Файл: Катышева. Литературный монтаж.doc

Объектив художника ближе придвигается к личности Вла­димира Ильича, пытаясь зафиксировать не только его поступ­ки, но самое трудное — характер ленинской мысли, ее движе­ние, жизнь духа, многообразие его проявлений. Чем это дости­гается? Прежде всего монтажом таких высказываний Ленина, где он проявляется не только как вождь, теоретик революции, но и как человек со сложным эмоциональным миром. Много­плановость раскрытия личности Владимира Ильича достигает­ся Яхонтовым и за счет того, что он привлекает многочислен­ные свидетельства окружающих — не только ближайших со­ратников, близких, родных, но и его противников, Все это по­могает образу стать еще более объемным, зримым.

Четвертый эпизод интересен и предельно графичным, рель­ефным строением действия — от экспозиции, завязки к разви­тию и кульминации.

На протяжении всего литмонтажа, как и в этом эпизоде, можно заметить следующее: перед началом характеристики важного исторического события Яхонтов и Е. Попова стремят­ся путем монтажа различных материалов воспроизвести его сущность. При этом они обнаруживают незаурядные способ­ности историков-исследователей.

К художественному воспроизведению такого события они не подходят формально, как к некоей традиционной «шапке» вступления. Здесь ищутся истоки, причины назре­вающего события. А как известно, глубоко вскрытые причины помогают глубже понять следствия.

Как и в главе, где рассказывается о Февральской револю­ции и приезде Ленина в Петроград, в начале четвертой части путем монтажа формируется образ времени. Его содержа­ние— назревшая революционная ситуация. О ней говорят строки из поэмы В. Маяковского «В. И. Ленин», фрагменты из статьи Владимира Ильича об июльских днях, высказывания С. Орджоникидзе, воспоминания Н. Емельянова о Ленине в Разливе и др. Своеобразной метафорой, поэтически обобщающей лик времени, становятся строфы из народной песни:

То не тучка к месяцу прижимается,

Как и плачет женушка надрывается,

Ты вернись с войны, сокол ясный мой,

Я как травушка, ты как дуб лесной...

Этот драматический мотив народных страданий, чаяний — важный элемент в экспозиционной части, и завязка эпизода: Документы говорят языком фактов, народная песня – языком чувств.

Главная тема литмонтажа развивается, обретая новые грани.

После песенных строк следуют смонтированные Яхонтовым высказывания Владимира Ильича. Они завязывают действие части в целом. Артист подключает и свою систему доказа­тельств, которая принимает форму поэтических строк из дру­гой народной песни, где мотив страданий вырастает в протест, в жажду перемен. Строится параллельный монтаж высказы­ваний вождя о восстании, о плане действий и строк народной песни. Растет напряжение развития темы произведения.

---

Как Яхонтов достигает этого?

Слагаемые куски монтажа, каждый в отдельности обла­дают динамикой, саморазвитием. Чем далее, тем настойчивее и экспрессивнее становится ленинская мысль, прожекторно, точно и конкретно освещающая революционную ситуацию. До­воды перерастают в призывы, агитационно-страстное обраще­ние к народу. Оно получает отклик, поддержку — в народной песне растет решимость. Все более вырисовывается готовность эксплуатируемых встать во весь рост и пойти в атаку против угнетателей.

Мысль о назревающих общественных переменах Яхонто­вым решается метафорически. В параллельном монтаже воз­никает мотив природы, земли, предчувствующей сдвиг време­ни года. В описании постепенно вырисовывается символиче­ский смысл. Символика выражает тревожную напряженность исторических дней. Например, строчками из воспоминаний Н. Емельянова Яхонтов рассказывает о проливном дожде, ко­торый едва не разрушил шалаш Владимира Ильича. Описание приобретает иносказательный характер.

Во фразе: «Огромное количество сена от дождей могло про­пасть даром, косари торопились с уборкой» — явно звучит под­текст, уже имеющий отношение к восстанию.

Этот фрагмент усиливает предгрозовой ритм атмосферы, эмоционально, поэтически-иносказательно обостряет ленин­скую мысль о том, что медлить нельзя, исторический момент наступил. Мотив восстания, заданный в завязке эпизода, полу­чает стремительное развитие. Он претворяется через песню:

Эх, пойду ли я,

Да сиротинушка,

В темный лес, как пойду

Я с винтовочкой.., (Песня)

Далее Владимир Ильич ставит вопрос о вооруженном вос­стании, которое должно решить судьбу революции.

