ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 13.10.2020
Просмотров: 7958
Скачиваний: 170
Там, где это специально не оговаривается, изложение далее ведется по тексту 1977 г. с сохранением использовавшихся в то время терминов и формулировок.
154
(см. рис. 7Л). Здесь представляется достаточным указать, что была сделана попытка проследить, какие процессы и их продукты взаимодействуют на пути от пускового момента до готового высказывания и в какой мере они вовлекают лексический и грамматический компоненты речевой организации человека (с акцентированием внимания на том, что все эти процессы реализуются на единой информационной базе — памяти и что следует различать "речь для себя" и "речь для других").
Основанием для предположений о том, какие единицы могут функционировать на разных этапах речемыслительного процесса, послужило обсуждение работ Л.С. Выготского, И.М. Сеченова, A.A. Леонтьева, А.Р. Лурии, И.А. Зимней, Н.И. Жинкина, С.Д. Кацнельсона и других авторов. Особое внимание было уделено работе И.М. Сеченова "Элементы мысли" [Сеченов 1953], где прослеживается процесс становления у ребенка глубинных чувственных образов ("чувственных конкретов"), а затем — представлений и понятий ("абстрактов"), для обозначения которых человеку необходимы средства "внешней символизации", в их числе слова. И.М. Сеченов указывает, что различение ребенком имени целого предмета от имени его свойств имеет место параллельно с отвлечением предметов от их признаков, при этом постоянно имеет место взаимодействие процессов анализа, синтеза, сравнения и классификации, группировка элементов впечатлений в группы и ряды или установление фактов сходства и различий, запись в реестры памяти всех воздействий на все органы чувств с разграничением постоянных и второстепенных признаков и их распределением по разным рубрикам; все эти процессы протекают независимо "от воли и соображения", а к продуктам вновь виденного и слышимого присоединяются сходные элементы памяти в определенных зарегистрированных памятью сочетаниях. Сопоставление высказываний И.М. Сеченова с мнением современных нам ученых дало основания для следующих суждений о специфике единиц лексикона.
Слово и члены ассоциированных с ним чувственных групп подвергаются у индивида неосознаваемым процессам анализа, синтеза и сравнения или классификации, взаимодействуя при этом в продуктами переработки воспринятого ранее. Эти процессы идут по двум генеральным направлениям: во-первых, происходит разложение на признаки и признаки признаков (процессы дифференцирования), а во-вторых, имеет место ведущее к всё более высоким ступеням обобщения отвлечение от различающихся признаков (процессы интегрирования), что приводит к формированию двух типов единиц: дифференциальных признаков и различающихся по степени интегративности единиц обобщающего характера. Результаты (продукты) этих двух процессов могут находить или не находить выход в "окно сознания". Одним из средств такого выхода является наличие в языке социума некоторого слова; частью единиц обоих типов индивид оперирует посредством обозначения их в субъективном коде, понятном в "речи для себя" (при необходимости такие единицы могут более или менее успешно передаваться описательным путем); некоторые единицы фигурируют только в неосознаваемых процессах анализа, синтеза и сравнения или классификации и не поддаются вербализации именно в силу того, что они остаются "за кадром", обусловливая актуализацию некоторых продуктов перекодирования, доступных для выхода в сознание.
155
Если учесть, что объектами всех описанных в общей форме процессов являются и слова, и члены связанных с ними чувственных групп, и соотношения между словами и совокупностями чувственных групп, и соотношения между теми и другими и продуктами переработки предшествующего опыта, то становится очевидным многообразие продуктов таких процессов, благодаря чему слово включается в широчайшую сеть многосторонних связей и отношений. В число таких продуктов должно, по-видимому, входить сведение результатов переработки отдельных членов чувственной группы к единому коду, обеспечивающему отвлечение значения слова от непосредственных чувственных корней и дальнейшее использование его в качестве орудия абстрактного мышления. Поскольку полученные таким путем единицы в свою очередь становятся объектами тех же генеральных процессов дифференцирования и интегрирования, они-то и дают в качестве "продуктов продуктов", с одной стороны, то, что принято называть семантическими признаками, а с другой — семантические единицы разных уровней интегративно-сти, являющиеся результатами обобщения разных степеней при отвлечении от различающихся семантических признаков. Однако сведение разных членов чувственных групп в едином коде не исключает возможность их актуализации, параллельного протекания процессов дифференцирования и интегрирования или группировки по линии любого из этих членов. Так, связанные со словом зрительные впечатления могут интегрироваться в сложные мысленные образы, функционирующие в качестве единиц более высокого порядка и обеспечивающие синхронное хранение обширного объема информации; в случае необходимости исходные компоненты могут быть вербально выведены на основании такого интегрированного мысленного образа (в трактовке [Paivio 1972]). Продуктом сопоставления и группировки по совпадающим членам разных групп должно являться то, что субъективно переживается как "синонимия смыслов".
