Файл: Галяшина Е.И. Основы судебного речеведения.doc

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ФОНОСКОПИЯ...

для нижних слышимых частот и более 4 кГц для наиболее высо­ких. Весь частотный диапазон может быть разделен на 25 кри­тических полос. Если громкий звук внезапно прекращается, то слуховой системе требуется некоторое время, чтобы услышать более тихий звук. Этот эффект называется временное или по­следовательное маскирование.

Однако слуховые методы речевого сигнала экспертизы слабо освещены в литературе. Помимо слуховых методов, при субъек­тивной оценке индивидуальности говорящего возможно ис­пользование зрительного анализа тех или иных видов визуали­зированной речи. Явным преимуществом такого подхода является возможность длительного во времени анализа карти­нок «видимой речи» (в отличие от мгновенного слухового впе­чатления). Однако сама возможность идентификации говоря­щего с помощью того или иного визуального анализа в научном плане слабо обоснована. В 60-х годах в США была популярна методика анализа визуалограмм Керста. Она была даже в течение некоторого времени принята как официальная для до­казательства в суде. Однако после одного из громких судебных процессов ряд ведущих речевиков показал, что реально экспер­тиза по методике Керста недостоверна.

Слуховая перцепция — неотъемлемый атрибут исследования звучащей речи. Восприятие речи экспертом-речеведом — фунда­ментальный процесс, принципиально предопределяющий воз­можность судебно-экспертной деятельности по исследованию фонограмм, фигурирующих в судопроизводстве в качестве дока­зательств. Как известно, не прослушав фонограмму, нельзя ус­тановить ее относимость к делу, определить — есть ли на ней криминалистически значимая звуковая и вербальная информа­ция, составить так называемую расшифровку или стенограмму дословного содержания записанных переговоров, отобразив вербальные компоненты звуковой речи в графической форме, доступной для чтения и понимания участниками судопроиз­водства.

Слуховой анализ — обязательный компонент и других видов комплексного судебно-экспертного исследования речи в рам­ках процессуальной проверки достоверности и подлинности фонограмм.

Уникальность и принципиальное отличие этого рода экс­пертного исследования от всех видов судебных экспертиз

заключается в том, что не зрительный, а слуховой анализатор человека выступает в роли основного исследовательского инст­румента. Аудитивная перцепция эксперта воспроизводимой звуковой информации неизбежно пронизывает все стадии ис­следования фонограммы, начиная от самой предварительной и заканчивая решением большинства вопросов данного рода судебной экспертизы¹. И хотя психологически человек склонен с большим доверием относится к информации, поступающей по визуальному каналу, чем по акустическому, тем не менее, даже при наличии современных способов визуализации звуко­вых сигналов с помощью различных устройств и приборов без субъективного слухового анализа речевого потока обойтись в принципе оказывается невозможно.

Слуховая перцепция неотъемлема от технологии исследова­ния фонограмм в силу специфики самого объекта — звуковой информации, зафиксированной на материальном носителе. Посредством прослушивания определяются наличие и содер­жание звучащей речи, местоположение фонограммы на мате­риальном носителе, временная протяженность (длительность звучания), язык, степень разборчивости, способ порождения и форма интеракции в момент звукозаписи. На уровне аудитив- ного восприятия эксперта устанавливается дословное содержа­ние записанного разговора (диалога, монолога, полилога). В результате анализа слухового образа реконструируется ситуа­ция коммуникативного акта в момент речепорождения и ее зву­козаписи на материальном носителе: количество участников, их взаимоотношения и распределение ролевых функций, усло­вия записи в помещении или на открытом пространстве, осо­бенности использованной аппаратуры для съема, передачи и записи звуковых сигналов и т. д.

Аудитивный анализ — неотъемлемый атрибут всех видов анализов, этапов и стадий исследования речевого сигнала при решении задачи идентификации диктора по голосу и речи. При участии слухового анализатора проводится фонетический

¹ В данной работе мы не будет вдаваться в дискуссию относительно названия данного рода судебной экспертизы, переадресовав читателей к следующей работе: Галяшина Е.И. Прикладные аспекты судебной фоноскопической экспертизы // Теория и практика судеб­ных экспертиз. — СПб.: Питер, 2003. Укажем только, что термин «фоноскопическая» не явля­ется абсолютным синонимом термина «фонографическая», который нередко употребляют только в отношении идентификации диктора по голосу и речи, в отличие от технического ис­следования магнитной звукозаписи при решении вопроса монтажа фонограмм.

