Файл: Галяшина Е.И. Основы судебного речеведения.doc

ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ

тексты), возбудимость, или эпилептоидность, («темные» текс­ты), гипертимность, или маниакальность, («веселые» тексты), депрессивность («печальные» тексты), истероидность, или де­монстративность, («красивые» тексты) и т. д. Программа преду­сматривает не только выявление процентов лексики того или иного класса, находящейся в тексте, но и построение нормали­зованного представления этих данных по отношению к норме русского языка. Особенностями программы ВААЛ является то, что она позволяет не только находить корреляции между любы­ми категориями, но и вводить новые категории, актуальные для решения каждой конкретной задачи. Тем самым программа ВААЛ позволяет определить направленность текста, предска­зать степень его воздействия и сделать некоторые предположе­ния в отношении личности его автора.

Таким образом, в последнее время наметился формализо­ванный подход к решению задачи идентификации личности по речи с помощью экспертных программ, которые помогают про­водить анализ независимо от эксперта.

В 90-х годах за рубежом были созданы международные орга­низации, в основе профессиональной деятельности которых лежит применение лингвистики в судебной практике. Между­народная Ассоциация Судебной Фонетики (International Association of Forensic Phonetics), созданная в 1991 г. в Колледже Св. Джона (St. John's College) в Йорке (Великобритания), объе­диняет ученых, ведущих исследования в данном направлении, председатель правления — П. Френч (P. French)².

Международная Ассоциация Судебных Лингвистов (Interna­tional Association of Forensic Linguists), председатель правления М. Кулхард (M. Coulthard), в университете Бирмингема, ос­нованная в 1992 г. на базе Школы английского языка Бирмин­гемского университета Великобритании, основные цели: обес­печение обмена информацией и новыми идеями среди специалистов (конференции, информационные отчеты и т. п.).

Есть специальное печатное издание — журнал «Юридичес­кая лингвистика: Международное издание в области исследова­ния речи, языка и права» (Лондон, с 1994 г.), где регулярно ос­вещаются проблемы судебной фонетики и лингвистики². Среди

¹ В составе данной организации отечественную лингвистику представляет профессор, доктор филологических наук Р. К. Потапова.

² Forensic linguistics. The International Journal of Speech. Language and the Law.

наиболее известных авторов можно указать Sue Blackwell, Angelika Braun, Ton Broeders, Jack Chambers, Tom Davis, Bethany Dumas, Diana Eades, Bruce Fraser, John Gibbons, Michael Gregory, Allien Hison, Harry Hollien, Herman Kunzel, William Labov, Peter Ladefoged и других.

В России с 1998 г. этими проблемами занимается секция юридической психолингвистики КЮП (Коллегии юридичес­ких психологов). С 1999 г. на базе Алтайского государственного университета начал издаваться сборник статей «Юрислингвис- тика». Первые три выпуска посвящены предмету и проблемати­ке лингвистической дисциплины, находящейся на стыке язы­ка, — правам человека в сфере коммуникации (языковой аспект), практике проведения лингвистических экспертиз.

В 2001 г. в Москве была создана ГЛЭДИС — Гильдия лингви­стов-экспертов по документационным и информационным спо­рам (председатель Правления — профессор, доктор филологиче­ских наук М. В. Горбаневский), которая, по существу, возглавила и объединила все отечественные направления научно-практиче­ских изысканий в области судебных лингвистических экспертиз.

Книга «Цена слова», выпущенная гильдией в 2001 г., в тече­ние двух лет выдержавшая три переиздания, вобрала в себя не только хрестоматийный материал, обобщающий практический опыт проведения лингвистических экспертиз по русскоязыч­ным текстам, но фактически явилась первой попыткой созда­ния методологических основ лингвистической экспертизы как нового направления судебно-экспертной деятельности, базиру­ющейся на специальных лингвистических знаниях.

