Файл: Устойчивое экономическое развитие как процесс движения взаимодействующих структур.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 12.01.2024
Просмотров: 303
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
1 ). Некоторые компании были вынуждены сократить производство или внедрить более совершенные методы производства. Компании, чьи цены разрешений выше, чем затраты на сокращение квот, должны будут остановить производство, гарантируя, что квоты на выбросы будут переданы компаниям с более низкими затратами на сокращение выбросов . Результатом будет большая эффективность при меньших затратах.
Рисунок 7. Рынок прав на загрязнение
Механизмы компенсации представляют собой соглашения между компаниями об обмене правами на выбросы на основе квот на выбросы и используются, когда дополнительное загрязнение недопустимо. Идея состоит в том, что компания может купить квоты на выбросы у другой компании, желающей сократить выбросы , в обмен на плату.
учета означает, что компании, выбросы которых ниже нормы, не только получают права («кредиты») за эквивалентные выбросы, которые они превысят в будущем, но и накапливают такие «кредиты». Если компаниям будет предоставлено право продавать эти кредиты, это может стать мощным стимулом для дальнейшего сокращения выбросов, поскольку продажа кредитов увеличивает их прибыль.
Мониторинг, используемый для отслеживания стандартов выбросов для каждого загрязняющего вещества, также может использоваться для снижения затрат компаний на соблюдение требований. Компании могут превышать стандарты в одной категории выбросов, если это обеспечивает эквивалентное сокращение в другой категории выбросов.
2. Анализ современных тенденций в международных экономических отношениях и роли в них концепции устойчивого экономического развития
2.1. Основные направления критики концепции устойчивого экономического развития
Более радикальными, чем критики конкретных концепций устойчивого развития, являются другие авторы, например, экономист Уилфред Бекерман, который заходит так далеко, что полностью отвергает концепцию устойчивого развития: "Утверждается, что "устойчивое развитие" было определено таким образом, что оно либо морально отвратительно, либо логически избыточно. Сильная" устойчивость, которая превалирует над всеми другими соображениями, неприемлема с моральной точки зрения, а также абсолютно непрактична; а "слабая" устойчивость, при которой происходит компенсация за потребленные ресурсы, не предлагает ничего сверх традиционной максимизации экономического благосостояния".
Поскольку Беккерман предполагает неограниченную заменяемость капиталов, для него морально неприемлемо и практически неосуществимо защищать природные ресурсы больше, чем другие. В этом логическом заключении Пецци и Томан согласны с ним. Однако они не согласны с ним в том, что концепция слабой устойчивости может предложить не больше, чем традиционная максимизация общего блага (а также ссылаются на Common 1996). Можно спорить о нормативной основе критериев устойчивости, о том, базируются ли они на слабой или иной устойчивости, но очевидно, что анализ устойчивости содержит аспекты справедливости поколений, которые выходят за рамки обычных экономических соображений. Однако в определении "устойчивого развития" проблематичным является не только аспект устойчивости, но и аспект развития. Устойчивость и устойчивое развитие часто используются как синонимы. Выбор разных слов может указывать на разную содержательную направленность. считает подход доклада Брундтланд, предусматривающий более постепенные изменения, более привлекательным с точки зрения правительств и компаний, чем более радикальные подходы, что говорит в пользу использования пары терминов "устойчивое развитие". Одну из причин предпочтения термина "устойчивость" со стороны неправительственных организаций он видит в том, что концепция развития тесно связана с концепцией роста. Таким образом, термин "устойчивое развитие" содержит или допускает улучшение экономического роста, но не ставит под сомнение необходимость или возможность экономического роста. В этом смысле слово "устойчивость" (отделенное от термина "развитие") направляет внимание на способность людей вести свою жизнь, не перегружая возможности окружающей среды.
Янарелла и Левин также указывают на тот феномен, что развитие часто ассоциируется с ростом, ссылаясь на позицию теоретика зависимости Амина, который предполагает, что рост не является синонимом развития. Это различие особенно важно для периферийных стран, где экономический рост может заслонить тот факт, что реальному экономическому развитию препятствует зависимость от других стран (в Северном полушарии). Дейли и Кобб понимают "рост" как количественное расширение с точки зрения физических свойств экономической системы, а "развитие" - как качественное изменение физически нерастущей экономической системы, находящейся в равновесии с окружающей средой. Поэтому устойчивый рост - это противоречие в терминах, а устойчивое развитие - нет. Однако эта ссылка также показывает, что понятие развития неоднократно ассоциируется с понятием роста.