141 125

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ФОНОСКОПИЯ...

анализ, осуществляются разделение (дифференциация) говоря­щих, атрибуция реплик, распознавание источников записан­ных речевых и иных акустических сигналов и диагностика зву­ковой обстановки, существовавшей при записи, объясняются причины возникновения различных артефактов.

Аудитивная оценка качества звучания фонограммы обяза­тельна на этапе предварительного анализа, целью которого яв­ляется идентификация диктора по голосу и речи. Уже на этапе определения степени пригодности записанного на фонограмме речевого сигнала для идентификационных исследований и со­отнесения их с существующими критериями эксперты непре­менно фиксируют не только результаты инструментальных из­мерительных процедур (технических параметров фонограммы), но и собственное впечатление о качестве воспроизводимого ре­чевого сигнала на уровне слуховой перцепции эксперта. При решении вопроса о степени сопоставимости сравнительных об­разцов и спорной фонограммы по эмоциональному состоянию, форме и содержанию речевого материала результаты именно слухового восприятия разнообразных тонких отличий и нюан­сов, обусловленных экстралингвистическими факторами, при­обретают первостепенное значение.

Впечатление эксперта об акустической обстановке, сущест­вовавшей при записи, базируется на его субъективной оценке размеров помещения или наличия открытого пространства, на количестве участников разговора, характере их взаимоотноше­ний по воспроизводимому звуковому сигналу. Для получения объективных оценок важно учитывать, что речевой сигнал не­избежно претерпевает определенные искажения при записи и воспроизведении. Оптимизируя условия для прослушивания, можно в определенной мере компенсировать или уменьшить информационные потери от искажений, повысить комфорт­ность восприятия и снизить утомляемость эксперта. Поэтому крайне важна перцептивная оценка таких параметров, как чет­кость голосовой фактуры, разборчивость текста, естествен­ность, натуральность тембральной окраски, степень искажения речевого сигнала. Восприятие тембральной окраски голоса и речи может существенно изменяться не только от характерис­тик записывающей, но и воспроизводящей аппаратуры. Так, например, при повышенных нелинейных искажениях в тракте звукопередачи и звукозаписи, детонации при записи, а также

при возникающих в аппаратуре искажениях нестационарных процессов могут искажаться перептивные признаки тональных и нетональных звуковых сегментов, атаки звуков, их затухание, переходы от одного звука к другому. При превышении уровня звукозаписи могут появляться сильные нелинейные искаже­ния, заметная на слух детонация, помехи срабатывания автома­тических регуляторов уровня (ограничителей, компрессоров), трески и другие помехи, маскирующие криминалистически значимые перцептивные фонетические особенности.

Результаты слухового восприятия отражаются и описывают­ся экспертом в виде значений идентификационных признаков перцептивной и фонетической групп. Прослушивание обяза­тельно сопровождает и инструментальный идентификацион­ный анализ, помогая выделить отрезки фонации, триады и иные элементы звукового потока, подлежащие объективным измерениям, сравнению числовых значений акустических при­знаков. Слуховой контроль присутствует и на этапе сравнитель­ного анализа и оценки выявленной совокупности признаков, без чего невозможно принятие решение о тождестве или разли­чии сравниваемых по голосу дикторов.

Слуховой анализатор — практически единственный инстру­мент для решения диагностических задач фоноскопии: опреде­ления данных о возрасте, половой принадлежности, социальной среде и месте формирования языковых навыков, эмоциональ­ном состоянии говорящего в момент записи речи и др.

Особое значение приобретают результаты слуховой перцеп­ции при проверке аутентичности фонограммы, при установле­нии однородности звукового фона, целостности и связности устно-речевых единиц, правильной квалификации тех или иных артефактов, выявлении не только признаков монтажа, но и следов иных манипуляций (намеренных искажений голоса и речи, маскировки, имитации и инсценировки) и т. д.

