Файл: antologiya-issledovaniy-kultury.doc

==471

Динамика культуры

С другой стороны, относительно Европы имеются настолько полные исторические данные, что, несмотря на сложность и запутанность конфигурации Запада в целом, большинство наций представляют нам достаточно четкие профили, в том числе и такие, которые характеризуются прерывностью развития. Примером может служить Франция. Она из всех европейских стран, несомненно, наиболее способствовала преобразованиям характерных паттернов средневековья. В XII в. она явно лидировала в этой работе, а в XIII в. наслаждалась ее кульминацией, в которой в большей или меньшей степени приняла участие почти вся Западная Европа. Далее наступил период упадка со свойственными ему разложением и атрофией. Около 1500 г. французская культурная энергия опять достигла пика, однако на этот раз не было выработано никаких отчетливых паттернов. Последние, между тем, были созданы в течение двух предшествующих столетий в Центральной Европе, главным образом в Италии. В результате этого на протяжении XVI в. нарождающиеся французские образцы постепенно уступали место более развитым образцам итальянского Возрождения, и так было вплоть до XVII в., пока характерные французские паттерны не получили развитие в философии, науке, литературе, живописи, военном деле, политике и жизненных манерах. Эти паттерны обладали значительной внутренней ценностью, и это видно уже по тому, что они оказали влияние не только на такие отсталые страны, как Германия, но и на Испанию, Голландию, Англию, которые вступили в период расцвета Ренессанса почти синхронно с Францией. Бесспорно, кульминационный взлет Франции в XVII в. был подлинно националистическим. Но он явно не был простым повторением того, на чем Франция остановилась в 1325 г. Помимо собственно Ренессанса имели место и всевозможные иные влияния, повсеместно рождавшиеся в этот период: например, протестантизм, который Франции пришлось переварить так же, как и Ренессанс; или, к примеру, научные достижения немцев, поляков, нидерландцев, итальянцев и англичан, без которых группе Декарта вряд ли удалось бы внести свой вклад в культуру.

Затем, после передышки XVIII в., во время которой Франция достигла морального господства над Европой, но сама пребывала в состоянии культурной рассеянности, популяризации и повторения, наступил третий период ее расцвета. В него причудливо вплелись международные нити. Что касается новых политических образцов, то Франция

==472

А. Крёбер. Конфигурации развития культуры

первой создала их на континенте, хотя и следовала англосаксонским прецедентам. В науке она преуспела раньше, нежели некоторые ее соседи, однако с другими соседями шла вровень. В области литературы и музыки характерные французские образцы XIX столетия установились лишь в 20- 30-е годы, т. е. позже по сравнению с паттернами Германии и отчасти Англии. В области живописи и скульптуры Франция лидировала в Европе. Таким образом, к 1875 г. Франция во многом сохраняла нити преемственности со вкусами и обычаями 1675 г., но по своим культурным образцам была более международно-европейской, нежели французской страной; при всем при том в международные элементы была вкраплена сильная французская составляющая. Положение Франции было сравнимо с положением Афин в эллинистическом мире, скажем, в 275 г.

Очевидно, что три толчка в развитии Франции дали жизнь вполне определенным паттернам, а паузы между ними, хотя и отличались одна от другой, были заполнены явными или скрытыми влияниями, исходившими отовсюду из Европы. И вся эта целостная картина, следовательно, находится на противоположном конце шкалы по отношению к древнему Египту; в немалой степени это связано с тем, что Франция является лишь частью более широкой целостности Западной культуры.

Эта более широкая целостность Запада, рассматриваемая во всей полноте, обладает, естественно, большей преемственностью развития, нежели каждая из ее составных частей, и эта высокая степень преемственности охватывает по меньшей мере последние девять столетий. Некоторое угасание творческой силы Запада можно заметить в районе 1400 г., а затем около 1700 г., однако отдельные проявления активности вклиниваются в эти интервалы или берут в них начало, так что мы имеем дело лишь с полуприостановками и не наблюдаем ни одной полноценной паузы в производстве качественных ценностей².

§115. Типы конфигураций развития

Из приведенных примеров видно, что паузы, остановки, периоды регрессии или сдерживания — это лишь малая часть того комплекса проблем, в центре которого стоит вопрос о внутренних узах, связывающих друг с другом продуктивные периоды развития нации, или цивилизации. Кроме того, с этим вопросом связан и еще один: насколько эти плодотворные периоды можно считать не отдельными процессами куль-

==473

Динамика культуры

турного развития, а импульсами, или фазами единого процесса роста. Ясно, что мы имеем дело с постепенно меняющимся рядом феноменов и не имеем ни критерия, ни точки опоры, из которых можно было бы исходить. Мы можем лишь надеяться их упорядочить, начиная от самых простых случаев и заканчивая самыми сложными и спорными.

Простейшим случаем можно было бы считать случай одноязычного, однонационального, относительно изолированного общества типа Египта.

Простыми также являются случаи преждевременного развития: каролингский Ренессанс, если таковой был; слабый расцвет времен Отгонов; чосеровское поэтическое созвездие. Существуют такие преждевременные вспышки активности, паттерны которых могут стать реальными, но отмирают, главным образом ввиду недостаточной развитости культуры в целом.

Столь же понятны случаи возобновления роста или попыток возрождения. Это, например, «ренессанс» двадцать шестой династии в Египте; возможно, вся Нововавилонская империя; латинская и греческая языческая поэзия V в. н. э.; византийский ренессанс Х в.; возрождение времен династии Мин.