Профессор М. В. Горбаневский отмечает то, что становится все более очевидным. Проведение профессиональными учены­ми-русистами (лингвистами-экспертами) многочисленных лингвистических экспертиз спорных текстов (в частности, в связи с постоянно увеличивающимся числом гражданских исков об оскорблении, уголовных дел о клевете, арбитражных исков о толковании разделов текстов и отдельных слов и слово­сочетаний) нуждается как в теоретическом осмыслении и обобще­нии практического опыта лингвистов-экспертов (через научно- практические конференции, семинары, методологические исследования), так и в объединении их усилий по унифика­ции методик лингвистических экспертиз и в дальнейшей раз­работке лингвотеоретических принципов, которые могли бы быть

20

11

ПОНЯТИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

положены в основание законодательных актов и экспертных за­ключений по конкретным документационным и информацион­ным спорам¹.

Особое значение для практической экспертной деятельнос­ти имеет и издание книги «Цена слова», с подборкой заключе­ний экспертов и методических материалов по экспертизам и исследованиям текстов СМИ в судебных процессах по защи­те чести, достоинства и деловой репутации.

Экспертиза речевых феноменов в текстах, вовлекаемых в сферу юриспруденции, стала насущной потребностью права и высветила новую парадигму нерешенных проблем общего и прикладного языкознания.

2. Понятие лингвистической экспертизы

С введением в действие новых процессуальных кодексов (Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации, Гражданско-процессуального Кодекса Российской Федерации, Арбитражно-процессуального Кодекса Российской Федера­ции), других Федеральных законов, существенно расширен круг доказательств, содержащих речевые сообщения, которые могут использоваться в гражданском, арбитражном или уголов­ном процессе в качестве источников доказательств.

Помимо письменных доказательств, свидетельских показа­ний, заключений экспертов и их показаний, протоколов про­цессуальных действий, теперь в Российском судопроизводстве в качестве полноправных доказательств могут фигурировать фонограммы и видеозаписи (п.1. ст. 55 ГПК РФ²; п. 2 ст. 64, п. 2 ст. 89 АПК РФ³; ст. 74, 81, 84 УПК РФ), содержащие запись уст­ной речи, которая может быть воспроизведена и прослушана.

Речевые произведения — это и такие доказательства, как уст­ные показания участников судебного процесса (свидетелей, по­дозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, адвоката, прокурора, суда, гражданского истца и ответчика, их представителей и др.), отображаемые в графической форме в виде так называемых протоколов следственных и иных процессуальных действий.

¹ Цена слова. — 3-е изд., расшир. и доп. — М.: Галерия, 2002. — С. 16.

² Гражданский процессуальный Кодекс. Федеральный закон от 14 ноября 2002 г. № 138-Ф3 // Российская газета. — 2002. — № 220.

³ Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации. Федеральный закон № 95-ФЗ от 24 июля 2002 г. // Российская газета. — 2002. — № 137.

Фундаментальные принципы российского судопроизводства — это гласность и устность, то есть обязательное оглашение (про­чтение вслух) всех доказательств, имеющихся в материалах де­ла, заслушивание по ним мнений участников процесса. Поэто­му сказанное в устной форме во время судебного заседания или допроса отображается в письменных протоколах соответствую­щих процессуальных действий. Но не самим автором, а другим лицом, которое эти протоколы составляет (следователь, секре­тарь, председательствующий судебного заседания). Отсюда воз­никает масса неточностей, претензий в том, что те или иные слова были неправильно восприняты, поняты, истолкованы.

И хотя существует такой процессуальный институт, как подача замечаний на протокол, в реальной практике правиль­ность отображения устных показаний в письменной форме вызывает немалые трудности и также может быть предметом лингвистической экспертизы.

Как известно, в доктрине Российского права любое доказа­тельство не имеет заранее установленной силы и подлежит оцен­ке в совокупности с другими. Однако оценка доказательств, за­ключенных в речевых произведениях, обладает определенной спецификой, требует особого подхода в исследовании.

Участники процесса судопроизводства, не обладающие спе­циальными лингвистическими знаниями, встречаются со зна­чительными трудностями в оценке относимости, допустимости и достоверности речевых произведений.

Решение этой проблемы возможно на основе специальных познаний в области общего и прикладного языкознания, исто­рии и современного состояния русского языка, смежных науч­ных дисциплин (семиотики, культурологии, социологии и пси­хологии, логики и основ математики) и т. д.

