Файл: 2009 в книге директора по стратегиям и аналитике гк никколо м.pdf
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.01.2024
Просмотров: 203
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
вина респондентов (48,6%) поддерживают президентскую форму правления,
тогда как парламентскую — четверть (24,3%). Как уже было отмечено выше,
за президентскую республику, которая сложилась в стране в последнее время,
высказалось менее половины экспертов, высказавших суждение по этому воп- росу». После приведенного примера прочие нестыковки можно, пожалуй,
признать мелкими и не заслуживающими специального упоминания.
Авторы называют главным результатом своего проекта выявление в среде российской элиты мировоззренческого согласия по таким фундаментальным ценностям, как демократия, частная собственность, свобода, равенство всех перед законом в качестве основы социальной справедливости. Правда, в оцен- ке политического режима расхождение все же обнаружилось: если 60% рес- пондентов удовлетворены состоянием демократии в стране и не требуют пере- мен, то 40% выступают за модернизацию, развитие институтов демократии и выборности. Да и с ценностным консенсусом дело обстоит не так просто.
Оказывается, консенсус выражается «в принятии» основных ценностей, «од- нако в понимании и в интерпретации этих понятий внутри элиты существуют серьезные различия, что само по себе нормально, но в нашей элите они могут доходить до, по сути, отсутствия общего языка» (с. 34). Как весьма диалектич- но полагают авторы книги, мировоззренческий консенсус в элите есть, но «нет общего мировоззренческого подхода к оценке современных процессов в рос- сийском обществе и, по всей видимости, не всегда есть адекватное понимание этих процессов» (там же).
Теперь понятно, почему при всей своей широте элитный консенсус никак не мог быть выявлен самой элитой без помощи социологов. Ведь российские элитные группы хотя и «солидарны между собой в принятии основных базис- ных ценностей», объединяются вовсе не на их основе: «Сегодня в элите не видно широких сообществ, кооперированных по принципу мировоззрен- ческого согласия, более вероятна кооперация на основе удержания сферы вли- яния и, напротив, формирования контрсообществ». Вероятно, именно вклю- ченностью абсолютного большинства респондентов в подобные контрсообще- ства можно объяснить ту крайнюю критичность, которую проявили опрошенные представители российских верхов по отношению к системе фор- мирования современной элиты и степени ее действенности в центре и на мес- тах. В пору их в карбонарии записывать: «фактически элите было отказано в праве считаться таковой» — удивляются исследователи (на с. 273, подальше от сообщения о фундаментальном согласии). То есть тут консенсус в российс- кой элите тоже налицо, и смысл его можно выразить известной цитатой из Го- голя: «Все христопродавцы. Один там только и есть порядочный человек: про- курор; да и тот, если сказать правду, свинья».
В книге даны рекомендации по улучшению отечественной элиты, главные из них: выравнивание «представительности различных элитных групп», нала-
15
???????? ? ???????
тогда как парламентскую — четверть (24,3%). Как уже было отмечено выше,
за президентскую республику, которая сложилась в стране в последнее время,
высказалось менее половины экспертов, высказавших суждение по этому воп- росу». После приведенного примера прочие нестыковки можно, пожалуй,
признать мелкими и не заслуживающими специального упоминания.
Авторы называют главным результатом своего проекта выявление в среде российской элиты мировоззренческого согласия по таким фундаментальным ценностям, как демократия, частная собственность, свобода, равенство всех перед законом в качестве основы социальной справедливости. Правда, в оцен- ке политического режима расхождение все же обнаружилось: если 60% рес- пондентов удовлетворены состоянием демократии в стране и не требуют пере- мен, то 40% выступают за модернизацию, развитие институтов демократии и выборности. Да и с ценностным консенсусом дело обстоит не так просто.
