нии самых сложных задач, требующих поистине гениаль­ных прозрений. Именно ему в середине восьмидесятых годов было поручено сформировать особую аналитиче­скую группу из пятнадцати человек, которая бы работала непосредственно с генералом В.Шабановым.

Это должен был быть своеобразный аналитический центр при крупном руководителе, который выступал бы в роли основного интеллектуального звена всей службы во­оружения. При этом создаваемый центр должен был ре­шать и несколько дополнительный достаточно необыч­ных задач.

Отбор в группу был крайне тщательным и строгим. Попасть в нее оказалось не только очень престижно, но и перспективно. Половина должностей имела генеральскую категорию, а оклады намного превосходили денежное со­держание офицеров, работающих в других подразделени­ях.

Шурыгин, ощущая свою интеллектуальную силу и высокие организаторские способности, не боялся брать в свою команду самых незаурядных людей. При этом со многими кандидатами беседовал сам Шабанов, давая по­том свои рекомендации по понравившемуся или наоборот кандидату.

Сначала я не ожидал, что меня пригласят работать в этой группе, но к моему удивлению в один из вечеров Анатолий Анатольевич Шурыгин сам позвонил мне до­мой и предложил место в своей группе. Я не кокетничая, сразу согласился.

И вот как-то в июне 1989 года вызывает меня ко­мандир и передает несколько документов. На них не было

---

грифа секретности, но Шурыгин сразу предупредил, что тема весьма деликатная и распространяться о ней даже коллегам до поры до времени нежелательно. Я понимаю­ще кивнул и пошел в свой кабинет, привычно спрятав бу­маги в папку.

Сосед по кабинету занимался своими делами и да­же не поднял глаза при моем появлении. У нас вообще было не принято совать нос в чужие задания, так как, во-первых, у всех и без этого хватало работы, а потом мы, как аналитики, часто получали задания, которые не под­лежали огласке, даже в своем коллективе.

Сев за стол, я открыл документы, и холодок про­бежал по моей спине. Задание и в самом деле было весьма необычным а, главное - совершенно далеким от моей профессиональной направленности, как и от всей службы вооружения в целом.

Вопрос касался проблем сверхчувственного вос­приятия (экстрасенсорики), и использования этого фено­мена в интересах обороноспособности и безопасности страны. Мне же было приказано всесторонне рассмотреть тему и подготовить доклад начальнику Генерального штаба с предложениями о целесообразности проведения работ в данном направлении.

Надо сказать, что я сам с детства обладал некото­рыми способностями в области парапсихологии, но всегда тщательно это скрывал, боясь вызвать к себе недоверие со стороны окружающих и стать мишенью насмешек со сто­роны коллег. И уж, разумеется, никак не предполагал, что столкнусь с этим явлением вплотную, а тем более про­фессионально.

---

Признаться, сначала в необычном поручении мне показался подвох со стороны Шурыгина.

Дело в том, что этот проницательный человек за­просто мог вычислить мои необычные способности и по­этому именно мне дал такое необычное задание. Но по­том, успокоившись, я понял, что мотив у Шурыгина был совсем другой.

Видно он считал, что я по складу своего характера и неуемной жаждой познания всего нового с энтузиазмом возьмусь за этот непростой, но интересный вопрос, при­чем подойду к нему с душой, а не формально.

Вчитываясь в документы, я быстро понял, что эти материалы уже побывали в самых высоких инстанциях и их отслеживает всесильный в ту пору КГБ.

Этот момент в какой-то степени облегчал задачу поэтому, не мешкая, я, позвонил в секретариат Председа­теля Комитета Госбезопасности и, назвавшись, попросил связать меня с куратором темы по их линии.

И действительно через некоторое время мне пере­званивает полковник Михаил Александрович Бажанов и бодрым голосом сообщает, что он сам из Военно-Воздушных Сил, и общая координация работ возложена именно на него, а вовсе не на «комитетчиков».

Я, конечно, обрадовался такому повороту дел и пригласил его к себе. Тут же мне перезвонили из КГБ, подтвердив полномочия Бажанова, этот звонок развеял последние сомнения относительно серьезности предстоя­щей работы. Нельзя сказать, что я был счастлив от нового направления моей деятельности, но появление соратника заметно прибавляло настроения.

---

Поэтому вдохновленный появлением соратника, я набрал номер библиотеки В.И.Ленина, и попросил подго­товить подборку книг и статей по вопросам феноменаль­ных способностей людей, в том числе экстрасенсорным.

Учитывая, что меня в библиотеке неплохо знали, просьба была выполнена в кратчайшие сроки. Затем я успел сделать еще пару звонков, когда в мою комнату буквально ворвался энергичный полковник в авиацион­ной форме с радостной улыбкой на лице.

Это был Михаил Бажанов. Оказалось, что раньше мы с ним уже неоднократно пересекались, и эти встречи оставили в его памяти хороший след. В разговоре оказа­лось, что Бажанов занимается темой экстрасенсорики не­сколько месяцев кряду и настолько ей увлечен, что наме­ревается посвятить ей оставшиеся годы своей службы в Вооруженных Силах. Через час уже он основательно ввел меня в курс дела, а я в свою очередь выдвинул Бажанову свой план дальнейших действий.

Он заключался в предложении создать из компе­тентных специалистов комиссию по экспериментальной проверке возможностей людей, отмеченных в документах в качестве обладателей феноменальных способностей. Я искренне предполагал, что только на основании заключе­ния этой комиссии можно было бы написать объективный доклад руководству Минобороны.

Но Михаил на мое предложение нахмурился и за­явил, что комиссию мы будем собирать не менее пяти-шести месяцев, а потом еще проводить эксперименталь­ные проверки, которые займут не менее трех-четырех ме­сяцев. И лишь к его пенсии сможем едва-едва написать и

---

согласовать со всеми инстанциями доклад начальнику Ге­неральному штаба.

Выслушав его, я буквально поклялся, что все орга­низационные вопросы беру на себя и максимум через два месяца, мы будем иметь готовый к представлению до­клад.

Собеседник тяжело вздохнул и скрепя сердцем со­гласился, так как другого выхода у него попросту не бы­ло. Мы и в самом деле управились в этот срок. Собрали как энтузиастов, так и ортодоксов в особую комиссию, организовали её четкую работу, провели несколько сове­щаний с учеными и руководством нескольких военных структур и даже успели понаблюдать за практической ра­ботой экстрасенсов, которых подвергли самой основа­тельной проверке.

Поначалу всё шло, «без сучка и задоринки». Экс­трасенсы показали высокий уровень своего мастерства, учёные без особых замечаний подписали Акт экспертизы, а Бажанов, счастливый и радостный от успеха, прорвался к начальнику Генштаба и блестяще ему доложил.

После его доклада была подписана историческая директива о создании в Генеральном штабе подразделе­ния, ответственного за проведение работ по инновацион­ным технологиям, к которым бола отнесена также и дея­тельность людей, наделенных неординарными способно­стями, в интересах Вооруженных Сил.

Но не успел я с чувством выполненного долга вер­нуться к своим обязанностям и накопившимся докумен­там, как раздается звонок из Генерального штаба и мне с сожалением сообщают, что Бажанов решением министра

---

Смотрите также файлы

• ФЕНОМЕН ЕВРОПЕИЗАЦИИ.pdf

• 6_7_ODKB.docx

• 11_2_Tematika_kontr_rabot_ODKB_chast2.doc

• 080105_org_banka1_UMP.pdf

• 080105_org_banka2_UMP.pdf