ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 24.06.2020
Просмотров: 1131
Скачиваний: 4
+добавляем какой Святослав прекрасный и замечательный
АНАЛИЗ 3ей ЧАСТИ
Плач Ярославны
Плач Ярославны считается одним из самых поэтических мотивов «Слова». На городском забрале в Путивле (недалеко от Курска) Ярославна рано плачет: «полечю зегзицею (кукушкою) по Дунаю, омочю бебрян рукав в Каяле, утру князю кровавые его раны». Она обращается к ветру, к Днепру-Словутичу, к светлому, тресветлому солнцу. Ветер развеял ее радость по ковылию, Днепр может только нести ее слезы до моря, а солнце в поле безводном русичам жаждою луки стянуло (они бессильны натянуть лук), горем им тулы с стрелами заткнуло.
Бегство Игоря из плена
Бог не оставляет праведника в руках грешников, говорит летописное сказание об Игоре
Автор как будто сам пережил бегство из плена от степняков: он помнит, с каким трепетом и ловкостью выбирался Игорь, под условный свист верного человека, с конем за рекой, как пробегал он степи, скрываясь и охотой добывая себе пищу, перебираясь по струям Дона.
Быстро переносит автор «Слова о полку Игореве» своего героя из степей в Киев, на радость странам-городам.
Заключительным словом к князьям, возможно, ещё пленным, и к погибшей дружине заканчивается «Слово о полку Игореве».
+добавляем как нам охрененно понравилось произведение
20. Образы князей в Слове. Принципы создания, авторское отношение.
Автор симпатизирует своим героям и видит в них лучших представителей современного ему поколения князей.
Игоря отличает необычайное мужество и храбрость. Он доблестный воин, который решил постоять за Русскую землю, «истягну умь крепоспшю своею и поостри сердца своего мужеством, наилънився ратнаго духа». Ради блага своей земли он готов на любые жертвы и испытания.
Свою речь Игорь произносит в момент солнечного затмения, когда видит «тьмою вся своя воя прикрыты». Грозное предзнаменование природы не в силах поколебать страстного желания и решимости князя «искусити Дону великого», постоять за землю Русскую.
«Слово» не показывает Игоря в битве на Каяле, но говорит о его мужестве и благородстве, когда он заворачивает полки, жалея брата Всеволода.
Доблестным воином является и Всеволод. Он неотделим от своих верных опытных «кметей» (воинов).
Доблесть и мужество Всеволода, проявленные им в бою на Каяле, беспримерны. Подробно русским былинным богатырям, буй-тур Всеволод «прьнцет» на врага своими стрелами, гремит «о шеломы мечи хармужными». Своим златым шеломом посвечивая, скачет он по полю брани, поражая врагов. Он весь поглощен и увлечен боем, в пылу сражения забывает и о своих ранах, и об отцовском золотом столе, и о ласках милой красавицы — жены Глебовны. Изображая гиперболически поведение Всеволода в бою, перенося на него подвиг дружины, автор «Слова» следует художественным принципам фольклора.
Прославлению князей служат и образы-символы «солнца», «света», «соколов», которые даны в резком контрасте с «тьмой», «тучами», «галками», «черным вороном» — символами врагов-половцев.
Деятельность князей в «Слове» оценивается с народных позиций. Игорь и Всеволод осуждаются за жажду личной славы. Решив «поискати града Тъмутороканя» — старой черниговской вотчины, захваченной половцами, эти «соколы» самовольно слетели «с отня стола злата» и «нечестно одолели, нечестно кровь поганых пролили». И «соколома крилъца припешали поганых саблями, а самою опуташа в путины железны». Они рано «начали Половецкую землю мечи цвелити» (терзать), т. е. не дождавшись коалиционного похода, который организовывал Святослав киевский. Они свели на нет результаты предыдущего успешного похода князей. Своим поражением «тии бо два храбрая Святъславлича... уже лжу (раздоры) убудиста, которою ту бяше успил» великий киевский князь Святослав.
