Файл: Н. Н. Федотова cоциальнофилософский анализ взаимоотношений экономики и общества Глобальный капитализм три великие трансформации Культурная революция Москва 2008 Научная монография.pdf

516
Третья великая трансформация: новая глобализация (
1989 — настоящее время)
можно было бы сказать о многих странах, но XXI век еще мало где про- глядывает. В Китае он виден.
Китайские реформы позволили преодолеть голод в деревне, который еще недавно был уделом примерно трехсот миллионов человек. Числен- ность самых бедных слоев сегодня не превышает
20–30 миллионов из
1,3 миллиарда человек населения страны. При всем несовпадении темпов ро ста ВВП и улучшения благосостояния масс, жизнь в Китае действи- тельно улучшается. Китай заинтересован в иностранных инвестициях, притоке зарубежных туристов, а потому иностранцы здесь — персона грата, их всячески обхаживают. Они могут безопасно ходить по улицам китайских городов даже ночью. Почему миллиарды долларов потоком идут в Китай, а сотни иностранных компаний и многие тысячи пред- принимателей со всего мира работают в этой стране? В первую очередь потому, что здесь существует
стабильность и порядок. Они гарантиру- ются жесткой вертикалью власти, включающей государственные и пар- тийные структуры. Власть обеспечивает свободу рынка от криминала и сама не занимается криминалом. Китайский бизнесмен, за короткое время развернувший успешный бизнес, с гордостью говорил нам, что в стране «нет ни ментов, ни крышек», конечно, имея в виду «крыши» от рэкета. Конечно, социальную ситуацию, как уже было отмечено, никак не назовешь простой. И официально ставится задача ее гармонизации.
Но народ видит, что власть озабочена проблемами, существующими в обществе, и стремлением их разрешить. Патриотизм китайцев и их со- лидарность обеспечивают национальную стабильность.
г) Могла ли у нас быть китайская модель развития?
20-летие перестройки в нашей стране и 15-летие событий августа 1991-го побудило многих к обсуждению целого ряда важных вопросов. Почему перестройка — заметим, вызванная в основном экономическими про- блемами и лишь отчасти стремлением интеллигенции к гласности, сво- боде слова и печати и потребностью в «правде» у широких слоев народа,
— не пошла по китайскому пути? По мнению видного деятеля из горба- чевской команды академика В. Медведева, экономический подъем тре- бовал слома советской системы. Но почему же тогда, спрашивается, подъем КНР не потребовал такого же слома «китайской системы»? И почему на вопрос, как относиться к распаду коммунизма в России, китай- ская элита отвечала: «Это внутреннее дело России» и не сходила с по- зиций своей новой доктрины «социализма с китайской спецификой».
Американский исследователь С. Коэн считает, что в советскую си- стему было труднее внедрить элементы капитализма, чем элементы социализма в Америке
1930-х годов. Но все же, по его мнению, это ока-

517
Глава 11. Второе дыхание Вестфальской системы
национальных государств Третьей современности
залось возможным, что подтвердил опыт Китая и Восточной Европы
1
Как ни удивительно, но американскому гражданину Коэну яснее видно то, о чем очень часто забывают у нас, изображая семьдесят с лишним лет советской системы сплошной «черной дырой» российской истории, провалом той жизни, которой мы все жили, несмотря на последующие политические размежевания. «Западные обозреватели, — пишет он,
— могут не понимать разницы между абстрактным
“коммунизмом” и полнотой жизни реальной советской системы... но советским (а впо- следствии российским) гражданам было ясно, и в этом они были соли- дарны с Горбачевым, что “коммунизм — это не Советский Союз”»
2
. Как полагает Коэн, не только рядовые коммунисты, но и оппозиционно на- строенные по отношению к Горбачеву коммунисты-консерваторы были способны адаптироваться к его демократической политике. Однако нео- либеральные лозунги «Иного не дано», «Надо стать нормальной страной» ориентировали людей на отождествление СССР и коммунизма, на ра- дикальный слом системы и признание любых изменений как превос- ходящих по значимости все другое.
Утвердилось мнение, что радикаль-
ные реформы более успешны, и это был первый тупик неолиберализма.
Соратник М. Горбачева — В. Кувалдин, отмечает, что перестройка разворачивалась по схеме «Революция сознания — политическая рефор- ма — экономические преобразования». И делает неожиданные выводы из неуспешности перестройки (а также, добавим, первоначально про- возглашенного и сегодня почти забытого ускорения): «... в начале «гор- бачевского этапа» перестройки объективное соотношение сил в обще- стве позволяло приступить к глубоким экономическим преобразовани- ям, не затрагивая политическую сферу... Концентрация сил на хозяй- ственном фронте была не только возможна, но и необходима... На осел- ке экономических преобразований можно было проверить на дееспособ- ность в новых условиях политическую систему советского общества, наметить перспективные пути ее трансформации...
По возможности их
(экономические реформы. —
Авт.) надо было осуществлять до полити- ческой реформы, чтобы не создавать гремучую смесь массового недо- вольства и организованного протеста... Порожденные реформой новые хозяйственные объекты раньше или позже потребуют политического представительства своих интересов; отныне они — факторы не только экономического, но и политического процесса. И это будут не адепты
1
См.: Прорыв к свободе. О перестройке двадцать лет спустя. Критический анализ / Сост. В.Б. Кувалдин. Отв. ред. А.Б. Вебер. М.,
2005. С. 38.
2
Там же. С.
27.

