ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.10.2020
Просмотров: 3441
Скачиваний: 98
Сходство ситуации, выявленной в процессе сенсорной репродукции образов
прошлого, и ситуации нынешней, которая и явилась причиной обращения пациента к нам,
очевидно. После сеанса запись вербализации сенсорных образов прошлого была подробно
проанализирована совместно с пациентом. В процессе этого анализа В. вспомнил, что у
его сестры (сестра старше пациента на 10 лет) действительно была подруга, которая
(«кажется») ему нравилась, когда ему было 6 лет. В последующем с помощью сестры па
-
циента хронология событий была точно восстановлена и оказалось, что ко времени
описываемой (или воспроизводимой) ситуации В. было не более 3 лет, так как после этого
их семья уже не жила в доме, окруженном забором, и вообще жила в другом городе, где
уже не было «высокой подруги с косами». И не «кажется», а действительно В. испытывал
детскую привязанность к подруге сестры, которой было 13 лет (это несколько проясняет
описываемую ситуацию, так как девочка 13 лет могла не обратить внимания на назой
-
ливость малыша, чего бы скорее всего не сделала 16-летняя). Привязанность к «подруге»
была столь велика, что даже после переезда в другой город В., по рассказу сестры, часто
ее вспоминал и очень грустил.
Таким образом, причины возникновения эмоциональных реакций, развившихся в
настоящее время по отношению к жене и проявляющихся только в специфической
ситуации, становятся достаточно ясными. Невнимание, а вернее — игнорирование со
стороны объекта эмоциональной привязанности, а затем лишение этого объекта вызвали
аффективные переживания, которые в усиленном виде проявились в аналогичной
эмоционально значимой ситуации через 30 с лишним лет. Обратим внимание на то, что в
течение всей своей сознательной (взрослой) жизни пациент ни разу не вспомнил ни
«подругу», ни описанную в аутогенно-стимулированных образах ситуацию. Это еще раз
подтверждает, что «человек ничего не забывает, хотя и не все может воспроизвести»
[Райков В. Л., 1983]
51
. Данный случай позволяет сделать и другой важный вывод — о
существенном значении детской (в том числе «забытой») психотравмы, последствия
которой могут оказываться поразительно стойкими, в отдельных случаях обусловливая
эмоциональные стереотипы поведения личности. Характерной особенностью сенсорных
образов является их «неозвученность». То, что говорят персонажи, чаще всего «не
слышно». Если же врач настаивает на необходимости «услышать», то предлагаемые
пациентами варианты коммуникативных компонентов всегда оказываются ситуационно
обусловленными, явно надуманными, т. е. привнесенными в ситуацию сейчас,
сиюминутно.
После совместного анализа сенсорных образов прошлого и разъяснения их
вероятной связи с нынешними ситуационными реакциями (рациональный компонент
психотерапии) от дальнейших сеансов пациент В. отказался, заявив, что теперь он все
понял и таких приступов ярости по отношению к жене впредь уже не будет. При
контрольном собеседовании через месяц пациент заявил, что теперь, когда жена
«замыкается», он вспоминает «ту ситуацию» (эти воспоминания ему приятны) — и
никакой ярости нет. От повторного предложения пригласить жену для консультации
также отказался. При катамнестическом контроле в течение 2 лет рецидивов нет.
Указания W. Luthe, использующего сходные приемы, на то, что вмешательство врача в
процесс вербализации может вызывать «агрессивное поведение» и т. п., по нашему
мнению, являются необоснованными. Будучи информированными о том, что врач будет
обращаться к ним в процессе сеанса, пациенты обычно вполне адекватно реагируют на за
-
даваемые вопросы и внешнее побуждение к продолжению вербализации, хотя иногда
могут «не замечать» их.
Образная память, будучи более древним функциональным образованием, по-
видимому, является и более стойкой, чем вербально-логическая (смысловая). Это
подтверждается многочисленными примерами из обыденной жизни. Вероятно, каждому
51
Этот вывод сделан В. Л. Райковым на основании опытов с внушением состояний, в том числе состояния
неонатального («предсознательного») периода новорожденных.
