Файл: Лунеев В.В. Преступность XX века_ мировые, региональные и российские тенденции (2-е издание, 2005).doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 13.10.2020
Просмотров: 11308
Скачиваний: 219
В 1949 г. в гражданском обществе СССР было учтено 995 846 преступлений, а в армии и на флоте — 37 729 преступлений, в том числе 800 особо опасных (контрреволюционных), 14 113 общеуголовных и 21 975 воинских. Преступность в Вооруженных Силах, куда в те годы кроме армии и флота входили пограничные, внутренние, железнодорожные и иные войска, была, соответственно, выше. Общее число зарегистрированных преступлений в стране, армии и на флоте составило 1 033 575. Удельный вес преступлений военнослужащих армии и флота в структуре всей преступности равнялся 3 , 7 % .
В 1991 г. в СССР было учтено 3 224 273 преступления, а с деяниями военнослужащих армии и флота — 3 255 533. Учтенные в армии и на флоте преступления составили 31 260, в том числе 19 государственных, 9 424 общеуголовных и 21 807 воинских. Государственная преступность сократилась в 42 раза, общеуголовная — на 33,2%, а воинская — на 0,8%.
За 40 с лишним лет численность армии и флота сократилась с 4 , 5 — 4 , 1 млн до 3,5 млн человек, или на 15 — 20 % . В промежутке между этими годами численность войск колебалась в больших пределах. Коэффициент преступности в стране в 1949 г. составлял около 400—450 преступлений на 100 тыс. населения, в армии и на флоте — около 950, в 1991 г., соответственно, 1115 и 893. Уровень преступности в стране увеличился в 2,5 раза, а в армии и на флоте сократился на 6 % . Соотношение этих показателей внутри рассматриваемого периода было более сложным. (Табл. 1 . )
Таблица 1
Коэффициенты преступности в стране, армии и на флоте в расчете на 100 тыс. населения (военнослужащих)
Год |
Численность военнослужащих, млн |
Коэффициент преступности военнослужащих. Советская Армия и ВМФ СССР |
Коэффициент преступности граждан |
|
1950 |
4,1 |
957,5 |
400,0 |
|
1960 |
3,0 |
655,5 |
306,8 |
|
1970 |
3,8 |
425,6 |
432,9 |
|
1980 |
4,2 |
533,5 |
603,7 |
|
1990 |
3,5 |
794,2 |
968,8 |
|
Вооруженные Силы РФ' |
||||
1996 |
2,4" |
1 217,4 |
1778,4 |
|
1997 |
- |
- |
1629,3 |
|
1998 |
1 ,9 |
1 306,0 |
1759,5 |
|
Год |
Численность военнослужащих, млн |
Коэффициент преступности военнослужащих. Советская Армия и ВМФ СССР |
Коэффициент преступности граждан |
|
1999 |
- |
- |
2051,4 |
|
2000 |
1 ,5 |
1200,0 |
2028,3 |
|
2001 |
- |
- |
2039,2 |
|
2002 |
1 ,2 |
1150,0 |
1 754,9 • |
|
2003 |
1,0-1,1 |
1548,8-1405,3*" |
1 926,2 |
Примечания.
* Вооруженные Силы РФ в современном составе включают в себя три вида (Сухопутные войска, Военно-воздушные силы, Военно-Морской Флот), три рода войск (Ракетные войска стратегического назначения, Космические войска, Воздушно-десантные войска), а также другие обслуживающие образования. В них не входят пограничные войска (ФСБ России), внутренние войска (МВД России), железнодорожные войска, войска гражданской обороны (МЧС России), войска правительственной связи (ФАПСИ) и другие поднадзорные Главной военной прокуратуре воинские образования (ФСБ России, С В Р России, ФСО России и т.д.). Для расчета коэффициента преступности нужны сведения о численности войск, которые являются конфиденциальными. В выступлениях Президента РФ в открытой российской и зарубежной печати имеются сведения о численности собственно Вооруженных Сил РФ (см., например: РГ. 2003.3 окт.; Правое дело. 2002. № 45—46; Отечественные записки. 2002. № 8; Челябинский рабочий. 2002. 22 авг; сайты Washington ProFile, Википедия и др.) и иных военных формирований. Исходя из этих сведений и рассчитаны коэффициенты преступности в Вооруженных Силах РФ. Расчет примерный, но он дает некоторые основания для выводов.
**Все войска. Удельный вес преступности военнослужащих Вооруженных Сил РФ в структуре преступности личного состава всех воинских образований (их в России 13) колеблется в пределах 70—75%.