518
Третья великая трансформация: новая глобализация (
1989 — настоящее время)
“социалистического выбора”»
1
. По существу, речь здесь идет о возмож- ности в период перестройки китайского пути и для России.
Но могли ли мы пойти по китайскому пути? Китайские коммунисты призвали строить рынок, надеясь удержать его от влияния на общество, но так было и в период становления западного капитализма — рынок существовал, а общество сначала оставалось традиционным, но рынок в конечном итоге переделал общество в капиталистическое. В отноше- нии Китая мы используем термин «хозяйственная демократия».
По мнению ряда исследователей, реформа того типа, который пред- ставлен Китаем, могла бы быть осуществлена в СССР. Более того, если бы на XIX партийной конференции (
1988) Горбачев призвал коммуни- стов реформировать социализм или перейти к рыночной экономике, они бы одобрили этот призыв: лояльность коммунистов власти, правя- щей партии была в то время столь велика, что «китайский вариант» был вполне возможен. Не исключено, что после этого партия раскололась бы, но из нее, несомненно, выделился бы крупный отряд сторонников
Горбачева. Изображать же печальной памяти письмо Нины Андреевой в виде проявления серьезной оппозиции горбачевскому курсу и даже сопротивления ему кажется сегодня просто смешным. Создание сме- шанной экономики вполне могло тогда оказаться компромиссным ре- шением, способным реформировать советскую систему.
Однако даже многие из тех, кто придерживается подобного мнения, сомневаются, что такой выбор оказался бы более успешным для России, чем тот, который сделала наша страна впоследствии. На вопрос о том, был ли способен китайский путь избавить Россию от ее сегодняшних острых социально-экономических проблем, следует ответить скорее от- рицательно. Доказательством служит сходство многих итогов развития двух стран, хотя они и избрали разные пути.
Не один раз побывав в Китае, посетив самые различные его регионы, мы не могли не увидеть там социальные язвы, многие из которых харак- терны и для современного российского капитализма. Речь идет о контрас- те между богатством «новых китайцев» и бедностью массы простых лю- дей, о неравномерности развития провинций, безработице, нехватке элементарной гигиены, об открытой эксплуатации, использовании соб- ственного народа на условиях гастарбайтеров — в качестве дешевой ра - бочей силы, и пр. Несомненно, Россию могло бы уберечь от то го, что выпало на ее долю в
1990-е годы, более грамотное проведение реформ, которое предусматривало бы большую роль государства и его ответ- ственность за недопущение криминализации рынка. Что касается Китая,
1
Там же. С.
98.

519

520
Глава 12. Новые конвенции Третьей великой трансформации
Мы уже видели, что в настоящее время, называемое нами Третьей вели- кой трансформацией и Третьей современностью, многие применяемые и прежде понятия меняют смысл. Глобализация стала мега трендом, ото- двинув модернизации на локальный, национальный уровень (нацио- нальные модели модернизации); вестернизация продолжается, но пре- имущественно путем заимствования технических, экономических средств и массовой, потребительской культуры, но не требуя отказа от собствен- ных традиций; догоняющая модель модернизации в этой связи не ра- бота ет; уменьшению роли национальных государств в начале второй глобали зации сопутствовала реакция возврата их значимости; понятие прогрес са существует, но уже не воспринимается как следование за За- падом.
Подъем незападного региона стал самым удивляющим событием
Третьей великой трансформации и третьей современности.
а) Часть третьего мира становится вторым миром
За исходный пункт берется то, что, намереваясь стать страной первого мира из-за неудовлетворенности своим статусом страны второго мира,
Россия оказалась в третьем мире. Глобализация не меняет базовых раз- личий между первым, вторым и третьим миром, ибо усугубляет нера- венство и даже производит четвертый мир. Поэтому каждый сценарий, в том числе и те, которые сформированы за границами подобных раз- мышлений, необходимо тестировать на предмет отношения к этим трем перспективам — первого, второго, третьего мира.
Думаем, что наша гражданская цель состоит в том, чтобы через воз- вращение стране статуса второго мира попытаться войти в развитый мир (стать первым миром), великой державой. Используя этот подход, мы отказывались принять за перспективный сценарий интересные идеи
Т. Шанина
1
. По отдельности в них содержится много верного: рассужде-
1
Неформальная экономика. Россия и мир / Под ред. Т. Шанина. М.,
1999.