Оказывается, консенсус выражается «в принятии» основных ценностей, «од- нако в понимании и в интерпретации этих понятий внутри элиты существуют серьезные различия, что само по себе нормально, но в нашей элите они могут доходить до, по сути, отсутствия общего языка» (с. 34). Как весьма диалектич- но полагают авторы книги, мировоззренческий консенсус в элите есть, но «нет общего мировоззренческого подхода к оценке современных процессов в рос- сийском обществе и, по всей видимости, не всегда есть адекватное понимание этих процессов» (там же).
Теперь понятно, почему при всей своей широте элитный консенсус никак не мог быть выявлен самой элитой без помощи социологов. Ведь российские элитные группы хотя и «солидарны между собой в принятии основных базис- ных ценностей», объединяются вовсе не на их основе: «Сегодня в элите не видно широких сообществ, кооперированных по принципу мировоззрен- ческого согласия, более вероятна кооперация на основе удержания сферы вли- яния и, напротив, формирования контрсообществ». Вероятно, именно вклю- ченностью абсолютного большинства респондентов в подобные контрсообще- ства можно объяснить ту крайнюю критичность, которую проявили опрошенные представители российских верхов по отношению к системе фор- мирования современной элиты и степени ее действенности в центре и на мес- тах. В пору их в карбонарии записывать: «фактически элите было отказано в праве считаться таковой» — удивляются исследователи (на с. 273, подальше от сообщения о фундаментальном согласии). То есть тут консенсус в российс- кой элите тоже налицо, и смысл его можно выразить известной цитатой из Го- голя: «Все христопродавцы. Один там только и есть порядочный человек: про- курор; да и тот, если сказать правду, свинья».
В книге даны рекомендации по улучшению отечественной элиты, главные из них: выравнивание «представительности различных элитных групп», нала-
15
???????? ? ???????
живание между ними диалога, преодоление «синдрома системного критициз- ма», «освоение национальной культуры и самосознания». Я почти во всем сог- ласен с авторами. Думаю, однако, что общественное внимание и волю лучше сосредоточить не на специальных площадках для демонстрации диалога и не на «выборе способов формирования легитимной элиты», а на последова- тельном соблюдении хорошо известных норм честной конкуренции, публич- ной открытости и отчетности. Элита приложится. Ибо правильная элита есть не что иное, как добавочный продукт соблюдения общих правил.
Фокусировка исследования: элита господства и элиты развития
Для того чтобы лучше определить собственный подход к проблематике,
обращусь еще раз к работам видных отечественных социологов, посвященным изучению российской элиты. В книге О.В. Крыштановской исследуется структура и состав сегодняшней политической элиты
4
. Работа Л.Д. Гудкова,
Б.В. Дубина, Ю.А. Левады посвящена изучению мнения элиты о характере и тенденциях развития России
5
. При этом само понятие «элита» указанные ис- следователи толкуют по-разному.
Подход О.В. Крыштановской можно назвать иерархическим: элита — это верхняя страта политического класса. Опираясь на мнение ряда мэтров социоло- гической науки, автор накрепко связывает элиту с государством, в пирамидаль- ную структуру которого входят различные группы и подгруппы политического класса. Такой подход очень удобен для социолога, ибо позволяет однозначно оп- ределить границы и структуру объекта исследования. Однако понимание элиты исключительно как начальства противоречит самой этимологии слова, генезису понятия и грозит существенным обеднением его смыслового поля. Ведь «элита»
концептуализирует не только и не столько иерархию государства, которая суще- ствовала с незапамятных времен, сколько основания такой иерархии, которые приобрели актуальность в определенных исторических обстоятельствах.
Редукция «элиты» к власти предержащей делает концепт нечувствитель- ным к историческому развитию, фокусируя внимание на единой государствен- ной власти, но не на многообразии социального влияния и лидерства,
на иерархии, но не на полиархии, на одномерности и неизменности социаль- ного господства, но не на его изменчивой сложности. Концепт начальствен-
ной элиты хорошо ложится на «государствоцентричные» общества, плохо —
на «экономоцентричные» и кажется скроенным специально для России: такая переходящая «шинель» — теперь вот путинского покроя. Но ведь российская
16
?????????? ????? ????????: ?????? ?? ????? ????
