Файл: Товстоногов_Репетирует и учит.pdf

ВЯЧЕСЛАВ Г. В том-то и дело, что после того, как он вскочил, практически внешне ничего не изменилось. Он мгновенно взял себя в руки. Он хочет укрыться, сохраняя достоинство. Чеховская ремарка написана по физическим приспособлениям с юмором: сначала вскочил, а потом, демонстрируя видимость спокойствия, «на всякий случай» смылся.

ВАРВАРА Ш. Создать видимость перед кем? Перед ней?

ТОВСТОНОГОВ. А почему он должен ей демонстрировать видимость спокойствия? «Создать видимость», «продемонстрировать» предполагает притворство. Перед кем ему притворяться? Он ее за человека не считает.

ВЯЧЕСЛАВ Г. А разве он перед ней не скрывает свои чувства? Не стесняется ее? ТОВСТОНОГОВ. А разве весь рассказ не говорит вам о том, что он ее в грош не ставит? Как

же вы поднимаете этот вопрос?

ВЯЧЕСЛАВ Г. В прошлый раз вы говорили, что в первом куске по действию он создает видимость, демонстрирует ей, что ничего не изменилось.

ТОВСТОНОГОВ. Я не отказываюсь от своих слов. В первом куске по Чехову у него дурное настроение. Он чувствует, что она это замечает. И ему стоит огромных усилий, преодолевая сон, плохое вино, невкусный обед и опостылевшую связь, сделать вид, что ничего в их отношениях не изменилось. Я говорил о том, что обратным ходом, уже потом, зритель может сказать: да, там намечался разрыв. Но мы разбираем не первый, а второй кусок. Сквозное развивается. У Колпакова прокол! Ритмический взлет! Контрастное существование! А вы считаете, что у него действие первого куска. Как же так? Вы должны запомнить: анализ частностей надо делать, только держа в голове общее: о чем рассказ, то есть тему, основную борьбу в нем. Мы вроде бы не говорим об общем, но все время им пользуемся, как критерием проверки по отбору частностей.

Вы должны научится предощущать результат. Режиссер, не владеющий этим качеством, не может сознательно выстроить процесс. Но, предощущая результат, его нельзя тут же выкладывать артисту. Особенно методологически не созревшему. Игра результата, — мы многократно говорили об этом, — ведет к штампам. Режиссер должен научиться совершать внутренний перевод результата на язык действия. Вы должны воспитать в себе это важнейшее качество профессии: предвидя результат, предощущая его, решить, а какое же должно быть действие, чтобы артист пришел к тому, что я предвижу, ощущаю. И тут не может быть сто вариантов действий. В идеале есть только один вариант, единственный, который в результате дает вам то, чего вы хотите добиться. Как и в шахматах есть варианты плохие, хорошие и гениальные, которые являются единственноверными в данной ситуации. Весь рассказ написан про то, что ему наплевать, как он перед нею выглядит. Хористка для него вещь, предмет. Ему лишь важно узнать, кто пришел? Но узнать — это не действие. А что играть? Чем же встревожен Колпаков?

ВАРВАРА Ш. Если решить, что растрата была, он не может ждать ареста? ГЕННАДИЙ Т. Жандармы, прежде всего, пришли бы к нему домой. ВАРВАРА Ш. Кто-нибудь из «друзей» наверняка знает, где он.

ЮРИЙ Ш. А, действительно, «друзья» могли настучать. Во всяком случае, он может предполагать такой вариант развития событий. У страха глаза велики. Поэтому вскочил...

ТОВСТОНОГОВ. Во-первых, эта логика так и останется для зрителя неразгаданной. Нигде далее нет места, где бы, обернувшись назад, мы догадались: ах, вот почему он перепугался. У вас совершенно свободная, никакими границами не обусловленная фантазия. А свобода на театре, как и в философском понятии, осознанная необходимость. Свобода, но в границах автора. Во-вторых, ваш вариант указывает на то, что у него в первом куске наиактивнейшая жизнь! Каждую секунду за ним могут придти и посадить в тюрьму! Куда вы заманиваете артиста? На ложный путь. Надо будить фантазию актера таким образом, чтобы создать ситуацию, приближающую его жизнь к авторским ремаркам, к их температуре.

ГЕОРГИЙ Ч. Мне кажется, он предполагает, что может прийти жена.

ЛАРИСА Ш. А мне кажется, по действию: он хочет предупредить Пашу о возможном визите жены.