знакомы случаи, когда, узнавая в толпе чье-то лицо, мы лишь затем пытаемся вспомнить
— кто это?, т. е. вначале узнавание (образный компонент воспоминания), а затем —
припоминание. Рассматривая влияние эмоций на припоминание событий и мнемические
представления, R. Spiro (1981) отмечает, что эмоции являются составной частью
последних, образуя как бы «задний план» и «окрашивая» его в зависимости от пережитой
при запоминании события ситуации. Эмоции, по словам автора, «ставят метку» на
мнемических представлениях, и эта метка сохраняется гораздо дольше, чем само
содержание, а восстановление в памяти проходит следующие стадии: «метка —
эмоциональный тон — содержание ситуации», В определенной степени эти представления
находят свое подтверждение в приведенном выше случае. Следует отметить, что далеко
не всегда визуализация, содержание образов прошлого, их вербализация и интерпретация
столь просты и наглядны, как в приведенном наблюдении. Однако в ряде случаев этот
прием оказывается достаточно эффективным.
НЕКОТОРЫЕ УЗКОСПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЕ ПРИЕМЫ
Упражнения на
антиципацию.
Упражнения
на анти
ципацию (предвосхищение,
предвидение) были апробированы нами в целях психологической подготовки к особым
случаям в деятельности специалистов операторского профиля. Сущность упражнений
состоит в том, что после обычной профессиональной подготовки к особым случаям
(изучение инструкций, работа на тренажерах) обучаемый в состоянии пассивного
бодрствования должен образно представить возникновение и развитие аварийной
ситуации, «отмечая визуально», что при этом происходит с основными техническими
системами, как изменяются режим и характер работы и т. д. Оценив таким образом ава
-
рийную ситуацию, обучаемый затем осуществляет (представляет) выход из нее, при этом
акцентируя внимание на своих четких, правильных, спокойных и уверенных действиях.
Эти упражнения способствуют более быстрому опознанию аварийной ситуации при ее
возникновении и снижению развивающейся эмоциональной реакции (эффект «уже
виденного, знакомого»). Кроме этого, в процессе выполнения тренажей в аутогенном
состоянии отрабатывается не только стереотип действий в особых случаях, но
формируется и стереотип эмоционального поведения в аварийной ситуации.
Самовнушение замедления хода времени. В
наших
предыдущих изданиях [Панов А. Г.,
Беляев Г. С, Лоб-зин В. С, Копылова И. А., 1980; Решетников М. М., 1981] уже
отмечалось, что (даже без целенаправленного самовнушения) в процессе выполнения
аутогенных упражнений наблюдается изменение субъективного восприятия хода времени,
при этом ошибка в сторону занижения оценки временных интервалов составляет около 50
%.
Внушение и самовнушение замедления хода времени являются пока мало изученным
феноменом. Повторив опыты Л. П. Гримака (1978) (использовавшего гипнотическое
внушение замедления хода времени) у здоровых лиц, находящихся в состоянии
аутогенного расслабления, можно сделать заключение, что самовнушение замедления
хода времени в ряде наших наблюдений вызывало у обучаемых вполне определенные
субъективные и некоторые физиологические эффекты. Так, эти самовнушения
ассоциировались с усилением ощущения мышечной тяжести, которое, как правило,
сопровождалось брадикардией. Иногда такие самовнушения провоцировали неприятные
ощущения в области сердца.
Самовнушения замедления хода времени («Время замедляется, время замедляется
все больше и больше, время течет очень медленно, все процессы в организме замедляются
и т. д.») по нашей рекомендации использовались некоторыми пациентами для облегчения
засыпания и при невротическом «беге» мыслей, в ряде случаев оказывая выраженный
позитивный эффект. Важность учета изменений субъективной оценки фактора времени в
процессе сеансов аутотренинга отмечалась J. Cohen (1981), который определял ретроспек
-
тивные представления о течении времени в обычных условиях и на протяжении сеанса
саморегуляции у больных гипертонической болезнью в процессе 10-недельного лечебного
курса. По мнению автора, более выраженное восприятие замедления хода времени
коррелирует с более успешным снижением артериального давления.
Аутогенный кратковременный сон с заданной дли
тельностью.
