Файл: А.М. Свядощ Неврозы и их лечение 1971.doc

Неврастения (нервная слабость) в качестве самостоя­тельной нозологической формы была выделена в 1880 г. американским врачом Beard, усматривавшим основную причину заболевания в длительном эмоциональном нап­ряжении, приводившем к истощению нервной системы.

В настоящее время одни авторы расширяют границы «неврастении», включая в нее неврастенические симптомокомплексы, вызванные травмами, инфекциями и ин­токсикациями, другие сужают ее, относя к ней лишь формы, вызванные психогенными или соматогенными истощающими влияниями.

В клинической практике часто встречается неврасте­нический симптомокомплекс, в генезе которого наряду с психогенными факторами играют роль и соматогенные истощающие влияния, а так как и те, и другие могут привести к развитию неврастенического симптомокомп-лекса, возникает вопрос о целесообразности разграниче­ния неврастенического симптомокомлекса психогенной этиологии от соматогенно обусловленного. Не будет ли такое разграничение искусственным, не имеющим прак­тического значения? Для ответа на этот вопрос приво­дим следующие два наблюдения, сделанные в разное время.

В санаторий поступили молодой человек и молодая женщина с диагнозом неврастении. Через несколько недель молодой человек значительно прибавил в весе, почувствовал себя бодрым, отдохнув­шим и был выписан из санатория выздоровевшим. Молодая жен­щина потеряла в весе, несмотря на то что получала хорошее пита­ние и соблюдала санаторный режим. Явления неврастении у нее усилились. Не пробыв до конца срока путевки, она оставила сана­торий и уехала в экспедицию. Находясь там в тяжелых климати­ческих и бытовых условиях, она много работала, часто недосыпала, получала пищу, менее богатую, разнообразную и вкусно приготовленную, чем в санатории, и тем не менее быстро поправилась, избавившись от неврастении. По характеру она была всегда нетер­пеливой, активной, деятельной, отличалась высокой трудоспособно­стью и не могла быть отнесена ни к мыслительному, ни к художе­ственному типу.

У молодого человека неврастения развилась после того, как он длительно и напряженно готовился к экзаменам, недосыпал, нере­гулярно питался и, наконец, перенес грипп на ногах Санаторное лечение, проведенное после успешной сдачи экзаменов, быстро при­вело к выздоровлению

Молодая женщина за 5 месяцев до поступления в санаторий по­лучила письмо, что муж, находящийся в экспедиции, изменяет ей там с одной из сотрудниц. По приезде муж часто продолжал встре­чаться на работе с этой сотрудницей. Мысли о возможной измене мужа не покидали больную. Малейшая задержка его на работе, телефонный звонок или воспоминание о том, что муж сейчас на ра­боте, где находится и эта сотрудница, вызывали чувство тревоги и тягостную эмоциональную реакцию. При общении с мужем больная пела себя сдержанно, стараясь не обнаружить свои переживания. Постепенно развились явления неврастении. Пребывание в санато­рии, в то время как муж продолжал оставаться на той же работе, не привело к улучшению состояния. Выздоровление наступило довольно быстро после того, как муж поехал с другой экспедицион­ной партией совместно с больной и семейные отношения налади­лись.

В данном случае заболевание развилось у женщины, относящейся скорее всего к лицам с сильным неуравновешенным типом нервной системы без преобладания од­ной из сигнальных систем. Имевшееся у нее отставание тормозного процесса способствовало возникновению за­болевания. Последнее было вызвано действием инфор­мации (письмо и пр.) о возникшей угрозе ее семейному благополучию. При этом до того индифферентные раз­дражители или их следы (звонок телефона, задержка мужа на работе, воспоминание о его сослуживице) при­обрели новое сигнальное значение и в связи с этим стали психотравмирующими.

«Больным пунктом» в коре были представления, свя­занные с возможной изменой мужа. Таким образом, ос­новным этиологическим фактором явилась длительная психическая травматизация, патогенетическим — пере­напряжение нервных процессов, вызванное действием психотравмировавших раздражителей и подавлением эмоциональных проявлений усилием воли. Пребывание в условиях санатория не привело к устранению психи­ческой травматизации. В связи с этим не было достиг­нуто и лечебного эффекта. Поездка с мужем в экспе­дицию привела к устранению причины заболевания и быстрому выздоровлению.

Приведенные наблюдения свидетельствуют о том, что разграничение неврастенического синдрома соматоген­ного и психогенного генеза важно, так как в зависимо­сти от этиологических факторов болезнь не только име­ет свои клинические особенности, но и требует различ­ной терапии.

Мы считаем целесообразным, как это делают многие авторы, обозначать неврастенический симптомокомплекс соматогенного генеза по ведущей этиологической причи­не, например «постинфекционная астения или церебрастения», «астенические состояния на почве алиментар­ной дистрофии или анемии после кровопотери», «цереб­ральный артериосклероз, неврастеническая стадия», «прогрессивный паралич, неврастеническая стадия» и т. п.