Как мы видим, ни один этап действий эксперта-речеведа не может обойтись без обязательного и постоянного слухового контроля записанного на фонограмме речевого сигнала. Какие бы точные измерительные приборы и изощренные методы ви­зуализации звука ни применяли эксперты, тем не менее, вывод экспертизы звучащей речи начинает формироваться и оконча­тельно оформляется только с учетом слухового восприятия за­писанной на фонограмме звучащей речи.

143 125

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ФОНОСКОПИЯ...

Измерениям технических параметров фонограмм, инстру­ментальным методам исследования речевых сигналов и соответ­ствующим рекомендациям посвящена обширная специальная методическая и техническая литература, система стандартов многих стран. Тогда как особенностям индивидуальной слухо­вой перцепции эксперта в аспекте фоноскопической эксперти­зы столь пристального внимания не уделялось. В то же время опыт работы экспертов ГУ ЭКЦ МВД РФ, судебно-экспертных учреждений других ведомств показывает, что от чувствительно­сти слуха, качества слухового анализатора, оптимизации усло­вий и корректности применения слуховой перцепции как мето­да экспертного исследования фонограммы могут зависеть достоверность выводов экспертов и, как следствие, надежность статуса фонограммы как судебного доказательства.

Доминирование метода слухового анализа звучащей речи и специфические условия его применения предъявляют опреде­ленные требования к субъекту перцепции (эксперту), условиям прослушивания (помещению) и средствам звуковоспроизведе­ния (рабочему месту эксперта). И если исправить и улучшить сам объект экспертизы — фонограмму часто нельзя, то добиться более хороших результатов за счет оптимизации воспроизводи­мого и соответственно улучшения качества воспринимаемого ухом сигнала до определенного предела вполне возможно. Не секрет, что результативность, достоверность и объектив­ность слуховой перцепции во многом зависит от того, кто слу­шает, что слушает, где и посредством чего слушает, как графи­чески отображаются результаты услышанного в форме письменной расшифровки или так называемого текстового со­держания звучащей речи.

Таким образом, система звуковоспроизведения может быть представлена триадой: звучащая фонограмма — эксперт — гра­фический аналог слухового образа, где центральная фигура процесса слухового анализа речи — это эксперт, то есть субъект слуховой перцепции и распознавания слуховых образов.

Исследования связи эффективности деятельности эксперта по аудитивному анализу фонограмм и индивидуально-типичес­ких различий личности эксперта, показало, что свойства нерв­ной системы оказывают заметное влияние на динамику и ре­зультативность восприятия звуковой информации. Эксперты, отличающиеся друг от друга в типологическом отношении,

по-разному приспосабливаются к деятельности, в основе кото­рой лежит слуховая перцепция. Для людей подвижных характер­ны относительно легкая адаптация к быстроменяющимся усло­виям слуховой перцепции, быстрая перестройка знаний в соответствии с конкретной экспертной задачей. Для инерт­ных — равномерный, последовательный темп слухового анали­за, наличие большего числа операций по прослушиванию слож­ных для восприятия участков фонации, большее время слуховой адаптации, затруднения в перестройке и смене режи­мов деятельности.

В рекомендациях МЭК (Международной Электротехниче­ской Комиссии), касающихся особенностей проведения субъ­ективных аудиоэкспертиз¹, ставится задача протестировать эксперта с целью выявления возможностей его слухового аппарата и недопущения до работы людей с редукцией слухо­вого восприятия. В рекомендациях других международных организаций на первый план выступает задача выявления осо­бенностей звукозаписывающей и звуковоспроизводящей ап­паратуры, сводящие к минимуму всевозможные искажения записываемого и воспроизводимого сигналов. В первом слу­чае на первый план выходит человек как инструмент слухово­го анализа, во втором — оборудование как средство, вносящее искажение в воспринимаемый слуховым аппаратом человека сигнал.

В данной работе мы рассмотрим только те моменты, которые могут повлиять на результаты, качество и эффективность при­менения метода слухового восприятия в судебно-экспертной практике.

Какие же требования предъявляются к личности эксперта как субъекту слуховой перцепции звучащей речи?

Как известно, в психологии личность рассматривается как социальное свойство индивида, как совокупность интегриро­ванных в нем социально значимых черт, образовавшихся в пря­мом и косвенном взаимодействии данного лица с другими людьми и делающих его, в свою очередь, субъектом познава­тельной деятельности и коммуникации².