Поэтому в некоторых контекстах можно считать необходимым подчеркнуть возможность жизни человека в экологических пределах; в пользу этого говорят, в частности, результаты исследований Баркемайера, Холта, Преусса и Цанга. Изучив международные документы, содержащие руководящие принципы устойчивого управления, они отмечают, что со времен определения Брундтланд дискурс устойчивого развития претерпел изменения. В более поздних документах, особенно ограничения, которые могут быть продемонстрированы руководящим принципом устойчивого развития, преуменьшаются в пользу акцента на беспроигрышных ситуациях, возникающих в результате устойчивого корпоративного управления. Более того, в более поздних документах говорится о правах, а не о потребностях, но без рассмотрения того, как эти права могут быть востребованы и защищены.
Кроме того, Баркемейер и др. отмечают, что акцент сместился с компромиссов между экологическими и социальными аспектами на концепцию, в которой основное внимание уделяется экологическим аспектам и мало внимания уделяется решению социальных проблем, таких как борьба с бедностью. Баркемайер и др. связывают это с тем, что аспект развития в концепции устойчивого развития может быть (был) забыт или, по крайней мере, отодвинут на задний план.
Ньюман рассматривает концепцию устойчивого развития как предложенную альтернативу концепции устойчивого развития. Однако она возражает против этого, ссылаясь на Холлинга, утверждая, что использование термина "устойчивое развитие" относится как к свойству быть способным адаптироваться ("устойчивый"), так и к свойству создавать и сохранять возможности ("развитие"). С другой стороны, устойчивость недостаточно подчеркивает характер процесса, который обязательно должен присутствовать в изменяющихся обществах и экосистемах. Для того чтобы справедливо отнестись к этой концепции, необходимо подчеркнуть именно гибкость в случае изменений, нормальное состояние социальных и экологических систем. Вместо равновесия и постоянного состояния следует предположить устойчивость и адаптацию.
Хотя "развитие" можно интерпретировать как продолжение идеи экономического роста, можно также подчеркнуть его положительно коннотированный и необходимый процессуальный характер. С другой стороны, Янарелла и Левин показывают, что устойчивое развитие не обязательно ведет к устойчивости: Стратегии и меры, используемые для этой цели, часто исходят из того же мышления, что и проблемные действия, которые привели к неустойчивому состоянию. Хотя они могут частично привести к количественному снижению определенных негативных эффектов, в то же время они загораживают обзор и тем самым путь к качественным изменениям в обращении с окружающей средой. Поэтому с этой точки зрения следует проявлять осторожность при синонимичном использовании понятий "устойчивость" и "устойчивое развитие". Представители подхода пост-развития относятся к термину "развитие" критически по другим причинам. Под развитием в данном контексте понимаются "процессы социальных изменений и вмешательства в их пользу в неиндустриальных обществах". Зиаи считает "дискурс развития второй половины 20 века [...], следующий за критикой пост-развития в его гегемонистской форме, евроцентричным, деполитизирующим и авторитарным". Хотя с 1980-х годов можно наблюдать изменения, которые принимают некоторые пункты критики, в то же время она больше не стремится к социальному равенству во всем мире, что, в свою очередь, безусловно, можно рассматривать критически.
Концепция развития евроцентрична, поскольку возводит европейские общества в ранг нормы, по которой должны измеряться другие и к которой они должны быть адаптированы. Концепция может рассматриваться как деполитизированная, поскольку в ней все социальные проблемы понимаются как проблемы развития. Предлагаются технократические решения социальных проблем, которые игнорируют политический уровень и распределение власти в обществе. Развитие можно понимать как авторитарную концепцию, поскольку она содержит предположение, что специальные знания дают право некоторым людям разрабатывать меры по улучшению общества.
Однако, помимо этой критики, концепция развития является в некотором смысле прогрессивной, поскольку она содержит видение "социального равенства на глобальном уровне", отвергая предпосылки колониализма. В концепции устойчивого развития Зиай видит возможность преодоления дихотомии "развитых" и "еще не развитых" стран, поскольку промышленно развитые страны не могут продолжать считаться образцом для подражания, когда признано, что их модель общества не может быть устойчивой в долгосрочной перспективе по экологическим причинам. Хотя Зиаи видит в концепции устойчивого развития возможность в этом отношении, она должна быть рассмотрена в связи с различными пониманиями и интерпретациями устойчивости, насколько они принимают аргументы критики пост-развития.