СЕМЕН Г. Предотвратить катастрофу. Он же предчувствует ужасное!

ТОВСТОНОГОВ. Если вводить обстоятельство ожидания возможного прихода мадам Колпаковой, то напрашивается, что у него дома с ней уже были какие-то разговоры на эту тему, она

261

делала какие-то намеки, а может, и грозила, что разыщет его и придет! И тогда первое событие «Будни разврата» разрушено. А мы говорили с вами, что у него в первом событии — леность мысли, низкий ритм. Он обеспокоен плохим вином, невкусным обедом, затянувшейся связью...

ВЛАДИМИР В. Колпаков не стесняется гулять с Пашей. Чего он испугался? Может, все-таки подспудно, интуитивно: а вдруг это жена?

КАЦМАН. Он не может подозревать прихода жены. Жена дома — необычайно внимательная, примерная и ласковая.

ВЛАДИМИР В. Вот это и подозрительно. В последнее время она и ласковая, и внимательная. Именно это и настораживает. Иначе, что он вскочил?

ГЕННАДИЙ Т. Любопытный факт. Он даже не спросил — кто? Притаился.

ТЕАТРОВЕД. Ровный спокойный ход мыслей прервался звонком. Колпаков растерян и даже напуган. Кто бы это мог быть?

ВЛАДИМИР В. Он явно обеспокоен. Но почему? Какая причина? ТОВСТОНОГОВ. Когда мужчина решает «порвать», то избегает свидетелей. Так-с. Давайте начнем рассуждать с поиска ее действия.

КАЦМАН. Все-таки событие начинается с него. Он вскочил, вопросительно посмотрел, его волнение передалось ей.

ТОВСТОНОГОВ. Да, началось с него. Но пока мы никак не можем определить действие Колпакова, попробуем докопаться, что же происходит с ней? Звонок. Он вскочил, они переглянулись. Если б этого не было, Паша бы не побежала. Что у нее по действию?

ГЕННАДИЙ Т. Выяснить, что там.

ВЯЧЕСЛАВ Г. Ей действие: создать впечатление, что здесь ничего предосудительного не было.

ЮРИЙ Ш. А у него действие, в таком случае, заставить ее не открывать. ТОВСТОНОГОВ. Тогда бы я сказал: «Не открывай!» ЮРИЙ Ш. Но у вас нет такого текста.

ТОВСТОНОГОВ. Вот именно! Вы можете, Аркадий Иосифович, сыграть то, что предлагает режиссер?

КАЦМАН. Если бы мне пришлось проделать то, что вы говорите, не имея текста, я бы перекрыл дорогу и заломил ей руки. Разве ваше предложение хоть на йоту приблизило нас к Чехову?

ВЛАДИМИР Ш. Ей нужно как можно скорее открыть дверь.

ТОВСТОНОГОВ. Но тогда она не дождется ухода Колпакова в другую комнату. Видите, как обострение «не туда» разрушает логику! Помимо предощущения результата, надо предвидеть, что дает найденный вами глагол артисту. Вы должны научиться мгновенно проигрывать про себя найденное вами действие, чтобы предвидеть, что вам сейчас сыграет артист. Вы должны уметь проверять действие своим психофизическим аппаратом.

ВАСИЛИЙ Б. Если Паша знает, что ничего страшного звонок не несет, почему она ждет ухода Колпакова в другую комнату?

ЮРИЙ Ш. А где написано, что она ждет? Она побежала! ВАСИЛИЙ Б. Она побежала, увидев, что он прячется.

ЮРИЙ Ш. Увидев — это не значит, что она дождалась: вот он спрятался, и побежала. ВАСИЛИЙ Б. Ты считаешь, она побежала, чтобы открыть дверь, пока он не успел спрятать-

ся?

ЮРИЙ Ш. Если она уверена, что приход постороннего ничем не грозит, почему бы не так? ВАСИЛИЙ Б. Но он явно встревожен. Посмотрел на нее! Это же ей передалось! ТОВСТОНОГОВ. Допустим, и что она?

ВАСИЛИЙ Б. Мне кажется, ей надо сделать все, чтобы не выдать Колпакова. ТОВСТОНОГОВ. Кому? Разве что-нибудь, кроме его взгляда предвещает опасность? СЕМЕН Г. Ей надо успокоить Колпакова.

ВАРВАРА Ш. А она его явно успокаивает.

ГЕОРГИЙ Ч. А почему же она тогда бежит? «Успокоить» предполагает цепь спокойных приспособлений.