И снова песня. Теперь уже Яхонтов выражает собственное чувство солидарности с высказыванием Ленина:

Сам охотно пойду,

Три беды я сделаю.

Уж я первую беду

Командира уведу...

А вторую как беду

Да я винтовку наведу...

А уж третью беду

Прямо в сердце попаду...

Смонтажированный из разных текстов эпизод или этап развития действия здесь завершается.

Новые части литмонтажа — о подготовке и проведении Ок­тябрьского вооруженного восстания, историческом штурме Зимнего, победе большевиков.

Трагический эпизод ранения Ильича — событие, пронзившее всю революционную Россию, затем его выздоровление — сме­няется рассказом о первых годах социалистического строи­тельства.

---

И наконец, итоговая часть завершает литмонтаж.

Звенья программы сочетались таким образом, чтобы про­явить систему оценок артиста. На материале монтажных узлов отсвечивалось пристрастие, гражданский темперамент Яхонто­ва. Он сам сиюминутно, на глазах у зрителей, искал ответа на поставленный вопрос, втягивал в этот процесс сидящих в за­ле. Эффект присутствия личности артиста, творца, автора вы­ступления еще более цементировал отдельные части, фрагмен­ты в единое целое. Сами фрагменты становились сутью и фор­мой его доводов, размышлений вслух, обращений в зал.

Истина, хотя и в «образной упаковке», поданная результа­тивно, близка иллюстрации. Она не заставляет сопереживать, соучаствовать. Когда зрители следят за процессом рождения мысли, системой ее доказательств, они глубоко лично воспри­нимают итог.

Не случаен у Яхонтова принципиальный интерес к публици­стике, политическим документам. В них артист часто черпал слагаемые своей системы доказательств, размышлений. В по­исках ответа на «что делать», «почему», «во имя чего» Яхонтов естественно и органично обращается к Марксу, Энгельсу, Ле­нину. Причем каждый раз с новым и конкретным внутренним заданием. Может возникнуть вопрос — почему артист не до­вольствовался только художественной литературой. И здесь Яхонтов дает ответ очень искренний и убежденный: «...я с пол­ной уверенностью говорил и буду говорить в моем сознании она (политическая литература.— Д. /С.) встает с лучшими произведениями мировой художественной литературы и, что самое главное, непосредственно примыкает к категории «лите­ратуры слышимой». Яхонтов находил в политической литера­туре страстную новаторскую мысль и романтику первооткры-тий, что было особенно дорого и близко ему как художнику.

Яхонтовский эксперимент, поиск «эстетической формы по­дачи политического документа» — тема, заслуживающая спе­циального разговора. Особенно в наши, 60—70-е годы, когда документ, исторический факт стал органически входить в структуру пьес, композиций, киносценариев.

До сих пор его опыт, да и сам факт монтажа произведения В. И. Ленина «Что делать?» и «Коммунистического манифес­та» в работе «Ленин» поражает своей смелостью и плодотвор­ными результатами. Конечно, нельзя не учитывать особых свойств индивидуальности артиста, отпечатавшихся на харак­тере композиции. Как верно заметил Ираклий Андроников, гражданская тема для Яхонтова была его личной темой. Во­площая «Что делать?» Ленина в сопоставлении с «Коммуни­стическим манифестом», он утверждал ленинскую мысль о том, что подлинный революционер должен быть профессионалом, «мастером» своего дела. «Мне нравилось,— пишет Яхонтов,— как серьезно Владимир Ильич говорит о професси­онализации... Я думал о своей профессии и мечтал достичь тех высот, о которых говорит Ленин. Надо и нам, актерам, вот так же работать над собой, воспитывать себя в духе вре­мени, понимать нужное, необходимое народу, отвечать его за­просам и стремлениям...»

---

Для художника общественнозначимая проблема, опирав­шаяся на материал первоисточников, насыщалась огнем его личных мечтаний и устремлений. Он вел ее исследование в высшей степени пристрастно.

В работах «На смерть Ленина», «Ленин» В. Яхонтов с Е. Поповой раскрывают сущность литмонтажной драматур­гии, дают основание целому исполнительскому направлению на литературной эстраде, в котором сочетаются две позиции — чтецкая и актерская. Исполнитель не только рассказывает о событиях, но и становится в определенных эпизодах их уча­стником, переживая их, действуя в предлагаемых обстоятель­ствах.

«Ленин» прокладывает дорогу новому жанру литмонта­жа— литературно-документальной композиции публицисти­ческого звучания, посвященной историческим событиям в жизни нашей страны, судьбе исторической личности. Этот жанр в известной мере родствен драматургии — исторической хронике.

---