За стремление к личной славе автор «Слова» осуждает Игоря и Всеволода. Обуреваемые жаждой личной славы. Нельзя ставить личную княжескую честь и славу выше чести и славы Русской земли, говорит поэт-гражданин. Поэтому он и заставляет бежавшего из плена Игоря идти сразу в Киев, т. е. признать свою вину перед Русской землей. Всем ходом изложения событий, их оценкой автор призывает князей к неукоснительному исполнению своих вассальных обязательств перед великим киевским князем, в котором воплощается честь и слава всей Русской земли.
В то же время автор глубоко сочувствует северским князьям. Вместе с русской природой, русскими женами, Ярославной поэт выражает свои чувства жалости и скорби по поводу поражения Игоря, Всеволода и их храбрых полков. Вместе с киевским князем Святославом автор не может допустить, чтобы находящийся «в мытех» сокол дал свое гнездо в обиду, и для поэта-гражданина «раны Игоревы» становятся символом сплочения всех сил Русской земли для борьбы с внешними врагами.
В Святославе «великом, грозном киевском» автор «Слова» не отражает черты реальной исторической личности, а воплощает свой идеал мудрого, могущественного правителя Русской земли, хранителя ее чести и славы. Образ Святослава в «Слове» идеализирован. Согласно историческим данным, Святослав Всеволодович не играл существенной роли в политической жизни Руси того времени. Являясь ставленником более могущественного и деятельного князя Рюрика Ростиславича, он владел только Киевом, и власть его подчас носила чисто номинальный характер.
Образ Святослава раскрывается в «Слове» в его «мутном» сне и «золотом слове». Здесь перед нами мудрый правитель, скорбящий о своих безрассудных вассалах - «сыновцах», горько сокрушающийся по поводу того, что князья-вассалы не помогают ему, своему сюзерену. «Се ли створисте моей сребреней седине!» — горестно восклицает он. «Золотое слово» Святослава наполнено гражданской скорбью по поводу розни между князьями, отсутствия между ними единства, а главное, по поводу забвения ими своих обязанностей по отношению к «отню злату столу», Русской земле. Это и дает возможность автору «Слова» легко переключить «золотое слово» в публицистически страстный призыв, обращенный к наиболее могущественным князьям Руси выступить «за землю Рускую, за раны Игоревы, буего Святъславлича!»
Трезво оценивается в «Слове» и могущество галицкого князя Ярослава Осмомысла. «Своими железными плъки» он закрывает путь на Русь венгерскому королю, его войска принимают участие в крестовых походах «стрелявши с отня злата стола салтани за землями». Могущество его простирается далеко на юго-запад вплоть до Дуная, даже Киев находится в зависимости от галицкого князя, и он открывает ему ворота. Автору «Слова» хорошо известно, что Ярослав всю свою жизнь пробыл в Галиче и не принимал непосредственного участия ни в одном военном походе, поэтому он и просит Ярослава послать свои войска против Кончака, а не самого выступить в поход.
Обращается автор и к князю Роману Мстиславичу Волынскому, прославившемуся своей храбростью и мужеством, с призывом прийти на помощь родине и вместе с князьями луцкими и пересопницкими Ингварем и Всеволодом загородить «полю ворота».
Так автор «Слова» в своем обращении к князьям оценивает возможности каждого княжества и, призывая князей сплотить свои силы вокруг Киева и Русской земли, вовсе не выдвигает задачи создания централизованного государства, а лишь стоит за строгое соблюдение уже утраченных норм феодальных отношений, верности вассалов своему сюзерену — великому князю киевскому. А к чему приводит нарушение этих обязанностей, автор показывает на исторических примерах Олега Гориславлича и Всеслава Полоцкого, на горестной судьбе «нынешняго Игоря».