262

ТОВСТОНОГОВ. «Успокоить» в данном случае возможный вариант для пробы. Хочу, чтобы

вы отметили для себя следующее: действие часто бывает в контрасте с результатом. Но при этом оно и выражает результат. Хочет успокоить, а побежала. В этом сопоставлении обстоятельств и действия и есть ритм, то есть то напряжение, о котором мы говорили, о котором пишет Чехов. Давайте попробуем еще с одной стороны подойти к решению проблемы. Как бы вы назвали событие?

СЕМЕН Г. «Неожиданный визит». ТОВСТОНОГОВ. Но визита еще не было. ВАЛЕРИЙ Г. «Вторжение».

КАЦМАН. Вторжение уже тем хорошо, что разрушает идиллию. ТОВСТОНОГОВ. Но вторжения еще не было.

КАЦМАН. Сам звонок — вторжение.

ТОВСТОНОГОВ. И все-таки неточно. А если это почтальон или подруга? Он же в таком случае вернется в свое кресло.

ВАЛЕРИЙ Г. «Переполох»?

ТОВСТОНОГОВ. Вот это уже лучше. (Товстоногов еще раз прочел кусок от звонка до входа барыни, акцентируя все, что происходит с Колпаковым.) Он уже вскочил! Оценка произошла мгновенно! Высший ее признак — звонок. Звонок прогремел, как пулеметная очередь. Вскочив, он из нулевого ритма попал в десятый. Он выдал себя! А что значит — выдал? Чего он испугался?

АСПИРАНТ. Георгий Александрович, а если пофантазировать, в какой момент Колпаков решил порвать с Пашей? Не кажется ли, что после того четверга, когда жена увидела их на мосту, что-то потом произошло и с Колпаковым?

КАЦМАН. На чем вы основываете свою фантазию?

АСПИРАНТ. На том, что Колпаков вскочил после звонка. Много ли раз Колпаков гулял с Пашей? Чья инициатива прогулок? Думаю, Паша настояла. Он не мог в маленьком городке, где его могут увидеть, сам предложить: пойдем гулять.

КАЦМАН. А где написано, что это единственная их прогулка? Чехов непременно бы написал; они гуляли по мосту впервые. И здесь они готовятся к традиционной прогулке.

ТОВСТОНОГОВ. Но я могу согласиться, что Колпаков может и отказаться пойти гулять. Это она хочет снова пройтись по мосту.

АСПИРАНТ. Колпаков и жена дома. Что-то в ней с того четверга изменилось. Он не мог этого не заметить.

КАЦМАН. Откуда вы это взяли?

АСПИРАНТ. Да вы же сами сказали: мадам — «внимательная и ласковая» — это и вызывает настороженность.

ТОВСТОНОГОВ. Но если она придет сюда — с его точки зрения это абсурд. Жена никогда не снизойдет до такого унижения.

АСПИРАНТ. Да, все их прошлое не позволяет допустить такой мысли. Но с четверга в семье что-то странное. Недаром же у Чехова есть в обстоятельствах этот четверг. И вдруг именно после четверга Колпаков почувствовал, что с Пашей, с этой хористкой надо завязывать. Это же не меняет предложенную вами логику.

КАЦМАН. А что это вам дает?

ТОВСТОНОГОВ. Это ему дает, что жена не может прийти сюда. Но вдруг? И все-таки на всякий случай скрылся с вещами... Предположим. И что по действию?

СЕМЕН Г. Он заметает следы.

ТОВСТОНОГОВ. Вы знаете, почему это не может быть действием? «Заметает следы» — ничего не дающее фигуральное выражение.

ВЛАДИМИР Ш. Он предопределяет...

ТОВСТОНОГОВ. Уже плохое слово сказали — «предопределяет».

ВАСИЛИЙ Б. Признаюсь, я пока не могу определить точное действие, но мне кажется, Паша нарушила некий последний договор. Он упрекает ее за это.

КАЦМАН. Упрекает? Каким образом?

263

ВАСИЛИЙ Б. А то, что вещи собирает в охапку и смывается — это не упрек? КАЦМАН. Нужно найти более точный глагол.

ВЯЧЕСЛАВ Г. А может он обвиняет ее в приходе постороннего человека? ТОВСТОНОГОВ. Давайте вернемся к началу. Какое ведущее предлагаемое? ВАСИЛИЙ Б. Исходное? Противозаконная связь.

