ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 17.10.2020
Просмотров: 480
Скачиваний: 1
36
тель четко уловил взаимосвязь терроризма с уголовными преступлениями
и прекрасно продемонстрировал срастание террора с уголовным миром на стра
-
ницах своих произведений
.
Реалистическая художественная литература первой
почувствовала катастрофическую опасность террора
,
прикрываемого героиче
-
ской риторикой и фразеологией
.
Многим мастерам художественного слова в начале ХХ в
.
было свойст
-
венно противоречивое отношение к революционному терроризму
,
обусловлен
-
ное
,
с одной стороны
,
стойкой оппозицией самодержавию и одобрением рево
-
люции
,
с другой стороны
–
внутренним нравственным разладом в связи с узна
-
ванием
«
кровавой изнанки революции
»
и деградацией нравственных идеалов
в период первой русской революции
.
Подобное состояние испытывали
Л
.
Андреев
.
А
.
Белый
,
М
.
Осоргин
,
М
.
Горький
.
Примечательно
,
что форми
-
руемый литературой информационный фон
,
не смотря на усиление рефлексив
-
ных сомнений интеллигенции
,
склонялся в пользу леворадикальной протерро
-
ристической тенденции
.
Л
.
Андреев опубликовал повесть
«
Тьма
»,
в которой впервые показал тер
-
рориста
,
разуверившегося в правоте своего дела
.
Поразительно
,
что это произ
-
ведение вышло из-под пера человека
,
считавшегося убежденным сторонником
леворадикального крыла интеллигенции
(
его произведения
«
Рассказ о семи по
-
вешенных
»
и
«
Царь-голод
»
признавались настоящими революционными бест
-
селлерами
,
на текстах которых воспитывались будущие террористы
). «
Тьма
»
имела шокирующий резонанс даже в либеральной читательской аудитории
.
Однако самый мощный удар по литературно-мифологическому имиджу героя
-
террориста был нанесен
«
генералом эсеровского террора
»
Б
.
Савинковым
в книге
«
Конь бледный
».
Чем можно объяснить тот факт
,
что самым действенным литературно
-
информационным средством антитеррористического воздействия на общест
-
венное сознание стала книга
,
написанная одним из организаторов и руководи
-
телей эсеровского террористической движения
?
Б
.
Савинков отнюдь не стре
-
мился к разоблачению мифа об идеальном герое
,
его позиция не была следстви
-
ем глубокого психологического надлома личности
,
осознавшей греховность со
-
деянного и раскаявшейся
.
Ведь одновременно с
«
Конем бледным
»
Б
.
Савинков
писал и готовил к публикации очерки и рассказы
,
по-прежнему возвеличиваю
-
щие террористов
.
Разоблачение Азефа означало для Б
.
Савинкова полное кру
-
шение прежних идеалов
.
Выход из тупика накопившихся противоречий он по
-
пытался найти в идее религиозно-нравственного оправдания террора
,
которая
появилась у него в процессе общения с Д
.
Мережковским и З
.
Гиппиус
.
В обра
-
зе Вани из
«
Коня бледного
»
им был создан совершенно новый тип верующего
,
религиозно-ориентированного террориста
,
дихотомически противопоставлен
-
ного
«
мастеру красного цеха
»
Жоржу
.
Тенденциозный замысел религиозного
обновления терроризма с целью придания ему позитивного социального имид
-
жа оказался непонятым леворадикальной интеллигенцией и не был
ею принят
.
Образ Жоржа
,
напротив
,
был более цельным
,
жестким
,
реалистич
-
ным и скандально вызывающим
,
что выдвинуло его в центр читательского
37
внимания
,
оттеснив идеализированного Ваню
. «
Расколдовывание
»
мифа про
-
изошло вопреки расчетам и желаниям автора и
,
в конце концов
,
привело к об
-
ратному эффекту
:
усилению отрицательного восприятия революции и террора
.
В художественной литературе серебряного века достаточно рельефно
обозначились проблемы информационно-семиотического сопровождения тер
-
роризма
.
Одной из них является осознание теснейшей взаимосвязи терроризма
и провокации
.
Постановка данного вопроса в литературе в такой семиотической
плоскости
–
культурологическое открытие А
.
