Файл: Иванов - Трубадуры, труверы, миннезингеры.doc

«Сеньоры, - отвечал им Ганелон, - вы услышите вести об этом». Вскоре после этого он отправился в путь. По дороге он нагнал послов Марсилия и вступил в беседу с Бланкандрином. В этой беседе он представил Роланда главным виновником тех войн, которые вел Карл Великий. Они оба поклялись друг другу погубить Роланда. Прибыв к Марсилию, Ганелон говорит ему:

Храни тебя Преславный Царь Небесный,

Кому всегда молиться мы должны!

Мой властелин велел тебе поведать,

Что должен ты принять закон Христа –

Тогда тебе как ленное владенье,

Он даст земли испанской половину,

Но если ты ослушаться посмеешь,

Тебя в цепях отправят в стольный Ахен

И предадут позорной казни там!

Марсилий был так возмущен дерзкой речью посланника, что чуть не убил его. Дело кончается, впрочем, совершенно благополучно для Ганелона. Он изменяет своим и получает за это богатые подарки от Марсилия. Но и в эти минуты, минуты гнусного дела, воспоминание о Карле волнует его сердце, и он не находит слов, чтобы достойно изобразить своего государя. В то же время он продолжает ковать свой замысел против Роланда. Любопытно следующее место поэмы:

«Дивлюсь я Карлу, - молвил царь Марсилий.

Он стар и сед, ему за двести лет!

Так много стран обширных он изъездил,

Его так много копий пронизало,

Унизил стольких он царей могучих...

Когда ваш Карл от брани отдохнет?»

«Пока не пал Роланд, его племянник,

Не будет мира!» - молвил Ганелон.

Ганелон советует Марсилию обмануть Карла: послать ему подарки, выдать двадцать заложников; Карл поверит и уйдет восвояси, оставив в арьергарде Роланда и его друга Оливье, тогда можно будет напасть на них в ущелье и легко погубить как их, так и арьергард Карлова войска. Изменник дает торжественное обещание исполнить свой умысел и приносит роковую клятву на мощах, скрытых в рукоятке его меча. Марсилий со своей стороны клянется на Коране в том, что вышлет в бой всю свою дружину в том случае, если встретит Роланда. После этого Ганелон принимает подарки от двух «язычников»: один дарит ему свой дорогой меч, другой преподносит ему шлем. Оба сарацина просят Ганелона, чтобы он помог им найти Роланда и унизить его.

Пришла туда царица Брамимонда.

«Мне мил ты, граф, прекрасный Ганелон,

Мой властелин и все его бароны

Тебя и чтут, и любят; от меня

Жене своей свези запястья эти:

Ничто пред ними все богатства Рима,

И нет таких у Карла твоего;

Чистейшее здесь злато, аметисты

И чудные рубины, и топазы!»

Граф Ганелон их спрятал в свой сапог.

Марсилий велел приготовить в подарок Карлу семьсот верблюдов, нагруженных золотом и серебром, и выбрал двадцать знатнейших юношей для посылки их к Карлу в качестве заложников. Кроме подарков и заложников Ганелон должен вручить государю и ключи от Сарагосы. Самому Ганелону Марсилий сулит груды золота, обещает и впредь щедро одаривать его, если только он устроит, как обещал, встречу сарацин с Роландом в горном ущелье.

Явившись к Карлу, Ганелон отлично разыграл условленную роль и даже получил от него благодарность. Ему удалось также добиться того, что Карл поручил Роланду задние ряды своего войска, хотя великого государя и волновало при этом грустное предчувствие, и пугали зловещие сны. Оставив Роланда и других славных рыцарей во главе арьергарда, сам он поехал вперед - к прекрасной Франции. Он печален, он даже рыдает. На вопрос о причине его горя, Карл отвечает:

«Граф Ганелон людей моих погубит:

Сегодня ночью ангел мне явился

И вещий сон явил очам моим.

Мне чудилось, что в щепки разлетелось

В руках моих копье; его разбил

Граф Ганелон: ведь он совет нам подал

Роланда там, в земле чужой, оставить!

О, Боже! если он в бою погибнет,

Никто его не может заменить!»

Уныние Карла передается и всем его спутникам: все чуют какую-то беду, все трепещут за своего любимого героя - Роланда.