Значительной художественной победой автора «Слова» является созданный им обаятельный образ русской женщины — верной подруги своего мужа, Ярославны. В ее образе обобщены лучшие черты характера древнерусской женщины. Автору чужд религиозно-аскетический взгляд на женщину. Нет, женщина не «сосуд дьявола», не источник всех бед и несчастий мужчины, как учила церковь, а верная и преданная помощница, горячо любящая своего «ладу» и силой своей любви помогающая ему вернуться из плена. В своем лирическом плаче-заклинании, своеобразном заговоре, языческой молитве, Ярославна обращает думы свои не только к мужу, но и к его воинам. Ее скорбь о поражении Игоря — это скорбь всех жен и матерей русских, обобщенных в едином образе, прекрасном и величественном!
21. Образы русской земли и природы в «Слове о полку Игореве»
Автор призывает к единению и служению общим целям Руси. Народ – «даждьбожьи внуки».
Русская земля в Слове – это не только земли князей, что вышли в тот роковой поход (Киев, Чернигов, Новг-северск, Путивль, Курск), но и много других городов. (Смоленск, Владимир, Вел. Новгород + Тумутаракань). С юга ограничена Дунаем. С запада – Карпатами, с востока – Доном…
Могущество Русской земли из-за деят. «старых» Владимира и Ярослава. Жаль, сейчас, в тяжелые годы, их нельзя вернуть. Автор – патриот и гражданин, считает, что Русь должна быть единым гос-вом без усобиц с центром в Киеве. Выразитель интересов крестьян – осуждающий эгоистов-князей поэт, не такой как Боян, прославляющий их.
Природа – самост.персонаж. Автору присуще народно-поэтич.воспрятие мира (олицетвор.сил природы), описание природы – авторский коммент.
Автор – христианин, но языческ.мифологич.эл-ты присутствуют (худ.образы). Плохое знамение – солнечное затмение, вызвавшее волнение животных (волки, лисицы, орлы + мифич. Див). Ветры (Стрибожьи) внуки благоприятствовали половцам – символ. После поражения русских войск деревья преклонились к земле.
Ярославна обращается к Солнцу, Ветру и Днепру помочь Игорю выбраться из плена. (заклинание природы). Донец прославляет Игоря и помогает ему. По время побега сороки притихли, а дятлы указали путь.
||
\/
Силы природы участвуют в событиях. Отворачиваются от Игоря, когда тот самовольно пошел в поход. И помогают ему, когда он раскаялся и бежал в Киев на суд Святослава.
22.Образ Бояна и автора в "Слове".
В представлении автора «Слова» Боян — идеальный певец. Он вещий внук бога Белеса, т. е. человек, обладающий божественной силой песнопенья. Его песни подобны трелям соловьиным. Слагая славу князю, Боян растекается «мысию по древу, серым вълком по земли, сизым орлом под облакы», т. е. речь его образна, мысль его парит. Вещие персты Боянасами рокочут с лаву князьям, касаясь живых струн человеческой души. Он мастерски умеет «свивать... оба полы сего времени», т. е. соединять прошлое с современностью, обобщать. Боян воспевал в песнях старого Ярослава; победителя касожского князя Редеди храброго Мстислава; красного Романа Святославича; усобицы Всеслава Брячеславича, о судьбе которого сложил он свою «припевку». Все эти данные позволяют полагать, что Боян жил и творил в 20—70-е годы XI столетия.
Автор «Слова» приводит несколько образцов поэтической речи Бояна, размышляя о художественной манере его изложения. Он показывает, как Боян начал бы свою песню о походе Игоря: «Не буря соколы занесе чрез поля широкая, галици стады бежать к Дону Великому». Или: «Комони ржуть за Сулою, звенишь слава в Кыеве. Трубы трубятъ в Новеграде, стоять стязи в Путивле».
Судя по этим образцам, стиль Бояна строился на метафорических отрицательных сравнениях, символических уподоблениях. Этот стиль был афористичен и образен. Автор «Слова», восхищаясь этой манерой, избирает для себя иной путь художественного изображения.
