ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 17.10.2020
Просмотров: 487
Скачиваний: 1
31
вой инфраструктуры
,
требуют применения нетрадиционных подходов к анали
-
зу феномена терроризма
.
Однако насколько адекватно мы относимся к инфор
-
мационным материалам
,
репрезентирующим террористические сайты
?
Не по
-
падаем ли мы в ловушку их психологических расчетов
?
Не усугубляем ли эф
-
фективность их информационного воздействия
?
Не вносит ли сформированная
террористами виртуальная реальность иллюзорное представление о всемогуще
-
стве сил терроризма
?
Чтобы ответить на эти вопросы
,
нужно отказаться от ма
-
гикоподобных представлений о природе нового информационного терроризма
,
вспомнить о феномене
«
виртуального разбухания
»
организационных масшта
-
бов терроризма
,
искажающих истинные конфигуративные очертания террора
,
пристальнее взглянуть на хакерские атаки исламистских кибертеррористов
,
ко
-
торые
,
в большинстве случаев
,
при взломе сайтов ограничиваются размещени
-
ем на них лозунгов и призывов
,
уподобленных простым граффити
.
Опираясь на безграничные манипулятивные возможности Интернета
,
по
-
рождающие идеальные фантомные объекты
,
террористы создали Большой Миф
о джихаде как основе ислама и Малый Миф о себе как об обладателях и храни
-
телях совершенной истины
,
исходящей от Создателя
.
Оба мифа обращены
,
прежде всего
,
к мусульманской аудитории и рассчитаны на коренное изменение
традиционного исламского мировоззрения
,
сформировавшегося и укрепивше
-
гося в течение нескольких последних столетий
.
Будучи сравнительно немного
-
численным течением
,
объединяющим экстремистски настроенных людей
,
адеп
-
ты исламистского террора
,
тем не менее
,
являются достаточно пассионарной
социально-политической силой
,
бросившей вызов современному миру
.
Стре
-
мясь объединить мусульман на основе джихадистской концепции ислама
,
они
используют Интернет в качестве аккумулятора и транслятора информационных
угроз
,
направленных против
«
неверных и лицемеров
»,
а также в качестве инст
-
румента социокультурной дифференциации внутри мусульманского мира
.
Смоделированная ими картина мира исходит из еще одного искусственно соз
-
данного мифа
–
столкновения двух цивилизаций
:
западной и восточной
,
между
которыми
,
по их мнению
,
пролегает целая пропасть неразрешимых противоре
-
чий
.
При этом умышленно игнорируется реальная мультикультуральность как
западных
,
так и мусульманских форм мироощущения и этносоциальных сте
-
реотипов поведения
.
Сходная модель была предложена С
.
Хантингтоном в его
концепции столкновения цивилизаций
1
.
Подобные суждения
,
диаметрально
раскалывающие мир
,
служат главным аргументом исламистов в пользу неиз
-
бежности и закономерности джихада
.
Так создается мифологическое обрамле
-
ние информационного вызова исламистского терроризма
.
Один миф порождает
другой и воплощается в следующем
.
И в этих
,
архетипически обусловленных
трансформациях
,
можно видеть определенные перспективы противодействия
терроризму
.
Вполне очевидно
,
что предпринимаемые административно-огра
-
ничительные
,
цензурные и законодательные запрещающие меры борьбы
1
Хантингтон С
.
Столкновение цивилизаций
. –
М
., 2003.
32
с информационным терроризмом в Интернете в условиях начала ХХ
I
в
.
не сра
-
батывают и обречены на провал
,
поскольку Интернет-пространство очень
сложно регулировать и контролировать
.
Закрытие террористических сайтов на
-
носит террористам минимальный ущерб
,
вследствие их регенерирующих и ми
-
микрирующих способностей самовоспроизводства
.
Также неудачен опыт уго
-
ловного преследования специалистов в области информационных технологий
,
которые помогали или помогают террористам
,
а также администраторов сай
-
тов
,
подозреваемых в причастности к терроризму
.
Исходя из указанных объек
-
тивных обстоятельств
,
поиск наиболее эффективных методов противодействия
терроризму в Интернете следует сосредоточить в идеологической
,
контрпропа
-
гандистской сфере
,
в неформальных сетевых сегментах глобального информа
-
ционного пространства
.