Между тем, различные сарацинские витязи выражают своему повелителю страстное желание отправиться в Ронсевальское ущелье и погубить там ненавистного Роланда. Большие силы стягиваются к злополучному ущелью, и скоро звуки рогов оповещают франкский арьергард о том, что к ним приближаются их страшные враги. Товарищ Роланда, Оливье, говорит ему:

«Сдается мне, что ныне с сарацином

Жестокий бой французам предстоит».

Отважный Роланд отвечает ему на это:

«Ну что же, слава Богу!

За короля должны мы храбро биться:

Обязан каждый витязь за сеньора

Терпеть лишенья, раны, холод, зной,

Жалеть не должен кровь свою и тело!

Товарищи! Сплеча рубите мавров,

Чтоб песнь о нас позорную сложить

Не мог никто. Всевышний не за мавров;

Ведь наше дело правое, святое,

Худой пример я не подам, друзья!»

Личность Роланда отличается необыкновенным благородством. Он имеет самое возвышенное понятие об обязанностях вассала. Это понятие неразрывно связано в его душе с понятием о собственной чести. С этой точки зрения всякая сторонняя помощь в деле, которое он считает своей священной обязанностью, является не только излишней, но даже позорной. Когда его друг Оливье, также храбрый и славный рыцарь, взобравшись на высокий холм, увидел необозримые полчища врагов, он испугался и стал просить Роланда, чтобы тот затрубил в свой рог и призвал таким способом на помощь самого Карла со всеми его силами. Роланд отвечал ему:

«Безумцем буду я,

Покроюсь я во Франции позором!..

Не в рог трубить - мечом стальным я должен

Врагов разить, и кровию багряной

Покроется мой добрый Дюрандаль*

До золота тяжелой рукоятки!

Пришли себе на горе сарацины:

Ручаюсь вам, погибнуть все должны!..»

* Имя меча Роланда.

Несмотря на новые и неотступные просьбы Оливье, Роланд не уступил им. Чуя близкий и страшный бой, он «становится более могучим, чем лев или леопард». Возбуждая слабеющую энергию своего верного друга, Роланд стоит на прежней точке зрения; по-прежнему в нем возжигает воинственный жар сознание своего долга. Архиепископ Турпин воображает предстоящую борьбу не только боем за короля, но и за веру, призывает баронов к покаянию и сулит им райское блаженство. «С другой стороны, - читаем мы в поэме, - архиепископ Турпин пришпоривает своего коня и поднимается на возвышение, лишенное растительности; он созывает французов и говорит им проповедь: «Сеньоры бароны! Карл оставил нас здесь; за своего короля мы должны умереть, как подобает; помогите поддержать христианскую веру. У вас будет битва, - вы все уверены в этом, так как видите сарацин собственными глазами. Исповедайтесь в своих грехах, просите Господа, чтобы Он смилостивился над вами. Я же разрешу вас от грехов, чтобы спасти ваши души. Если вы умрете, вы будете святыми мучениками и будете иметь пребывание в лучшей части рая». Бароны спешиваются, и архиепископ благословляет их. Рыцарская честь и горячая вера в Бога и его милосердие воодушевляют каждого воина и заставят его пожертвовать своей жизнью на поле брани. Затем chanson de geste рисует яркими красками саму битву, изображает несколько отдельных подвигов Роланда, Оливье и других баронов и с грустью повествует о смерти доблестных рыцарей. «Чудесная, жаркая битва! Французы побивают в ней своих врагов и мужеством, и пылом, рубят кулаки, бока, спинные хребты. По зеленой траве льется струйками яркая кровь...» Видя, что враги теснят сарацин, Марсилий подает им помощь, высылает своих лучших бойцов. Сарацины начинают теснить французов. Сердце Роланда сжимается от боли при виде этого зрелища. Граф Роланд видит великую гибель своих и зовет своего товарища Оливье. «Прекрасный сир, дорогой товарищ, во имя Бога, что вам угодно?» - «Я вижу поверженными на землю так много добрых вассалов. Мы можем оплакивать милую прекрасную Францию. Каких баронов лишена она! О друг-король, зачем вас нет здесь с нами? Брат Оливье, что мы станем делать теперь? Каким бы образом оповестить нам его?» - «Я не знаю, - говорит Оливье, - как найти Карла. Я хочу лучше умереть, чем быть запятнанным позором!»

