Файл: Майерс Д. - Социальная психология.pdf

3) намечают пути практического использования теории.
Что касается теории социальной фасилитации, то можно с

уверенностью сказать, что прогнозы первых двух типов на её
основе сделаны:

1) основа теории (присутствие других возбуждает, и

социальное возбуждение усиливает доминирующие реакции)
подтверждена экспериментально;

2) теория вдохнула новую жизнь в ту область исследований,

которая длительное время «пребывала в спячке».

Предполагает ли она также и реализацию пункта 3, т. е.

практическое использование? Предлагаю подумать об этом
вместе. Как следует из рис. 8.2, во многих современных
офисных зданиях на смену небольшим изолированным
кабинетам пришли огромные помещения, разделенные
невысокими перегородками. Будет ли осознание присутствия
коллег помогать работникам при выполнении хорошо знакомых
операций и мешать при решении серьёзных проблем,
требующих творческого подхода? Можете ли вы сами
предложить ещё какие-нибудь практические приложения теории
социальной фасилитации?

Рис. 8.2.

В офисах с открытой планировкой люди работают на виду друг

у друга. Как это может сказываться на производительности их труда?

РЕЗЮМЕ

Сам факт присутствия посторонних – простейший вопрос

социальной психологии. Результаты некоторых ранних
исследований этой проблемы свидетельствовали о том, что в
присутствии наблюдателей или соисполнителей люди работают
лучше. По данным других авторов, присутствие посторонних,
напротив, делало работающего менее эффективным. Роберт
Зайонц «примирил» эти противоречащие друг другу результаты,
применив принцип, хорошо известный из экспериментальной
психологии: возбуждение усиливает доминирующие реакции.
Поскольку присутствие других вызывает возбуждение,
присутствие наблюдателей или соисполнителей улучшает
показатели при выполнении легких заданий (для них
доминирующей реакцией является правильный ответ) и
ухудшает показатели при выполнении сложных заданий (для
них доминирующей реакцией является неправильный ответ).

Но почему присутствие других возбуждает нас? Результаты

экспериментов позволяют предположить, что возбуждение
отчасти является следствием боязни оценки, а отчасти –
результатом рассеяния внимания – конфликта между
отвлечением внимания на посторонних и необходимостью
сосредоточиться на выполняемой работе. Результаты других
исследований, в том числе и опытов над животными,
свидетельствуют: само по себе присутствие посторонних может
вызвать возбуждение даже тогда, когда нет ни отвлечения
внимания, ни боязни оценок.

СОЦИАЛЬНАЯ ЛЕНОСТЬ

Если в соревнованиях по перетягиванию каната участвует

команда из 8 человек, будут ли их общие усилия равны сумме
усилий 8 человек, участвующих в личном первенстве? Если нет,
то почему? И какого личного вклада можно ожидать от всех
членов рабочей группы?

Как правило, социальная фасилитация проявляется в тех

случаях, когда люди работают над достижением
индивидуальных целей и когда их личные усилия – будь то

наматывание лески на катушку или решение арифметических
задач – можно оценить индивидуально. Аналогичные ситуации
возникают и в повседневной жизни, но не в тех случаях, когда
люди сообща трудятся ради достижения

общей

цели, при этом

каждый по отдельности

не несет

ответственности за

прилагаемые усилия. Один пример подобных ситуаций –
команда, участвующая в соревновании по перетягиванию
каната. Другой – создание фонда в какой-либо организации
(например деньги, полученные учениками за продажу конфет,
идут на оплату путешествия, в которое отправляется весь класс).
То же самое можно сказать и о проекте, который выполнен всем
классом и за который все ученики получают одинаковые
оценки. Способен ли командный дух увеличить
результативность, когда речь идет о подобных «аддитивных
заданиях», т. е. о таких заданиях, в которых достижение группы
зависит от суммы индивидуальных усилий? Когда каменщики
быстрее укладывают кирпичи – когда они объединены в
бригады или когда трудятся поодиночке? Один из способов
ответить на подобные вопросы – провести лабораторные
эксперименты.

ЧЕМ БОЛЬШЕ РУК, ТЕМ РЕЗУЛЬТАТИВНЕЕ ТРУД?