Белого
.
Художественное чутье
и интуиция подсказали ему
,
что провокация является одним из источников тер
-
рора
,
точно также как и его неизбежным следствием
.
В тексте романа
«
Петер
-
бург
»
символически дан образ главного организатора эсеровского террора
и главного провокатора Е
.
Азефа
,
который выведен под именем Липпанченко
.
Даже в его фамилии семантически проявляется ложь
,
фальшь
,
подделка
,
кичли
-
вость
.
Липпанченко
–
это мастер интриги и провокации
,
искусно манипули
-
рующий не только судьбами людей
,
но и крупнейших политических и государ
-
ственных организаций
.
Несмотря на всю масштабность фигуры Липпанченко
,
А
.
Белый в своем художественном анализе идет гораздо дальше личностного
фактора
,
он выходит на более высокий уровень обобщения
:
в романе провока
-
ция и терроризм связываются неразрывной
,
взаимообусловленной цепью эмо
-
ционально
-
чувственных представлений
,
идей и действий
.
В тексте
«
Петербур
-
га
»
практически все действующие лица
,
так или иначе
,
переплетены провока
-
ционными или провоцирующими ситуациями
.
Другая проблема
,
которую поднимает автор диссертации
,
рассматривая
литературу начала ХХ в
.,
сфокусирована на религиозно-символическом пони
-
мании сущности терроризма
.
На этом пути были сконцентрированы социально
-
философские и литературно-художественные поиски Д
.
С
.
Мережковского
,
З
.
Н
.
Гиппиус и Б
.
В
.
Савинкова
.
Д
.
С
.
Мережковский в свете теории
«
религи
-
озной общественности
»
литературно канонизировал террористов
,
убеждая
в святости их поступков
.
Для него террористический акт
–
это терновый венец
,
путь террориста
–
это Голгофа
,
а его смерть на эшафоте
–
искупление грехов
.
Так открывается дорога в царство обожествляемого эсеровского террора
.
Мысль о святости революционной жертвы достаточно отчетливо прозвуча
-
ла в статье З
.
Гиппиус
«
Революция и насилие
».
Здесь она развивает идеи
,
уже
прозвучавшие у Д
.
Мережковского
.
Террористы в ее статье уподоблялись пер
-
вым христианам в катакомбах
,
их жизнь
–
это жизнь аскетов
,
отказавшихся
от всего ради революции
.
Она считала
,
что террористами двигало неосознанное
религиозное чувство
,
желание пострадать за правду
.
Магическая сила само
-
убийственной жертвенности в терроре заслоняла в сознании З
.
Гиппиус любые
моральные преграды
,
даже гибель ни в чем не повинных людей
.
Красной нитью в данном параграфе диссертации проходит идея об инфор
-
мационной обусловленности террористического процесса
,
проявляющаяся
в текстах литературных произведений
.
Л
.
Андреев в повести
«
Губернатор
»
об
-
ратился к информационным источникам
,
формирующим общественное мнение
.
Он показал роль молвы в аксиологической кодификации протеррористических
38
настроений
.
В романе А
.
Белого
«
Петербург
»
информационным источником
,
выражающим неофициальную санкцию толпы на совершение террористическо
-
го акта
,
являются слухи
,
которые выступают индикатором общественного мне
-
ния
.
В романе выявлена информационная атмосфера
,
усиливающая терророфо
-
нический эффект
,
показаны факторы формирования протеррористически на
-
строенной социальной среды
.
А
.
Белый показал подстрекательские и пропаган
-
дистские возможности прессы через распространение панических настроений
(серия репортажей о Красном Домино
,
терроризирующем жителей Петербурга
).
На примере Н
.
Аблеухова он показал процесс подталкивания людей к террору
информационными средствами
.
Кроме того
,
в романе можно проследить фор
-
мирование через печать негативного образа будущей жертвы теракта
,
чтобы
добиться моральной санкции общества на его совершение
.
Таким образом
,
на художественном уровне проясняется реальная возможность средств массо
-
вой информации лить воду на мельницу терроризма в погоне за рублем и сен
-
сацией
.
Второй параграф третьей главы
«Российская художественная литера
-
тура рубежа ХХ
– XXI
вв
.