¹ Справедливости ради укажем, что эти субъективные экспертизы к фоноскопии имеют лишь отдаленное отношение, так как проводятся в основном для оценки качества звучания музыкальных произведений.

² Леонтьев А.Н.Деятельность. Сознание. Личность. — М., 1975.

145 125

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ФОНОСКОПИЯ...

Структура личности эксперта представляется как система (половые, возрастные, индивидуальные свойства психики); психологические характеристики — отдельные психологичес­кие процессы (память, эмоции, ощущения, восприятие, мы­шление, чувства, воля), ставшие свойством личности и выража­ющиеся индивидуальным образом; опыт (знания, умения, навыки, привычки); направленность личности (влечения, ин­тересы, склонности, идеалы, убеждения и т.д.). В целом ряде исследований выявлена взаимосвязь между показателями эф­фективности профессиональной деятельности и уровнем раз­вития профессионально важных качеств.

Практика показывает, что обязателен предварительный от­бор экспертов по результатам их тестирования, начиная с объ­ективных метрологических измерений, т. е. аудиометрии, и за­канчивая всесторонним психо-акустическим аудиотестом. В качестве тестовых фонограмм, например, В ГУ ЭКЦ МВД РФ используются специально подобранные фонограммы, содержа­щие запись определенного звукового события. По результатам аудирования тестовой фонограммы испытуемый заполняет протокол прослушивания, где указываются качество звукоза­писи, количество участников, их обликовые данные, характер взаимоотношений, ситуационные особенности звуковой обста­новки, отмечаются воспринимаемые на слух артефакты. В зави­симости от числа правильно или ошибочно распознанных на слух звуковых событий принимается решение о пригодности или не пригодности претендента для работы в данной эксперт­ной области.

Для профессиональной экспертной деятельности в области судебно-экспертного исследования звучащей речи недостаточ­но наличие у претендента на экспертную должность только му­зыкального слуха. Например, эксперт, специализирующийся в области фонетического анализа, должен обладать не только тре­нированной, цепкой слуховой памятью, способностью слышать тончайшие нюансы звучания, но и уметь воспроизвести слыши­мые фонетические особенности или дефекты, сымитировав тот или иной артикуляторный уклад или специфическую просоди­ческую особенность, которые отмечаются в качестве фонетиче­ского признака сегментного или супрасегментного уровня.

Разумеется, прежде чем допустить эксперта к проведению судебной экспертизы, его необходимо специально тренировать,

так как аудирование фонограммы и оценка перцептивных пара­метров голоса и речевого потока в целом требуют определенно­го опыта, развития навыка профессионального слухового ана­лиза, расширения системы слуховых образов, хранящихся в памяти эксперта.

Как известно, становление первичных звуковых образов в сознании и слуховой памяти, которые формируют у человека слуховое представления об окружающей звуковой действитель­ности, происходит в процессе формирования личности и неиз­бежно несет на себе отпечаток той культуры, той языковой и социальной среды, в которой развивается индивид, формирует­ся его языковая личность. Первичные звуко-ассоциативные представления прежде всего детерминированы родной речью, с общим интонационно-мелодическим строем и фонетическими особенностями произношения фонем родного языка. В силу этих причин голос хорошо знакомого человека легко узнается по комплексу различных особенностей, присущих только дан­ному конкретному лицу: тембру, интонации, специфике произ­несения звуков и их сочетаний в словах, наличию характерных речений и т. д., даже при значительных аппаратурных искаже­ниях речевого сигнала.

Как показывают результаты многочисленных психоакусти­ческих экспериментов, фонетическому строю каждого языка свойственна специфическая картина произнесения гласных и согласных звуков, которая и формирует в слуховом восприятии его носителя определенный селективный спектроанализатор, от настройки которого зависит правильность распознавания акустических феноменов: особенностей человеческой речи вооб­ще и родной в частности. Благодаря такой способности человече­ского слуха при наличии образцов иноязычной речи эксперт, да­же не зная конкретного языка, в принципе может отличить, например, звучание речи на грузинском, чеченском языке и т. п.

Правильность слухового восприятия во многом определяет­ся также тем, насколько эксперт знаком с апперцепционной ба­зой, владеет языковым материалом, обладает теми же фоновы­ми знаниями, что и участники записанной на фонограмме речевой коммуникации.