Судебная лингвистическая экспертиза может быть назначе­на при расследовании и судебном разбирательстве уголовных и гражданских дел многообразных категорий; они представля­ют следственным и судебным органам важную в доказательст­венном плане информацию, необходимую для установления конкретных фактов и обстоятельств рассматриваемого преступ­ного события, гражданского или хозяйственного спора.

Специальные познания в лингвистических дисциплинах способствуют извлечению из речевого сообщения разнообраз­ных фактологических и личностных данных об участниках

22

23

ПОНЯТИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

переговоров, другой криминалистически значимой информа­ции. Лингвистические методы исследования звучащей и пись­менной речи широко применяются и в практике производства традиционных видов криминалистических экспертиз: авторо- ведческой и фоноскопической.

В Российском судопроизводстве, как уже отмечалось, спе­циальные знания можно использовать в процессуальной и не­процессуальной формах. Процессуально — в рамках судебной лингвистической экспертизы, допроса эксперта после проведе­ния экспертизы и путем привлечения специалиста с базовым лингвистическим образованием для содействия и разъяснения вопросов, входящих в его компетенцию. Не процессуально — в качестве консультаций и исследований сведущих лиц вне связи с судопроизводством, в том числе по запросам адвокатов.

Надо сказать, что, сведущих в отдельных отраслях языкозна­ния, участники процесса давно уже привлекают на практике в качестве консультантов, как по уголовным, так и гражданским делам, а также при рассмотрении споров хозяйствующих субъек­тов в арбитражных судах, т. е. фактически используют их специ­альные филологические познания в непроцессуальной форме. Эти консультации, по существу, представляют собой предвари­тельные или повторные лингвистические исследования тех же ре­чевых произведений, которые являются предметом судебного разбирательства. Они могут быть даны в письменном виде или оформляться как консультативные заключения, научные рецен­зии на ранее выполненные экспертные заключения, справки по результатам лингвистического исследования, заключения специ­алистов, разъяснения сведущего лица и т. п. Данные документы не имеют четкого процессуального статуса, но в судебной практи­ке могут приобщаться к делу в качестве иных документов или письменных доказательств по ходатайству участников процесса.

Зачастую подобные сведения, полученные на консультации, переносятся адвокатом или иным заинтересованным участни­ком процесса в свое ходатайство и таким способом включаются в материалы дела. Они могут служить основанием для назначе­ния дополнительных и повторных экспертиз, вызова и допроса судебного эксперта, привлечения к участию в процессе специа­листа. Письменные консультации специалистов могут быть по­ложены в число аргументов для заявлений об отводе эксперта по причине его некомпетентности либо о привлечении его

к уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Как известно, основная процессуальная форма использова­ния специальных знаний в уголовном и гражданском судопро­изводстве (в том числе и в области лингвистики или филоло­гии) — это производство судебной экспертизы с составлением письменного заключения эксперта.

Термин «экспертиза» (эксперт от лат. Expertus — «опытный, сведущий, испытанный»), как известно, обозначает исследова­ния, проводимые сведущими лицами при решении вопросов, касающихся интересов государства, общественных организа­ций, отдельных граждан.

Экспертизы проводятся практически во всех сферах челове­ческой деятельности. Они могут быть как судебные, так и вне­судебные (например, лингвистическая экспертиза законопро­екта, патентная экспертиза и т. д.).

Судебная экспертиза — это самостоятельная процессуальная форма получения новых и уточнения (проверки) имеющихся до­казательств. В силу Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»¹ су­дебные экспертизы проводятся государственными судебно-экс­пертными учреждениями, государственными судебными экспер­тами и иными сведущими лицами в целях оказания содействия судам, судьям, органам дознания, лицам, производящим дозна­ние, следователям и прокурорам в установлении обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретным уголовным и граж­данским делам, делам об административном правонарушении.

Действующим законодательством в понятие судопроизвод­ства включаются не только рассмотрение и разрешение судом дела по существу, но и досудебное производство, производство по делу во всех стадиях уголовного и гражданского процесса, разрешение вопросов исполнения приговоров и решений по уголовным и гражданским делам.

В то же время на практике в случае необходимости назначе­ния лингвистической экспертизы сегодня возникает довольно много проблем.

♦ Как именовать такую экспертизу: лингвистическая, фи­лологическая или иначе?