***Для сравнения, в началеХХ в. в царской армии коэффициент преступности в расчете на 100 тыс. населения в различных видах войск составлял: 1000 преступлений — в гвардейских войсках, 1800 — в кавалерии и пехоте, 2400 — в артиллерии и 2900 преступлений — в инженерных войсках (См.: Эминов В.Е., Мацкевич И.М. Указ. соч. С. 25). Более объективный сравнительный подход требует еще и качественного анализа действующего законодательства и следственно-судебной практики в сопоставляемые годы.
В 50-60-е гг. число учтенных преступлений на 100 тыс. военнослужащих примерно вдвое превышало аналогичный показатель среди гражданского населения. В других странах уровень преступности среди военнослужащих тоже, как правило, выше уровня преступности среди гражданских лиц. Этому есть объяснения, которые приводились выше. В 70-е гг. коэффициенты преступности военнослужащих и гражданского населения в СССР практически сравнялись, а в 80-90-е гг. интенсивность преступности в стране стала выше, чем в армии и на флоте. Основной причиной такого соотношения, на наш взгляд, была управляемость уровнем преступности в войсках.
Динамика абсолютных показателей преступности в стране и войсках изменялась, о ч е м свидетельствуют более сложные траектории на графике. (Рис. 2 . )
Как видно из статистических и графических материалов, динамика преступности военнослужащих, согласуясь с общей направленностью развития преступности в стране, была менее устойчива. Она «реагировала» на ведомственные изменения и регулировалась командованием. Особо «чувствитель на» к этим факторам была динамика воинских преступлений, квалификация которых в качестве таковых очень сильно зависит от решения командования. В 1950 г. при снижении преступности в стране на 9,4% общая преступность в войсках увеличилась на 3%, воинская — на 27, а общеуголовная уменьшилась на 15%. В этот год были приняты новые общевоинские уставы, и это не могло не сказаться на конъюнктуре командирской требовательности в плане воинских правоотношений.
Следующие пики роста преступности в войсках были в 1955—1956 и 1961 гг., в годы значительного сокращения Вооруженных Сил, связанного с потерей перспективы офицерским составом, увольнением их в запас без пенсионного обеспечения, падением престижа военной службы, началом крушения идеологии сталинизма (1956 г.), принятием новых уголовных кодексов (1960—1961 гг.) и другими обстоятельствами. В 1955 г. преступность в армии и на флоте возросла по сравнению с предыдущим годом на 63,5%, в том числе общеуголовная — на 22, а воинская — на 104,4 % . Аналогичный всплеск был и при втором сокращении Вооруженных Сил в 1961 г. — соответственно, 56,9; 29,1 (72,2%). Нечто похожее переживали Вооруженные Силы России в 90-е гг.
В последующие годы регистрируемый уровень преступности в советских войсках снижался быстрее, чем в стране. С 1961 г. по 1965 г. преступность в стране сократилась на 14,3%, а в армии и на флоте — на 58%. И вновь воинские преступления снижались интенсивнее общеуголовных. И общие, и «воинские» причины этого обсуждались. Корректировка «мягкой» уголовной политики стала объективно заданной. Она ускорилась в связи со снятием Хрущева в 1964 г. и возвращением к сталинизму, хотя и либерального толка.
Вконце 1965 г.,в 1966и 1967 гг. были приняты решения об улучшении работы следственного аппарата628, усилении борьбы с преступностью и особенно с хулиганством629, укреплении воинской дисциплины630 и др. Но преступность в стране и в войсках росла. Преступность военнослужащих росла параллельно с ростом преступности в стране, только меньшими темпами. К 1991 г. они увеличились, соответственно в 4 , 3 и 2 , 4 раза. (Табл. 2 и рис. 3.)
Таблица 2
Динамика учтенной преступности в армии и на флоте за 1965-1991 гг.
