Файл: Лунеев В.В. Преступность XX века_ мировые, региональные и российские тенденции (2-е издание, 2005).doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 13.10.2020
Просмотров: 11337
Скачиваний: 219
Статистические и социологические подтверждения существующих взаимосвязей между криминальностью правящих элит и общей преступностью затруднены из-за особо высокой латентности криминального поведения правящих кругов и их корпоративной закрытости. Латентность преступлений должностных лиц в целом многократно выше латентности преступного поведения остального населения, а скрываемость преступлений, совершаемых правящей элитой, является наиболее изощренной. И это, несмотря на огромное внимание к ней средств массовой информации, политических противников и общественных организаций. Даже тогда, когда значительная часть населения на себе ощущает криминальное давление правящих кругов, когда вопрос о их продажности, как говорится, у всех на слуху, когда систематически публикуются те или иные сведения об этом, когда возбуждаются конкретные уголовные дела, большинство рассматриваемых преступлений остается юридически невыявленными или недоказанными. Уголовная юстиция занимается расследованием не более чем тысячной доли преступлений, реально совершаемых правящей элитой.
Это обусловлено рядом обстоятельств: 1) правонарушения правящих кругов обычно связаны с управленческой деятельностью ее субъектов, которая и при провозглашении открытости остается в значительной мере конфиденциальной; 2) в совершаемых элитой должностных преступлениях, как правило, нет прямых и непосредственных жертв, а также свидетелей, заинтересованных в обнародовании таких фактов; 3) «профессиональные» преступления в среде правящих элит различных стран совершаются с использованием изощренных высокоинтеллектуальных способов достижения противоправных целей и современных методов защиты от разоблачения; 4) лицам из правящих кругов, нарушавшим законы, даже в развитых демократических странах, в силу корпоративной солидарности всего истеблишмента, намного чаще удается избежать реальной уголовной ответственности, чем остальным гражданам.
Громкие периодические разоблачения высокопоставленных должностных лиц в совершении противозаконных действий являются, скорее, исключением, чем правилом, одной из крайних форм межпартийной и предвыборной борьбы, публичной и лукавой демонстрацией народу декларированного правового порядка, а также испытанным способом освобождения элитарных кругов от одиозных фигур. Но и в этих случаях судебные процессы чаще всего завершаются назначением виновным щадящих наказаний, не связанных с лишением свободы. В авторитарных же и иных недемократических и переходных режимах, как в России, правящая элита обычно наделяет себя еще и практически полной неприкосновенностью. Более того, она фактически управляет деятельностью правоохранительных органов и судов, которые в связи с этим не имеют реальной возможности руководствоваться только законом.
Правящая элита во многих странах может купить себе свободу. Заместитель министра внешнеэкономических связей РФ Догаев, например, арестованный в 90-е гг. за совершение преступления, был выпущен судом под залог в 1,5 млрд руб. Генеральный прокурор РФ Ю. Скуратов, рассказывая в интервью об этом факте, риторически сетовал: «Скажите, у вас есть полтора миллиарда? Они (преступники от власти. — ВЛ.) нашли буквально через четыре часа»488. В итоге правящая элита, как и элита преступного мира, оказывается вне закона, что было образно подмечено в поэме Максимилиана Волошина «Путями Каина»: «В нормальном государстве вне закона находятся два класса: уголовный и правящий. Во время революции они меняются местами...»
В связи со сказанным официальные статистические данные о криминальности политической и особенно правящей элиты неимоверно далеки от объективности. И такое положение существует не только в России. Иные сведения (результаты прокурорских проверок, сведения различных контролирующих органов, письма и жалобы граждан, сообщения средств массовой информации, материалы расследования, не дошедшие до суда, и др.) не имеют системности и не являются бесспорными. По ним трудно выявить реальные тенденции элитарной криминальности. Тем не менее они могут быть использованы в криминологических, социологических, политологических исследованиях. Как показывает мировой опыт, четвертая власть — средства массовой информации — в открытом демократическом обществе может эффективно «контролировать» три первые, законодательную, исполнительную и судебную, если, конечно, она является независимой, объективной и непродажной.