2.2. Ключевые риски реализации концепции устойчивого экономического развития
Экономический рост всегда играл особую роль в теории и практике человеческого общества. Недавно эксперты пришли к выводу, что продолжающийся и неконтролируемый экономический рост приведет к катастрофе человеческого существования.
Этот вывод основан на ряде взаимосвязанных аргументов.
Во-первых, при нынешних условиях производства ресурсные компоненты, необходимые для производства, скорее всего, закончатся в краткосрочной перспективе. По данным ООН, природные ресурсы расходуются быстрее, чем их можно возобновить. Например, при текущем уровне добычи мировая экономика располагает 45-летними доказанными запасами нефти, а Россия - 23-летними. При нынешнем уровне добычи природного газа достаточно, чтобы человек мог прожить 71 год.
Более того, природные ресурсы распределены между странами очень неравномерно. Только 20-25 стран обладают более чем 5% мировых запасов одного полезного ископаемого. Только несколько крупнейших стран мира (Россия, США, Канада, Китай, ЮАР и Австралия) владеют большинством видов. Россия по-прежнему богата природными ресурсами (например, доказанные и вероятные запасы оцениваются примерно в 30 триллионов и 140 триллионов долларов США соответственно), и природные ресурсы будут жизненно важны для российской экономики еще долгое время. В России проживает 2,5% мирового населения, но она обладает 25% мировых природных ресурсов, а потребляет только 4%.
Во-вторых, нынешние технологические и социальные отношения угрожают привести человечество к экологической катастрофе: с начала 20-го века человечество сталкивается со все большим количеством глобальных вызовов, известных как глобальные проблемы. Термин "глобальные проблемы" появился в научной литературе в конце 1960-х - начале 1970-х годов благодаря трудам ученых Римского клуба". Римский клуб - это международная неправительственная организация, которая проводит исследования и стремится определить перспективы глобального развития человечества в свете современных социальных условий и тенденций.
Если в 1960-х и 1970-х годах основное внимание уделялось предотвращению ядерной войны, то сегодня главным вопросом является окружающая среда. Индустриализация и экономический рост привели к таким негативным явлениям, как загрязнение окружающей среды, промышленный шум, выхлопные газы и упадок городов. Эти издержки экономического роста обусловлены тем, что в процессе производства происходит лишь изменение ресурсов, которые используются не полностью.
Рисунок 7. Рынок прав на загрязнение
Механизмы компенсации представляют собой соглашения между компаниями об обмене правами на выбросы на основе квот на выбросы и используются, когда дополнительное загрязнение недопустимо. Идея состоит в том, что компания может купить квоты на выбросы у другой компании, желающей сократить выбросы , в обмен на плату.
учета означает, что компании, выбросы которых ниже нормы, не только получают права («кредиты») за эквивалентные выбросы, которые они превысят в будущем, но и накапливают такие «кредиты». Если компаниям будет предоставлено право продавать эти кредиты, это может стать мощным стимулом для дальнейшего сокращения выбросов, поскольку продажа кредитов увеличивает их прибыль.
Мониторинг, используемый для отслеживания стандартов выбросов для каждого загрязняющего вещества, также может использоваться для снижения затрат компаний на соблюдение требований. Компании могут превышать стандарты в одной категории выбросов, если это обеспечивает эквивалентное сокращение в другой категории выбросов.
2. Анализ современных тенденций в международных экономических отношениях и роли в них концепции устойчивого экономического развития
2.1. Основные направления критики концепции устойчивого экономического развития
Более радикальными, чем критики конкретных концепций устойчивого развития, являются другие авторы, например, экономист Уилфред Бекерман, который заходит так далеко, что полностью отвергает концепцию устойчивого развития: "Утверждается, что "устойчивое развитие" было определено таким образом, что оно либо морально отвратительно, либо логически избыточно. Сильная" устойчивость, которая превалирует над всеми другими соображениями, неприемлема с моральной точки зрения, а также абсолютно непрактична; а "слабая" устойчивость, при которой происходит компенсация за потребленные ресурсы, не предлагает ничего сверх традиционной максимизации экономического благосостояния".
