Файл: Образовательная программа Государственное управление и государственная служба (с углубленным изучением иностранных языков и правовых дисциплин).docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.12.2023
Просмотров: 45
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Однако в 2017 г. на фоне общего некоторого оживления глобальной товарной торговли (по рассмотренным выше причинам) произошло довольно значительное повышение стоимостных объемов внешних торговых контактов Российской Федерации. Согласно оценкам Федеральной таможенной службы, внешний товарооборот возрос за год почти на четверть (24,7%), составив 587,6 млрд долл. США. При этом отечественный товарный экспорт увеличился по своим стоимостным параметрам примерно на 24,8% до 359,1 млрд долл. США.
Несколько отставали темпы роста импортных закупок РФ, но после затянувшейся здесь стагнации прирост оказался заметным - на 24,5%. По стоимости российский товарный ввоз в 2017 г. достиг 228,5 млрд долл. США.
Согласно расчетам, положительное сальдо внешнеторгового баланса РФ в 2017 г. существенно увеличилось - до 130,6 млрд долл. США, превысив предшествующий показатель почти на 26,6%. Но, несмотря на очевидные прогресс в развитии экспортно-импортных связей России, состоявшийся вопреки даже санкционному давлению на нее со стороны западных партнеров, пока не удалось достичь прежние высокие уровни объемов внешней торговли РФ по абсолютным стоимостным параметрам.
Что касается географического распределения внешнеторговых контактов Российской Федерации, можно отметить сохранение в основном ранее сложившегося баланса.
Так, с начала XXI века до введения санкций против России все большая доля ее внешнего товарооборота была ориентирована на партнеров из дальнего зарубежья, удельный вес которых достиг в 2014 г. 87,79%. Соответственно, постепенно сокращалось долевое участие стран ближнего зарубежья во внешней торговле РФ (до 12,21%).
Однако в условиях санкционного давления удельный вес ближнего зарубежья в совокупном отечественном внешнем обороте демонстрировал некоторый тренд к росту, в частности, в 2016-2017 гг. он увеличился с 12,3% до 12,4%. На долю дальнего зарубежья в 2017 г. пришлось, соответственно, 87,6%.
Традиционно наиболее крупным коллективным внешнеторговым контрагентом Российской Федерации был и в санкционный период оставался Европейский Союз, удельный вес которого в общей стоимости российского внешнего товарооборота демонстрировал, тем не менее, очевидный тренд к снижению, с 48,2% в 2014 г. до 42,8% в 2016 г. и 42,2% в 2017 г.
К 2017 г. отмечалось также снижение стоимостных параметров взаимного товарооборота, но в 2017 г. вопреки санкциям они возросли на 22,9%: по российскому товарному вывозу в ЕС на 22,1%, по импортным закупкам в ЕС - на 24,4%. При этом сокращение удельного веса Евросоюза произошло только вследствие более высоких общих темпов роста внешнеторговых операций РФ по стоимости, как было показано выше, на 24,5-24,8%.
В числе отдельных стран-членов Европейского Союза, как ведущих партнеров Российской Федерации, выделялись Германия и Нидерланды. По традиции отечественный экспорт направлялся, прежде всего, в эти страны, доли которых в 2017 г. в российской внешней торговле, хотя и заметно снизились за последнее время, но оставались довольно высокими, соответственно, 8,6% и 6,8%. Другими важными контрагентами России в 2017 г. выступили Италия (3-е место среди членов ЕС; 4,1% стоимостных объемов внешнего товарооборота РФ), Польша (4-я позиция; 2,8%), Франция (5-е место; 2,6%), Великобритания (6-е место; 2,2%) и Финляндия (7-я позиция; 2,1%). Таким образом, только на эти 7 стран-партнеров России приходится около одной трети (29,2%) взаимного товарного обмена РФ-ЕС. Очевиден вывод о том, что наиболее важным направлением для внешнеторговых связей России, даже в санкционный период, остается Евросоюз.
