ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 19.10.2020
Просмотров: 1138
Скачиваний: 1
сиа, «до тех пор, пока новое глобально управление и сопровождающий его многополярный порядок не будут объявлены, узкие группировки, вроде G8, будут преуспевать»63. Как предполагает Жан-Мари Гуэнно, международная система не может находиться под «неограниченным господством США, как и основываться на идее стремления к независимости и суверенитету как к исключительной цели политического субъекта»64.
Шанхайская Организация Сотрудничества, основанная в 2001 г., объединяющая вместе Китай и Россию, а также страны Центральной Азии, не только представляет собой важный фактор в создании рамок для сотруднических отношений двух великих сил для борьбы с вызовами на своих границах. У неё также есть направление в сторону борьбы за баланс сил, в которой она служит платформой для противостояния тому, что, по крайней мере, некоторые из её членов рассматривают как «угрозу стратегической и философской однополярности в международных отношениях»65.Такой тип соглашения показывает возможность возникновения альянсов, характерных для системы Баланса Сил в контексте нового многополярного мирового порядка.
Европейцы должны прийти к единому видению, что стало очевидным во время иракского кризиса. Некоторые до сих пор предпочитают американское господство и видеть мир однополярным, воспринимая аргументы в пользу многополярности как подрывающие схему Баланса Сил для того, чтобы противодействовать и, в конечном счёте, сковывать США. Внутри ЕС дебаты о понимании мира как однополярного или как многополярного поэтому в большей степени являются дебатами о природе отношений с США, принимает ли это форму автоматической ориентации или меры воздействия на США через коалиционную стратегию66. Иракский кризис, однако, показал, что и однополярный выбор британцев равняться на США, и многополярная политика Жака Ширака, направленная на коалиционное строительство для ограничения силы США, были одинаково бессильны повлиять на администрацию Буша и, более того, сильно повлияли на разобщённость в Союзе. Безусловно, имей ЕС возможность говорить в один голос на Совете Безопасности ООН, он бы определённо обладал большим влиянием и - возможно - смог бы предотвратить иракскую войну и её катастрофические последствия.
Новые глобальные игроки открыто признают, что многосторонность может возникнуть только из многополярности, то есть из сбалансированной расстановки сил для предотвращения односторонних попыток к доминированию. Так это или нет, факт остаётся фактом, ЕС не может охранять сферу силовой политики на мировом уровне, имея нелегитимную власть на европейском континенте. Влияние Союза, как лишний раз показывает это исследование, будет серьёзно зависеть от его способности придерживаться своих первоначальных принципов и ценностей на международной арене, последовательно применять их внутри себя и формировать глобальную повестку дня, в которой они будут служить примером. Модели международных отношений, которые чужды опыту европейского строительства - другими словами, однопо-лярность (или её варианты) - не могут объединить страны-члены Союза и нуждаются в необходимой поддержке европейского общества. ЕС ничего не приобретает, но теряет всё, принимая участие в мировых событиях, которые управляются играми сил, и среди которых он - один из нескольких соревнующихся игроков. Если он хочет сказать своё слово в мировой политике сегодня, ЕС должен работать в пределах системы, управляемой нормами и правилами. ЕС нужен мир, который управляется эффективной экономической многосторонней системой, если он собирается оказывать влияние.
Это значит, что ЕС хочет видеть сильные международные организации, особенно занимающиеся основами мира и безопасности, чья деятельность направлена на общее согласие режимов бороться с глобальными проблемами. Это естественным образом влечёт за собой то, что нарушение общепринятых норм не должно оставаться безнаказанным, а схемы управления должны быть освобождены от постоянных парализующих его - как это было во время «Холодной войны» - вето. Это также означает, что ответственность должна быть в равной степени распространена, и что мировые силы должны быть готовы её честно разделить.
Существует задача и, некоторые скажут - крайняя необходимость - действующим и стремящимся стать таковыми мировым силам прийти к согласию в вопросах устойчивого развития человечества, включая вопросы защиты гражданского населения, и так - к действительно настоящей многополярной системе. Очевидно, что военные конфликты не исчезли окончательно с лица Земли, не исчезнут они сразу и несмотря на их согласованные действия. Но всё более очевидно, что наихудший сценарий - исключая возможность серьёзных ошибок в расчётах и неудач в дипломатии - это уже, возможно, больше не один из военных конфликтов между «великими силами», будь он настоящем или выдуманным, а, скорее, такое «мирное соревнование». В этом смысле парадигма без
опасности, которая доминировала во время биполярной эры «Холодной войны», утратила свою актуальность. Мировой войны в обозримом будущем не будет. Все конфликты - хотя и жестокие, хотя и болезненные, хотя и стоящие человеческих жизней и ресурсов - являются периферийными и проходят на окраине международной системы. Не потому что в них не включены и не будут включены мировые силы (например, Ирак, Кашмир), но потому что они не могут быть прямо или косвенно гибельными для них, как было бы в случае, когда чрезмерная самоуверенность вырождается в обречённое на провал применение силы. Более того, современные войны, в большинстве своём, уже не являются межгосударственными конфликтами, даже когда в них прямо вовлечены два или более государства, а чаще бывают войнами против гражданского населения. Асимметрия боевых операций, кстати, является часто следствием этого факта.