_________________________________
4
См.: Крыштановская О.В. Анатомия российской элиты. М.: Захаров, 2005.
5
См.: Гудков Л.Д., Дубин Б.В., Левада Ю.А. Проблема «элиты» в сегодняшней России.
Фокусировка исследования: элита господства и элиты развития
Для того чтобы лучше определить собственный подход к проблематике,
обращусь еще раз к работам видных отечественных социологов, посвященным изучению российской элиты. В книге О.В. Крыштановской исследуется структура и состав сегодняшней политической элиты
4
. Работа Л.Д. Гудкова,
Б.В. Дубина, Ю.А. Левады посвящена изучению мнения элиты о характере и тенденциях развития России
5
. При этом само понятие «элита» указанные ис- следователи толкуют по-разному.
Подход О.В. Крыштановской можно назвать иерархическим: элита — это верхняя страта политического класса. Опираясь на мнение ряда мэтров социоло- гической науки, автор накрепко связывает элиту с государством, в пирамидаль- ную структуру которого входят различные группы и подгруппы политического класса. Такой подход очень удобен для социолога, ибо позволяет однозначно оп- ределить границы и структуру объекта исследования. Однако понимание элиты исключительно как начальства противоречит самой этимологии слова, генезису понятия и грозит существенным обеднением его смыслового поля. Ведь «элита»
концептуализирует не только и не столько иерархию государства, которая суще- ствовала с незапамятных времен, сколько основания такой иерархии, которые приобрели актуальность в определенных исторических обстоятельствах.
Редукция «элиты» к власти предержащей делает концепт нечувствитель- ным к историческому развитию, фокусируя внимание на единой государствен- ной власти, но не на многообразии социального влияния и лидерства,
на иерархии, но не на полиархии, на одномерности и неизменности социаль- ного господства, но не на его изменчивой сложности. Концепт начальствен-
ной элиты хорошо ложится на «государствоцентричные» общества, плохо —
на «экономоцентричные» и кажется скроенным специально для России: такая переходящая «шинель» — теперь вот путинского покроя. Но ведь российская
16
?????????? ????? ????????: ?????? ?? ????? ????
_________________________________
4
См.: Крыштановская О.В. Анатомия российской элиты. М.: Захаров, 2005.
5
См.: Гудков Л.Д., Дубин Б.В., Левада Ю.А. Проблема «элиты» в сегодняшней России.
элита никогда в эту форменную шинель не помещалась, всегда норовила из нее вылезти да вырасти! Дело отнюдь не сводится к противостоянию бю- рократии и русской интеллигенции, историю которой сегодня оболгали, осме- яли и списали в архив. Скажем, соперничество бизнеса и бюрократии в новой
России только началось, оно имеет куда более далекую перспективу, чем сос- тоявшиеся триумфы олигархов-банкиров и олигархов-силовиков. Да и сопер- ничество это скорее диалектично, чем позиционно: силовики победили бизнес как класс, но бизнес победил силовиков как модус бытия-сознания. Такая гиб- ридизация не вызывает большого оптимизма, но, безусловно, делает ситуацию более сложной, динамичной и неустойчивой.