Поскольку Беккерман предполагает неограниченную заменяемость капиталов, для него морально неприемлемо и практически неосуществимо защищать природные ресурсы больше, чем другие. В этом логическом заключении Пецци и Томан согласны с ним. Однако они не согласны с ним в том, что концепция слабой устойчивости может предложить не больше, чем традиционная максимизация общего блага (а также ссылаются на Common 1996). Можно спорить о нормативной основе критериев устойчивости, о том, базируются ли они на слабой или иной устойчивости, но очевидно, что анализ устойчивости содержит аспекты справедливости поколений, которые выходят за рамки обычных экономических соображений. Однако в определении "устойчивого развития" проблематичным является не только аспект устойчивости, но и аспект развития. Устойчивость и устойчивое развитие часто используются как синонимы. Выбор разных слов может указывать на разную содержательную направленность. считает подход доклада Брундтланд, предусматривающий более постепенные изменения, более привлекательным с точки зрения правительств и компаний, чем более радикальные подходы, что говорит в пользу использования пары терминов "устойчивое развитие". Одну из причин предпочтения термина "устойчивость" со стороны неправительственных организаций он видит в том, что концепция развития тесно связана с концепцией роста. Таким образом, термин "устойчивое развитие" содержит или допускает улучшение экономического роста, но не ставит под сомнение необходимость или возможность экономического роста. В этом смысле слово "устойчивость" (отделенное от термина "развитие") направляет внимание на способность людей вести свою жизнь, не перегружая возможности окружающей среды.
Янарелла и Левин также указывают на тот феномен, что развитие часто ассоциируется с ростом, ссылаясь на позицию теоретика зависимости Амина, который предполагает, что рост не является синонимом развития. Это различие особенно важно для периферийных стран, где экономический рост может заслонить тот факт, что реальному экономическому развитию препятствует зависимость от других стран (в Северном полушарии). Дейли и Кобб понимают "рост" как количественное расширение с точки зрения физических свойств экономической системы, а "развитие" - как качественное изменение физически нерастущей экономической системы, находящейся в равновесии с окружающей средой. Поэтому устойчивый рост - это противоречие в терминах, а устойчивое развитие - нет. Однако эта ссылка также показывает, что понятие развития неоднократно ассоциируется с понятием роста.
Поэтому в некоторых контекстах можно считать необходимым подчеркнуть возможность жизни человека в экологических пределах; в пользу этого говорят, в частности, результаты исследований Баркемайера, Холта, Преусса и Цанга. Изучив международные документы, содержащие руководящие принципы устойчивого управления, они отмечают, что со времен определения Брундтланд дискурс устойчивого развития претерпел изменения. В более поздних документах, особенно ограничения, которые могут быть продемонстрированы руководящим принципом устойчивого развития, преуменьшаются в пользу акцента на беспроигрышных ситуациях, возникающих в результате устойчивого корпоративного управления. Более того, в более поздних документах говорится о правах, а не о потребностях, но без рассмотрения того, как эти права могут быть востребованы и защищены.
Кроме того, Баркемейер и др. отмечают, что акцент сместился с компромиссов между экологическими и социальными аспектами на концепцию, в которой основное внимание уделяется экологическим аспектам и мало внимания уделяется решению социальных проблем, таких как борьба с бедностью. Баркемайер и др. связывают это с тем, что аспект развития в концепции устойчивого развития может быть (был) забыт или, по крайней мере, отодвинут на задний план.
Ньюман рассматривает концепцию устойчивого развития как предложенную альтернативу концепции устойчивого развития. Однако она возражает против этого, ссылаясь на Холлинга, утверждая, что использование термина "устойчивое развитие" относится как к свойству быть способным адаптироваться ("устойчивый"), так и к свойству создавать и сохранять возможности ("развитие"). С другой стороны, устойчивость недостаточно подчеркивает характер процесса, который обязательно должен присутствовать в изменяющихся обществах и экосистемах. Для того чтобы справедливо отнестись к этой концепции, необходимо подчеркнуть именно гибкость в случае изменений, нормальное состояние социальных и экологических систем. Вместо равновесия и постоянного состояния следует предположить устойчивость и адаптацию.