В этом контексте определяющим фактором в весе глобального игрока представляется не только способность бороться с другими, но и всё больше - умение обеспечивать безопасность и благосостояние для своих жителей и остальных, обращаясь к глобальному направлению тех же нужд. Разделительная полоса между внутренним и внешним измерениями политики всё больше размывается. Это верно не только для Европейского Союза, но и для всего мира.
Формирование универсальной концепции эффективной многосторонности
Так как многополярный мир возникает тогда, когда многосторонняя система явно демонстрирует признаки растущей слабости, ЕС необходимо признать, что международное распределение власти слишком изменчиво для того, чтобы гарантировать установление «специальных» отношений с амбициозными мировыми игроками, в то же время фокусируясь на основной цели - содействию глобального и регионального управления и «эффективной многосторонности». Под этим, как проясняют творцы политики, причастные к Европейскому Союзу, включая Европейскую Стратегию Безопасности, подразумевается, что многосторонность должна стать посредником между международным сообществом и основными глобальными и региональными проблемами. Эффективная многосторонность, следовательно, представляет собой систему, созданную для того, чтобы позволить государствам, формирующим мировое сообщество, действовать сообща в борьбе с вызовами, в снятии и решении проблем. Это - не инструмент взаимного сдерживания, влекущего за собой паралич. В том, что касается мира на планете, что подчёркивается в ЕСБ, Европейский Союз
хочет, чтобы «международные организации, режимы и договоры были эффективными в борьбе с угрозами международному миру и безопасности и, значит, были готовы действовать в условиях, когда их правила не соблюдаются»67.
Эти слова, так же как и концепция «эффективной многосторонности» отсылает к понятию «положительной многосторонности», озвученному в 1990-х гг, во время успеха нового мирового порядка Джорджа Буша-старшего, начиная с окончания «Холодной войны» и заканчивая легитимизированной США войной в Персидском заливе. Мадлен Олбрайт в первый год про-многосторонне настроенной администрации Клинтона утверждала, что США должны стремиться к настойчивой многосторонности, «сильнее опираясь на международные институты, правила и партнёрства. США будет лучше справляться с транснациональными проблемами, отбросив ношу мирового лидерства, обретя легитимность своих целей и действий и консолидируя развивающееся сообщество рыночных демократий68». Эта концепция стала жертвой стратегических дебатов, которые последовали за чудовищными трудностями американской интервенции в Сомали под мандатом ООН, и позже - после боснийской катастрофы. Критика США была на своём пике в преддверии триумфа военного унилатерализма неоконсерваторов69. В понимании Европейского Союза эффективная многосторонность - во многом реакция на унилатералистскую доктрину администрации Буша, и лишнее подтверждение, хотя и в менее благоприятной обстановке, того, что в рамках ООН можно найти легитимные возможности для того, чтобы решать проблемы международной безопасности и другие глобальные проблемы.
Новейшие амбициозные мировые силы, тем не менее, имеют отличные концепции многосторонности от концепции ЕС, больше занятые сдерживанием более сильных государств и отстаиванием собственного суверенитета, чем игрой своей роли в выстраивании эффективной многосторонней системы. Независимо от того, являются/становятся ли они членами Совета Безопасности ООН или нет, им нужно взять на себя ответственность, означающую, что их статус и цели теперь обязывают их, в частности, стремиться к более честному международному порядку, более способному регулировать или «гуманизировать» глобализацию, и прежде всего - направлять свои силы на борьбу с усиливающимся мировым беспорядком. Это в значительной степени означает готовность
встретиться с проблемами - от снижения уровня нищеты до безопасности среды и контролем над заболеваниями лицом к лицу в собственных границах, так же как и предотвращение этнических чисток и геноцида.
Страны БРИК70(а также большинство латиноамериканских стран) особенно привержены многосторонности71. Бразилия, более близкая к традиции гражданской власти с акцентом на регионализме и международной торговле, может перенять многостороннюю перспективу Европейского Союза. То же в некоторой степени относится и к Индии, учитывая её демократическую сущность, традиционное лидерство нейтрального движения и стойкое влияние ненасильственной традиции и популярности доктрины защиты человека Ганди, что позволяет некоторым комментаторам классифицировать его как знатока «soft power»72. Так или иначе, Индия, Китай и Россия - страны с серьёзным отношением к суверенитету, что приводит к естественной тенденции предпочитать принцип двухсторонних отношений и куда более консервативно смотреть на многосторонность73. Регионализм, одна из самых многообещающих разновидностей международных движений в 1990-х гг., сейчас оспаривается многополярностью и следующей за ней тенденцией отрицания биполярности. Тот факт, что во время первого председательства Португалии в ЕС (1992 г.), прошла первая встреча министров ЕС и МЕРКОСУР, зато во время третьего председательства Португалии (2007 г.) встречи с МЕРКОСУР не было, зато вместо этого был первый саммит с Бразилией, представляется очевидным примером этого пере-хода74.
То, как другие основные игроки воспринимают мировой порядок и роль ЕС в его формировании, тесно связано с их восприятием американо-европейских отношений и отношений ЕС с другими глобальными игроками. Индия, гордо претендующая на звание самой большой в мире демократии, считает то, что ЕС отдаёт предпочтение своим отношениям с Китаем, парадоксом. В действительности Китай рассматривается ЕС как конструктивный партнёр, несмотря на сложности с правами человека, существующие