Ведущие специалисты Левада-Центра представляют другой подход, кото- рый можно назвать прогрессистско-идеологическим. Согласно этому подходу российская власть и зависящие от нее верхи общества неспособны выполнять социокультурные функции элиты, поэтому никакой элиты у нас нет и не бу- дет, пока не будет построена плюралистическая демократия. Резоны своего несогласия с таким подходом я сформулировал выше. Повторю только, что,
на мой взгляд, вопрос «элита это или не элита?» продуктивен лишь в истори- ко-цивилизационном контексте. Если сегодняшнее российское общество уже
либо еще не настолько выламывается из современности, чтобы его классифи- цировать как то ли реликтовую, то ли и вовсе неповторимо единственную ис- торическую общность, то так ставить вопрос об элите ни к чему. Не потому что элите или еще кому обидно, а потому что неэвристично. Следует поискать более содержательные характеристики для сегодняшних субъектов/способов господства и других фундаментальных структур российской действительнос- ти
6
, а слово «элита» использовать по назначению — для социологической стратификации. Как современное стратификационное (само)определение
«элита» относительно меньше акцентирует дистанцию власти и относитель- но больше — социальную ответственность. Этого достаточно для установ- ления верных критериев оценки и для поддержания конструктивной коммуни- кации. Сейчас нам нужно понять: с кем и о чем разговаривать?
Итак, О.В. Крыштановская хладнокровно величает наши верхи элитой
(ибо говорит о сущем), а у Л.Д. Гудкова с Б.В. Дубиным назвать их элитой язык не поворачивается (ибо они толкуют о должном). Однако и первая и вто- рые рассматривают верхи российского общества через один прицел — у всех названных авторов речь идет исключительно или преимущественно о государ- ственной вертикали и номенклатуре. Еще раз скажу: при всей «государство- центричности» и «вертикализации» нашего общества такой взгляд на его ли- дирующие группы неверен.
17
???????? ? ???????
_________________________________
6
О структурах российской действительности см.: Афанасьев М.Н. Качество государства — главная проблема России // Прогнозис. 2008. № 1 (13). С. 220–232.
России только началось, оно имеет куда более далекую перспективу, чем сос- тоявшиеся триумфы олигархов-банкиров и олигархов-силовиков. Да и сопер- ничество это скорее диалектично, чем позиционно: силовики победили бизнес как класс, но бизнес победил силовиков как модус бытия-сознания. Такая гиб- ридизация не вызывает большого оптимизма, но, безусловно, делает ситуацию более сложной, динамичной и неустойчивой.
Ведущие специалисты Левада-Центра представляют другой подход, кото- рый можно назвать прогрессистско-идеологическим. Согласно этому подходу российская власть и зависящие от нее верхи общества неспособны выполнять социокультурные функции элиты, поэтому никакой элиты у нас нет и не бу- дет, пока не будет построена плюралистическая демократия. Резоны своего несогласия с таким подходом я сформулировал выше. Повторю только, что,
на мой взгляд, вопрос «элита это или не элита?» продуктивен лишь в истори- ко-цивилизационном контексте. Если сегодняшнее российское общество уже
либо еще не настолько выламывается из современности, чтобы его классифи- цировать как то ли реликтовую, то ли и вовсе неповторимо единственную ис- торическую общность, то так ставить вопрос об элите ни к чему. Не потому что элите или еще кому обидно, а потому что неэвристично. Следует поискать более содержательные характеристики для сегодняшних субъектов/способов господства и других фундаментальных структур российской действительнос- ти
6
, а слово «элита» использовать по назначению — для социологической стратификации. Как современное стратификационное (само)определение
«элита» относительно меньше акцентирует дистанцию власти и относитель- но больше — социальную ответственность. Этого достаточно для установ- ления верных критериев оценки и для поддержания конструктивной коммуни- кации. Сейчас нам нужно понять: с кем и о чем разговаривать?
Итак, О.В. Крыштановская хладнокровно величает наши верхи элитой
(ибо говорит о сущем), а у Л.Д. Гудкова с Б.В. Дубиным назвать их элитой язык не поворачивается (ибо они толкуют о должном). Однако и первая и вто- рые рассматривают верхи российского общества через один прицел — у всех названных авторов речь идет исключительно или преимущественно о государ- ственной вертикали и номенклатуре. Еще раз скажу: при всей «государство- центричности» и «вертикализации» нашего общества такой взгляд на его ли- дирующие группы неверен.
17
???????? ? ???????
