Файл: Метелев С.Е. - Современный терроризм и методы антитеррористической деятельности. Монография - 2008.doc

- реинтеграция террористов в общество: создание у них ощущения принадлежности не только к "соратникам по оружию", но и к обществу в целом (например, путем вовлечения их в публичные дебаты), позволит им, как минимум, усомниться в правильности избранного пути;

- поощрение раскаивающихся: смягчение наказаний либо даже полное освобождение от них, поддержка экс - террористов на начальных этапах мирной жизни;

- предоставление оппозиционерам ценимых в обществе возможностей в обмен на отказ от террористической деятельности (например, приглашение идеологов террора в ведущие европейские университеты, как это было с А. Негри - идеологом итальянских "красных бригад").

Критики позиции Фрая указывают, что применение теории рационального поведения преступника должно вести не к выбору "кнут или пряник", а к одновременному использованию "кнута и пряника". Если предлагать "раскаявшимся" террористам благоприятные возможности для легальной деятельности без какого-либо наказания, это усилит приток террористов, а не уменьшит его. Так как успешная карьера экс - террористов может создать представление об участии в терроре как ступеньке для повышения имиджа и благосостояния. Поэтому наряду с созданием условий для реинтеграции в общество бывших террористов необходимо применять силовое давление на действующих террористов. Но следует помнить общий вывод исследователей теории преступности, что степень неотвратимости наказания оказывает более сильный сдерживающий эффект, чем его величина [2.95].

Для проверки сравнительной эффективности двух типов антитеррористической политики, "кнута" и "пряника", российскими учеными было проведено криминометрическое исследование па материалах статистики Израиля о жертвах антиизраильского террора в 1949-1992 гг. [2.61]. В течение этого периода сменяющиеся правительства Израиля применяли как стратегию "зуб за зуб" (1949-1992 гг.). Так и стратегию умиротворения палестинцев посредством уступок и экономической помощи (с 1993 г.). В 2000-е гг. число жертв терактов в Израиле резко возросло; поэтому даже на уровне здравого смысла переход от силового противодействия террористам к уступкам кажется неэффективным. Помесячный анализ статистики показал, что с лагом в два месяца силовые операции против террористов приводили к сокращению жертв среди мирного населения, а мирные инициативы вели к увеличению жертв террора в следующем году. Результаты этого криминометрического исследования авторы рассматривают как доказательство того, что силовое давление на террористов - наиболее эффективный метод борьбы с террором на национальном уровне (по крайней мере, в кратко и среднесрочном периоде). Хотя говорить о влиянии криминометрических исследований на правовое регулирование в России преждевременно, однако практические действия нашего правительства в последние годы определенно склоняются именно к доктрине жесткого силового давления. Например, закрепленные в Федеральном законе "О противодействии терроризму" (от 6 марта 2006г.) "недопустимость политических уступок террористам" и возможность "пресечения полетов воздушных судов, используемых для совершения террористического акта либо захваченных террористами. Оппоненты сторонников жестких мер могли бы, правда, возразить, что эти меры снижают терроризм, но принципиально не могут его ликвидировать. Напротив, стратегия уступок, хотя и провоцирует усиление оппозиционной деятельности, но в долгосрочной перспективе может полностью ликвидировать саму основу конфликта. Например, силовые действия Великобритании против ирландских националистов не могли уничтожить, их подпольно-террористических организаций в течение двух столетий, а уступки англо-канадцев франко-канадцам Квебека привели к минимизации актов террора. К сожалению, пока исследований истории борьбы с терроризмом немного, поэтому эффектны очень длительного времени остаются "белым пятном" [2.95].