Будут ли участники командных соревнований по

перетягиванию каната «выкладываться» так же, как при участии
в личном первенстве? Почти 100 лет тому назад французский
инженер Макс Рингельманн доказал, что коллективное усилие
такой команды в 2 раза меньше суммы индивидуальных усилий
(цит. по: Kravitz & Martin, 1986). А это значит: вопреки
распространенному мнению, будто «коллектив – это сила», в
действительности у членов группы может быть меньше
оснований хорошо трудиться над выполнением «аддитивных
заданий». Но может быть, неэффективные действия – просто
результат плохой координации, например, члены команды тянут
канат в разные стороны и не одновременно? Группа
исследователей из штата Массачусетс во главе с Аланом
Ингхэмом нашла остроумный способ исключить эти сомнения:

участникам эксперимента было сказано, что остальные тоже
тянут канат вместе с ними, хотя на самом деле его тянули
только они (Ingham, 1974). После того как испытуемые, которым
предварительно завязывали глаза, занимали позицию № 1 возле
установки, представленной на рис. 8.3, им говорили: «Тяните с
максимально возможным усилием». Усилие, которое они
прикладывали, когда точно знали, что тянут канат в одиночку,
на 18% превышало усилие, которое они прикладывали, думая,
что за ними стоят и тянут канат другие испытуемые – от 2 до 5
человек.

Рис. 8.3. Установка для перетягивания каната.

Испытуемые,

занимавшие позицию № 1, прикладывали меньше усилий, когда думали,

что вместе с ними канат перетягивают и другие испытуемые, стоявшие

позади них

Между тем Бибб Латане, Киплинг Уильямс и Стивен Харкинс

не прекращали поисков иных способов изучения этого
феномена, который они назвали

социальной леностью

(Latané,

Williams & Harkins, 1979; Harkins et al., 1980). Они обратили
внимание на то, что от 6 человек, кричащих или аплодирующих
«изо всех сил», шума больше не в 6 раз, чем от одного, а всего
лишь менее чем в 3 раза. Как и перетягивание каната,
«производство шума» тоже подвержено влиянию
неэффективности группы. Поэтому Латане и его коллеги
последовали примеру Ингхэма и сделали так, чтобы участники
их экспериментов, студенты Университета штата Огайо,

поверили, будто другие тоже кричат или аплодируют, хотя на
самом деле никто, кроме них, ничего не делал.

Латане проводил свои эксперименты следующим образом:

шестерых испытуемых с завязанными глазами усаживали
полукругом и давали всем наушники, через которые
транслировали оглушительные крики или овации. Испытуемые
не могли слышать криков и аплодисментов не только других
испытуемых, но и своих собственных. В зависимости от
сценария эксперимента их просили кричать или аплодировать
либо в одиночку, либо вместе с другими. Люди, которым
рассказали об этих экспериментах, предположили, что вместе с
другими испытуемые будут кричать громче, ибо почувствуют
себя более раскованно (Harkins, 1981). Что же оказалось на
самом деле? Проявилась социальная леность: когда испытуемые
думали, что другие 5 членов группы либо кричат, либо хлопают
в ладоши, они производили в 3 раза меньше шума, чем когда
думали, что занимаются этим в одиночку. Социальная леность
проявлялась даже тогда, когда испытуемыми становились члены
группы поддержки из средней школы, которые думали, что
«шумят» вместе со всеми или в одиночку (Hardy & Latané,
1986).

Поразительно, но аплодировавшие как в одиночку, так и

вместе с группой не считали себя ленивыми; им казалось, что
они в обоих случаях «выкладываются» одинаково. То же самое
происходит, если учащиеся работают над коллективным
проектом, за который получат одинаковые оценки. Уильямс
отмечает: сам факт существования лености признается всеми, но
признать самого себя ленивым не желает никто.

Политолог Джон Суини, заинтересовавшийся политическими

последствиями социальной лености, экспериментально изучал
его в штате Техас (Sweeny, 1973). Студенты крутили педали
велосипедов более энергично (об их усилии судили по
количеству полученного при этом электричества) в тех случаях,
когда знали, что экспериментаторы наблюдают за каждым из
них в отдельности, чем тогда, когда думали, что оцениваются