_________________________________
6
О структурах российской действительности см.: Афанасьев М.Н. Качество государства — главная проблема России // Прогнозис. 2008. № 1 (13). С. 220–232.
Сегодняшнее российское государство, как аппарат легитимного (и не очень)
насилия, безусловно, выступает главным центром социального господства. Точ- нее, монополизированным, иерархичным рынком господства, куда стягиваются колоссальные и разнообразные ресурсы социального влияния: от активов ТЭКа и ВПК до поколений молодых карьеристов, инвестирующих свою энергию и се- мейные капиталы в административные должности и связи. Но вот как центр со- циального развития, как национальный developer наше государство выглядит бо- лее чем скромно: оно куда чаще тормозит, чем развивает. Его ветвящиеся струк- туры ссорятся из-за полномочий, активно приспосабливают свои полномочия для извлечения корпоративных и персональных выгод, а остальную работу вы- полняют плохо, чаще же имитируют, перекладывают друг на друга или просто не делают. Многолюдное государство, у которого сегодня вся сила и так много денег, мнит себя Большим Братом, но похоже скорее на Большого Паразита.
Между тем страна худо-бедно развивается: создаются новые услуги, това- ры, форматы коммуникаций и передачи информации, осваиваются цивилизо- ванные правила ведения бизнеса (IPO, открытая корпоративная отчетность,
экологическая и социальная ответственность), идет поиск эффективных моде- лей организации и финансирования образования. Понятно, что развитие про- исходит в социальном пространстве совсем не равномерно — где-то густо, где- то пусто. Развитие аккумулируется в определенных точках и полях социально- го пространства, в определенных слоях и группах общества, которые тем самым выполняют функцию социального лидерства.
Таким образом, если под элитой мы понимаем исключительно господству-
ющий класс, то в сегодняшней России целесообразно сконцентрировать вни- мание на государственном начальстве в центре и на местах и связанных с на- чальством финансово-промышленных группах. Эта классическая, прямо по Аристотелю, олигархия занимает верхнюю узкую страту доходной структу- ры общества — 1% богатых россиян, «золотой процент» России. Однако если мы понимаем элиту как развивающий класс общества, то концентрировать все внимание на государственно-капиталистической олигархии совершенно неп- равильно, социологический анализ необходимо сфокусировать по-другому.
Сказанное, конечно, не означает, что олигархия вовсе чужда социальному развитию. Наши начальники как раз любят говорить о лидерстве и государствен- ной конкурентоспособности. В правительстве, например, есть министерства,
которые уже по титулу отвечают за динамику и показатели национального раз- вития: Минэкономразвития и Минрегион. Частный олигархический бизнес раз- рабатывает и реализует свои стратегии, полезные не только для корпораций,
но и для национальной экономики в целом. Подконтрольные государству ком- пании показывают худшую эффективность, но обеспечивают рабочие места,
поддерживают и создают объекты производства и инфраструктуры. Тем не ме- нее руководящая деятельность олигархии сосредоточена на сохранении и ук-
18
?????????? ????? ????????: ?????? ?? ????? ????
реплении своего господства — этим основным интересом определяются инди- видуальные и корпоративные поведенческие стратегии верховников, замысел,
процедура и содержание государственных решений. Принятые наверху нравы и обычаи, установленные сверху процедуры, верховные решения и замыслы дос- таточно известны. Ничего нового: олигархия господствует и загнивает.
Найдет ли российское общество в самом себе силы, чтобы выздороветь, ос- тановить внутреннее гниение и геоэкономическую маргинализацию? Не о ре- волюционерах речь — эти-то всегда находятся. Нужны не революционеры,
а те социальные силы, которые уже показали свои созидательные способнос- ти, доказали годность к общеполезному и развивающему лидерству. Нам нуж- ны лидеры в осваивании институтов цивилизованного социального взаимодей- ствия, в создании социально продуктивных форматов бизнеса. Нужны обще- признанные мастера в таких социетальных сферах, как поддержание здоровья,
накопление и передача знаний, информационное обеспечение, управление коллективной деятельностью, поддержание общественного правопорядка. Од- ним словом, нам нужна элита развития.