Дневной сон, как отмечает
А. М. Вейн (1979), «не вредит никому, и привычка спать днем понемногу широко
распространена во всех цивилизованных странах». Феномен заданного времени пробуж
-
дения принадлежит к давно известным житейским истинам. Однако обычно установочное
самовнушение дается на достаточно протяженные отрезки времени («Надо проснуться
полседьмого» или «Посплю часа два и подъем»). Механизм «внутренних часов», или
«рефлекс на время», вырабатывается уже в раннем детстве — начиная от плача ребенка
при приближении времени кормления и четкой «локализации» очередного звонка на
перемену у школьников. Задавая установку на длительность сна, можно выработать
устойчивую способность засыпать на 5, 10 или 15 мин. Лицам, хорошо освоившим
стандартные упражнения, для этого достаточно выполнить комплекс релаксирующих
упражнений с одновременным самовнушением: «Полное расслабление, сон на 15 мин.
Через 15 мин я проснусь. Спать». Некоторые в этих случаях действительно засыпают и
даже видят сны; другие отмечаютпоявление своеобразного состояния, часто характери
-
зуемого как «Я сплю, но я знаю, что я не сплю». В последнем случае, по-видимому, речь
идет об углубле-г нии аутогенного состояния по типу сенсорной репродукции состояния
сна с соответствующими психофизиологическими коррелятами. Добавление самовнуше
-
ния «Я проснусь бодрым и отдохнувшим» способствует хорошему восстановлению сил и
улучшению настроения. К изобретению наших пациентов следует отнести прием, ими же
названный «аутогенные качели». Сущность данного приема состоит в сенсорной
репродукции (на фоне аутогенной релаксации) медлен- ного раскачивания на качелях,
синхронно с дыхательным ритмом.
Этот прием использовался как для вызывания кратковременного сна, так и в целях
облегчения засыпания в ночное время.
Самовнушение сновидений.
Достаточно хорошо известно разнообразное
воздействие сновидений на психическое и соматическое состояние человека. Тревожные
или неприятные сны снижают не только настроение, но и аппетит, работоспособность,
общий уровень активности. И, наоборот, «счастливые сны» часто оказывают весьма
позитивное действие. Большинство авторов в настоящее время рассматривают сон и сно
-
видения как один из специфических видов активности головного мозга, отмечая, что при
повышении возбудимости и ослаблении глубины сна частота сновидений увеличивается
(Ф. П. Майоров и др.). При этом «увеличение числа сновидений, особенно неприятных...,
может быть первым признаком начавшегося заболевания. Даже самые незначительные
функциональные нарушения нервной деятельности ведут к увеличению числа сновидений
и к изменению их содержания» [Касаткин В. Н., 1983]. Естественно предполагать наличие
и обратной связи между сновидениями и функциональным состоянием нервной системы.
Наши опыты с самовнушением сновидений у лиц, освоивших аутогенную тренировку,
показывают, что их реализация наступает более чем в 70% случаев. При этом был выявлен
весьма интересный факт — реализация самовнушенного содержания сна наступает, как
правило, через день-два, даже в том случае, если непосредственно перед сном внушалось
совсем другое содержание, отличное, например, от вчерашнего.
При самовнушении сновидений также следует избегать излишних волевых усилий
или императивной окраски словесных формул. Гораздо полезнее утвердительные
формулы в сочетании с сенсорной репродукцией, хотя последнее понятие не всегда
применимо. Можно ли назвать сенсорной репродукцией (воспроизведением) полеты во
сне, сопровождающиеся ни 7 с чем не сравнимыми ощущениями? Как правило, сюжеты
сновидений при разборе в группе бывают самыми разнообразными — выход замуж,
выигрыш по лотерее и т. д. В определенной степени этот прием является и
диагностическим методом, позволяющим выявлять сферы нереализованных желаний и
зоны внутренних или внешних конфликтов.
Аутогенная тренировка и ночной сон.
Примерно каждый второй человек бывает
недоволен своим ночным сном. Одни хотят спать меньше; другие — крепче и дольше;
третьим не удается уснуть. Наиболее часто приходится сталкиваться с извращением
формулы сна (сонливость днем и бессонница ночью), трудностями засыпания,
прерывистым сном, неприятными сновидениями. Как уже неоднократно указывалось,
одним из наиболее выраженных следствий аутотренинга является нормализация ночного
сна. Часто этот эффект реализуется уже на фоне обучающего курса (к 6—7-му занятию) и
не требует каких-либо специальных мероприятий. В других случаях для улучшения
засыпания, кроме обязательных перед сном упражнений «тяжести» и «тепла», пациенты
прибегают к Специальным самовнушениям. В этих самовнушениях мы не рекомендуем
прямого упоминания слова «сон», предлагая использовать сопутствующие ему содержа
-
тельные представления :
Я совершенно спокоен.
