Файл: История политических и правовых учений_под ред Лейста О.Э_2006.pdf

244 

И с т о р и я политических и правовых учений 

том, что со вступления на престол все его старания и намерения 
клонились к тому, как бы сим государством управлять таким обра­
зом, чтобы все его подданные, попечением его "о всеобщем благе, 
более и более приходили в лучшее и благополучнейшее состояние". 
В речи перед войсками накануне Полтавской битвы русский царь 
говорил: "... И не помышляли бы вооруженных и поставленных 
себя бытии за Петра, но за государство, Петру врученное, за род 
свой, за народ всероссийский... А о Петре ведали бы известно, что 
ему житие свое недорого, только бы жила Россия и российское 
благочестие, слава и благосостояние". 

Способности и желание служить интересам России были в пред­

ставлении Петра I более важными качествами для самодержца, 
нежели принадлежность к царской династии, происхождение от 
рода и крови царской. Убедившись, что его старший сын и наслед­
ник престола Алексей не обладает таковыми способностями и же­
ланием, Петр I лишил его в 1718 г. права наследовать самодержав­
ную власть. В манифесте, изданном по этому поводу, он объяснял 
свое решение следующими словами: "Ибо не могу такова наслед­
ника оставить, которой бы растерял то, что чрез помощь Божию 
отец получил, и испроверг бы славу и честь народа российского, 
для которого я здоровье свое истратил, не жалея в некоторых слу­
чаях и живота своего, к томуж и боясь Суда Божия, вручить такое 
правление, знав непотребного к тому". Предупреждая своего сына 
Алексея о том, что лишит его права наследовать престол, Петр I 
заявлял: "Мы лутче чужого достойного учиним наследником, не­
жели своего непотребного". 

Способность служить общему благу, славе и чести народа рос­

сийского стала рассматриваться в русской политической идеоло­
гии XVIII в. таким же основанием для наделения того или иного 
лица царской властью, каким прежде считалась его "богоизбран­
ность". Этому представлению вполне соответствовал Именной указ 
Петра I от 5 февраля 1722 г. "О праве наследия престолом", по 
которому устанавливалось, что "в воли правительствующего госу­
даря, кому оной хочет, тому и определит наследство, и определен­
ному, видя какое непотребство, паки отменит". 

В условиях XVIII в. идея служения самодержца общему благу, 

славе и чести народа российского приобрела такое же значение, 
которое имела концепция божественного происхождения самодер­
жавной власти. В соответствии с этой идеей повиноваться само­

держцу надлежало не только потому, что его власть — от Бога, но 
и по той причине, что он служит "общему благу" или "общей пользе". 
По воспоминаниям А. К. Нартова, Петр Великий следующим обра­
зом объяснял однажды суть своей власти Я. В. Брюсу и А. И. Ос-
терману: "Говорят чужестранцы, что я повелеваю рабами, как не­
вольниками. Я повелеваю подданными, повинующимися моим ука-

Глава 12. Полит, и прав, учения в России в 1-й половине XVIII в. 245 

зам. Сии указы содержат в себе добро, а не вред государству. Анг­
лийская вольность здесь не у места, как к стене горох". 

Естественно, что вопрос о том, что есть "общее благо" и что 

составляет "честь и славу народа российского", решал самодер­
жец. Вследствие этого идея служения общему благу, славе и чести 
народа российского оказывалась для самодержца таким же удоб­
ным идеологическим средством обоснования его власти, как и кон­
цепция ее божественного происхождения. 

Объявляя самодержавную власть происходящей от Бога, офи­

циальная политическая идеология тем самым: устанавливала для 
этой власти определенные, ограничивающие действия самодержца 
рамки, которые составляли догмы Священного писания, этические 
нормы православной христианской религии. Доктрина, представ­
лявшая самодержавную власть в качестве инструмента служения 
общему благу, славе и чести народа российского, если и ограничи­
вала ее какими-то пределами, то весьма расплывчатыми. Опираясь 
на нее, можно было оправдать практически любые действия само­
держца. Для этого достаточно было показать, что они предприняты 
для общего блага. 

"Неусыпные попечения" Петра I о народе всероссийском, его 

труды, поставившие народ на высокую степень "благополучия и 
славы" были названы в "Представлении Правительствующего Се­
ната" от 21 октября 1721 г. основанием для поднесения ему титула 

"Отца отечествия, Императора Всероссийского". При этом следует 
отметить, что, преподнося русскому царю данный титул, сенаторы 
представляли себя действующими от "общего всех верных поддан­

ных лица". Позднее титул российского императора будет выра­
жать главенство монарха над страной с огромной территорией, на­
селенной множеством различных этносов, и т. п. Однако примени­
тельно к Петру I императорский титул воплощал собой идею слу­
жения самодержца общему благу, славе и чести народа россий­
ского. 