В настоящее время высказывания существенные критические значения в адрес смешанных стратегий [2.210]. Смешанные стратегии, на первый взгляд, позволяют противостоять террору, снижая, издержки этого противостояния. Прежде всего издержки на проведение самого решения о борьбе с террором. В реальности же противники борьбы с террором оказывают сопротивление любым попыткам противостоять террору, вовсе не пропорциональное усилиям по борьбе с этим злом. Как показывает опыт современных США и Израиля, их усилия определяются исключительно доступными ресурсами. «Смешанные» стратегии, как показал опыт США, Израиля и, отчасти, России, иногда и в краткосрочном периоде способны снижать террористическую активность, подрывая оперативные возможности террористов. Действительно, если Хуссейн, его сыновья, Л. Злркауи, А. Ясин, А. А. Рантиси и Ш. Басаев мертвы - они объективно не в состоянии вдохновлять, планировать и осуществлять террористические нападения. Их смерть стала фактором, дезорганизующим и деморализующим бандитов. Уничтожение командиров среднего звена, складов с оружием и мастерских дополняет эти успехи. Проблема, однако, в средне- и долгосрочных стимулах террористов и их сторонников. Если прецеденты вознаграждения за террор, отступления с освобожденных от террористов территорий остаются реальной перспективой, долгосрочные и фундаментальные стимулы общества, основанного на насилии, не изменяются. Стимулы самих террористических организации поставлять террор даже усиливаются, так как у них есть шанс "победить" государство, а значит, получить гораздо больший приз, нежели просто увить определенное число американце, русских или израильтян. Перспектива такого приза, как демонстрация своим сторонникам пусть символической, но победы над могучем и, казалось бы, непобедимым на тюле боя соперником, чрезвычайно повышает ставки в игре террористов.

Временной ряд доступных данных недостаточен для анализа, обосновывающего далеко идущие выводы. Однако он не дает оснований для высокой оценки способности смешанных стратегий сдерживать террор. Наконец, при проведении властями правового государства такой стратегии усиливаются позиции "пятой колонны" террористов, дискредитирующих консервативную стратегию, так как "смешанная" стратегия часто презентуется как «разумно-консервативная», «прагматично-консервативная».

Как известно, что лучше предупредить преступление, чем потом за него наказывать. Это, относится и к такому крайне опасному преступлению, как терроризм. Однако специфика терроризма такова, что предупредить его оказывается очень трудно, а наказывать порой просто некого (в случае террористов - самоубийц). В обширной литературе, посвященной борьбе с терроризмом, обычно отмечаются следующие его особенности; затрудняющие с ним борьбу [2.93]. Во-первых - это преступление, совершаемое, как правило, с применением оружия широкого радиуса действия (взрыв, поджог, организация катастрофы и т.п.), имеет целью не столько причинение вреда людям и имуществу (это средства, а не цели), сколько нагнетание обстановки страха, паники, ощущения тревоги, опасности, угрозы - подчас (неопределенного содержания. Как подчеркивается в Рекомендации Парламентской Ассамблеи Совета Европы (1999г.), "терроризм... принимает самые разные формы, однако его цель неизменно заключается в подрыве демократии и парламентских институтов. Терроризм представляет собой серьезную угрозу демократическому обществу, разрушая его моральную и социальную ткань. Он нарушает наиболее основополагающее право человека - право на жизнь - и по этой причине подлежит безоговорочному осуждению". Во – вторых, место совершения террористического акта трудно, порой невозможно предусмотреть, но преступниками оно выбирается с учетом достижения максимального эффекта, предусмотренного выше. В – третьих, личность террориста также заранее большей частью неизвестна (и может остаться неизвестной не только в случае его бегства, но и при самоубийстве). В – четвертых, терроризм развивается в международном масштабе, и поэтому объектами нападения террористов могут быть люди, здания и сооружения, находящиеся не только на территории страны, против которой ведется террористическая атака, но и в других государствах. Отсюда вытекают по меньшей мере два вывода: а) борьба с терроризмом должна быть комплексной (выявление лиц и групп террористической направленности; разрушение международных связей террористов; работа по заблаговременной информации о готовящихся террористических актах и их пресечении; задержание виновных и предание их суду); б) ввиду неопределенности места, времени и личности исполнителя террористического акта основное внимание должно быть сосредоточено на своевременном выявлении возможных объектов (целей) этих актов и применяется террористами средств.