Меня ничто не тревожит.
Мышцы моего тела все больше и больше расслабляются.
Мои веки тяжелеют.
Все заботы, тревоги, волнения отошли далеко
—
далеко.
Полное безмыслие овладело мной.
Окружающие шумы, звуки, шорохи удаляются все
дальше и дальше.
Приятный легкий туман обволакивает мое тело.
Я забываюсь.
Одним из наиболее трудно преодолимых невротических симптомов
является не сама бессонница, а страх бессоницы или, вернее,— страх ожидания бес
-
сонницы, который начинается иногда за несколько часов до отхода ко сну. Фактически
речь идет о специфическом «неврозе ожидания», однако этот невроз, как отмечают ряд
авторов [Давиденков С. Н., 1974; Горбов Ф. Д., 1975; Christy R., 1975], возникает только в
тех случаях, когда проигрывание «внутренних моделей» с неблагоприятным исходом
(настрой на неудачу) надолго застревает. Поэтому еще в период, предшествующий отходу
ко сну, следует прибегнуть к самовнушению позитивного отношения к засыпанию, при
навязчивых мыслях о бессоннице использовать уже приведенный выше метод отвлечения.
В основе практически всех рекомендуемых приемов психотерапевтического гетеро-
и самовоздействия лежит целенаправленное усиление рефлексивной функции сознания,
активация его регуляторной роли и стимуляция интеллектуальной переработки
эмоционально значимых тем, ситуаций и «чувственных образов» {их рационализация).
«Именно чувственное содержание (ощущения, чувствования, образы восприятия,
представления),—писал А. Н. Леонтьев (1981),— образует основу и условие всякого
сознания». Как показывает клинический опыт, это «чувственное содержание» может в
значительной степени определять некоторые поведенческие (сознательные) реакции, хотя
их «основа» часто остается неактуализированной. Поэтому нарушения в «чувственной
сфере» нуждаются в специальном изучении и разработке специальных методов
коррекции, по-видимому, несколько отличающихся от традиционных методов
психотерапевтического воздействия. В настоящее время аутогенная тренировка входит в
ряд комплексных методик психотерапии. Методика D. Langen — «ступенчатый активный
гипноз» — включает элементы разъясняющей терапии, гипноз, самогипноз и приемы
аутогенной релаксотерапии. Предложенный еще F. Volgyesi, метод комплексной терапии
(«школа больных») предусматривает применение обучающих и тренирующих приемов
самовоздействия. Я. Р. Гасуль в поисках оптимального сочетания гетеро- и аутосуггестии
предложил сочетанное применение гипносуггестии, императивного внушения,
мотивированного самовнушения и аутогенной тренировки. Последняя входит также в
комплексные системы лечения заикания, находит применение как одно из средств,
повышающих эффективность терапии сексуальных расстройств. Приемы аутогенной
тренировки в качестве дополнительных или корригирующих средств восстановительной
терапии получили признание в реабилитационной практике после некоторых
инфекционных и сосудистых заболеваний головного мозга.
Анализ этих работ показывает, что использование аутогенной тренировки в
сочетании с традиционными психотерапевтическими приемами значительно увеличивает
эффективность лечения функциональных расстройств психогенного и непсихогенного
происхождения. С другой стороны, самостоятельное применение аутогенной тренировки
(для лечения неврозов, некоторых видов вегетативно-сосудистых нарушений,
бронхиальной астмы, синдромов навязчивости, реактивной депрессии, ипохондрических
состояний, нарушений сна различного генеза) в значительной части случаев оказывает
выраженное терапевтическое действие и облегчает состояние больных. По данным F.
Ruck, лечение указанных нозологических форм с помощью аутогенной тренировки в
поликлинических условиях в 70 % дает хорошие результаты, в 20 % — некоторое
улучшение, и лишь в 10% эффекта добиться не удалось. По нашим данным, в группе
больных неврозами лучшие результаты были достигнуты у страдающих неврастенией,
затем истерией; лечение больных психастенией оказалось менее эффективным. Среди
отдельных невротических симптомов и синдромов лучше поддавались лечению
психогенная и вазомоторная головная боль, бессонница и дискинезии желудочно-
кишечного тракта. Наиболее упорными были навязчивые состояния, характерные
изменения личности при которых сближают больных неврозом навязчивости со
страдающими психастенией.