Наполнение титула носителя верховной государственной влас­

ти указанным смыслом выражало тенденцию к секуляризации этой 
власти. Данная тенденция скрытно проявлялась и в наименовании 
Петра I "Христом Господним", которое становится распространен­
ным еще в первые годы XVIII в. Так, в 1701 г. Дмитрий Ростовский 
говорил в своей приветственной речи, обращенной к Петру I: "Спо-
доблюся... в будущем веце видети Христа Господа Царя Небеснаго, 
и о зрении пресвятаго лица Его веселитися: се в нынешнем веце 
сподоблшися видети пресветлое лице

 Христа Господня, Помазан­

ника Божия, Царя земнаго, Христианского Православного Монар­
ха,

 Ваше Царское Пресветлое Величество..." (выделено мною. — 

В.

 Т.). В 1709 г. местоблюститель патриаршего престола Стефан 

Яворский писал Петру I, прославляя его Полтавскую победу: "По­
бедил есть от колена Иудова победитель Христос чрез Христа на-

9 История политических и правовых 

учений 

2 4 6 История политических и правовых учений 

шего Царя". Такому наименованию русского царя вполне соответ­
ствовало и новое название его подданных, введенное указом Пет­
ра I в 1702 г. При обращении к царю подданный должен был отны­
не называть себя не "холопом", как прежде, а "нижайшим рабом". 
Наименовав русского царя "Христом, Царем земным", церковные 
иерархи поставили его на место Христа, Царя небесного. В связи с 
этим неудивительным является утверждение в последующем на­
звания императора всероссийского "главой Церкви". 

Это нововведение в официальную политическую идеологию раз­

рушало традиционные для русского общества представления о хо­
рошем и плохом царе. Согласно им хороший и достойный прослав­
ления царь — это самодержец, соответствующий идеалу христи­
анского царя, т. е. являющийся царем праведным, святым, благоче­
стивым, благородным, приверженным к православию, природно рус­
ским и т. д. С точки зрения традиционного русского политического 
сознания не всякие действия носителя верховной власти имели 
божественную санкцию, но лишь такие, которые соответствовали 
указанному идеалу. По официальной доктрине самодержавной вла­
сти, утвердившейся в России в эпоху правления Петра I, хорошим 
царем стал считаться

 любой

 носитель царского титула. И соответ­

ственно

 любые

 конкретные действия лица, занимающего царский 

престол, представлялись теперь оправданными. 

В исторической литературе официальная доктрина самодер­

жавной власти, утвердившаяся в России в первой половине 
XVIII в., часто называется "идеологией абсолютной монархии" или 

"абсолютистской идеологией". Думается, это название в данном слу­
чае не вполне уместно. Оно уподобляет эту доктрину идеологиче­

ским конструкциям, существовавшим в XVII—XVIII вв. в Запад­
ной Европе. Несомненно, что отдельные элементы русской поли­
тической идеологии первой половины XVIII в. вполне соответство­
вали концепциям западноевропейской идеологии абсолютной мо­
нархии. Однако в целом официальная политическая идеология, 
развивавшаяся в России в рассматриваемое время, отличалась до­
вольно большим своеобразием. В эпоху правления Петра I в рус­
ском обществе сложилась идеологическая конструкция верховной 
государственной власти, которая отличалась целым рядом суще­
ственных особенностей, с одной стороны, от официальной доктри­

ны самодержавной власти XVI—XVII вв., а с другой стороны, от 
западноевропейской идеологии абсолютной монархии. 

§ 3. Политическое учение Феофана Прокоповича 

Феофан Прокопович

 (1681—1736) — церковный и государствен­

ный деятель первой трети XVIII в., соратник Петра I в деле преоб-

Глава 12. Полит, и прав, учения в России в 1-й половине XVIII в. 247 

разования системы управления церковью и одновременно идеолог 
его реформ. В свое время он был известен также в качестве драма­
турга и стихотворца, историка и собирателя книг. В его политичес­
ком учении было дано теоретическое обоснование новых тенденций 
в эволюции самодержавной власти, проявившихся в эпоху правле­
ния Петра I. 

Родился будущий идеолог петровских реформ в 1681 г. (по дру­

гим данным — в 1677 г.) в Киеве в купеческой семье. При рожде­
нии был наречен Елеазаром (или Елисеем). Учился в Киево-Моги-
лянской академии, ректором которой был его дядя (по матери) Фео­
фан Прокопович. Духовное образование Елеазар получил в иезу­
итской коллегии Св. Афанасия в Риме, в которой обучался в 1698— 

1701 гг. Для того чтобы поступить в это учебное заведение, ему 

пришлось принять униатство и вместе с верой поменять также 
имя. В списках названной коллегии он числился поэтому как Саму­
ил Церейский

1

. 