В настоящее время наблюдается определенное расхождение во мнении населения и экспертов на вопрос о том, как можно искоренить терроризм: 55% респондентов и 44% экспертов считают, что необходимо беспощадно уничтожать тер­рористов; соответственно 49 и 71% уверены, что терроризм - это только инструмент, нужно устранить его причины: неравенство, несправедливость, угнетение; 46 и 41% - за усиление пограничного контроля; 16 и 15% ответили, что победить международный терро­ризм можно, ограничив демократические свободы [2.99].

Какие же меры, по мнению россиян, требуются, чтобы изменить ситуацию? Большинство респондентов в январе 2005 г. полагало, что необходимо усиление координации спецслужб (63% опрошенных) вплоть до их объединения в одном ведомстве (например, наподобие министерства общественной безопасности в США); ужесточение, законодательства вплоть до введения смертной казни для террористов (84 %), уничтожение террористов и их баз за пределами РФ (82%). 58% считали, что необходимо ввести ограничения в миграционное законодательство [2.151]. Увеличение исходов на оборону и безопасность и расширение полномочий правоохранительных органов готовы, поддержать 59%. При этом россияне хотели бы осуществлять более жесткий контроль над органами правопорядка (78%). Однако было бы неправильно полагать, что в своем стремлении к порядку и «сильной руке» граждане могут пожертвовать имеющимся свободами. Напротив, россияне очень четко различают действия, которые, вероятно, могут стать эффективным средством борьбы с терроризмом, и шаги, ведущие лишь к ограничению личных прав. В первую очередь, речь идет о введении чрезвычайного положения и усилении цензуры в СМИ, прослушивании телефонных переговоров или запрещении забастовок и иных массовых выступлений. Так, только 33% респондентов в 2005 г. скорее поддержало бы приостановление деятельности оппозиционных политических объединений (против - 43): 44 - введение цензуры в СМИ (против - 47). 66% опрошенных не поддержали предложение запрещения забастовок и других массовых акций; 69 - отмену на ближайшие годы выборов: 54 - ограничение личных прав граждан (ужесточение контроля документов, прослушивание телефонных переговоров, личный досмотр и др.); 61 - введение чрезвычайного положения.

Вместе с тем для противодействия угрозе терроризма недостаточно укрепления иерархических структур. По мере того, как проходит эмоциональная полна, вызванная терактами, осознавать это начинают и российские граждане, которые все с меньшим энтузиазмом относятся к перераспределению полномочий между различными органами власти (табл.4.1).

Таблица 4.1

Распределение ответов на вопросы «Согласны ли Вы с тем, что для эффективной борьбы с терроризмом следует перераспределить полномочия между различными органами власти? Если «Да», то чьи права и полномочия должны быть расширены в первую очередь» [2.151]

(в % от числа опрошенных)