Огромную роль в этом может сыграть экзистенцио
-
нальное понимание мифологической обусловленности функционирования тер
-
рористической пропаганды в Интернете
,
о которой говорилось ранее
.
Противо
-
действие может проявляться в трех основных сценариях воздействия
: 1)
разо
-
блачение мифа и дискредитация его творцов
; 2)
формирование нового мифа
,
переориентирующего объект влияния
; 3)
контаминация отдельных элементов
террористической информационной системы со специально внедренными в нее
антитеррористическими элементами
.
Все три варианта базируются на принципе
информационной интервенции на сайты террористического противника
.
Разо
-
блачение террористического мифа может осуществляться с помощью аргумен
-
тированной критики
,
опирающейся на авторитетные в мусульманской аудито
-
рии источники
;
посредством широкого распространения новых сайтов религи
-
озного содержания
,
акцентированных на ненасильственные способы разреше
-
ния проблем
;
путем создания информационных порталов-двойников
,
копи
-
рующих лишь внешние конфигурации ресурсов
,
но с иным содержанием
;
за
-
пуска
целенаправленной
дезинформации
.
Формирование
контртерро
-
ристического мифа призвано переключить агрессивную энергию потенциаль
-
ных носителей террористического сознания и сочувствующих им людей
на личностное самоусовершенствование
.
Наконец
,
контаминация и встраивание
дестабилизирующих элементов в информационную структуру террористиче
-
ских сайтов позволит внести сумятицу в планы террорократической элиты и ра
-
зобщенность в ряды сторонников террористических действий
.
В целом же ис
-
пользование
«
мифологического инструментария
»
в идеологической борьбе
с терроризмом способно нанести серьезный удар по его диспозиции и имиджу
.
Таким образом
,
антитеррористическая пропаганда посредством Интернета яв
-
ляется необходимым ресурсом в ослаблении информационного воздействия
терроризма на социум
.
В третьей главе
«Феномен терроризма в контексте художественной
рефлексии
»
анализируется отражение темы терроризма в произведениях ху
-
дожественной литературы и игровом кино
.
Хронологические рамки предприня
-
того исследования охватывают два периода
:
конец
XIX –
начало ХХ вв
.
и конец
ХХ
–
начало
XXI
вв
.
33
Методологической основой к пониманию специфики информационно
-
художественного влияния терроризма на отдельные категории населения
и на общество в целом послужили взгляды Х
.
Яусса
,
рассматривающего текст
,
как своего рода подмостки для социально-культурного диалога
.
Он отчетливо
различал многообразие позиций читателей и трактовок текста
,
но допускал на
-
личие феномена авторского текста
,
оказывающего определенное воздействие на
читателя
.
Он указывал специфические методы
,
при помощи которых автор на
-
правляет и ориентирует читателя в тексте
.
Далее он утверждал
,
что в тексте ав
-
тор формирует
«
горизонт ожиданий
»,
то есть набор оценок
,
суждений и пере
-
живаний
,
которые предназначены для читателя
,
имеющего свой собственный
социально и психологически обусловленный
«
горизонт ожиданий
».
Завоевав
внимание и напряженный интерес читателя
,
автор
,
умело манипулируя
,
пытает
-
ся потрясти читателя
,
чтобы повлиять на его ожидания
.
Читатель же интерпре
-
тирует авторские знаки сообразно собственной системе эталонов
,
собственному
опыту
,
верованиям
,
ценностям и менталитету
Террористы через
«
своих
»
авторов художественных текстов создают опре
-
деленный
«
горизонт ожиданий
»,
ориентированный
,
с одной стороны на слой
сочувствующих и потенциальных сторонников
,
с другой стороны
–
на некото
-
рые круги либерально-демократической интеллигенции
.
Через последних путем
создания новых текстов формируется еще один вторичный
«
горизонт ожида
-
ний
»,
обращенный уже к более широкой аудитории
,
и имеющий целью закреп
-
ление за террористами имиджа непримиримых борцов за справедливость в мас
-
совом общественном сознании
.