К неврастении как самостоятельной нозологической единице в рамках неврозов мы будем относить лишь за­болевания, вызванные либо психическими травмами, либо длительным недосыпанием, продолжительным ум­ственным или физическим напряжением, связанными с психическими воздействиями, вызывающими озабочен­ность и необходимость преодолевать возникающее чув­ство усталости. Это особенно отчетливо выступает при так называемой фатигационной (от лат. fatigatio — утомление, переутомление) неврастении у летчиков, опи­санной в годы второй мировой войны. Помимо психиче­ского и физического напряжения и возможного недосы­пания, в возникновении болезни большую роль играло психотравмирующее воздействие опасной для жизни ситуации.

Неврастению будем отграничивать от астенической психопатии, для которой, по П. Б. Ганнушкину, «явле­ния так называемой раздражительной слабости нервной системы и психики (раздражимость + истощаемость), выдвигаясь на передний план, представляют свойства не нажитые, а врожденные, постоянные».

Неврастения развивается чаще всего под влиянием более или менее длительной психической травматизации, особенно ведущей к длительному эмоциональному напряжению и недосыпанию, которые нередко возника­ют при длительном пребывании в неблагоприятной се­мейной или служебной обстановке, а также продолжи­тельном состоянии тревоги и большом умственном или физическом напряжении, связанном с условиями труда, с предъявлением к личности непосильных требований, например, во время подготовки к ответственным экзаме­нам. Подобные причины особенно легко вызывают за­болевание у лиц астеничных, легко утомляемых, со сла­бым типом нервной системы, у которых нет выраженно­го преобладания одной из сигнальных систем над дру­гой, а также лиц мнительных, педантичных, с высоко развитым чувством долга. Может оно развиваться и у лиц с сильной нервной системой. У людей со слабой подвижностью нервных процессов (медлительных, инерт­ных, с трудом* переключающихся с одного вида деятель­ности на другой), как отмечает Б. Я. Первомайский, осо­бенно легко могут оказаться психотравмирующими ситуации, требующие частых быстрых переключений внимания. Истощающие организм факторы, связанные с недоеданием, чрезмерной работой без достаточного отдыха, способствуют возникновению неврастении.

Заболевание начинается исподволь, постепенно. Основ­ным симптомом является раздражительная слабость — повышенная возбудимость и легкая истощаемость боль­ных. При повышенной возбудимости малозначащие или индифферентные для здорового человека раздражители начинают вызывать повышенную реакцию. Больные ста­новятся вспыльчивыми, раздражаются даже по незначи­тельному поводу, становятся невыносливыми к сильным внешним раздражителям — шуму, яркому свету и др., а также к болевым раздражителям. Аналогичным повы­шением чувствительности в отношении интероцептивных и проприоцептивных раздражителей (т. е. идущих от внутренних органов и различных участков тела боль­ных) следует объяснить жалобы этих больных на разно­образные неприятные ощущения в разных частях тела (головная боль, головокружение, шум в ушах, парастезии, тягостные ощущения в области сердца, желудка и т. д.). Раздражительность и вспыльчивость особенно проявляются при повторном действии вызвавших забо­левание психотравмирующих раздражителей. Однако они могут иногда проявляться и под влиянием индиф­ферентных раздражителей. В то же время при некото­рых обстоятельствах больные в состоянии себя сдержи­вать и не проявлять повышенной раздражительности, например на работе. Повышенная возбудимость боль­ных выражается также в некотором повышении сухо­жильных рефлексов и легком возникновении вегетативных реакций — сердцебиений, покраснения или побледнения лица, потоотделения. Часто у больных наблюдается дрожание век и пальцев вытянутых рук.

Повышенная возбудимость обычно сочетается с повы­шенной истощаемостью, которая сказывается в сниже­нии трудоспособности, повышенной утомляемости, асте­нии. Часты жалобы на общую физическую слабость, отсутствие бодрости, энергии, невыносливость к привыч­ному до болезни режиму труда. Длительное активное напряжение внимания становится недоступным. С истощаемостью внимания часто связана и недостаточная фиксация некоторых событий. Этим объясняются жало­бы на «плохую память», «забывчивость».

Повышенная возбудимость и быстрая истощаемость сказываются также в легком возникновении эмоцио­нальных реакций (печали, радости и т. п.) и в то же время их кратковременности, нестойкости: при появле­нии аппетита — в быстром нарастании чувства голода и быстром угасании его в начале еды, иногда в легком возникновении эрекции под влиянием слабых механи­ческих или условнорефлекторных раздражителей и бы­стром наступлении эякуляции— извержении семени (ejaculatio praecox). Обычно те функции у больных, которые отличаются повышенной возбудимостью, характеризу­ются и повышенной истощаемостью. Истощаемость этих больных сказывается и в их нетерпеливости. Ожидание для них становится невыносимым.