Вторым по стоимостным параметрам товарного обмена с РФ регионом в географии его распределения в 2016-2017 гг. остается Азиатско-Тихоокеанский (АТР), в котором ведущую роль играет форум Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Он абсорбировал в 2017 г. 40,4% всего стоимостного объема внешнеторговых операций Российской Федерации. Закономерно, что со многими его участниками Россия поддерживает активные торговые контакты.
Однако лидирующим по стоимостным параметрам товарного обмена с РФ в данном регионе является Китай с постоянно возрастающим удельным весом: в 2014 г. - 11,3%, в 2015 г. - 12,1%, в 2016 г. - 14,1%, в 2017 г. - 14,9%.
Фактически КНР сейчас обладает абсолютным первенством среди всех партнеров России в сфере внешней торговли.
Несмотря на санкционные меры, продолжает развиваться торговый обмен Российской Федерации со всеми участниками Североамериканской ассоциации свободной торговли (НАФТА, в составе США, Канады, Мексики). Но если его стоимостные объемы с Мексикой в 2017 г. возросли на 44,9%, с Канадой - на 43,2%, то с США - всего на 16,2%. При этом наиболее крупным после КНР партнером России в АТЭС остаются США, так как взаимный оборот достиг в 2017 г. 23,2 млрд долл. США (а долевое участие в российском внешнем обороте сократилось до 4,0%).
На третьей-четвертой позициях среди основных контрагентов РФ в данном регионе находится Республика Корея (РК) и Япония. Стоимостные параметры взаимной торговли увеличились в 2017 г. с РК на 27,5%, Японией - на 13,9%, что предопределило повышение роли РК до 3,3%, а также снижение доли Японии до 3,1% в общем стоимостном объеме внешней товарной торговли России.
Продолжают развиваться торговые контакты РФ с другими странами АТР, среди которых выделяются Вьетнам, Тайвань, Сингапур. По всей видимости, ведущие экономики региона стремятся к наращиваю товарного обмена с Россией, к расширению своих позиций в числе ее внешнеторговых партнеров.
Таким образом, можно констатировать, что 2017 г. прервал череду лет, характеризовавшихся падением внешнеторговой активности РФ, и в целом оказался вполне успешным для внешних торговых контактов России. При этом сохранялись основные структурные особенности ее внешнего товарооборота, а флуктуации предопределялись изменениями в нестабильной внешней среде.
Для российского оборонно-промышленного комплекса санкции оказались весьма чувствительными. Серьезное влияние на сроки отечественной программы перевооружения оказали решения о прекращении импорта ЭКБ (электронной компонентной базы) для спутников. Еще до 2014 года радиационно стойкие микросхемы классов space и military западные производители продавали неохотно, что вызывало вопрос об отечественных аналогах. Ожидается, что к 2021 г. подавляющая часть необходимой ЭКБ для космической промышленности будет производиться в России, кроме того, западные поставки компенсируются за счет азиатских производителей.
Другим направлением заботы об импортозамещении в ВПК стало прекращение поставок двигательных установок для кораблей и вертолетов с Украины и из Германии. Судовые дизели немецкой компании MTU для кораблей пограничной охраны и корветов для ВМФ удалось заменить на китайские и российские аналоги. Отказ Украины в поставках газотурбинных двигательных установок (ГТУ) для фрегатов (самых крупных строящихся для российского ВМФ надводных кораблей) привела к тому, что вторую тройку фрегатов проекта 11356 планируется продать в Индию (двигатели приобретут индийцы), а постройка следующих за головным кораблем «Адмирал Горшков» новейших фрегатов проекта 22350 сдвинулась на 2-4 года. Но импортозамещение идет и здесь: в октябре 2016 г. на НПО «Сатурн» (входит в подконтрольную «Ростеху» ОДК) в Рыбинске был введен в действие комплекс по производству корабельных ГТУ.