¹ Подробнее см.: Россинская Е. Р. Комментарий к Федеральному закону «О государствен­ной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». — М.: Право и закон, 2002.

24

23

ПОНЯТИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

• Какому государственному или негосударственному су­дебно-экспертному учреждению (конкретному эксперту или экспертам) ее поручить?

• Каковы порядок и процедура назначения судебной лингвистической экспертизы на предварительном следствии и в суде по уголовному, гражданскому делу. Есть ли особен­ность назначения лингвистической экспертизы в арбитраж­ном суде?

• Какие сведущие в данной области науки лица наиболее авторитетны и могут выступать в качестве специалистов или экспертов по делу?

• Как проверить их компетентность и компетенцию? Обя­зательно ли эксперт должен иметь высшее профессиональное лингвистическое образование или это может быть самоучка?

• Насколько хорошо эксперт должен владеть языком, на котором составлено речевое произведение?

• Необходимо ли и достаточно ли наличие у лица, назнача­емого в качестве эксперта, только диплома о высшем филологи­ческом образовании или к нему предъявляются еще какие-то дополнительные требования?

. Что такое свидетельство об аттестации на право самостоя­тельного производства лингвистической экспертизы? Где его можно получить?

• Какие существуют экспертные специальности и специа­лизации в этой области судебно-экспертной деятельности?

• В каких случаях и по каким основаниям может быть заяв­лен отвод конкретному эксперту? Как можно мотивировать возражения о направлении на экспертизу в то или иное экс­пертное учреждение?

• Какие вопросы могут быть разрешены в ходе судебной лингвистической экспертизы?

• Как их лучше сформулировать, не выходя за пределы экс­пертной компетенции и компетентности?

• Кто и какие материалы должен предоставить в распоря­жение эксперта?

• Какие особенности экспертизы текстов, распространяе­мых электронными средствами информации?

• В чем отличие комиссионной от комплексной экспертизы?

• Как после завершения экспертизы оценить научную обоснованность и правильность экспертного заключения?

• Что делать, если имеются сомнения в обоснованности и правильности выводов эксперта (экспертов)?

• Обязательно ли назначать дополнительную или повтор­ную экспертизу? Как можно мотивировать несогласие с выво­дами эксперта?

• В чем отличие дополнительной и повторной лингвистиче­ской экспертизы?

• Можно ли назначить дополнительную или повторную экспертизу тому же эксперту или ее проведение целесообразно поручить иному эксперту?

• Можно ли назначить и когда целесообразно проводить внесудебную экспертизу текста СМИ?

• Повторная экспертиза проведена, но выводы ее вызывают сомнения: что делать?

К сожалению, следователи, судьи и иные субъекты, назнача­ющие экспертизы в уголовном или гражданском процессе, име­ют весьма неполное представление о современных классифика­циях судебных экспертиз, разрешаемых задачах и используемых методах, возможностях судебных экспертиз. Тем более это ка­сается новых направлений, к которым с полным основанием можно отнести и лингвистическую экспертизу.

Заметим, что многие даже очень авторитетные ученые и спе­циалисты, выступающие в роли судебных экспертов, но, как пра­вило, не являющиеся сотрудниками государственных судебно- экспертных учреждений, не всегда четко представляют круг своих обязанностей и ответственность за сформулированные вы­воды, зачастую не видят судебной перспективы сделанных ими умозаключений и суждений. Нередко смешивают задачи теоре­тических и поисковых научных изысканий и практическую экс­пертную деятельность по установлению фактов, имеющих значе­ние судебных доказательств. Подменяют научные факты, которые сами по себе достоверно установлены, собственными до­мыслами и субъективными оценками. Специалисты, не прошед­шие специальной подготовки, не всегда могут оказать квалифи­цированную, профессиональную помощь судейскому корпусу в установлении истины по делу, по неведению вводят в заблуж­дение работников предварительного следствия, что неизбежно сказывается на сроках расследования и его эффективности.

Значение заключения, сделанного квалифицированным и вы­сокопрофессиональным, компетентным экспертом-лингвистом

26

23

ПОНЯТИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

по указанным выше составам преступлений, спорам в сфере гражданско-правовых правоотношений и предприниматель­ской деятельности, трудно переоценить: ведь фактические дан­ные, полученные путем экспертного исследования, не могут быть отражены ни в каком процессуальном документе, кроме заключения эксперта. И хотя в соответствии с процессуальным законодательством экспертное заключение не имеет никаких преимуществ перед другими доказательствами и по общему правилу должно оцениваться в совокупности с ними, роль его в установлении истины по делу значительна.