Сон больных нарушен. Засыпание часто затруднено. Сон недостаточно глубокий, тревожный, с обилием сно­видений. При этом больные легко пробуждаются под влиянием незначительных внешних раздражителей. Пос­ле сна не возникает чувства свежести, бодрости, а, на­оборот, появляется ощущение разбитости, сонливости. К середине дня самочувствие улучшается, а к вечеру вновь ухудшается. Многие больные неврастенией жалу­ются на головную боль. Интенсивность ее невелика: чаще всего это ощущение тяжести в голове или тупые боли в области лба. Боль нередко носит более или ме­нее постоянный характер, усиливаясь при волнении или утомлении. По Б. Д. Карвасарскому, при неврастении может наблюдаться головная боль вазомоторного ха­рактера (пульсирующая боль, сопровождающаяся уве­личением пульсации височных артерий: дигидроэрготамии ее уменьшает) и боль, связанная с напряжением мышц головы и шеи. Последнее подтверждается электромиографически. Сосудосуживающие препараты могут усиливать такую боль. Давление в центральной артерии сетчатки, отражающее давление в системе внутренней сонной артерии, во время приступа неврастенической головной боли в отличие от того, что наблюдается, на­пример, при головной боли на почве арахноидита, не изменено.

Больные неврастенией сознают, что они больны, и ча­сто ищут помощи у врачей, стремятся поправиться. Обычно они не стараются демонстрировать свою бо­лезнь, а, наоборот, скрывают ее от окружающих. Иногда заболевание кажется им тяжелым и порождает ряд ипо­хондрических представлений. Наличие неприятных ощу­щений со стороны различных частей тела дает больным повод заподозрить у себя какое-либо начинающееся тя­желое соматическое заболевание.

У многих заболевших обнаруживается наличие «боль­ных пунктов» в коре — тех «пунктов», к которым чаще всего адресуются психотравмирующие воздействия. Это сказывается в том, что реакция таких больных на опре­деленные раздражители, в той или иной мере связанные с тягостным для них событием или ситуацией, бывает повышенной. Вместе с тем мысли об этой ситуации не­редко доминируют в сознании больного.

Течение неврастении зависит от того, продолжают ли действовать вызвавшие ее причины. Заболевание может стать затяжным и протекать с периодическими обостре­ниями, если причина его не устранена. При прекраще­нии действия неблагоприятной ситуации наступает быст­рое выздоровление. Чаще всего заболевание длится ряд недель или месяцев. Описываются случаи и более дли­тельного, затяжного течения болезни (В. В. Королев).

Клинические проявления неврастении не всегда оди­наковы. Это дало основание для выделения гипер- и гипостенической формы болезни.

Для первой характерна повышенная возбудимость, раздражительность, вспыльчивость, нетерпеливость, аф­фективная неустойчивость, чувство напряженности, иногда тревоги, повышенная отвлекаемость, рассеян­ность, торопливость, затруднение засыпания, сомато- вегетативные расстройства (потливость, тахикардия, не­приятное ощущение в области сердца, головная боль, головокружение и т. п.), для второй — астения, повышенная утомляемость, падение работоспособности, лег­кая истощаемость внимания, чувство разбитости, отсут­ствие ощущения свежести, бодрости, прилива сил после сна, улучшение самочувствия к середине и ухудшение к концу дня. Часто отмечаются сомато-вегетативные нару­шения (боли в области сердца, экстрасистолии, сердце­биения, потливость, диспепсические явления, учащение мочеиспускания и др.).

Условные рефлексы по двигательной методике с рече­вым подкреплением, мигательной методике Короткина и методике функциональной подвижности зрительного анализатора при гипостенической форме обычно выра­батываются медленнее, чем при гиперстенической (Л. И. Александрова, Н. В. Галузо, Л. Н. Канавец, Kreindler); на плетизмограмме холодовые раздражения вызывают лишь слабо выраженную реакцию (Я. В. Бла­госклонная).

Помимо этих двух форм, ряд авторов выделяют еще форму раздражительной слабости (лабильную, или пе­реходную, форму неврастении), характеризующуюся по­вышенной возбудимостью и легкой истощаемостью, рез­кими колебаниями работоспособности, неустойчивостью настроения. При ней, как отмечает Б. С. Бамдас, за бурным началом деятельности следует быстрое падение работоспособности, непосредственно за вспышкой гне­ва — слезы, за остро возникшим интересом — вялость и апатия, за нетерпеливым стремлением что-либо сказать или сделать — чувство бессилия, за эмоциональным подъемом — необоснованное разочарование. При этой форме сомато-вегетативные нарушения столь же часты, как и при обеих указанных выше формах.