Производство двигателей типа ТВ3-117/ВК-2500 для всех основных российских военных вертолетов также замещается - построенный под Петербургом завод компании «Климов» (также входит в ОДК) в 2017 г. выпустит около 150 моторов. Это позволит, по данным «Ростеха», впервые оснастить все передаваемые Вооруженным силам военные вертолеты новыми моторами российского производства.
«Выпадение» Украины из производственной кооперации российского ВПК привело к тому, что российское правительство вынуждено опираться на мощности собственных предприятий или искать надежных партнеров в рамках Таможенного союза, либо создавать у них новые производства. В таком ракурсе понятно, что даже при условии наличия на территории России более сотни предприятий, принимающих участие в производстве самолетов Ан-148 и Ан-140 (это в совокупности свыше 60% комплектующих деталей и узлов, а российская доля в финальной стоимости самолетов доходит до 70%), самостоятельное производство таких аппаратов невозможно либо крайне затруднено. Украина обладает рядом критических технологий, без которых выпуск таких лайнеров невозможен.
Одним из наиболее точных индикаторов усиления санкционного режима можно считать развитие космических программ США и России. В настоящее время продолжаются закупки российских ракетных двигателей РД-180 для американских ракет Atlas V и двигателей РД-181 для ракеты An- tares. Несмотря на заявления американцев об успешной разработке аналогов и собственных двигателей, пока осуществляются поставки двигателей из России. Но заметным сужением возможностей можно считать заявление представителей администрации Д.Трампа о прекращении выделения средств на поддержание и строительство Международной космической станции после 2025 года [2]. Если это действительно произойдет, то России следует быть готовой к развитию собственной космической стратегии, включая возможности поддержания орбитальной станции и создания новых носителей, способных конкурировать с западными аналогами.
В целом санкции и вызванная ими программа импортозамещения для оборонной промышленности привели к дополнительным расходам в десятки миллиардов рублей и задержкам в поставках ряда важных образцов военной техники на годы. Однако санкции практически не повлияли на производство вооружений для стратегических ядерных сил - основы военной безопасности страны. Кроме того, они наконец-то заставили перейти от слов к делу - ведь задача переноса производства тех же вертолетных двигателей и ГТУ для кораблей была поставлена правительством еще в 2005 г., после украинской оранжевой революции, однако кроме гор бумаг до санкций практически ничего сделано не было.
Итак, санкции значительно повлияли на политическую и экономическую стратегию российского руководства, поскольку наглядно продемонстрировали уязвимость страны, несовершенство ее финансовой системы, деформации в структуре экономики, критическую зависимость по ряду технологических направлений. Россия находится в сложном положении, в связи с зависимостью от экспорта по широкому спектру комплектующих, товаров, услуг, лекарств и др., будучи соответствующим образом вписана в разделение труда. Расширение санкций и политического давления может пойти по пути отключения страны от системы SWIFT, блокирования или ограничения интернет-трафика, запрета на пользование сигналом системы GPS (на территории России расположены 11 корректирующих станций системы) и т.п. Все это стимулирует мобилизацию правящей элиты и общества, позволяет надеяться на принятие точных решений о стратегии развития на среднесрочную и долгосрочную перспективу. Кроме того, санкционный режим позволяет выйти на траекторию роста промышленного производства и конкуренцию в новых нишах на мировом рынке, создавая опережающие технологии. Скорее всего, в среднесрочной перспективе стоит ожидать реализации более масштабных информационных атак по дискредитации образа России и ее лидеров, нагнетанию антироссийских настроений в странах Европы и сопредельных государствах. Таким образом, задача формирования новой платформы экономического развития, создания инновационной экономики и укрепления институтов приобретает особое значение. Российское общество и государство способны не только успешно преодолевать незаконные и произвольные ограничения, но и создавать условия для динамичного развития с опорой на лучшие отечественные традиции.