При соотнесении итогов этих рассуждений с предложенной моделью речемыслительного процесса был сделан вывод, что процесс построения образа результата деятельности скорее всего реализуется в некотором универсальном коде, специфичность которого определяется его способностью суммировать результаты переработки получаемой по разным каналам информации и тем самым обеспечивать перекрестную связь между разнокодовыми элементами единой информационной базы человека (памяти). Продукт этого процесса как начального этапа ре-чемыслительной деятельности представляет собой компрессию смысла всей предстоящей деятельности, ее квинтэссенцию.
В реферируемой публикации отмечается, что предлагаемая трактовка специфики начального этапа речемыслительного процесса позволяет объяснить, откуда берется та "абстрактная структура", которая далее воплощается в высказывании: независимо от того, сводится ли "глубинная структура" к синтаксическому построению или постулируется наличие семантического компонента, эта структура не является первичным образованием, она представляет собой развертку образа результата деятельности, экспликацию заложенного в ней смысла, который, в свою очередь, выступает в каче-
156
стве сложного продукта взаимодействия ряда факторов (в том числе внешнего или внутреннего пускового момента, доминирующей мотивации, модели обстановки, учета вероятностного опыта), определяющих "угол преломления" вступающего в действие предшествующего опыта индивида. Более того, первичность феномена компрессии смысла, реализуемого в универсальном коде или в находящихся на стыке с ним продуктах переработки информации по различным каналам, снимает проблему приоритета синтаксиса или словаря на этом этапе речемыслительного процесса: оба они оказываются средствами формирования смысла при его развертке. Тем не менее в случаях, когда образ результата деятельности получает выход в "окно сознания" в вербальном коде, компрессия смысла передается с помощью характеризующихся высшей степенью интегративности единиц лексикона. Именно в силу своей интегративности такие единицы не нуждаются в синтаксической организации; одна единица получает на дальнейших этапах развертку через ряд единиц менее высокого уровня (или уровней) интегративности и тогда вступают в действие и лексический, и грамматический компоненты речевой организации человека, однако следует говорить не о приоритете одного из них, а об их взаимодействии. При этом на разных этапах процесса речемыслительной деятельности единицам лексикона разных уровней интегративности должны соответствовать специфические "виды синтаксиса": для единиц высшего уровня интегративности синтаксис является нулевым. Важно также разграничивать правила комбинирования, которые обеспечивают оперирование единицами одного и того же уровня, и стратегии переходов от единиц одного уровня у другому (комбинирование подразумевает упорядочение по определенным прескриптивным правилам, не дающим свободы выбора, в то время как стратегия предполагает наличие ряда степеней свободы выбора, что объясняет возможность эвристического поиска в процессе многоэтапной развертки образа результата речемыслительной деятельности и реализации одной и той же смысловой программы с помощью различных языковых средств).
Многоэтапность речемыслительного процесса с участием в нем единиц разных степеней интегративности и дифференцированности трактуется в рассматриваемой работе в качестве основания для трактовки лексикона человека как системы кодов и кодовых переходов (термин Н.И. Жинкина, введенный им вне связи с проблемой лексикона). Поскольку через слово происходит формирование информационной базы человека, овладение опытом предшествующих поколений и становление индивида как члена определенного социума, можно трактовать лексикон и как средство доступа к этой базе. Каждое из возможных определений лексикона подсказывает ряд оснований для упорядочения его единиц.
Так, будучи средством доступа к информационной базе, лексикон не может не отражать системность знаний человека об окружающем его мире и о свойственных ему закономерностях и связях. Поскольку этот доступ осуществляется через слово, в основе организации единиц лексикона должны лежать и чисто языковые параметры. Связь слова с другими членами соответствующей ему чувственной группы также находит свое отражение в числе оснований для многообразных противопоставлений и группировок, для записи в "реестры памяти" (по И.М. Сеченову). Отсюда становится очевидным взаимодействие ряда параметров, обеспечивающих организацию и постоянную реорганизацию лексикона по мере накопления и переработки опыта.