Исходя из этих общих положений, автор и попытается проанализировать криминальность советской и российской политической и правящей элиты с учетом национальных исторических предпосылок и тенденций современной преступности. Эта проблема для российской криминологической науки является абсолютно новой. В США, Англии и других странах есть много работ о преступности и политике, о политической коррупции и политическом терроризме. Особенно интересны исследования Оксфордского университета489. В России эта проблема криминологической наукой только начинает осозна-ваться490. Чаще всего и очень активно она исследуется на журналистском уровне. И хотя практическая эффективность таких публикаций пока невелика, данное направление борьбы с преступностью — наиважнейшее. И то, что в России об этом стало возможным открыто говорить, является подтверждением шага, сделанного в правильном направлении.
§ 2. ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ КРИМИНАЛЬНОСТИ ПРАВЯЩИХ КРУГОВ В СССР И В РОССИИ
Многовековая история государств различных формаций свидетельствует о тесной связи политики и преступности491, политической элиты и криминальных путей достижения и удержания власти, политической элиты и собственности. Эти взаимосвязи исторически были свойственны и России (СССР), царской, коммунистической492 и посткоммунистической. Формы и характер криминальности российских (советских) властей менялись, но уровень ее не уменьшался, а возрастал. Выживаемость элиты в связи с объективными демократическими процессами усложнялась. Удерживать власть в руках узкого круга людей все труднее и труднее. Но в то же время и большевистский лозунг «Власть народу» является фальшивым. Исследователи-элитисты давно пришли к выводу, что в обществе всегда правило, правит и будет править меньшинство493. Н.А. Бердяев, подтверждая эту мысль, писал: «С сотворения мира всегда правило, правит и будет править меньшинство, а не большинство. Это верно для всех форм и типов управления, для монархии и для демократии, для эпох реакционных и для эпох революционных. Из управления меньшинства нет выхода... Вопрос лишь в том, правит ли меньшинство лучшее или худшее».494
К великому сожалению, в истекшем столетии, особенно после революции, Россией (СССР), как сегодня становится очевидным, управляло не лучшее меньшинство. В советское время его криминальность засекречивалась и камуфлировалась. В последние годы криминальность новой формирующейся политической и правящей элиты стала практически открытой, можно даже сказать, откровенной и циничной, но противоправная деятельность элиты, как и в советское время, остается неподконтрольной обществу и почти «неведомой» правосудию. Страна наша и в этом плане заметно отстает от цивилизованного мира. В западноевропейских государствах давно наметилась тенденция к уменьшению связи между властью и преступностью, обусловленная развитием демократической правовой государственности и контроля общества над элитой. Россия пока только пытается встать на этот путь.
Чтобы приблизиться к пониманию криминологических особенностей современной российской элиты, коротко рассмотрим исторические предпосылки ее становления по некоторым важным периодам.
Сталинский период. В эти годы в СССР регистрировался относительно низкий уровень уголовных преступлений (400—500 на 100 тыс. населения) и особенно должностных преступлений. Даже в 1956 г. на весь Союз было зарегистрировано 465 случаев взяточничества (0,2 преступления на 100 тыс. населения и примерно 2 — 3 деяния на 100 тыс. должностных лиц, могущих нести уголовную ответственность за совершение этого преступления). И это, несмотря на то, что по УК РСФСР 1926 г., который действовал до 1960 г., за должностные (служебные) преступления, в том числе за взяточничество, нес уголовную ответственность предельно широкий круг лиц, занимающих постоянные или временные должности в государственных учреждениях, на предприятиях и в организациях. Диапазон — от кладовщика, кассира или старшего конюха до высших должностных лиц государства.
Негативных и позитивных причин низкого уровня зарегистрированной должностной преступности несколько. Одной из них был жесткий тотальный контроль за поведением и деятельностью людей, в том числе служивых. По мнению Г . П . Федотова, государство не оставляло ни одного угла в жилище человека, ни одного угла в его душе вне своего контроля495. Государственные служащие были и контролерами, и контролируемыми одновременно.