При создании современной системы противодействия терроризму важно учесть новейший опыт зарубежных стран, в том числе США. Так, в книге бывшего командующего Объединенными силами НАТО в Европе генерала в отставке У.Кларка отмечается, что американская стратегия должна ориентироваться на вскрытие корней терроризма: экстремистской идеологии ваххабизма; финансирования террористов со стороны Саудовской Аравии; обедневшего, разделенного на классы, коррумпированного общества в Пакистане и его медресе; наконец, на вскрытие связей террористов с палестинцами. И все же факты терроризма имеют более фундаментальное происхождение. Их исток – глубокое чувство несправедливости и бессилия в совокупности с идеологией, которая превращает это чувство в гнев по отношению к Западу. Таким образом, победа в войне требует глубоких реформ в несостоявшихся государствах Ближнего Востока: более прагматического образования, всеобъемлющего экономического развития и широкой политической вовлеченности. Кроме того, необходимо установление справедливого и окончательного урегулирования конфликта между Израилем и палестинцами. Для того чтобы США смогли осуществить перемены, в этих, проблемных регионах, необходима куда более интенсивная деятельность, подкрепленная значительной помощью в экономическом и политическом развитии. Учитывая опыт войны с Ираком, Америке важно оказывать эту помощь через международные и региональные организации везде, где это возможно. Следует провести серьезные исследования и разработки, чтобы создать технологии, стратегии, организации и подготовить специалистов, которые смогут отправиться в «несостоятельные государства» и содействовать там политическим и экономическим реформам в сотрудничестве с американскими союзниками и друзьями. Эти реформы будут отвечать насущным потребностям и устранять первопричины терроризма и конфликтов [2.74, с. 229]. Важен опыт других стран, например, Алжира, Египта, Индонезии, Израиля. Масштабными и жестокими были акции террористов (исламских фундаменталистов) в Алжире и Египте в 1980-е гг. Как отмечает известный исследователь этих проблем Г. Энгельгардт, общим для Египта и Алжира в борьбе с терроризмом было активное и «широкое» привлечение к борьбе с экстремистами местного населения в форме отрядов самообороны или сил «патриотов» [2.205, с. 11]. Однако несмотря на относительно небольшие потери, террористам удастся добиваться своего в психологической войне, провоцируя панику среди гражданского населения. Вот почему в противодействии этому злу необходимо сосредоточиться не только на точечных операциях спецслужб или ликвидации социальной базы экстремистских организаций, но и на контрпропаганде, эффективных пиар - мероприятиях, способных нейтрализовать негативное воздействие терактов на общественное мнение, изучить и развенчать устойчивые мифы, существующие в сознании населения.

В российских условиях не происходит процесса - формировании тех общественных структур противодействия террористической угрозе, которые могли бы составить достойную альтернативу вертикально интегрированным государственным органам [2.151]. Большинство опрошенных готовы, главным образом, к мерам индивидуальной защиты, нежели к неким коллективным мероприятиям (табл. 4.2). Наибольшей поддержкой россиян пользуются проявление бдительности, овладение навыками самозащиты и оказания первой медицинской помощи, а также приобретение оружия. Гораздо меньше респондентов готовы стать членами добровольных дружин или отрядов самообороны. Многие разочаровались и в возможности оказания финансовой помощи. После Беслана наблюдался небывалый по российским меркам всплеск благотворительности - силами населения были собраны огромные средства для жертв теракта. Однако это были деньги для тех, кто попал в беду. Учитывая же высокое недоверие россиян к различным общественным организациям, лишь 2% населения намерены оказать материальную поддержку различным фондам по борьбе с терроризмом.

Таблица 4.2

Распределение ответов на вопрос «К каким действиям Вы лично готовы в ситуации террористической угрозы» [2.151]

(в % от числа опрошенных)

Проблема терроризма так или иначе постоянно присутствует в общественном дискурсе. При этом она не рассматривается в качестве актуальной угрозы, непосредственно направленной на большинство населения, а скорее видится как некий абстрактный страх, постепенно переходящий в привычное состояние. Все это усугубляет нарастающий в обществе пессимизм в отношении органов власти, поскольку именно на них проецируется недовольство и поверхностная обеспокоенность. Для большинства населения очевидна неэффективность предпринимаемых ныне усилий по противодействию терроризму и неспособность государства, отвечающего за безопасность граждан, обеспечить эту безопасность [2.151]. Большинство склонно видеть суть проблемы в нерешенной ситуации в Чечне, отнюдь не настроено на мобилизацию вокруг ложных целей. "Атомизация" российского общества способствует тому, что граждане все чаще сосредотачиваются на опоре на собственные силы, нежели на создании действенных "сетевых" коллективных механизмов противодействия терроризму, которые компенсировали бы неповоротливость бюрократических институтов. Таким образом, террористам частично удается достичь своей цели - если и не посеять страх среди населения, то но крайней мере подорвать его веру в эффективность власти, увеличить разрыв между обществом и государством. В этих условиях важным является концентрация на позитивном формировании общественного мнения, направленном на преодоление психологического воздействия терроризма и создание взаимодополняющих (вертикальных и горизонтальных) структур борьбы с ним.