Год |
Все преступления |
Общеуголовные |
Воинские |
||||||
абс. |
% |
доля |
абс. |
% |
доля |
абс. |
% |
доля |
|
1965 |
13150 |
100,0 |
1 ,7 |
5045 |
100,0 |
38,4 |
8013 |
100,0 |
61,5 |
1966 |
1 7 788 |
135,3 |
2,0 |
6747 |
134,7 |
38,2 |
10981 |
135,7 |
61,7 |
Окончание таблицы 2
Год |
Все преступления |
Общеуголовные |
Воинские |
||||||
абс. |
% |
доля |
абс. |
% |
доля |
абс. |
% |
доля |
|
1967 |
16071 |
122,2 |
1 ,8 |
6582 |
130,5 |
40,9 |
9478 |
117,1 |
59,0 |
1968 |
17317 |
131,7 |
1 ,8 |
7344 |
145,6 |
42,4 |
9961 |
123,1 |
57,5 |
1969 |
16978 |
129,1 |
1 ,7 |
8184 |
162,2 |
48,2 |
8778 |
108,5 |
51,7 |
1970 |
16173 |
123,0 |
1 ,5 |
7 607 |
154,7 |
48,3 |
8360 |
103,3 |
51,7 |
1971 |
15348 |
116,7 |
1 ,4 |
7517 |
149,0 |
49,0 |
7819 |
96,6 |
50,9 |
1972 |
14732 |
112,0 |
1 ,4 |
7168 |
142,1 |
48,6 |
7551 |
93,3 |
51,2 |
1973 |
16222 |
123,4 |
1 ,5 |
8 334 |
165,2 |
51,4 |
7869 |
94,8 |
47,3 |
1974 |
15617 |
118,8 |
1 ,3 |
8 091 |
160,4 |
51,8 |
7505 |
92,7 |
48,0 |
1975 |
16710 |
127,1 |
1 ,4 |
8 845 |
175,3 |
52,9 |
7 644 |
96,9 |
46,9 |
1976 |
16653 |
126,6 |
1 ,3 |
9074 |
179,9 |
54,5 |
7530 |
93,0 |
45,2 |
1977 |
16304 |
124,0 |
1 ,3 |
8696 |
172,4 |
53,3 |
7567 |
93,5 |
46,4 |
1978 |
18150 |
138,0 |
1 ,4 |
9655 |
191,4 |
53,2 |
8467 |
104,6 |
46,6 |
1979 |
20399 |
155,1 |
1 ,4 |
10454 |
207,2 |
51,2 |
9925 |
122,6 |
48,6 |
1980 |
22408 |
170,4 |
1 ,4 |
11284 |
223.7 |
50,3 |
11089 |
137,0 |
49,5 |
1981 |
25896 |
196,9 |
1 ,6 |
12722 |
252,2 |
49,1 |
13088 |
161,7 |
50,5 |
1982 |
28689 |
218,2 |
1 ,7 |
13907 |
275,6 |
48,5 |
14603 |
180,4 |
50,9 |
1983 |
29452 |
224,0 |
1 ,4 |
14987 |
297,1 |
50,9 |
14325 |
177,0 |
48,6 |
1984 |
25396 |
193,1 |
1,2 |
10632 |
210,7 |
41,9 |
14655 |
181,1 |
57,7 |
1985 |
29947 |
227,7 |
1,4 |
12067 |
239,2 |
40,3 |
17672 |
218,4 |
59,0 |
1986 |
26354 |
200,4 |
1 ,3 |
11202 |
222,0 |
42,5 |
15038 |
185,8 |
57,1 |
1987 |
23226 |
176,6 |
1 ,3 |
9669 |
191,6 |
41,6 |
13512 |
166,9 |
58,2 |
1988 |
19597 |
149,0 |
1 ,0 |
843/ |
167,2 |
43,0 |
11134 |
137,6 |
56,8 |
1989 |
20670 |
157,2 |
0,8 |
8983 |
178,0 |
43,5 |
11656 |
144,0 |
56,4 |
1990 |
27796 |
211,4 |
1 ,0 |
9539 |
189,1 |
34,3 |
18238 |
225,3 |
65,6 |
1991 |
31260 |
237,7 |
1 ,0 |
9424 |
186,8 |
30,1 |
21807 |
269,5 |
69,8 |
Среднегодовой прирост |
|
3,4% |
|
|
2,45% |
|
|
3,9% |
|
Средний удельный вес |
|
|
1,4% |
|
|
45,9% |
|
|
53,9% |
Доминирование общеуголовных преступлений в структуре преступности в войсках, обозначившееся в 1966 г., увеличивалось до 1984 г., до перевода «дедовщины» из общеуголовных преступлений в воинские. После 1984 г. удельный вес общеуголовных преступлений превышал долю воинских незначительно. В 1990 г. их доли сравнялись, а затем воинские преступления намного превысили уровень общеуголовных деяний. Причины очевидны: началось новое сокращение Вооруженных Сил, которое в первую очередь сказалось на воинских правоотношениях, как и во время сокращения войск в 1956 и 1961 гг.
Относительно высокий уровень преступности среди военнослужащих и ее рост характерны не только для СССР. Аналогичные проблемы существуют и в США. С 1960 по 1971 г. число тяжких преступлений в вооруженных силах США увеличилось почти вдвое. Особо высокий уровень преступности американских военнослужащих отмечался во время вьетнамской войны. В 1968 г., например, было учтено 53 357 дезертирств, 155536 самовольных отлучек. В разные страны дезертировали более 100 тыс. солдат631. В 1972 г. только в сухопутных войсках было совершено 40 610 различных преступлений.