Хотя "развитие" можно интерпретировать как продолжение идеи экономического роста, можно также подчеркнуть его положительно коннотированный и необходимый процессуальный характер. С другой стороны, Янарелла и Левин показывают, что устойчивое развитие не обязательно ведет к устойчивости: Стратегии и меры, используемые для этой цели, часто исходят из того же мышления, что и проблемные действия, которые привели к неустойчивому состоянию. Хотя они могут частично привести к количественному снижению определенных негативных эффектов, в то же время они загораживают обзор и тем самым путь к качественным изменениям в обращении с окружающей средой. Поэтому с этой точки зрения следует проявлять осторожность при синонимичном использовании понятий "устойчивость" и "устойчивое развитие". Представители подхода пост-развития относятся к термину "развитие" критически по другим причинам. Под развитием в данном контексте понимаются "процессы социальных изменений и вмешательства в их пользу в неиндустриальных обществах". Зиаи считает "дискурс развития второй половины 20 века [...], следующий за критикой пост-развития в его гегемонистской форме, евроцентричным, деполитизирующим и авторитарным". Хотя с 1980-х годов можно наблюдать изменения, которые принимают некоторые пункты критики, в то же время она больше не стремится к социальному равенству во всем мире, что, в свою очередь, безусловно, можно рассматривать критически.
Концепция развития евроцентрична, поскольку возводит европейские общества в ранг нормы, по которой должны измеряться другие и к которой они должны быть адаптированы. Концепция может рассматриваться как деполитизированная, поскольку в ней все социальные проблемы понимаются как проблемы развития. Предлагаются технократические решения социальных проблем, которые игнорируют политический уровень и распределение власти в обществе. Развитие можно понимать как авторитарную концепцию, поскольку она содержит предположение, что специальные знания дают право некоторым людям разрабатывать меры по улучшению общества.
Однако, помимо этой критики, концепция развития является в некотором смысле прогрессивной, поскольку она содержит видение "социального равенства на глобальном уровне", отвергая предпосылки колониализма. В концепции устойчивого развития Зиай видит возможность преодоления дихотомии "развитых" и "еще не развитых" стран, поскольку промышленно развитые страны не могут продолжать считаться образцом для подражания, когда признано, что их модель общества не может быть устойчивой в долгосрочной перспективе по экологическим причинам. Хотя Зиаи видит в концепции устойчивого развития возможность в этом отношении, она должна быть рассмотрена в связи с различными пониманиями и интерпретациями устойчивости, насколько они принимают аргументы критики пост-развития.
2.2. Ключевые риски реализации концепции устойчивого экономического развития
Экономический рост всегда играл особую роль в теории и практике человеческого общества. Недавно эксперты пришли к выводу, что продолжающийся и неконтролируемый экономический рост приведет к катастрофе человеческого существования.
Этот вывод основан на ряде взаимосвязанных аргументов.
Во-первых, при нынешних условиях производства ресурсные компоненты, необходимые для производства, скорее всего, закончатся в краткосрочной перспективе. По данным ООН, природные ресурсы расходуются быстрее, чем их можно возобновить. Например, при текущем уровне добычи мировая экономика располагает 45-летними доказанными запасами нефти, а Россия - 23-летними. При нынешнем уровне добычи природного газа достаточно, чтобы человек мог прожить 71 год.
Более того, природные ресурсы распределены между странами очень неравномерно. Только 20-25 стран обладают более чем 5% мировых запасов одного полезного ископаемого. Только несколько крупнейших стран мира (Россия, США, Канада, Китай, ЮАР и Австралия) владеют большинством видов. Россия по-прежнему богата природными ресурсами (например, доказанные и вероятные запасы оцениваются примерно в 30 триллионов и 140 триллионов долларов США соответственно), и природные ресурсы будут жизненно важны для российской экономики еще долгое время. В России проживает 2,5% мирового населения, но она обладает 25% мировых природных ресурсов, а потребляет только 4%.
Во-вторых, нынешние технологические и социальные отношения угрожают привести человечество к экологической катастрофе: с начала 20-го века человечество сталкивается со все большим количеством глобальных вызовов, известных как глобальные проблемы. Термин "глобальные проблемы" появился в научной литературе в конце 1960-х - начале 1970-х годов благодаря трудам ученых Римского клуба". Римский клуб - это международная неправительственная организация, которая проводит исследования и стремится определить перспективы глобального развития человечества в свете современных социальных условий и тенденций.
Если в 1960-х и 1970-х годах основное внимание уделялось предотвращению ядерной войны, то сегодня главным вопросом является окружающая среда. Индустриализация и экономический рост привели к таким негативным явлениям, как загрязнение окружающей среды, промышленный шум, выхлопные газы и упадок городов. Эти издержки экономического роста обусловлены тем, что в процессе производства происходит лишь изменение ресурсов, которые используются не полностью.