Такой сценарий развития художественного ос
-
мысления террора
,
по мнению диссертанта
,
является наиболее вероятным
.
Художественное творчество носителей протеррористического мировоззре
-
ния имеет широкие потенциальные возможности социально-психологического
информационного влияния на общественное мнение
,
особенно на аудиторию
находящуюся в зоне усиленного терророфонического давления
.
Первый параграф третьей главы
«Серебряный век русской культуры
и терроризм
»
посвящен проблеме отражения терроризма в русской художест
-
венной литературе серебряного века
,
которая рассматривается как информаци
-
онный индикатор ментальных настроений российского общества в начале
ХХ в
.
Автор диссертации провел параллель между эпохой Ренессанса и сереб
-
ряным веком русской культуры
,
отметив типологическую близость их социаль
-
ных практик
,
когда небывалый подъем культуры сопровождался усилением
разрушительных тенденций в социальных отношениях
:
ростом конфликтности
в обществе
,
ухудшением криминальной обстановки
,
апологетикой анархиче
-
ского авантюризма
,
падением морально-нравственных устоев
,
распространени
-
ем апокалипсических ожиданий
,
терроризма
.
1
Jauss H.R. Literaturgeschichte als Provocation der Literatur wissenschaft //H.R. Jauss. Lieratutgeschichte als
Hrovocation. Frankfurt, 1970. S. 175-185.
34
Российская художественная интеллигенция конца
XIX
в
.,
признавая себя
выразителем оппозиционных настроений
,
выработала два варианта поведения
:
1)
либеральный
,
сочувствующий революции и
2)
политически-индиффе
-
рентный
,
демонстративно отстраненный от политики
.
Оба эти варианта
не выражали нравственного отпора и противодействия терроризму
.
Тем самым
через литературные каналы была дана моральная санкция российского либе
-
рального общества на осуществление революционного террора
.
Представители протеррористической тенденции героизировали террори
-
стов
.
Нередко реальные личности адептов террора становились прототипами их
произведений
,
возводились на пьедестал героев-борцов с самодержавием
.
Во
-
круг них создавался ореол свободной
,
сильной
,
независимой личности
.
Как ус
-
тановила М
.
Могильнер
,
сформировавшийся к этому времени в среде леворади
-
кальной интеллигенции мифологический микрокосм протеррористической на
-
правленности
,
условно названный
«
Подпольная Россия
»,
создавался на основе
массовой беллетристики революционно-демократического содержания
.
В ре
-
зультате в сознании россиян закрепился миф об идеальном герое
–
революцио
-
нере-террористе
,
бесстрашном борце с самодержавием
,
которое воплощало
в себе все зло и несправедливость ненавистного окружающего мира
.
Заданный
стереотипный канон стал воспроизводиться в геометрической прогрессии
,
не
-
редко уподобляя реальную жизнь сюжетам литературных произведений
.
Так
миф
,
созданный путем художественной рефлексии
,
стал вторгаться в действи
-
тельность
,
переделывая ее под свой канон
.
Между целевыми установками адептов террора на устрашение и худо
-
жественно-мифологическим преобразованием террористических образов в ли
-
тературе существует определенная взаимосвязь
.
Это в большей мере касалось
тех писателей и поэтов
,
которые искали новые модернистские формы художе
-
ственного выражения
(
Мережковский
,
Гиппиус
,
Брюсов
,
Волошин
,
Бальмонт
,
Блок
).
Для них террористическая идея исподволь врастала в идею революции
и радикалистской оппозиции самодержавию
,
выступала наиболее ярким смы
-
словым и семиотическим воплощением свободы
.
Их ментальным настроениям
соответствовало оправдание террористического насилия высокими целями
.
Стремление оправдать террор
,
придать его носителям легитимный статус бор
-
цов за справедливость
,
неизбежно приводило к мифологизации террористов
в художественном произведении
.
В русской литературе серебряного века есть
множество подтверждений этой закономерности
.
Это четко прослеживается на
примере поэзии
.
А
.
Блок
,
В
.
Брюсов
,
М
.
Волошин
,
К
.
Бальмонт
,
З
.