и проблема отношения к терроризму
»
отражает
художественную рефлексию постсоветской литературы на многочисленные со
-
циально-политические метаморфозы в России и мировом сообществе
,
привед
-
шие к усугублению террористических угроз
.
Диссертант обращает внимание на такую актуальную тенденцию
,
как
«детективизация
»
и
«
триллеризация
»
художественного творчества
.
С одной
стороны
,
она иллюстрирует реальный и виртуальный уровень криминальности
нашей жизни
,
с другой
–
является фантомным призраком постоянно нависшей
угрозы
,
которая ассимилируется общественным сознанием
.
Именно детективы
и триллеры служат основными проводниками художественного осмысления
терроризма в литературе
.
В постсоветскойя литературе
,
как и в литературе серебряного века
,
опре
-
деляются протеррористическая и антитеррористическая тенденции в осмысле
-
нии терроризма
.
К первой тенденции можно отнести литературно-художественную разра
-
ботку темы терроризма в романе Б
.
Акунина
«
Статский советник
».
Не смотря
на то
,
что Б
.
Акунин обратился к террористическим событиям далекого про
-
шлого
,
читатель
XXI
в
.
воспринимает их по-особому
,
рассматривая в соответ
-
ствии с собственными представлениями о терроризме
,
сложившимися у него за
последние годы
.
Благодаря роману Б
.
Акунина в либеральном общественном
сознании воссоздается положительный имидж героя-террориста
,
вызывающий
уважение своим бесстрашием
,
самоотверженностью
,
честностью
,
стремлением
к риску
,
силой воли и твердостью характера
.
Представляя Грина и его товари
-
щей по террористической группе жертвами провокации со стороны высокого
государственного чиновника
,
автор
«
Статского советника
»
подводит читателя
к благорасположению и сочувствию по отношению к
«
своим
»
террористам
.
Фактически Б
.
Акунин в талантливом увлекательном тексте полностью воспро
-
изводит мифологические стереотипы леворадикальной интеллигенции серебря
-
39
ного века
.
Следует учесть
,
что даже неосознанные попытки литературно
-
художественной романтизации и идеализации образов революционеров
-
террористов могут вызвать расширение зоны информационного влияния терро
-
ризма
.
Мифологизированное оправдание неонароднического терроризма начала
ХХ столетия означает формирование условий пресловутой политики
«
двойных
стандартов
»,
разделение террористов на
«
своих
»
и
«
чужих
».
И это
,
безусловно
,
расширяет горизонты политического манипулирования людьми
.
Существует
реальная возможность подсознательной экстраполяции позитивного имиджа
революционеров-террористов на образы нынешних приверженцев террористи
-
ческой тактики
,
что приводит к аксиологической аберрации субъектов террори
-
стического влияния
.
Вместе с тем Б
.
Акунин в ярких художественных образах изобразил ре
-
альную историческую ситуацию начала ХХ в
.,
когда значительному большин
-
ству либералов революционно-террористическая деятельность казалась вполне
допустимым
,
справедливым и эффективным средством политической борьбы
,
а люди
,
подобные Фандорину
,
оказывались в атмосфере удручающего непони
-
мания и одиночества
.
Находясь между
«
молотом
»
провоцирующего государст
-
венного террора и
«
наковальней
»
оппозиционного терроризма
,
он не смог при
-
нять ни одну из сторон
.
Отсюда ощущение пессимизма и безысходности в фи
-
нале романа
,
что вызывает усиление терророфонических настроений в чита
-
тельской среде
.
С одной стороны
,
Б
.
Акунин отчетливо героизирует художест
-
венные образы революционеров-террористов
.
С другой стороны
,
он представ
-
ляет государственную власть в лице ее правоохранительных органов институ
-
том
,
генерирующем терроризм
.
Информационный эффект от такой художест
-
венной дивергенции
,
проецируясь на современное положение
,
усиливает нега
-
тивистский настрой по отношению к государству и обеляет террористов
,
вызы
-
вая сочувствие к ним и возводя их деятельность в ранг вынужденной
,
но спра
-
ведливой борьбы
.
Выводы о возможном негативном протеррористическом потенциале воз
-
действия романа Б
.