Теперь сам Роланд вспоминает о своем роге, хочет трубить в него, но Оливье осыпает его горячими упреками за упрямство и безумную отвагу и объявляет его виновником общего несчастья. Заслышав возникающую ссору, к ним примчался архиепископ Турпин. Он уговаривает друзей прекратить ссору, а Роланда просит трубить в свой рог. Теперь, конечно, Карл уже не может поспеть на подмогу своим баронам, но все же он придет вовремя, чтобы отомстить за них и собрать с поля битвы их окровавленные трупы.

«Приедут франки, с борзых скакунов

Сойдут они, кровавые останки

Они на поле битвы соберут,

Положат нас на спины вьючных мулов

И с плачем горьким плитами покроют

Останки наши в склепах монастырских,

Чтоб волки нас и псы не растерзали».

Роланд одобряет мнение архиепископа и начинает трубить в свой рог. Могучие звуки разносятся по горам и долинам и долетают до Карла. Карл встрепенулся; он чутким сердцем понял значение этих звуков, он услышал в них крик отчаяния, но Ганелон, ехавший рядом с ним, старался ослепить или, по крайней мере, затуманить его духовное прозренье. «Наши люди бьются», - говорит Карл. Ганелон возражает ему. Если бы сказал это кто-нибудь другой, я бы назвал его слова великой ложью.

Трубит Роланд, трубит в свой звонкий рог,

Трубит Роланд, все силы напрягает,

Чтобы его услышал император;

Уж ноет грудь могучая от боли,

Кровь алая струится из гортани;

Он все трубит: зато трубит он громко,

И слышит Карл его призывный рог,

И говорит: «Ведь это рог Роланда».

Ганелон не оспаривает государя, так как сделать это довольно мудрено: звуки роландова рога, Олифанта, слишком знакомы, чтобы можно было смешать их с другими. Но звуки эти, по словам Ганелона, не заключают в себе ничего дурного:

Роланд, конечно, забавляется охотой...

Трубит Роланд, трубит в свой звонкий рог,

Трубит Роланд, все силы напрягает,

Чтобы его услышал император;

Уж ноет грудь могучая от боли,

Давно уж кровь струится из гортани;

Он все трубит сильнее и сильнее;

На лбу его высоко поднялись

И кровию напружились все жилы;

Он все трубит, и кровь уже сочится

Из жил его и алыми струями

С чела его сбегает на ланиты...»

Теперь уже никто не сомневается в том, что трубит Роланд, призывая к себе на помощь, что Ганелон, удерживающий Карла, изменил ему. Карл спешит со своим войском на отчаянный призыв Роланда. В то же время он делает распоряжение о задержании изменника.

Они схватили графа Ганелона

И выщипали бороду, усы,

Избили страшно палками, кнутами...

И на цепь был посажен Ганелон,

Как дикий зверь, цепями весь окручен.

Его на клячу жалкую свалили

И так везли до дня суда над ним.

В то время как Карл Великий мчится на помощь своему племяннику Роланду, в Ронсевальском ущелье разрешается трагедия.

Умолкнул рог призывный в Ронсевале;

Задумчивый, унылый, утомленный

Сидит Роланд на боевом коне;

Куда теперь ни взглянет он – повсюду

Одних своих французов видит трупы;

Со всех сторон доносятся к нему

Товарищей предсмертные стенанья

И сердце в нем терзают лютой скорбью, -

И горько он заплакал...

«Сеньоры бароны, - говорит он, - да смилосердуется Бог над вами! да дарует Он рай всем вашим душам! да успокоит Он их на райских цветах! Никто не видал вассалов лучше вас. Вы так долго служили мне, покорили так много земель для Карла. Так возвысил вас император на ваше несчастье. О, французская земля, милая страна моя, теперь опустела ты от такого разоренья! Французские бароны, вы умираете из-за меня; я не могу защитить вас. Да поможет вам никогда не обманывающий Господь!» Граф Роланд и оставшиеся в живых его товарищи с новой силой ударяют на врагов и убивают многих из них. Раненый Марсилий покинул поле битвы. Но враги, превосходя французов численностью, начинают одолевать их. Умирают лучшие бойцы... На глазах Роланда умирает его друг Оливье.

Не слышит он, не видит ничего:

Уж помутились очи, все кружится.

Он лег на луг, с горячею молитвой

Скрестил он руки белые свои:

Во всех грехах он просит отпущенья,

Смиренно просит Господа Христа,

Чтоб рая дверь раскрыл пред ним Всевышний.