Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 192
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
А во-вторых, это проявлялось в «непосредственном» использовании судебного прецедента на практике, в качестве которого рассматривались «решения пленумов и судебных коллегий Верховного Суда СССР и Верховных судов союзных республик, а также президиумов последних». Опубликование решений данных судебных инстанций по конкретным гражданским и уголовным делам в юридической периодике позволяло, по наблюдению авторов, «заинтересованным лицам добиваться сходных решений в сходных случаях по всем аналогичным категориям дел, рассматривавшихся нижестоящими судами» .
Аналогичная точка зрения относительно существования судебного прецедента как источника советского права разделяется и некоторыми другими авторами. Фактически судебная практика, выраженная в разъяснениях Пленума Верховного Суда СССР и Пленума Верховного Суда РСФСР, замечал по этому поводу заместитель Председателя Верховного Суда РФ В.М. Жуйков, всегда «признавалась источником права, поскольку в судебных решениях допускались ссылки на нее как на правовую основу разрешения дела». Не будучи признанной официально, она тем не менее «фактически всегда учитывалась нижестоящими судами в качестве ориентира в вопросах применения и толкования права, устранения пробелов в нем, применения аналогии закона или аналогии права» Однако данная точка зрения никогда не пользовалась и не пользуется, вплоть до настоящего времени, поддержкой большинства исследователей. И как представляется, дело при этом заключается не только и даже не столько в «идеологической ангажированности» авторов, которые не признают прецедент как источник права, или в причинах политического характера, согласно которым судебный прецедент не признавался в качестве источника советского права лишь потому, что «суд в силу его большей независимости и квалификации гораздо менее приемлем и удобен для тоталитарного режима в качестве органа власти».
Это было бы слишком простое и довольно поверхностное объяснение столь не простой проблемы. Причины непризнания прецедента как источника права в советский период лежат, по-видимому, гораздо глубже, и они серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Их следует искать прежде всего в самой весьма сложной, многогранной, а нередко и весьма противоречивой материи, именуемой судебной практикой.
Изменилось ли отношение к прецеденту как источнику российского права в современный, постсоветский период? Несомненно, изменилось.
И причем настолько, что можно даже говорить о радикальном изменении в этом направлении. Речь при этом, разумеется, не идет об изменении официальной государственно-правовой доктрины и об официальном признании и правовом закреплении прецедента как источника российского права. Официальное, формально-юридическое отношение к нему остается пока еще прежним. Прецедент по-прежнему формально не признается в качестве источника российского права. Под «радикальностью» изменения отношения к прецеденту в постсоветский период имеется в виду, во-первых, резкое расширение сферы применения судебной практики в России с начала 90-х гг., со времени создания Конституционного Суда. А во-вторых, в значительной мере как следствие первого, заметное изменение отношения к прецеденту отечественных исследователей, юристов-ученых и практиков в сторону признания его в качестве одного из источников российского права.
Прецедент, как справедливо отмечалось в отечественной литературе, все более заметно и настойчиво «пробивает себе дорогу в российский правовой системе» . И, несмотря на то, что вопрос о нем как в теоретическом плане, так и в практическом отношении остается все еще дискуссионным, тем не менее углубление в известной мере связи между судом и законом в сторону расширения сферы судейского усмотрения становится вполне очевидным.
Отмечая возрастающую тенденцию, направленную на признание прецедента как источника российского права, многие авторы не без оснований указывают на то, что такое признание, несомненно, будет способствовать обогащению как теории источников, так и самого российского права. Кроме того, оно будет содействовать восполнению пробелов в праве, в нормативно-правовом регулировании. Ибо, как резонно отмечается в литературе, нельзя же требовать от законодателя, чтобы он «охватил в нормах законов все многообразие конкретных ситуаций, складывающихся в жизни». Их рассмотрением занимаются, восполняя при этом пробелы в праве, только суды.
Глава 2. Место и перспективы судебного прецедента в правовой системе Российской Федерации
2.1. Предпосылки прецедентного права в РФ: толкование и судебная практика
В российской правовой системе, относящейся к романо-германской правовой семье, судебный прецедент не признан как источник права и определяется как норма, заключённая в судебном решении. Но, тем не менее, в данной системе существуют элементы, которые по своей природе схожи судебным прецедентом. Это толкование нормативных правовых актов и судебная практика. Подобная система замены судебного прецедента практикуется и в других странах континентального права
Толкование делится на два типа: официальное и неофициальное.
Подробно в этой работе они рассмотрены не будут, но будет дана краткая характеристика. Официальное толкование осуществляется уполномоченными на это государственными органами или лицами, а также несёт обязательный характер для всех субъектов, на которых распространяется данная норма.
Неофициальное толкование является заключением неуполномоченных на это органов. Такое разъяснение не является обязательным для исполнения.