23. Поэтические переводы и переложения «Слова» на современный язык. Общая хар-ка и оценка. (2 пер)
Переводы «Слова о полку Игореве»
С тех пор как в 1800 году в Сенатской типографии в Москве вышло первое издание «Слова», прошло 210 лет, за это время появилось несколько десятков переводов и переложений «Слова» с того вроде бы не чужого, но в то же время непонятного и далекого от нас древнерусского языка на современный русский язык. Они могут быть условно разделены на три большие группы:
— прозаические переводы;
— ритмизованные переводы, стремящиеся возможно точно следовать оригиналу;
— поэтические переложения, в той или иной степени от оригинала отступающие и предлагающие как бы новое прочтение памятника и чаще всего придающие «Слову» совершенно не свойственный ему поэтический облик.
Первые прозаические переводы были осуществлены самими издателями «Слова».
Не удовлетворенный переводом 1800 года, свою интерпретацию текста «Слова» предложил А. С. Шишков (1805), сочетавший собственно перевод древнерусского текста с элементами научного перевода-осмысления. Его труд побудил к созданию новых прозаических переводов: В. В. Капниста (1809, опубликован в 1950 Д. С. Бабкиным), Я. О. Пожарского (1819) и Н. Ф. Грамматина (1823). В последующие десятилетия появляются научно основательные прозаические переводы М. А. Максимовича (1837) и Д. Н. Дубенского (1844).
Перевод А. С. Орлова, опубликованный в 1923, открывает ряд прозаических переводов.
Начиная с 1950 неоднократно переиздавался объяснительный перевод «Слова», осуществленный Д. С. Лихачевым. Перевод Лихачева является научным, позволяющим более полно, чем обычный прозаический перевод, раскрыть содержание «Слова» и художественный смысл его текста.
Прозаические переводы на современный русский язык принадлежат и зарубежным славистам С. Н. Плаутину и Р. О. Якобсону.
Перечень поэтических переводов открывает перевод В. А. Жуковского (1817—19). За ним последовали перевод А. Ф. Вельтмана (1833), М. А. Деларю (1839), Л. Мея (1850), Г. П. Павского (до 1863), А. Н. Майкова (ссылка) (1868), Н. Алябьева (1873) и др.
Выделяют также и переложения «Слова», авторы которых позволяют себе те или иные отклонения от оригинала: это может быть использование современных стихотворных размеров, те или иные добавления сюжетных деталей, ориентация образной системы «Слова» на современные переводчику поэтические штампы и т. д. Подлинными шедеврами стали поэтические переложения «Слова» Н. А. Заболоцкого и Н. Рыленкова (ссылки).
«Слово о полку Игореве» — памятник поистине мирового значения. Он переведен на многочисленные языки мира, и даже на язык эсперанто.
Переводы «Слова» существуют на все языки мира. На русском языке существует около 100 переводов: подстрочные (для учебных целей-дословный перевод); поэтические (точно передан текст, сделанный не в силлабо-тонической системе); поэтическое переложение (допускаются отдельные отступления от текста, членение его на части, написан в силлабо-тонике). Сохранились имена нескольких переводчиков «Слова», чьими переводами мы пользуемся и сейчас. Жуковский, переводя «Слово», стремился максимально сохранить древний текст (его лексику и ритмику). Он перевёл его в ритмической прозе. Все остальные переводы 19-20 вв. можно отнести к типу переложений. Лучший из них-перевод Майкова. Майков 4 года работал над ним. Его перевод содержит много толкований «тёмных мест», данных им самим. Перевод написан 5-стопным хореем. Из-за этого текст приобрёл монотонность, которой нет в оригинале. Также очень распространён перевод Заболотского. Он решил разделить текст на части, перевёл «тёмные места». Его перевод отличается лёгкостью чтения, но не передачей лексики «Слова». Размер перевода-5-стопный хорей с отдельными тоническими вставками. В 20 в. существовало 2 перевода: Андрея Чернова и Шклярис. Они стремились как более точно передать текст «Слова». Чернов учитывал особую рифмовку оригинала, на основании чего делал свой перевод.