Акунина на общественное мнение ни в коем случае не сле
-
дует понимать как призыв к цензурным запретам или каким-либо другим адми
-
нистративным ограничениям свободы творчества
.
Тем не менее
,
современный
писатель
,
в условиях повышенного риска манипуляции общественным созна
-
нием
,
должен отчетливо представлять меру своей моральной ответственности
перед читателем за возможные негативные последствия своих художественных
текстов
.
Художественная литература представляет собой своеобразный мони
-
торинг общественных настроений
,
нуждающийся не в цензуре и не в запрети
-
тельно-силовых методах государственного контроля
,
а в осмыслении и изуче
-
нии
,
что позволит своевременно выявлять негативные тенденции в информаци
-
онной сфере России и противопоставлять информационному вызову террориз
-
ма нейтрализующие его адекватные меры
.
В романах А
.
Проханова
«
Господин Гексаген
»
и
«
Политолог
»
автором
диссертации была выявлена другая тенденция
,
имеющая протеррористический
оттенок воздействия на читательскую аудиторию
.
Данные произведения
40
А
.
Проханова отличаются мрачным удручающим пессимизмом и апокалипсич
-
ностью
.
Фатальная неизбежность надвигающейся катастрофы и разрастание
террористической угрозы предопределена всем ходом развития сюжета
.
Пора
-
жает варварское соединение ужаса реальной трагедии с жанром фантастиче
-
ской социально-политической утопии
,
в которую втягивают читателя
.
Пробле
-
ма состоит в том
,
что
,
став заметным явлением современной российской лите
-
ратуры
, «
Господин Гексаген
»
и
«
Политолог
»
несут в себе мощный отрицатель
-
ный заряд протеррористической направленности
.
И дело здесь не в апологии
терроризма и террористов со стороны автора
.
Напротив
,
А
.
Проханов категори
-
чески не приемлет эту социальную болезнь
.
Но ментально
,
психологически
,
романы провоцируют распространение в обществе чувства страха
,
постоянно
нависшей угрозы безопасности
,
абсолютного нигилизма по отношению к госу
-
дарственным способам и методам противодействия террору
.
Они способствуют
усилению настроений подавленности
,
катастрофической напряженности в об
-
ществе
,
провоцируют ненависть граждан к государственным органам нацио
-
нальной безопасности
,
деятельность которых рассматривается как главная при
-
чина развития терроризма
.
В данном параграфе утверждается тезис о том
,
что информационные ко
-
ды ультраправого политического терроризма проникают в массовую аудито
-
рию через художественную литературу
.
Примечательно
,
что современный на
-
ционалистический ультраправый терроризм
,
который часто маскируется под
более широким понятием экстремизм
,
в значительной мере идеологически ба
-
зируется на литературных и беллетризованных публицистических текстах
их лидеров и вождей
.
Иногда литературные произведения служат настоящим
учебным пособием начинающему террористу
.
В качестве иллюстрации автор
диссертации приводит роман Д
.
Скины
:
Русь пробуждается
»
1
.
По
-
пулярность данной книги в среде скинхедов
,
попытки ее репринтного тиражи
-
рования и сетевого распространения говорят об использовании художествен
-
ных текстов в качестве информационно-пропагандистских средств идеологиче
-
ской обработки молодежной аудитории через привлекательную приключенче
-
ско-детективную форму художественного изложения
.
Особое внимание обращается в диссертации на информационный протер
-
рористический комплекс представлений
,
имеющий целью дискредитацию гос
-
подствующей политической власти путем информационного давления на соци
-
ум
.
Когда подрывается вера в силу государственной власти и ее реальные воз
-
можности противостоять террору
,
происходит иррационализация страха
,
к лю
-
дям приходит гнетущее ощущение постоянного ожидания теракта
,
их безза
-
щитности перед непредсказуемыми обстоятельствами
,
которым они ничего не
могут противопоставить
.
Именно такую тенденцию отражают литературные
произведения
,
подобные романам
«
Синдикат
»
Д
.
Рубинной или
«
Номер один
»
Л
.
Петрушевской
.
В них сосредоточено концентрированное выражение слабо
-
1
Нестеров Д
.
Скины
:
Русь пробуждается
.
М
., «
Ультра-культура
», 2004
.