Гиппиус ока
-
зались в плену мифологизированных образов революционеров-террористов
,
уже утвердившихся и канонизированных в интеллигентской среде
.
Романтизи
-
руя героев
«
Подпольной России
»
они ретранслировали не столько террористи
-
ческие идеи
,
сколько ментально-психологические рефлексивы их носителей
.
Поэтическая форма придавала их художественным текстам эмоциональность
и большую убедительность
.
В конечном итоге
,
стихи
,
идеализирующие терро
-
ристов
,
расширяли границы информационного террористического воздействия
,
направленного
,
прежде всего
,
на молодежь и интеллигенцию
.
В диссертации
35
подчеркивается
,
что в лоне модернизма и декадентства
,
наряду с взлетами вы
-
сокого искусства и творческой мысли
,
развивались тенденции
,
культивирую
-
щие насилие
,
деструктивизм
,
нагнетание страха
,
апокалипсические настроения
,
упадничество
,
мистицизм и террор
.
Протеррористическая направленность литературного творчества прояв
-
лялась и в прозе
.
В
«
Рассказе о семи повешенных
»
Л
.
Андреев создал ряд воз
-
вышенных и
,
в то же время
,
простых и непритязательных образов революцио
-
неров
,
осужденных за попытку совершения теракта
.
Не случайно сюжетная ли
-
ния повести развивается вокруг поведения социалистов
-
революционеров
в тюрьме
,
судебного процесса
,
и описания их казни
.
Еще со времен суда над
Верой Засулич народнической интеллигенцией был выработан сценарий реаби
-
литации террористов в глазах общественного мнения в ходе судебного процес
-
са
.
Это стало эффективным средством пропаганды и распространения террори
-
стических настроений
,
особенно путем ретрансляции судебной информации
в прессе
.
Антитеррористическая тенденция реализовывалась в творчестве писате
-
лей-реалистов
,
романтиков и некоторых символистов
(
А
.
П
.
Чехов
,
А
.
Грин
,
А
.
Белый
).
Их объединяло одинаковое видение террора как социального зла
.
В повести А
.
П
.
Чехова
«
Рассказ неизвестного человека
»
удивительно тонко
подмечено
,
как революционные террористические настроения могут зарож
-
даться и гибнуть на почве любовных и семейных отношений в обществе
,
зара
-
женном социально-политической пропагандой
,
нацеленной на насилие и тер
-
рор
.
А
.
П
.
Чехову удалось отобразить социально-психологическую атмосферу
девальвации революционно-террористических настроений в обществе
.
Для него
уход человека от терроризма в обычную жизнь через любовь есть торжество
разума и утверждение истины
.
В русской литературе нет более яркого и объективного изображения
эсеров
,
чем в рассказах
«
Шапки-невидимки
»
и примыкающих к ним ранних
произведениях А
.
Грина
.
Это свидетельство писателя
,
наблюдавшего револю
-
цию и
«
террористическую работу
»
изнутри
,
глазами участника движения
.
Про
-
тотипом образа Яна в рассказе
«
Марат
»
послужил террорист Иван Каляев
.
Ма
-
нифестация всеобщего террора в рассказе Грина находится в противоречии
с жизнью и действиями других персонажей
,
также членов эсеровской организа
-
ции
–
они не просто думают иначе
,
они живут совершенно по другим законам
и правилам
.
Для них Ян предстает кровавым Тамерланом
,
Маратом
.
Талант
А
.
Грина раскрылся в лаконичном и емком показе этого противостояния жизни
и смерти
,
где смерть самого террориста является неизбежным и желанным
следствием террора
.
Логическим завершением размышлений писателя
о терроре является его рассказ
«
Карантин
»,
имеющий автобиографические чер
-
ты
.
Главный герой рассказа Сергей осознал простую истину
,
что убийством не
-
возможно изменить мир в сторону социальной справедливости
,
как невозможно
через насилие сделать людей добрее
,
чище
,
счастливее
.
В этом преодолении се
-
бя и переосмыслении своей жизни заложен гуманистический потенциал
,
кото
-
рый в дальнейшем найдет отражение в романтической прозе А
.
Грина
.
Писа
-