  имеет  дело  с 

физиологическим утверждением,  нечего сказать  ни  за,  ни  про­

тив.  Однако с этой  мыслью  связывается  также  «философское» 

соображение.  На  основании этих физиологических фактов ока­
зывается  совершенно  верным,  что  вещи  не  познаются  как  они 
суть  в  себе,  а  только  как  они  являются,  т.  е.  сама  вещь  ни 
окрашена,  ни тверда  или  мягка,  она только действует так, что я 
ее так ощущаю.  Физиологу,  следовательно,  здесь  выпадает  на 
долю  открытие  того  же,  чему  учат  также  великие  философы, 

или,  напротив,  он  находится  в  приятном  положении  дать  проч­
ное  основание  естественнонаучного  опыта  чисто  спекулятив­
ным  и  потому  всегда  недостоверным  утверждениям,  так  как он 
может  подкрепить  результаты  гносеологических  исследований  в 

том  отношении,  что  вещи,  как  мы  их  воспринимаем,  в действи­
тельности  только  явления,  знаки.  Но  физиологу  никогда  не 

придет  в  голову  соваться  в  существование  самих  вещей.  Он 

знает:  из  ничего  не  выйдет  ничего.  Следовательно,  если  бы  не 
было  вещей,  не  могло  бы  быть также  их  действий,  ощущений. 
Допущение  вещей  в себе, таким образом, доказывается  естест­

веннонаучно  при  помощи  «закона  причинности».

Собственно  не  может быть  надобности  доказывать,  что  фи­

зиологическое  рассуждение  этого  рода  вообще  не  касается 
того  вопроса,  которым  мы  здесь занимаемся.  Противоположе-

41