С переходом на контрактную систему комплектования войск в 1973 г. преступность в них несколько снизилась. В 1986 г. во всех вооруженных силах США было проведено 38 927 уголовных расследований, а в 1990 г. — 35 435632, т.е. примерно на 8 тыс. больше того, что регистрировалось в этом же году в армии и на флоте в СССР. Причем численность войск в США была намного меньше, а следовательно, преступность военнослужащих в расчете на 100 тыс. была почти вдвое большей. Сказанное позволяет предположить, что переход наших Вооруженных Сил на смешанную и контрактную систему комплектования может улучшить правопорядок в воинских частях и подразделениях, но проблема эта всегда будет острой.
Удельный вес преступлений военнослужащих в структуре преступности в стране не был постоянным. В 1949 г. он равнялся 3,7 % . В последующие годы он снижался до 1% и меньше. Соотношение воинских и общеуголовных преступлений в структуре преступности в войсках менялось в зависимости от объективных и субъективных условий. (Рис. 4).
Рис.
4. Соотношение
воинских и
общеуголовных
преступлений
(1965-1990 гг.)
Воинские преступления, как правило, доминируют в условиях организационной неопределенности, сокращения Вооруженных Сил, снижения престижа военной службы и других экстраординарных условиях, тогда как в обычной обстановке командование легко «управляет» их уровнем в собственных целях.
Как было показано при анализе «дедовщины», механизм регулирования уровня преступности в войсках достиг особого совершенства в период застоя. Начальник крупного политотдела тогда рассказывал: «Я могу «сократить» преступность, особенно воинскую, хоть вдвое за год. Но что я буду делать, если в следующем году будет большой скачок тяжких преступлений, скрыть которые не удастся? На фоне предшествующего года будет сильный всплеск, за что не похвалят. Поэтому я «сокращаю» преступность медленно, удерживая ее примерно на одном уровне. За это не хвалят, но и не наказывают». Подобная «философия выживания» подтверждается статистикой последних нескольких десятилетий.
При всей неполноте статистики преступности в Вооруженных Силах ее тенденции не могут быть диаметрально противоположными общей направленности развития преступности в стране. Общеуголовные преступления, несмотря на свой малый удельный вес (около 0,5% в структуре преступности в стране), изменялись практически сообразно криминологической обстановке в государстве. Коэффициент парной корреляции колебался в пределах +0,8. Уровень воинских преступлений особо командно управляем. В связи с этим между динамическими рядами этих деяний и преступности в стране нередко образовывались ножницы, и коэффициент корреляции между ними не превышает +0,6.
Итак, несмотря на наличие в Вооруженных Силах объективных и субъективных, временных и постоянно действующих особенностей, оказывающих существенное влияние на уровень, динамику и структуру преступности военнослужащих, между преступностью в стране и в Вооруженных Силах существует сильная корреляционная взаимосвязь. Она объясняется действием в стране и армии единых основных тенденций и закономерностей. Военнослужащие, составляя около 1,5% в структуре населения страны, но призванные со всей ее территории, из различных социальных слоев и групп населения (так было в СССР), достаточно репрезентативно представляют территориальное, социально-экономическое, культурное многообразие страны, общества, народа. Еще более сильная связь существует между преступностью несовершеннолетних и их общим нравственно-правовым уровнем поведения и преступностью военнослужащих633. Слова К. Маркса, сказанные много лет назад, о том, что в «истории армии с поразительной ясностью резюмируется вся история гражданского общества»634, справедливы и для анализа криминальных явлений среди военнослужащих.
Этот вывод является ключевым в понимании основных закономерностей и тенденций преступности в Вооруженных Силах, ее важнейших и определяющих причин. Все военно-криминологические проблемы могут успешно анализироваться и решаться в тесной связи с общими криминологическими проблемами в стране. Попытки радикально решить криминологические проблемы военнослужащих внутри советских Вооруженных Сил, предпринимавшиеся неоднократно, терпели провал.
В то же время анализ преступности военнослужащих в связи с той или иной обстановкой в Вооруженных Силах показывает, что возможности воинских должностных лиц в деле борьбы с отклоняющимся поведением военнослужащих значительны. Ослабление этой работы во время неоднократных сокращений Вооруженных Сил, что в первую очередь сказывается на снижении требовательности командования в связи с потерей перспективы службы, вызывало резкие всплески преступности военнослужащих, особенно воинской. Реалистический подход к преступности в войсках позволит находить соотношение общегосударственных и сугубо военных мер по удержанию преступности военнослужащих на социально терпимом уровне.