Если общество развивается, то в нем есть слои и группы, которые аккуму- лируют и продуцируют развитие. Следовательно, нужно выделить социальные
группы, которые связаны с предоставлением самых актуальных, востребо-
ванных хозяйственных и публичных услуг, группы, которые оказывают преоб- ладающее влияние на развитие России как интегрированной и притом откры- той, современной и конкурентоспособной нации. На мой взгляд, можно выде- лить семь основных социальных групп развития:
1) государственная власть и управление — руководящие чиновники и де- путаты, офицеры армии, органов национальной безопасности и охраны правопорядка;
2) предпринимательство — владельцы предприятий и компаний крупно- го, среднего и малого бизнеса;
3) менеджмент — главные руководители, руководители структурных под- разделений частных и государственных компаний;
4) юриспруденция — специалисты, определяющие и раскрывающие смысл законов, а также представляющие интересы сторон в правовых отноше- ниях;
5) наука и образование — научные сотрудники институтов фундаменталь- ной науки и НИОКР, дипломированные производители образователь- ных услуг — от дошкольного до послевузовского образования и профес- сиональной переподготовки;
6) здравоохранение — дипломированные производители медицинских услуг;
7) массовая информация и публичная экспертиза — журналисты, выступа- ющие в публичном информационном пространстве аналитики, аудито- ры, оценщики, эксперты.
19
???????? ? ???????
процедура и содержание государственных решений. Принятые наверху нравы и обычаи, установленные сверху процедуры, верховные решения и замыслы дос- таточно известны. Ничего нового: олигархия господствует и загнивает.
Найдет ли российское общество в самом себе силы, чтобы выздороветь, ос- тановить внутреннее гниение и геоэкономическую маргинализацию? Не о ре- волюционерах речь — эти-то всегда находятся. Нужны не революционеры,
а те социальные силы, которые уже показали свои созидательные способнос- ти, доказали годность к общеполезному и развивающему лидерству. Нам нуж- ны лидеры в осваивании институтов цивилизованного социального взаимодей- ствия, в создании социально продуктивных форматов бизнеса. Нужны обще- признанные мастера в таких социетальных сферах, как поддержание здоровья,
накопление и передача знаний, информационное обеспечение, управление коллективной деятельностью, поддержание общественного правопорядка. Од- ним словом, нам нужна элита развития.
Если общество развивается, то в нем есть слои и группы, которые аккуму- лируют и продуцируют развитие. Следовательно, нужно выделить социальные
группы, которые связаны с предоставлением самых актуальных, востребо-
ванных хозяйственных и публичных услуг, группы, которые оказывают преоб- ладающее влияние на развитие России как интегрированной и притом откры- той, современной и конкурентоспособной нации. На мой взгляд, можно выде- лить семь основных социальных групп развития:
1) государственная власть и управление — руководящие чиновники и де- путаты, офицеры армии, органов национальной безопасности и охраны правопорядка;
2) предпринимательство — владельцы предприятий и компаний крупно- го, среднего и малого бизнеса;
3) менеджмент — главные руководители, руководители структурных под- разделений частных и государственных компаний;
4) юриспруденция — специалисты, определяющие и раскрывающие смысл законов, а также представляющие интересы сторон в правовых отноше- ниях;
5) наука и образование — научные сотрудники институтов фундаменталь- ной науки и НИОКР, дипломированные производители образователь- ных услуг — от дошкольного до послевузовского образования и профес- сиональной переподготовки;
6) здравоохранение — дипломированные производители медицинских услуг;
7) массовая информация и публичная экспертиза — журналисты, выступа- ющие в публичном информационном пространстве аналитики, аудито- ры, оценщики, эксперты.
19
???????? ? ???????