Каждый человек, независимо от своего служебного положения, находился в перекрестии всех его составляющих, экономической, правовой, организационной, идеологической, социально-психологической, оперативной и репрессивной, содержание которых подробно рассматривалось в главе 5. Абсолютная экономическая зависимость должностных лиц от государства, узаконенный приоритет государства над правами личности, всеохватный жесткий централизм власти с почти военным подчинением государственных служащих, всеобщая секретность, не допускающая разглашения фактов реальной действительности, единомыслие и подавление инакомыслия, доминирование прокоммунистического общественного мнения, систематическая слежка за поведением и деятельностью государственных должностных лиц и массовые преследования за несогласие с установлениями режима были одновременно и серьезным антикриминогенным барьером при совершении уголовных преступлений, и комплексом обстоятельств, толкающих должностных лиц к общественно опасным формам защиты существующего режима.
Именно с этими факторами в первую очередь связан низкий уровень уголовной преступности в СССР вообще и преступлений руководящих должностных лиц, в частности. С другой стороны, низкий уровень уголовной преступности должностных лиц с избытком компенсировался массовыми злоупотреблениями властей, а значит, и должностных лиц против своего народа496. Жертвы этих злоупотреблений, как известно, приравниваются к жертвам обычных преступлений497. А сами злоупотребления властей по сути своей есть не что иное, как должностные правонарушения и преступления, которые отражают реальную опасную криминальность правящих кругов.
Автор умышленно употребляет применительно к нашей стране термин «правящие круги» вместо «правящая элита». Партийных, государственных и хозяйственных руководителей в сталинский период лишь условно можно было отнести к элите, так как они не представляли собой устойчивой социальной общности, которая бы самостоятельно определяла политические и экономические процессы в стране498. Как и все остальные граждане, они были «винтиками», хотя и «находившимися» на различных иерархических уровнях партийной, государственной и хозяйственной власти. Горизонтальные связи между ними, а тем более какие-либо организационные ее формы рассматривались как преступные организации. Все они были под строжайшим запретом и расценивались как тягчайшее контрреволюционное преступление. За их совершение руководители различных рангов (от секретарей и членов Политбюро ЦК, членов правительства и до местных управителей) чаще других граждан попадали под каток массовых политических репрессий.
Таким образом, должностные лица различных уровней в сталинские времена могли быть либо преступниками или иными правонарушителями, либо жертвами репрессивных властей, либо вначале преступниками, потом жертвами. Примером последних может служить биография одного из наиболее одиозных руководителей НКВД Ежова, который после кровавых массовых злоупотреблений разделил судьбу своих жертв. Он был осужден по стандартному ложному обвинению в двурушничестве и расстрелян. На суде он отрицал свою «шпионскую деятельность», но признал, что «почистил» 14 тыс. чекистов499. Таких «ответственных» преступников, ставших потом жертвами режима, было много.
В 20-е гг. доля репрессированных руководителей только из центрального аппарата доходила до 28,5% (1929 г.). По мере беспощадного истребления и приручения этой категории лиц и их собственного приспособления к правящему режиму удельный вес их уменьшился и составлял в самый кровавый 1937 г. около 1 % . Абсолютное же число их сократилось ненамного, поскольку общий уровень репрессий в этом году возрос по сравнению с 1929 г. в 4,3 раза. Из общего числа наркомов, входивших в СНК СССР в 1935 г., 20 погибли в годы репрессий. В живых остались шесть человек (Молотов (Скрябин), Микоян, Ворошилов, Каганович, Андреев, Литвинов (Баллах)), которые непосредственно были причастны к организации массовых репрессий. Из 28 человек, входивших в СНК в начале 1938 г., репрессированы тоже 20.
Только за полгода— с октября 1936г. по март 1937г.— было арестовано 2 тыс. работников наркоматов СССР, без наркоматов обороны, внутренних дел и иностранных дел500.