Судебная лингвистическая экспертиза — еще формирую­щееся, но уже актуальнейшее направление судебно-экспертной деятельности, востребованное современной практикой рассмо­трения разных категорий гражданских и уголовных дел в судах общей юрисдикции и арбитражных судах, по делам об админи­стративных правонарушениях.

В отечественной судебной практике, как правило, использу­ется название «лингвистическая экспертиза»¹. Термин, конечно, далеко небесспорный, тем более что бытуют и иные наименова­ния: текстологическая, психолингвистическая, филологичес­кая, лингво-криминалистическая, юрислингвистическая, рече- ведческая экспертиза и т. д. Не вдаваясь здесь в дискуссию относительно наименования экспертизы, укажем, что в дан­ной работе нами принят (в качестве условного, рабочего наиме­нования) термин «судебная лингвистическая экспертиза» — в силу уже некоторой устоявшейся традиции и сложившейся су­дебной практики назначения и проведения подобных экспертиз.

Заметим, что вопрос о наименовании экспертизы далеко не праздный. И проблема здесь не только и не столько в отсутст­вии устоявшегося единого наименования экспертизы, но зна­чительно глубже — в определении пределов компетенции и компетентности эксперта-лингвиста, отрасли науки, лежа­щей в основе тех специальных познаний, которыми должен об­ладать эксперт-лингвист, предмете и задачах назначаемой экс­пертизы, научной обоснованности экспертного заключения.

Потребность в производстве судебной лингвистической экс­пертизы наиболее часто возникает:

¹ Цена слова: Из практики лингвистических экспертиз текстов СМИ в судебных процес­сах по защите чести, достоинства и деловой репутации. — 3-е изд. — М.: Гильдия лингвистов- экспертов по документационным и информационным спорам, 2002.

• в юрисдикционной деятельности компетентных органов по раскрытию и расследованию преступлений (клевета, оскор­бление, национальная рознь, вымогательство, нарушение ав­торских и смежных прав и т. д.);

• в судебном разбирательстве уголовных и гражданских дел (иски о защите чести, достоинства и деловой репутации, автор­ских прав и т. д.), арбитражных споров (нарушение авторских и смежных прав, толкование договоров, протоколов, документов хозяйственного оборота и т. д.).

Нередко судебные лингвистические экспертизы произво­дятся при рассмотрении дел в Конституционном суде Россий­ской Федерации¹.

Задача усложняется тем, что сегодня насчитывается более десятка видов правонарушений, специфика которых состоит в том, что совершаются они посредством вербального поведе­ния, путем использования продуктов речевой деятельности, то есть звучащих текстов, распространяемых по звуковому каналу и фиксируемых на материальном носителе, либо обычных письменных текстов². Так, например, при экспертном иссле­довании монологического устного текста установление факта составления его под диктовку, факта чтения вслух или репро­дуцирования вслух заученной наизусть «чужой речи» может свидетельствовать о наличии наряду с исполнителем текста еще одного лица — автора или соавтора, участие которого мо­жет быть доказано при помощи специальных познаний.

Неправомерное воспроизведение текстов других авторов без ссылок на цитируемые произведения может быть расценено как плагиат, что влечет ответственность за нарушение автор - ских прав.

В диалоге отсутствие импровизации в репликах собеседни­ков может, в частности, указывать на факт фальсификации зву­козаписи или имитации письменной речи собеседников в ин­терактивном общении посредством электронных технологий и в Международной автоматизированной информационной сети Интернет. Нередко используются такие способы маскировки действительного имени автора, как псевдоним (выдуманное

¹ Федеральный конституционный закон о Конституционном суде Российской Федера­ции от 21 июля 1994. № 1-ФКЗ, ст. 63.

² Тексты могут, например, распространяться печатными или электронными средствами массовой информации, содержаться в заведомо ложных сообщениях или доносах о готовя­щихся, скрываемых или совершенных преступлениях.

29 23