Кроме того, личностные качества эксперта также могут су­щественно повлиять на результаты слухового анализа фоно­грамм.

146

125

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ФОНОСКОПИЯ...

В связи с этим можно упомянуть о результатах психо-акусти- ческих экспериментов, в ходе которых проверялась способ­ность человека адекватно распознавать родную речь на слух в различных условиях и при разных обстоятельствах. Необхо­димость таких исследований была вызвана разработкой прак­тических приложений речевых технологий в линиях телефон­ной, правительственной, радиосвязи (на различных диапазонах и видах модуляции), спутниковой. Результаты экс­периментов показали, что на одном и том же зашумленном ка­нале со случайными и статистическими помехами степень распознавания родной речи в несколько раз выше, чем хоро­шо знакомого, но неродного языка или одиночных фонем, не привязанных к смысловому содержанию высказывания. Для определения нижнего предела качества передачи канала связи, с которого начинается устойчивое распознавание характерных элементов родного языка, были формализованы критерии ка­чества и определена степень влияния параметров канала связи на разборчивость речевых сигналов. Помимо различных иска­жений и помех, вносимых техническими линиями и средства­ми связи, влияющих на степень разборчивости родной речи, на результаты перцепции влияет способность эксперта вос­принимать речь билингва с явно выраженным иноязычным акцентом, понимать смысл высказывания, несмотря на фоне­тические, лексико-грамматические признаки интерференции. Понятно, что в экспертной практике преобладают фонограм­мы с различными переговорами, записанными в основном на русском языке. Тем не менее, слуховое восприятие речи даже на русском языке, но с сильно выраженными признаками межъязыковой интерференции, может вызвать серьезные про­блемы в распознавании текста и оценке идентификационных признаков.

Поэтому для эксперта-речеведа, слуховой опыт которого ба­зируется на восприятии языка с большим числом сибилянтов и с характерной экспрессивной атакой (так называемые «взрыв­ные» согласные), характер тембровой окраски при восприятии иноязычной речи, обладающей похожим фонетическим стро­ем, быть отмечен как идентификационно значимый признак. Для другого эксперта, привыкшего к интонационно-мелодиче­скому строю, например, тональных языков, обилие взрывных со­гласных и шипящих звуков в иноязычной речи на субъективном

уровне перцепции вполне может восприниматься как аппара­турное искажение (артефакт).

И здесь возникают сразу две сложнейшие проблемы. Пер­вая — проблема разделения ошибок слуховой перцепции по причине незнания характера звучания речи на иностранном для эксперта языке от идентификационно значимых признаков (за­частую эксперты «цепляют» непривычные для их языкового со­знания особенности звучания, которые отличают всю группу носителей данного языка, а не индивидуально-конретного ин­дивида). Таким образом, общий или групповой признак оши­бочно принимается за частный.

Другая проблема заключается в том, как отличить особенно­сти, присущие данному звуковому событию, от артефактов, ко­торые могут быть искусственно привнесены вследствие аппара­турных искажений (завалов или наоборот подъемов частот различных диапазонов спектра при записи и воспроизведении) или дефектов настройки слухового механизма конкретного эксперта.

В литературе данных о психоакустических особенностях аудиоперцепции качества звучания или идентификационных признаков голоса и речи у представителей разных социальных, возрастных групп почти не встречается. Проведенный нами эксперимент показал, что при формировании для прослушива­ния разнородной по возрасту, гендерному признаку, социаль­ному опыту группы экспертов имеют место существенные рас­хождения не только в оценке таких признаков голоса, как тембр, высота, сила на одном и том же тестовом материале, но и текстового содержания фонограмм с низкой степенью речевой разборчивости.

В то же время после специального тренинга с обсуждением результатов слуховой перцепции речи и опыта совместной ра­боты эксперты в такой группе приобретают умение оценивать перцептивные параметры голоса и фонетические особенности речи так, что их субъективные мнения практически совпадают. При этом было отмечено, что субъективное ощущение громко­сти речи зависит от целого ряда причин, в том числе от индиви­дуально локализованных зон максимальной чувствительности слуха на разных уровнях громкости у разных экспертов.

Многолетний опыт работы экспертов отдела фоноскопиче- ских экспертиз ГУ ЭКЦ МВД РФ показывает, что наиболее

148

125