ТОВСТОНОГОВ. Стало быть, если где-то в мозжечке мысль: не дай Бог жена! То надо свалить с больной головы на порочную. Кто постоянно нарушает условия этой связи? Паша. То к ней без конца приходят подруги, то ей обязательно надо пройтись по мосту. Интимная обстановка, я

— раздет! Сколько раз просил: никому в эти часы не приходить! ВАСИЛИЙ Б. Сделать выговор, обвинить в нарушении договора. ЮРИЙ Ш. Это требует текста.

ВАСИЛИЙ Б. Почему? Я могу это сыграть взглядом без всякой «французской игры». ТОВСТОНОГОВ. Я бы сказал так: возложить на хористку ответственность за свой вынуж-

денный уход.

В возникшей паузе было слышно, как вот-вот перегорит дребезжащая лампа в люстре. Все взвешивали определение действия Колпакова Товстоноговым. Наконец кто-то спросил:

— А «возложить ответственность» — это можно сыграть?

ТОВСТОНОГОВ. Не нужно быть педантом. Вникнув в суть борьбы, цели и обстоятельств, обнаружив импульс к действию, мы уже определили направление поиска, приблизились к праву на артиста. К сожалению, не только вам, но и мне бывает трудно найти глагол, убедительно взрывающий суть происходящего. Вот я запрещаю вам определять действие глаголами «дать понять», «объяснить», «доказать» и т. д. Но, к сожалению, и я часто вынужден пользоваться глаголами, с которыми теоретически пытаюсь бороться. Все решает, высекаете ли вы импульс? Видите ли глаза актера, готового выйти на сцену? Или не видите, усыпляя его своими рассуждениями? Самая распространенная болезнь режиссеров: в меру своей эрудиции комментирование авторского текста.

Когда перед вами два артиста, надо точно без словесного шлака довести анализ до локального круга обстоятельств и немедленно выйти на площадку. Все остальные рассуждения стараться оставлять за скобками. Даже полезная, но не вовремя сказанная информация может перегрузить артиста. Все, что мешает артисту придти к возникновению действенного импульса — это шлак, словесный сор. Мы сейчас говорим много лишнего, но это для того, чтобы научиться отделять зерна от плевел, научиться анализировать в плане нашей профессии, которая не терпит комментариев вне действенной сути. Значит, в следующий раз будем разбираться с мадам Колпаковой.

ВЯЧЕСЛАВ Г. А вот можно спросить насчет ее сквозного? Мы же готовимся. Обсуждаем. И так получается, что все-таки безделушки лезут, такие как цель прихода мадам.

ТОВСТОНОГОВ. Исключите безделушки — рассказ останется. Конечно, это будет другой рассказ, потому что у Чехова нет неважной детали, но суть рассказа будет той же. Важно понять, что безделушки — тот дополнительный момент, который подчеркивает главную тему. Можно забрать? Заберу. Но попутно наступлю на эту девку, а мужа навсегда отучу наносить пятна на репутацию семьи. А иначе, если убрать нравственную проблему, рассказ Чехова низводится до детектива. Мадам — не мелкая воровка. Она и не Остап в юбке, пользующаяся одним из ста сравнительно честных способов отбирания денег. Она — Жанна Д'Арк, совершающая подвиг сожжения достоинства, во имя возвращения мужа в лоно. Объективно мадам ограбила Пашу, но субъективно защищала честь семьи. И что интересно? Даже для нищей хористки ограбление не так страшно, как моральный удар. В конце рассказа она плачет не из-за того, что нет той или иной безделушки, а из-за предательства Колпакова.

ВЯЧЕСЛАВ Г. Согласен, но не могу избавить себя от вопросов. У Чехова есть фраза, что мадам видела на хористке драгоценности.

ТОВСТОНОГОВ. Видела. И что? Мы же не вымарываем этот момент. Поймите, мы ищем ему свое место! Но если это просто история ограбления — рассказ недостоин пера Чехова.

ВЯЧЕСЛАВ Г. И все-таки есть что-то...

264

ТОВСТОНОГОВ. Есть! Есть что-то! Но это «что-то» не есть главное! Иначе вы приходите к вульгарному социологизму.

ВАЛЕРИЙ Г. Наверное, я тоже отношусь к вульгарным социологистам, но ничего не могу с собой поделать. Поверьте, Георгий Александрович, я ничуть не меньше ощущаю нравственную драму, но мне кажется, она вырастает из ограбления.