Иногда совмещаются воедино пролог и эпилог. Например, Испания по сути имела один-единственный период величия, как и Италия, хотя испанское владычество было менее долговечным и позже. У Испании, однако, был еще один период роста в XIII в., тоже мимолетный и не имеющий четкой конфигурации, гораздо менее продолжительный, если сравнивать с Францией; нечто подобное и столь же было и в XIX в.

Менее ясны, хотя и не вызывают серьезных сомнений, случаи, когда повторный взлет паттерна равен по уровню первому или превосходит его, прежде всего благодаря накоплению культурного содержания, происходившему в период передышки. Типичный пример — птолемеевско-галеновская наука начала II в. н. э. Она заявила о себе спустя два с половиной столетия после того, как греческая нация остановилась в своем развитии. Этот повторный импульс развития дал не так много идей и не создал ни одной системы мышления, которая не была бы позаимствована из предыдущего этапа. В его распоряжении были два с половиной столетия наблюдений, напряженного труда и накопления знания, позволивших достичь более ясного окончательного подведения итогов, которое в свой черед с пользой для себя восприняли позднее иные времена и иные цивилизации.

К аналогичному типу полурасцвета я отношу также расцвет Китая при манчжурской династии, последовавший за усвоением влияний иезуитов и других европейцев. То же мож-

==474

А. Крёбер. Конфигурации развития культуры

но сказать о большинстве европейских искусств конца XIX в., когда Польша впитала французское влияние, а Финляндия — немецкое. В целом я склонен отнести сюда же философию эпохи Сун. Насколько я могу судить, она в основном представляет собой подлинное неоконфуцианство, будучи всего лишь поверхностной переработкой старых образцов, облекшей их в более современные одеяния. Видимо, то же можно сказать и о неоплатонизме, если отвлечься от того, что он вобрал в себя небольшой мистический ингредиент эллинской философии, переработанный в явно религиозную философию. Движущий им порыв является выражением влияний, проникших в позднюю греческую цивилизацию из негреческих источников; именно в этой мере неоплатонизм может быть отнесен к указанной категории. В целом, этот класс процессов развития приближается к эпилоговому, или возрожденческому типу, обладая лишь внешней видимостью новизны, порождаемой не развитием самого паттерна, а процессами ассимиляции.

Несколько особым типом конфигурации обладает преждевременное развитие, которое, между тем, оказывается определяющим для последующих пиковых периодов роста. Позднечжоуский Китай и постведическую протоисторическую Северную Индию времен Капилы и Будды можно отнести к этому классу. Эпические времена в Греции и Индии имеют аналогичную связь с их более поздней литературой. В первых двух случаях речь идет о раннем развитии философии, или философии-религии, достаточном для того, чтобы создать базисную систему идей для великой культуры еще до того, как другие направления культурной деятельности сумеют достичь сколь-нибудь значительного качества развития. Далее происходит развитие этих областей деятельности — либо благодаря внутренним факторам, либо под влиянием или нажимом извне, — и вся культура достигает зрелости, обладая к тому времени уже готовыми стереотипами мышления. Так, например, китайскую живопись и скульптуру можно объяснить буддийскими влияниями; ими отчасти можно объяснить и науку; танская же поэзия «нового стиля», как я предполагаю, обязана своим отличительным свойством, т. е. особым тональным образцом, изучению индийского языка. Насколько индийская наука, скульптура и живопись стимулировались средиземноморскими моделями — проблема туманная; но что касается первых двух областей деятельности, то здесь греческие влияния несомненны, и можно, наверное, говорить о мощной диффузии основного стимула, быстро скрывшегося под покровом местной переработки.

==475

Динамика культуры

Литературное развитие индийцев и греков шло в некоторой степени параллельно процессам, происходящим в скульптуре и живописи. У обоих народов эпосы породили как минимум одну четкую и определенную, хотя и ограниченную, поэтическую форму и массу разных содержательных тем. Позднейшая литература добавила иные формы, а опиралась в основном на эпические темы, хотя по-разному их разрабатывала и перерабатывала Следовательно, эпические поэмы дали в некотором смысле и систему идей, которой можно было придерживаться в ходе последующих более сложных процессов развития. Кстати говоря, в один из таких позднейших процессов развития могло вклиниться иностранное влияние. Ведутся оживленные, хотя и непродуктивные споры о том, произошла ли санскритская драма от греческой. Есть определенная вероятность, что здесь мы имеем дело с еще одним случаем восприятия побудительного стимула извне с таким специфическим сходством, которое может служить доказательством исторического заимствования.

Арабскую цивилизацию в определенной мере тоже можно считать причастной к данному типу, когда рано оформившаяся базисная система идей развертывается и достигает кульминации значительно позже. Формирование арабской цивилизации начинается с системы идей, созданной Мухаммедом. До этого арабская культура не содержала ничего качественно примечательного, за исключением разве что лирической поэзии. С установлением ислама началось широкомасштабное усвоение культурного материала, стала развиваться философия, наука, литература и архитектура. Однако это были, главным образом, творения персов, сирийцев, египтян и т. д., которых объединяла общность языка и религии, дополняемая общностью традиции, которую они создали прежде всего на основе этой языковой и религиозной общности; кроме того, они, большей частью, работали с тем материалом, который унаследовали от прежней цивилизации. Арабы довольно быстро сошли со сцены культурного творчества. Уход зачинателей и стимуляторов развития с исторической арены — событие само по себе не уникальное — греко-римская цивилизация тоже приобрела всемирное значение; в той или иной степени аналогичный феномен можно найти повсеместно, и ниже мы его рассмотрим. Действительно отличительной особенностью арабской культуры было то, что магометанская религиозная система оказалась едва ли не единственным явлением, вокруг которого позднее сложилась мощная и богатая цивилизация. В этом отношении — а именно в том, что ком-