По возвращении в Россию в 1702 г. Елеазар-Самуил восстано­

вился в православной вере. В 1704 г. он был назначен учителем 
пиитики в Киево-Могилянскую академию

2

. В 1705 г. принял мона­

шество, а вместе с ним и имя своего дяди, которого к тому времени 
уже не было в живых. В 1706 г. новоявленному Феофану Прокопо-
вичу поручили преподавать в академии риторику, в 1707 г. — фи­

лософию и новые для академии предметы: физику, арифметику и 
геометрию. 

В 1706 г. Феофан Прокопович выступил в Софийском соборе с 

приветственным словом на пришествие в Киев Петра I и этой ре­
чью впервые сделался известным Его Величеству. В 1709 г. после 
битвы под Полтавой он произнес в данном соборе в присутствии 
Петра I "Панигирикос или слово похвальное о преславной над вой­
сками свейскими Победе пресветлейшему и великодержавнейше-
му государю царю и великому князю Петру Алексеевичу". Речь 
молодого проповедника произвела большое впечатление на царя и 
в 1711 г., отправляясь в Прутский поход, Петр I пригласил Феофа­

на Прокоповича возглавить группу священников, служивших в его 
войске. По возвращении из похода царь повелел назначить его игу­
меном Киево-Братского монастыря и ректором Киево-Могилянской 
академии. В 1716 г. Феофан был вызван Петром I в Петербург. 

1

 Возможно, фамилия Церейский являлась настоящей его фамилией, 

полученной от отца. 

2

 Лекции Феофана Прокоповича о поэтике — "De arte poetica", читав­

шиеся им в православной Киево-Могилянской академии в 1705 г., см. в 

издании:

 Феофан Прокопович.

 Сочинения / Под ред.

 И. П. Еремина.

 М.— 

Л., 1961. С. 229—333 (латинский текст) и с. 336—455 (в переводе на рус­

ском языке). 

248 

И с т о р и я политических и правовых учений 

Оценив по достоинству проповеднический и публицистический та­
лант киевского монаха, царь-реформатор решил сделать его своим 
идеологом. Феофан Прокопович стал регулярно выступать в Санкт-
Петербурге с проповедями, в которых разъяснял и отстаивал пре­
образовательные меры самодержца. Тексты этих проповедей пе­
чатались в типографиях и распространялись среди населения. 
В 1718 г. Феофан Прокопович был рукоположен в сан епископа 
Псковского, резиденция которого находилась в Санкт-Петербурге. 
С этого времени он принимал активное участие в разработке про­
ектов законодательных актов Петра I. В 1720 г. Феофан Проко­
пович составил предварительный текст "Духовного регламента". 
В том же году он стал архиепископом Новгородским, а в начале 

1721 г. вошел в состав Святейшего Правительствующего Синода, в 

котором сделался самым деятельным и авторитетным членом. Пос­
ле смерти Петра I положение Феофана Прокоповича при царском 
дворе стало шатким, но он продолжал служить интересам укреп­
ления самодержавия и поэтому до самой своей кончины в 1736 г. 
пользовался поддержкой со стороны царствующих особ. 

Феофан Прокопович стал автором более семидесяти произве­

дений богословского, философского, политического, исторического 
характера. Он написал немало повестей, драм, стихотворений. Но 
основная масса его сочинений — это проповеди, произнесенные по 
поводу различных знаменательных событий в политической жизни 
русского общества. 

Главное содержание политического учения Феофана Прокопо­

вича выражено в таких его произведениях, как: 1) "Надежда доб­
рых и долгих лет Российской Монархии...", напечатанное в февра­

ле 1717 г. и представляющее собой текст проповеди, произнесенной 
им 28 октября 1716 г. — в день рождения сына Петра I царевича и 
великого князя Петра Петровича; 2) "Слово в неделю цветную о 
власти и чести царской, яко от самого Бога в мире учинена есть, и 
како почитати Царей и оным повиноватися людие долженствуют; 
кто же суть и коликий имеют грех противляющиися им, пропове­
данное в Царствующем Санктпетербурге Апреля в 6 день 1718 
года"; 3) Предисловие к Уставу морскому, написанное в 1719 г.; 
4) "Розыск исторический... коих ради вин и в Яковом разуме были 
и нарицалися императоры римстии, как язычестии, так и христи-
анстии, понтифексами...", изданное в 1721 г.; 5) "Правда воли мо­
наршей во определении наследника державы своей"; 6) "Слово в 
день воспоминания коронации Государыни Императрицы Анны 
Иоанновны в Санктпетербурге. Проповеданное Апреля 28 дня 1732 
года". Кроме того, к числу произведений Феофана Прокоповича 
следует отнести "Духовный регламент" 1721 г. При этом необходи­
мо иметь в виду, что этот документ, так же, как и "Правда воли 
монаршей", составлялся по заказу Петра I и что царь подверг его 
текст определенной редакционной правке.