Официально толковать правовые нормы в РФ может ряд органов: высшие представительные органы, Конституционный суд РФ, Пленум Верховного Суда РФ, Правительство РФ, отдельные министерства, государственные комитеты, Генеральный прокурор РФ, а также соответствующие органы республик всоставе России. Но толкование каждого из этих органов может быть ограничено:
так министерства и ведомства могут толковать только акты, созданные ими Генеральный прокурор РФ может толковать юридические нормы, но только в документах, направленных на подчинённых ему прокуроров. Стоит отметить, что при толковании создаются специальные акты, которые закрепляют его юридическую силу.
Конституционный Суд РФ имеет исключительное право толковать Конституцию РФ. Оно закреплено в п.4 ст.3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»28 и в ч.5 ст.125 самой Конституции РФ29. Суды обязаны соответствовать этим толкованиям, что несомненно можно назвать примером прецедентности. Кроме того, данные толкования имеют и ретроспективное действие, так как на их основе возможен пересмотр дел с уже вынесенными решениями.
Другой пример разъяснений, которым должны следовать суды – постановления Пленума Верховного Суда РФ. В них Пленум даёт разъяснения судам по нормативным правовым актам, основываясь на судебной практике. Право на толкование правовых норм Пленумом закреплено в ст.126 Конституции РФ, Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской Федерации»30 и в Федеральном конституционном законе «О Верховном Суде Российской Федерации»31. Данные постановления также обязательны к исполнению и активно используются судьями при вынесении приговоров.
Официальное толкование права закрепляется в акте толкования права – документе, являющимся средним между прецедентом и нормативным правовым актом.
Судебная практика – совокупность судебных решений по тем или иным вопросам. Она же напротив – не является обязательной для соответствия. В отличие от толкования, судебная практика может быть полностью проигнорирована, но она также используется и юристами-практиками, и судьями. Судебная практика даёт юристам (в том числе судьям) способ подготовиться к процессу, рассмотреть ранее выносимые решения по схожему вопросу. Но при этом данные сведения не обязывают суд ни к какому решению.
Верховный Суд РФ ежегодно анализирует судебную практику и затем на её основе Пленум издаёт постановления и разъяснения. И хотя данные элементы нельзя назвать судебными прецедентами, их природа очень схожа с последними. Толкование несет такую же обязательную роль, как и связывающий прецедент, а судебная практика фактически является убеждающим прецедентом, особенно если это решения высших судов. Как уже было сказано выше, статус источника права даёт силу устанавливать, менять и отменять правовую норму. Решения высших судов Российской Федерации о толковании или разъяснении права подходят под данное описание, что в совокупности с прецедентной природой этих решений заявляет о негласном использовании прецедентного права в его неразвитой форме в России.
Роль этих элементов в формировании современного российского права очевидна, а их прецедентная природа заставила многих учёных и практиков высказаться за принятие судебного прецедента как источника права.
2.2 Прецедентость в Российской правовой системе на примере деятельности Конституционного суда РФ
Как уже было сказано выше, в деятельности Конституционного Суда РФ существует элемент прецедентности. В данном параграфе мы рассмотрим на примерах как она проявляется.
Деятельность высших судов как в общем праве, так и в континентальном охарактеризована как прецедентная. Но, если в английском праве суды создают принципы и нормы, по котором действуют другие суды в дальнейшем, то российские суды восполняют таким образом пробелы в законодательстве
Так, например, 12 апреля 1995 года Конституционный Суд РФ вынес решение32 о толковании статей Конституции, определяющих кворум. Так как из- за периодической ротации и также возможной неявки, депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации не могли всегда обеспечить присутствие на заседаниях установленное в Конституции РФ число депутатов (450) и членов Совета Федерации (170). Тогда возникает вопрос: какое число парламентариев составляет кворум? В советское время, в работе Съезда народных депутатов и Верховного Совета такой проблемы не было, так как эти органы определяли необходимое большинство из фактически присутствующих мандатов. Депутаты Государственной Думы надеялись, что Конституционный Суд подтвердит такую же систему работы. Однако Суд вынес другое решение. В своём Постановлении он объявил, что парламент – орган прямого представительства населения страны и «конституционная характеристика Федерального Собрания как органа народного представительства предполагает, что возможная неполнота состава его палат не должна быть значительной, ибо в противном случае его представительный характер может быть поставлен под сомнение». Суд постановил, что число голосов, необходимое для обычного голосования, должно быть не менее 226 и 134 соответственно, а для квалифицированного – 301 в нижней и 151 в верхней палате парламента.
Другим примером является Постановление Конституционного Суда от 11 декабря 1998 года33. Поскольку у в России нет системы, по которой лидер правящего в парламенте большинства автоматически становится премьер- министром, Президент представляет Государственной Думе на утверждение кандидатуру на этот пост. После трехкратного отклонения представленных им кандидатур Президент назначает Председателя Правительства, распускает Государственную Думу и назначает новые её выборы. Депутаты усомнились в праве Президента представлять на пост премьера трижды одну и ту же кандидатуру. В связи с этим 11 декабря 1998 года Конституционный Суд принял Постановление о толковании статьи 111 Конституции о порядке представления для утверждения в Думу кандидатуры на пост Председателя Правительства. Суд подтвердил это право Президента.