Когда говорят о революции 1917 г. и массовых репрессиях вплоть до 60-х гг., основными виновниками их, как правило, называют В.И. Ленина (Ульянова) и И.В. Сталина (Джугашвили). И это в принципе не подлежит никакому сомнению. Но вместе с ними с 1917 г. действовала огромная банда: Л.Д. Троцкий (Бронштейн), Г . Е . Зиновьев (Радомысльский), Л.Б. Каменев (Розенфельд),Я.М. Свердлов.Г.Я. Сокольников (Бриллиант), М.С. Урицкий, Ф.Э. Дзержинский, Л.М. Каганович, А. В. Луначарский, Г . М . Ярославский (М.И. Губельман) и т.д. Они входили в центральные, республиканские, краевые и областные органы власти; возглавляли военное командование, репрессивные органы (ВЧК, ГПУ , НКВД, ГУЛАГ). И именно они непосредственно вершили массовые расправы над российским народом501.
Показательно, что абсолютное большинство этих революционеров имели благозвучные псевдонимы, которые они себе присвоили и использовали их в качестве официальных фамилий. Это, видимо, не случайно. Скажем подробнее о том, о чем упоминали в главе 9 «Политическая преступность». По подсчетам корреспондента газеты «Лондон Тайме» Роберта Уилтона, в 1918 г. в России было 384 комиссара, включая двух негров, 13 русских, 15 китайцев, 22 армянина и более 300 евреев. Из числа указанных евреев 264 были выходцами из США с момента падения правительства Российской империи502. Уинстон Черчилль в феврале 1920 г. в лондонской «Sunday Herald» писал: «Теперь эта банда примечательных личностей из подполья больших городов Европы и Америки схватила за волосы и горло русский народ и сделалась неоспоримыми господами огромной Российской Империи»503. Они были элитой созданного ими на крови советского общества. Не простые россияне убили державника П. Столыпина, который мог укрепить Россию, не они приказали расстрелять и расстреляли царя Николая II и его семью. Не они были главными организаторами революции и последующих массовых репрессий.
Из огромного двухтомного труда А.И. Солженицына «Двести лет вместе» приведу два списка начальников репрессивных органов в самые кровавые 30-е гг.: «Вот из ГПУ создано НКВД во главе с Ягодой (1934) и публикуются... комиссары Государственной безопасности НКВД 1 - г о ранга: Я.С. Агранов (первый заместитель Ягоды), В. А. Балицкий, Т. Д. Дерибас, Г. Е. Прокофьев, С.Ф. Редис, Л.М. Заковский; 2 - г о ранга: Л.Н. Вельский, К. В. Паукер... М.И. Гай, С.А. Гоглидзе, Л.Б. Залин, З.Б. Кацнельсон, К.М. Карлсон, И.М. Леплевский, Г. А. Молчанов, Л.Г. Миронов, А.А. Слуцкий, A.M. Шанин, РА. Пилляр... В декабре 1936 среди начальников десяти засекреченных номерами отделов ГУГБ НКВД видим семерых евреев: отдел Охраны (1) — К. Паукер, Контрразведывательный (3) — Л. Миронов, Особый (5) — И. Леплевский, Транспортный (6) — А. Шанин, Иностранный (7) — А. Слуцкий, Учетно-регисграционный (8) — В. Цесарский, Тюремный (10)— Я. Вейншток. В течение мясорубки 1937 начальниками отделов побывали еще: А. Залпетер — Оперативный отдел (2), Я. Агранов, вослед ему М. Литвин — Секретно-Политический (4), А. Минаев-Цикановский — Контрразведывательный (3), И. Шапиро — ...Спецотдел (9). Руководство ГУЛага... Лазарь Коган до Беломорканала побывал и начальником ГУЛага, а Зиновий Канцельсон после 1934 — замнач ГУЛага; Израиль Плинер с 1936 — начальник ГУЛага... Нельзя отрицать: История вознесла многих советских евреев в ряды вершителей всероссийской судьбы»504. Не исключено, что опубликование А.И. Солженицыным этого глубокого и объективного исследования стало одной из причин его забвения среди определенных элитарных кругов современности.