В качестве исходного материала для выявления принципов организации лексикона и обнаружения существенных для его упорядоченности признаков и связей была реализо-
157
вана программа исследований, включавшая: а) многосторонний анализ материалов экспериментов на свободное воспроизведение иноязычных слов и слов родного языка с обнаружением оснований для группировки слов при их воспроизведении и причин "подмен" и "приписок" при ошибочной записи слов, субъективно переживавшихся испытуемыми как фигурировавшие в эксперименте [Залевская 1969; 1973]; б) проведение серии свободных и направленных ассоциативных экспериментов с монолингвами и билингвами [Залевская 1968; 1971а; 19716; 1972]; в) межъязыковое сопоставление "ассоциативных норм", полученных рядом авторов от носителей разных языков [Залевская 197la; 1975]. Был разработан метод анализа ответов испытуемых, позволяющий через группировку ответов по общности оснований для их связи с исходными словами и через совокупный анализ полученных по разным методикам данных прослеживать уровни идентификации предлагаемых в эксперименте слов и обнаруживать модели лежащих за словами глубинных связей и отношений, проводить межъязыковое сопоставление полученных результатов для выявления универсальных тенденций и особенностей их реализации в условиях разных языков и культур и т.д.
По результатам экспериментов на непосредственное и отсроченное свободное воспроизведение слов (после свободного ассоциативного теста в качестве первого этапа работы) были установлены различия в уровнях идентификации слов испытуемыми, что привело к гипотезе многоуровневого строения лексикона при возможности актуализации связей между единицами поверхностного яруса форм слов без обращения к глубинному ярусу значений. В числе принципов организации единиц поверхностного яруса лексикона обнаружены: а) установление связей на основании совпадения элементов разной протяженности и разной локации в составе вступающих в связь словоформ; б) включение в контексты разной протяженности (как "правый", так и "левый"); в) совместное хранение результатов упорядочения знаний об окружающем мире, первоначально оформлявшихся через полные высказывания или через цепи логических рассуждений, но затем предельно "свернутых" до автоматизированной связи между словоформами.
Эксперимент на свободное воспроизведение иноязычных слов выявил также наличие двух подъярусов поверхностного яруса лексикона: подъяруса графических форм и подъяруса звуковых форм слов.
Анализ ошибочно записанных слов родного языка в эксперименте на свободное воспроизведение привел к разграничению семантических "подмен" (замены действительно предъявлявшегося слова синонимом или близким по значению словом) и "приписок" (воспроизведения координированного члена определенного противопоставления или суперординаты, добавления членов той же категории или тематической группы, введение промежуточного члена некоторого континуума и т.д.), что дало основания для введения понятий "симиляры" и "оппозиты" для обозначения пар слов, которые субъективно переживаются в первом случае как имеющие сходное, а во втором — как противопоставляемое по какому-то параметру значение. В ходе бесед после проведения эксперимента испытуемые высказывали убеждение в том, что предъявлялись именно воспроизведенные ими слова, хотя на самом деле они допускали подмены типа ОРЕЛ — сокол; СОБАКА — пёс; МОЛОДОЙ — юноша или делали приписки типа МАМА — па-
158
па\ СИДЕТЬ — лежать. Многие из таких пар не могут трактоваться как синонимы или антонимы.
Была обнаружена множественность параметров поиска слов в памяти, а тем самым и упорядоченность единиц лексикона по широкому набору разнообразных признаков — от самого общего признака принадлежности к некоторому лексико-грамматическому классу или отнесенности к определенной семантической области, объединяющей не только семантические группы, но и семантические макросистемы, до начальной буквы слова, признака протяженности слова и т.д. Экспериментальный материал дал также основания для предположений, что поиск слова в памяти ведется как по чисто формальным (звуковым или графическим), так и по грамматическим и семантическим признакам или по разного рода комбинациям формальных признаков с признаками семантическими, в то же время для глубинного яруса лексикона признак принадлежности к некоторому лексико-грамматическому классу не является релевантным, что выражается в субъективном переживании равнозначности или противопоставленности смыслов слов, принадлежащих к разным частям речи.
В числе общих выводов по этой части исследования было отмечено, что поиск слов в памяти шел по ряду смысловых признаков, перекрещивающихся друг с другом и служащих "мостиками" для объединения слов в разного рода группы; при этом объединение слов по смыслу отражает привычные для информанта связи между объектами (т.е. его знание о мире)', наиболее общими тенденциями при группировке слов явились объединение и противопоставление, взаимодействующие на базе признаков разной степени обобщенности — от наиболее общего признака принадлежности к некоторому лексико-семантическому классу до мельчайших дифференциальных семантических признаков вступающих в связь слов; имеют место множественность оснований для связи слова с другими словами и параллельность стратегий поиска слова в памяти. Некоторые примеры приводятся в заданиях к этой главе.